Ужасы
Стоял морозный и вьюжный февраль, когда семья Рассветовых переехала из тесной "однушки" в просторную "трёшку". Одиннадцатилетняя Вега бродила по пустым комнатам, и шаги её отдавались гулким эхом. Внимание девочки привлекла модель гондолы. В красивой, вырезанной из красного дерева безделушке, была какая-то странная прелесть. Хотелось часами смотреть на неё.
- Мама-мама, погляди, что я нашла, - проговорила Вега. Щёки её порозовели от восторга.
- Да, вижу, гондола. Ничего особенного. Наверное, осталась от прежних жильцов, - сказала мать и пошла заниматься своими делами. От безделушки тянулся длинный провод. Вега вставила вилку в розетку, представив, что сейчас загорятся яркие огоньки или заиграет красивая музыка, но...ничего не произошло. "Ну вот, наверное, она сломалась", - подумала Вега и вернула сломанную гондолу на место.
Веге почему-то казалось, что безделушка эта чувствует себя хорошо только здесь, на подоконнике. А в другом месте, например, на тумбочке в прихожей, ей будет плохо. "Ещё чего доброго рассыплется от тоски", - подумала Вега. Большой рыжий кот по кличке Маргарин мяукнул и потёрся о её ногу.
***
Когда закончилась неизбежные хлопоты, связанные с переездом, Артур и Январа, родители Веги, захотели отметить новоселье. Никаких гостей звать не стали. Решили просто посидеть вдвоём на просторной кухне. Вега посмотрела по телевизору ужасающе скучный ужастик (да-да, и такое бывает), немного почитала в постели и уже собиралась ложиться спать, когда в детскую заглянула мама.
- Вот что, Вега, мы с папой сходим ненадолго в круглосуточный магазин. А ты сиди тихо, никому не открывай, - сказала она.
Вега кивнула, но переспектива эта её совершенно не обрадовала. Она всегда боялась оставаться одна после наступления темноты. В такие моменты девочке казалось, что в окно залетят кровожадные летучие мыши или из-под дивана вылезет ледяная синеватая рука или...Возможно, причиной этих жуткий фантазий была любовь Веги к фильмам ужасов. Она могла смотреть их часами.
Когда дверь за родителями закрылась, Вега включила во всей квартире свет и села на постели. Часы показывали начало первого. "Самое время для визита жутких существ. Призраков, оборотней или кого-нибудь похуже, - Вега зябко поёжилась. - Включить телевизор и радио? Нет, для этого придётся выйти отсюда. Лучше остаться здесь".
И в этот самый момент из другой комнаты послышалась необычная музыка. Было в ней что-то таинственное и даже жутковатое. И тут с Вегой случилось нечто странное. Самым логичным поведением в данной ситуации было бы спрятаться в шкафу или под кроватью или сидеть, не двигаясь. Но Вега медленно, словно лунатик, спустила ноги с постели и направилась к двери. Казалось, что необычная мелодия тянет её за собой.
Музыка доносилась из-за розовой шёлковой шторы. Вега раздёрнула её. Что-то подавило волю девочки и заставляло совершать странные, противоестественные поступки. Неработающая гондола, стоявшая на подоконнике, переливалась всеми цветами радуги. Мелодия с каждой минутой становилась всё громче. Вега с ужасом смотрела на безделушку. От громкой музыки у неё разболелась голова. Казалось, кто-то воткнул ей в мозг раскалённую иголку. В глазах у девочки потемнело, и она унеслась куда-то...
Очнулась Вега в красной комнате. Всё: стены, пол и потолок заливал тревожный бордовый свет. Откуда-то раздавался странный гул. Вега сделала шаг вперёд. Пол, то поднимавшийся, то опускавшийся, был скользким и мокрым. Сверху свисало что-то странное. И тут Вега с ужасом поняла, что находится в желудке у какого-то чудовища. Она упала на пол, если его можно было так назвать, и провалилась куда-то.
Очнулась Вега в тёмной комнате. По полу, освещая путь красным фонариком, ползало странное существо. Чем-то оно напоминало младенца с огромной головой. Лицо существа было вымазано зелёной жижей. Он собирал что-то с полу и отправлял себе в рот. Когда Вега приблизилась, она заметила, что это - огромные мухи с зелёными крыльями. Существо отвратительно чавкало, и изо рта у него тёк зелёный сок. "Кровь насекомых", - с содроганием подумала Вега.
В этот момент зажёгся голубой свет, похожий на больничный. Вега закричала от ужаса. У существа была открыта черепная коробка. И там прекрасно просматривался мозг. Не такой, как тот, который Вега видела на картинках в учебниках. А ярко-красный, трясущийся, словно желе.
Завизжав от ужаса, Вега бросилась в другую комнату. Там всё было серым. Стены, пол, потолок, разбросанные повсюду вещи и кровать. На постели лежал кто-то, с головой закутанный в шерстяное серое одеяло. Он как-то странно извивался и дёргался. В конце концов этот некто отбросил одеяло, и Вега заметила, что лицо человека состоит из шевелящейся массы. Черви, опарыши или какая-то другая гадость с отвратительным чмоканием доедали то, что осталось от щёк, подбородка и носа. Вега кинулась к выходу. Последнее, что бросилось ей в глаза в этой жуткой замусоренной комнате, была коричневатая надпись на стене: "Help me!" О том, чем могли быть написаны эти слова, Веге думать не хотелось.
В четвёртой комнате белого цвета сидела девочка лет пяти с плюшевым медведем. Уже успевшая привыкнуть к ужасам, таившимся в лабиринтах странных комнат, Вега насторожилась. Слишком уж мирной выглядела эта картинка. В этот момент раздался странный скрежет. В потолке открылось круглое отверстие, и оттуда полилась розовая вода. Девочка, звонко смеясь, принялась прыгать под этим дождём и хлопать в ладоши. И вдруг пронзительно завизжала. Вега, затаив дыхание от страха, наблюдала за тем, как с лица и голых рук малышки слезает кожа. Кровь, вытекавшая из кровоточащих ран несчастной, шипела, как масло на сковороде. И в этот момент голова девочки отпала, покатилась по полу, как мяч, и оказалась у самых ног Веги. Девочка во все глаза смотрела на обезображенный кровоточащий шар с пустыми глазницами. Когда из них начали выползать странные белые жуки, Вега бросилась бежать.
В пятой комнате с ядовито-жёлтыми стенами сидел на стуле подросток. Он закрыл лицо руками и раскачивался из стороны в сторону.
- Капустная склока, Виноградов не виноват, зелёные выкидыши, менструальная вода, река нарывает, проказа желудка, - бессвязно бормотал он.
Когда парень отнял руки от лица, Вега содрогнулась. Дело в том, что... что лица там и не было. Была просто чёрная дыра, а точнее тёмный сгусток.
Комната номер шесть с зелёными обоями выглядела самой обжитой и уютной. Роскошная постель, салатовый ковёр под ногами, туалетный столик с валявшимися на нём пудренницами, помадами, щёточками и пустыми пузырьками от духов. За ним сидела молодая девушка в белой ночной рубашке с длинными светлыми волосами, доходившими до полу.
Мой господин, я сделаю, как надо,
Тебе служить я рада, очень рада.
Тебе всегда подчинена,
Как небу тёмному луна
От этого красивого мелодичного пения Веге почему-то стало не по себе. Хотя ни в образе девушки, ни в обстановке комнаты, ни в самой песне не было ничего пугающего. "Ещё неизвестно, какое у неё лицо. Может быть, вместо него череп, а в глазницах копошатся черви", - подумала Вега и при мысли об этом её затошнило.
- А вот и ты. Здравствуй, я давно тебя ждала, - сказала девушка и повернулась к Веге.
Девочка облегчённо вздохнула. Бледное лицо незнакомки показалось Веге необыкновенно красивым. Голубые глаза лучились добротой. И, что самое главное, на этом лице не было ни увечий, ни ран. "Хм, та девочка с мишкой поначалу тоже выглядела абсолютно нормально", - подумала Вега.
- Я его очень люблю. Дай бог тебе когда-нибудь полюбить так же сильно и отчаянно, - проговорила незнакомка. - Я постоянно слышу его шёпот. Вот сейчас он отдал мне приказ и я с радостью его исполню.
С этими словами девушка поднесла пальцы с длинными ногтями к глазам и... И выдавила их.
Вега не помнила, как оказалась в седьмой по счёту комнате. А, точнее, кухне. Стены здесь были выкрашены в коричневый цвет. Женщина с собранными в узел золотисто-русыми волосами стояла у плиты и что-то помешивала в маленькой кастрюльке. Она была одета в длинную кирпичного цвета юбку и бежевую кофточку. За простым деревянным столом сидело трое детей. По виду им было от пяти до девяти лет. Вегу поразила их худоба, бледность и нездоровый блеск запавших глаз.
- Здравствуй, девочка. Ты тоже голодная? - спросила женщина и повернулась к ней. Лицо у неё было простым, некрасивым, но довольно приятным. Несмотря на впалые щёки, восковую бледность и синие круги под глазами. - Подожди немного. Обед почти готов.
- А что это вы варите? - спросила Вега.
- Ты меня, наверное, осудишь, - смутившись ответила женщина. - Но, видишь ли, муж все деньги пропивает. А они голодные. Я-то что, я от голода не умру. А им еда нужна. Растут ребятишки.
Вега с удивлением смотрела на женщину, не понимая, куда она клонит.
- Ну и вчера пришёл муж пьяный и с кулаками на меня налетел. А я тяжела была, ну и...
- Что значит тяжела? - спросила Вега. Этот разговор нравился ей всё меньше и меньше.
- Ну беременна, ребёночка ждала. Так вот, муж меня на пол повалил и в живот пнул сапогом. Ну и... И выкинула я...Муж на постель упал и захрапел, тогда и ребятишки из-под кровати повылезали. Боятся они отца-то. Ну и хотели то, что я выкинула, в сыром виде съесть. Так уже было два года назад. Но я не дала. Сказала: сначала сварить надо. Вот я его и варю. Ребёночка своего неродившегося.
И в этот момент раздался жуткий грохот. Вега упала на пол и закрыла уши руками.
Очнулась она у себя дома. На полу у окна валялась развалившаяся на две части гондола, а рядом, как безумный, метался Маргарин. Судя по всему, это он скинул с подоконника злополучную безделушку.
В этот момент Вега услышала, как в замке поворачивается ключ. Она хотела встать, броситься в коридор, но... странная слабость сковала её мышцы.
- Господи, Вега, тебе плохо? Что с тобой? Ты же... вся седая, - воскликнула мама, когда вошла в комнату и увидела скорчившуюся на полу дочь.
- Надо вызвать "скорую", - сказал папа.
- Не надо, я просто... заснула на полу и увидела страшный сон. Всё нормально, - ответила Вега и улыбнулась. Ей вдруг стало хорошо и спокойно. Вега поняла, что причина пережитого ею ужаса таилась в странной гондоле. Но она сломана, и отныне кошмары остались позади.
На следующий день мать повела Вегу в поликлинику, но ни один врач не нашёл у неё никаких патологий.
Как ни странно, после путешествия по жутким комнатам девочка совсем не изменилась. Вот только фильмы ужасов любить перестала. Должно быть, Веге хватило кошмаров, пережитых за те полчаса, когда родители ходили "за добавкой".
***
До того, как в квартире поселились Рассветовы, там жила пожилая женщина по имени Анна Ивановна Налимова. Семидесятилетняя пенсионерка с родимым пятном во всю щёку и пронзительными чёрными глазами.
Она называла себя потомственной ясновидящей, способной избавлять людей от пагубных привычек. Игромании, алкоголизма, наркомании, курения и прочих пороков. И отчаявшиеся родственники приводили зависимых к ней в квартиру.
Анна Ивановна оставляла "больных" одних, а сама уходила к соседке. Она проводила "сеансы терапии" в половине первого ночи. И, когда спустя полчаса Анна Ивановна возвращалась обратно, её ждал бледный от ужаса и абсолютно седой "пациент". "Клиенты" "потомственной ясновидящей" напрочь забывали о своих пагубных привычках. Благодарные родственники готовы были расцеловать свою благодетельницу и щедро платили ей за услуги.
"Глупые, вы должны быть благодарны не мне, а Араису. Ведь это ему, а не мне принадлежат восемь комнат в Замке Страха", - думала Анна Ивановна и загадочно улыбалась.
Когда-то она работала медсестрой в психиатрической больнице, и однажды ночью к ней в видениях пришёл Араис. Бесплотное существо, ворующее галлюцинации у психически больных и помещающее их в многочисленные покои своего замка.
- Я давно искал женщину, рождённую в полночь между третьим и четвёртым мая, когда чёрный ворон в больничном саду прокричал три раза. Женщину с родимым пятном, - прошептал он. - Ты избрана мною, чтобы искоренять человеческие пороки. Пагубные зависимости. Ты должна поместить меня в какой-нибудь предмет и, когда выйдешь на пенсию, искоренять зло с моей помощью. Приходи завтра в полночь в пустую палату и не забудь захватить вещь, которая тебе особенно дорога. Я вселюсь в неё...
Анне Ивановне и в голову не пришло ослушаться. И потому на следующее ночное дежурство она принесла гондолу, подарок покойного отца.
- Я стану оживать между полуночью и часом ночи, когда в квартире будет находиться кто-то один. И запомни: ни в коем случае не показывай меня людям, не страдающим никакими зависимостями. И сама на меня не смотри. Не забывай прикрывать гондолу на ночь какой-нибудь тряпкой. Иначе вещь сломается, и я опять потеряю покой. А зависимых я буду приглашать в комнаты своего замка и показывать им разные ужасы. Восьмая комната самая страшная. Всё, что в первых семи, всего лишь прелюдия к настоящему кошмару. Когда они очнутся, просто скажи им: возьмёшься за старое, опять окажешься там. Никто, я думаю, не захочет вновь пережить весь этот ужас.
Так Анна Ивановна и поступила. С наступлением ночи она прикрывала гондолу большим шерстяным платком.
После её смерти внукам досталось огромное наследство, трёхкомнатная квартира и деревянная гондола. Но почему-то все эти богатства не принесли счастья Аните и Денису, внукам покойной ясновидящей. Анита утонула на дорогом курорте. Иван на полученные в наследство деньги купил машину и вскоре погиб в аварии. Никто из них никогда не оставался ночевать в квартире Анны Ивановны после её смерти и с Араисом не встретился.
А Анна Ивановна... После смерти она попала в ад. Который ничего общего не имеет с геенной огненной. Это - пустая белая комната с большим телевизором. Анна Ивановна мечтает выключить его хотя бы на минуту. Но это невозможно. На экране, сменяя одно другое, мелькают устрашающие видения, украденные Араисом у психически больных.
Тех, кто связался с силами зла хотя бы и во благо, после смерти ждёт наказание. Ибо духи и тёмные сущности коварны. Так что если Араис или кто-нибудь вроде него предложит вам вместе искоренять зло и человеческие пороки, бегите от него куда глаза глядят. Иначе после смерти вы навеки поселитесь в пустой комнате, где будет только телевизор, транслирующий всякую жуть.