Родня, ее не выбирают...
(Слово что, следует читать ЧТО, а не што)
Надо ж было такому стучится, что приехав в Одессу, тупо развлечься от грустных мыслей и отдохнуть, я нарвалась на непредвиденную родню. Ну как, непредвиденную? Знала. Есть кто-то. Где-то. В каком-то поколении. По какой-то линии. Ну как, родню? Уже седьмая вода на киселе. Однако, произошло событие и, весьма, случайно.
Поймала такси на вокзале, не успев взмахнуть рукой. Меня, на рученьках, пропахших машинным маслом, внесли в салон. И, бережно, поставили мои немногочисленные пожитки в багажник. Ну как, бережно? Закинули, подопнули, захлопнули с треском крышку багажного отделения.
- Яша! - мягко проговаривая звук «ш», а букву «я» - деля на «й» и «а», представился дядька, плюхаясь за руль.
- Рита, - вынужденно улыбаясь ответила я.
Ехать пришлось не долго, но за короткий период времени, из-за неисчерпаемой энергии в мышцах языка таксиста, а также его железной мужской логики, пришлось согласиться, что мы где-то - родня. И мужичок резко повернул на улицу, где до моей гостиницы было пешком не добраться и за час, комментируя свои действия тем, что: не допустит проживание дорогой родственницы в клоповнике. Да и «дорогая» не простит сокрытия меня, любимой, от ее масленичных глаз.
Авто залетело во двор частного дома, чуть не снеся сарай. Из проема двери высунулась седая голова в бигуди и сощурила очи.
-Йааашааа! Что ж ты мине фасад правишь? Скоро совсем разлетится. Что так рано? Ты меня за обед спрашиваешь? Так он-таки ещё не готов.
Яша, с достоинством дворецкого, распахнул дверцу с моей стороны и об’явил:
- Софа, принимай гостью. Родня. Свалилась на меня с поезда, хотела обойти наше гостеприимство стороной.
- Я-таки дивлюсь. Кто? Откуда?
Мне не дали и слово молвить, новоявленная родственница за пятиминутный монолог супруга знала обо мне все, даже то, о чем я и сама не догадывалась.
Улыбка на ее щекастом лице становилась все шире, грозясь сомкнуться где-то на затылке.
В итоге, мне были выделены царские палаты на втором этаже: комната три на три. С обшарпанным диваном и шатающимся шифоньером, времён Брежнева, да с тонкими, как марля, занавесками.
Тут же, как говорится, не отходя от кассы, меня привлекли к приготовлению обеда: куриного супа и лепке варенников с вишней.
Глава семейства, Софа, наскоро накормила мужа и отправила на заработки.
- Ну, что-таки, я тебе скоропалительно сообщу, - обратилась она ко мне, - девка ты - справная. А у меня деток не случилось. Кобелина мой налево ходил, а я так, к случаю, была. Портки постирать. Но, до времени. Потом везде поспевал. Смотрю на тебя, доней назвать хочется. Будешь?
- А почему бы и нет? - улыбнулась я, - одна на свете осталась.
- Ой, счастье-то какое! Хоть на старости лет дитем обзавелась, - утёрла тыльной стороной ладони, непрошеную слезу, Софа.
Глянула в окно. За воротами проходил высокий худощавый мужчина в концертном костюме и с футляром для скрипки.
- О! Глянь, доня, сосед наш. Семьён Изяславович. Местная достопримечательность. И моя головная боль.
- Почему? - засмеялась я.
- Да, пока мальчиком был, выедал мне мозх своей скрипкой. И я-таки, не говорю, что плохо играл. Неееет! Мне-таки не доставало детей. Которые могли его переплюнуть и порвать своей игрой нервы в нитки родителям Семы. Ну, завидовала я. А теперь пусть они завидуют. Ведь у меня такая доча.
Софа полезла целоваться. Облобызала мне щеки, лоб и губы. Задушила в своих мягких об’ятия. Мягких, из-за необ’ятной груди, которую не спасали пуговицы на обширном халате.
- А что, Яков изменял?
- А что ему, кобелине-таки, не гулять? Всегда баской да ладный был. Я, кохда об этом прознала, смяла его тосчую хрудь в хармонь и призвала-таки к ответу. Отвесила ему словесных пощёчин, закрепила слова мокрым полотенцем по заднице. Но пришла в неописуемый восторх от его ответа. И что ты думаешь, он мне на это ответил?
- И что? - начала я вливаться в местный говорок.
- Доня, он мене сказал: Софа, я бесконечно тебя люблю и уважаю, но я-таки люблю и на других поглядеть. Ответ меня, ясно дело,не устроил и я залепила ему леща, куда достала. А ростом меня бог обидел. Чтоб достать до его наглой морды, мене пришлось бы лезть на табуретку. Ну, пришлось брать скалку и дубасить его по спине.
- Ну, Софа, вроде бегает, не убила. Что ж, промахнулась?-подыграла я.
- Да ты что?! Таки нет. Яша всегда относился к моим ласкам с большим вниманием. Отобрал скалку и уволок-таки на кровать. А за то я ему благодарна. Сколько б ни гулял,а на меня его-таки, всегда хватало.
- Стало быть, помирились, но не на долго? Продолжал гулять?
- Ох, продолжал. И врал, хад такой. Уж я потом рукой махнула. Лишь бы правду не прятал. На что он обещал: я, говорит, Софа, готов за своим базаром следить и во-время отрезать кусочек языка, если мое враньё пойдёт не той степью.
Слушала я хозяйку и улыбалась. То ли ее доброта зашкаливала и выпирала за пределы необ’ятного тела. То ли одесский говорок умилял. То ли, действительно, дома себя почувствовала.
- И, ведь, что я имею тебе сказать, Ритуля, - продолжала поток воспоминаний, наречённая маман, - я ж, вынесла ему полное китайское предупреждение, что терплю его заносы в последнюю очередь. И я-таки, в полной амнезии до следующего раза, который непременно произойдёт, не упустит он эти уси-пуси. Ибо муж мой- пи@добол, и это слово я, непременно, применила в данном наречии, чтобы поубавить его слёзный поток с его ясных очей.
- Он плакал?
- Он-таки, всегда плакал, когда каялся. Ведь в моих руках уже была не скалка, а чугунная сковородка. И я из щупленькой девочки вошла в тот возраст, кохда сама выбираю, на каком месте у меня талия. А она у меня сейчас на шее. Чем-таки совсем меня не печалит.
- И не смотря на все его гулянки вы прожили столько лет?
- А что-таки делать, дорогая? Незамужних женщин больше, чем женатых мужчин! А замужняя женщина, это-таки статус. Ну, по крайней мере, был. Пока не ввалилась к нам с Запада сексуальная революция.
- Браво! -восхитилась я и зааплодировала .
- Ну, доня, все ж-таки, лапшу я с ушей сняла. Не думаю, что она была пригодна в пищу, поэтому скормила соседскому Семену, когда тот пришёл из школы и обнаружил, что забыл ключ. Прыгал возле дверей, ждал мать с почты. Зря, что ли, он делал мне нервы, деря струны на своей скрипке?
-Даааа, весело у вас тут.
- Мне-таки, очень. Ведь у меня теперь есть красавица-доня! А давай, я тебя с Семьёном познакомлю? Он не гулящий, воспитанный. Глядишь, породнимся.
Софа, не дожидаясь моего ответа, ибо челюсть родная отвисла, вылезла наполовину в открытое окно и закричала во весь свой необ’ятный рот:
- Семьён Изяславович! Наш товар, ты - купец! Приходи к теще на варенники!
© Вольная Ю. 09.12.19