Колония, где мне довелось родиться и достигнуть замечательной поры совершеннолетия, относилась к дауншифтерским эко-поселениями Новой Эры, а это значило, что лет сто или даже двести назад группы эскапистов покинули Ядро Галактики, с целью выйти из-под действия Сети. Причины у каждого из них были совершенно разные, но их объединяло желание забраться в такую звездную глухомань, куда не достигал бы сигнал Ретрансляторов. Среди них были как богобоязненные, так и и законопослушные граждане, было немало всякого отребье, жаждущего начать жизнь с белого листа где-нибудь подальше от систем компьютерного зрения и объединенных баз данных. Разумеется, это не значит, что на новом месте все принимались добывать огонь путем трения деревянных палочек или опускаться на четвереньки в поисках пищи. Сеть, точнее её крохотный фрагмент все равно воссоздавалась, но её использование, тем более в общественных местах попадало под регламент Первого Киберэтикета. Да и кстати, среди эскапистов было немало кибэтиков, недовольных тем, что большинство ойкуменцев не желает работать со своей зависимостью от Сети. Не только отдельные люди, но и целые планетарные сообщества ходить по большому хотели на киберэтикет, причем делая это с самой высокой сотовой вышки, а ещё лучше – орбитального спутника. На этой почве начались неизбежные столкновения, но по итогу большинство все-таки выбрало «полную сеть», а потому кибэтиками пришлось заткнуться, утереться, а чуть позже и вовсе свалить восвояси.
Я не очень-то вдавался в историю моей колонии, но так уж получилось, что с киберэтикетом здесь был полный порядок, а может все дело было в том, что с населением в сто пятьдесят тысяч попросту не построишь даже жалкого подобия той Сети, что осталась в районе Метрополии. Как бы там ни было, но пользоваться смартфоном на автобусной остановке строго запрещалось, что впрочем не распространялось на чтение электроных книг или прослушивание музыки.Кибэтики лояльно относились к оффлайновым девайсам, в целом, не считая Сеть порождением дьявола, скорее порицали злоупотребление этим достижением человеческой мысли. Одним из основных положений киберэтикета было то, что в погружение в Сеть неизбежно меняет структуру человеческого сознания, а значит человек, как таковой, перестает быть, становясь сетевым симбионтом. Если рядом находились люди оффлайн, проще говоря, офлайны, то для них это выглядело как превращение нормального и адекватного человека – в сомнамбулу или лунатика. Взрослые кибэты считали себя морально устойчивыми, а некоторые из них на своем веку видели вещи и похуже. Едва ли их мог травмировать вид сетевого овоща, но такие, надолго выпадающие из реальности люди, могли быть плохим примером для детей. По крайней мере, им так казалось. Не буду сейчас долго распространяться об этом, прочитайте пару статей по кибэту, если вы такого слова никогда не слышали. Этого я не знаю.
Связь с Метрополией очень ограничена, а в нашей колонии к ней имеет доступ только узкий круг привилигированных лиц, так называемых спецов. Ну, если проще, необходимо получить специальную лицензию, чтобы работать на доках или в айти-отделе, что отвечает за апдейт нашей Сети, когда прибывает очередной транспорт оттуда. Да-да, вы не ослышались. Насколько мне известно, спецы приезжают на Эннос по контракту, поодиночке, но чаще с семьями. Они живут во внешнем дистрикте, связанным с колонией железкой и трассой. Внутри колонии спецов не встретишь. Люди мэра следят за тем, чтобы спецы не болтались по нашим улицам, а доступ туда – отсюда – перегораживает КПП с «вохрой». Да и сами спецы, не особенно-то и стремятся с нами дружить и общаться. Наверное, это является одним из условий их контракта, не знаю.
Однажды, один из спецов – высокий и стройный мужчина в блестящем металлоидном комбезе, приходил к нам вшколу. Директриса любезно согласилась познакомить его с ребятами нашего класса, а те из кожи вон лезли, пытаясь понравиться таинственному пришельцу. Он сразу предупредил, что по условиям контракта, он не может ответить на все наши вопросы, но что сможет – то сможет. Я уже и не помню, о чем именно мы его спрашивали, но Ким Тадеус – я хорошо запомнил его имя – пообещал, что те из нас, кто сдаст экзамены на отлично, сможет попытать счастья во внутреннем конкурсе. Победитель испытания получит право продолжить обучение на одном из миров Метрополии. Помню, у меня даже голова закружилась.
-Проше выиграть в лотерею, чем получить это место, - хмуро обронил Сир, мой приятель и сосед по парте.
-Если хорошо сдать экзамены, то… - тут я прикусил язык, так как успехи, что мои, что Сира – оставляли желать лучшего. На место в конкурсе могли претендовать отличницы с первых рядов, которые потому там и находились, что учились хорошо и старательно. Мы же были типичными обитателями «камчатки» -последних парт, где можно было втихомолку заниматься своими делами. Не мешая учителю. Они закрывали глаза на троечников, вроде нас, зная, что никуда мы не улетим, а всю жизнь проведем на Энносе. Кто-то из нас станет рабочим Зедхима, другие пойдут в сервис, третьи пополнят собой ряды вохры и милиции. Был ещё неизбежный процент отбраковки, как и в любом захолустном мирке вроде нашего – вчерашние школяры скатывались в криминал, принимались выпивать или употреблять что-нибудь запрещенное. В стесненных условиях колонии, это развивалось в ускоренном режиме и всегда плохо заканчивалось. Но, ни я, ни Сер – об этом не думали, а кайфовали на уроках, рисуя фантастические комиксы, придумывая новые настольные игры или воображая себя пленниками негуманоидной цивилизации. Учителя в таком случае, лишь выглядели людьми, на самом же деле являясь злобными и коварными поработитетлями человечества. Тогда же, в нашу жизнь входили первые компьютеры. В компьютерный класс школы, по разнарядке привезли какие-то древние машины, чуть ли не досетевой эпохи. Не помню, как я это понял, скорее почувствовал. Сколько я себя помню, меня не покидало ощущение, что взрослые от нас что-то скрывают, что мы находимся в каком-то искусственном, словно бы кем-то смоделированном мире, но до поры до времени это ощущение давало о себе знать, лишь изредка, как например тогда, когда в школу привезли штук двадцать компов. Мы облепили подоконники, глядя сквозь окна второго этажа, на пыльный колпак флаера, сквозь полупрозрачный плексиглас которого можно было разглядеть белые системники и каплевидные мониторы. Тогда же у нас появились и два учителя информатики – муж и жена. Григорий Петрович и Тамара Федоровна казались нам небожителями, ведь их комп был на порядок мощнее, чем наши учебные. И он тянул игру «Дум».