Её любимый рядом. Рядом! И она в его объятиях растворяется в любви его. А всё остальное уже не важно, и пошли все поклонники подальше. А так же тот Антон, которого ей подсовывает папа. Что-то папа себе там нафантазировал. А, это уже не важно. Летело в мыслях у Дарины.
– Ты вспомнила Тейя? – Спросил Свент, прервал сладкий поцелуй, от которого и сам с трудом оторвался. Сколько времени он ждал этого.
– Вспомнила, что?
– Меня и всё, что происходило раньше с нами?
– Не знаю, ничего не вспомнила. Нет, я просто позволила выйти своему чувству наружу. Просто я знаю, что люблю. А вот кого? Душа моя потянулась к тебе, она давно уже тянулась с самой первой встречи там в твоём мире. А она не может обмануться. И сейчас она говорит, это ты мой любимый звёздный.
– Она права, это так, наши души в единстве. В слиянии….
– Я тоже почувствовала это.
– Тейя, я тебе должен рассказать, и одновременно спросить.
– А я должна это прослушать? Да ещё и ответить? Дарина смотрела в его искрящие глаза, в сердце у неё радость витала.
«Неужели моя мечта сбылась, я полюбила? И выпустила любовь наружу, и страх влюбится, растворился? И я любима? И это взаимно?» – Спрашивала она сама себя.
– Да, Тейя. Прежде, чем нам вступить в новое время, в наше счастье.
– Нам? Ты уверен, что оно будет?
– Уверен.
– Как? Ходить в гости будешь? Или меня приглашать? Или украдёшь, унесёшь в свой мир и закроешь двери? – Счастливо смеялась Дарина.
– Это не выход, иначе я украл тебя ещё раньше.
– Когда раньше?
– В любое время, Тейя, но не мог.
– Почему?
– Разные были обстоятельства.
– Хм, может, будем продолжать ходить в гости?
– И ходить в гости это не выход, для нас он не приемлем.
– А я не уверена, что мне это всё вообще надо. – Капризно отвернулась Дарина от него, поправляя полотенце.
– Выслушай меня. –
Произнёс он, поглаживая её голые плечи, рукой скользя вниз по спине, уж забрался до лопаток. Дарину осыпал столб колючих мурашек, она вздрогнула и произнесла.
– Может, в дом зайдём? Я оденусь всё же.
И не ожидая ответа, Дарина придерживая полотенце на груди, вприпрыжку, словно маленькая девочка, побежала к крыльцу. Он с обожанием смотрел ей в след, улыбнулся, пошёл за ней.
– Проходи в комнату, я сейчас, а можешь, если тебе не трудно, сделать нам чай.
Произнесла Дарина, закрывая за собой дверь в свою спальню, а Свент прошёл в кухню. Дарина слышала из своей комнаты его возню на кухне и представила его, такого огромного на своей кухне и заварочный чайник в его руках, словно игрушка, улыбнулась. Она взяла в шкафу домашний халатик на плечиках,
Но повесив, взяла платье, повертев его, прислонив в себе, посмотрела в зеркало, повесила назад, и снова взяла халат. Произнесла.
– К чему мне пред ним разодеваться? И халатик этот не хуже платья, будет просто по-домашнему, он совсем новый, ещё не разу не надевала. А он однажды мне сказал,
«Что я там у тебя не видал»
Интересно когда? Подглядывал, что ли из своего пространства? Ну, Свент!
Осматривая себя в зеркало, уложила и подсушила феном влажные волосы, пропела.
Да будет мир любовью наполнен и спасённым, да будет каждый человек вознесён и воскрешён. Воскреснет и воспрянет мир земной. От суеты сует, материальности, и от спячки многовековой.
Вот оно мне надо? Лезут мысли разные, какие-то совсем не те. Когда меня такой мужчина ждёт, что сладость на губах сама выступила.
Дарина облизала губы, вздохнула и открыла дверь, вновь произнесла.
– Пора, пора, трепещет сердце, настало время, очистить пыльные витрины эго, и в истоке сердца, возродиться плазменной душой. Вот сейчас и я возрожусь. – Улыбнулась Дарина. – Приму весь дар любви, и своею, с его сольюсь, и с нами дух святой ему раскрываю сердце, благость посылаю.
Она вошла в кухню, Свент оглянулся, улыбаясь, произнёс.
– Тейя, какая же ты красивая.
– Не льсти, Свент, не преувеличивай. Обычная.
– Тейя, Тейя, ты посмотри в себя, посмотри ввысь, как сияют твои глаза, солнышко ясное, дитя мироздания. Ты же, моя девочка.
Дарина прошла к столу, увернулась от руки Свента, села за стол, рассмеялась, и спросила.
– Чай готов?
– Да, душа моя. – Ответил он и поставил перед ней чашку.
– Умм, какой душистый яблоневый цвет. Ты рецепт знаешь? Или из твоих рук так получается. Прошлый раз в моей чашке был другой, а в твоей такой душистый.
– Никакого рецепта нет, но для любимой с любовью, а это всегда вкусно. Тейя, нам надо поговорить, время здесь тикает быстро.
– Хорошо слушаю, присядь, а то возвышаешься надо мной, как гора.
– Медведь? – Улыбнулся он печально.
– Что так изменилось твоё настроение, только что был таким радостным. А сейчас стал таким печальным, как тогда в твоём мире. Скажи Свент, а почему ты был печален? И почему ты с болезненной грустью смотрел на меня тогда?
– Вот поэтому и был печален, Тейя, что должен раскрыть тебе твою же тайну, о которой ты и сама не догадываешься.
– Так раскрой, и что же я такого не знаю о себе, какая у меня тайна есть?
– Хотел подождать, чтобы вспомнила сама, но ты не вспомнила наше настоящее, а что предстоит перед тобой, ты воспринимаешь иначе. Возможно, я тебе немного лишнего прикрывал твою память. Так был осторожен, чтобы не взорвалось твоё сознание, а постепенно вспоминалось.
Он сел напротив, тоже придвинул себе чашку чая, но лишь держал её, с умилением смотрел, как осторожно Дарина пьёт горячий напиток, смотрел в глаза Дарине, после минутного молчания, произнёс.
– Душа моя, ты знаешь, что в этом мире, где ты живёшь, всё продаётся и всё покупается? В том числе люди, и даже любимые.
– Хм. По-моему нет. Не всё можно купить. Нет, нет. А любимые….. Ну, если у них гордости нет…. Я не продаюсь, напрасно говоришь мне об этом, я не верю, что можно всё купить.
Ответила Дарина, и яростно покачала головой отрицание, а сердце так затрепетало, в мыслях летело. «О чём это он?»
– Знаю, душа, моя, Тейя не продаётся и не продастся.
– О чём это ты? – Уже с жёсткостью спросила она, сердце её ударило в набат, она почувствовала слабость во всём теле, но до конца ещё не осознавала.
– Душа моя, всё продается, вопрос цены и всё продастся. – Он чуть дёрнул плечами. Знаю, Тейя не продаётся, но могут её продать, купить, а Тейя даже не догадается.
– Чё, чё, а ну повтори. Кто купил и кого купил?
– Я купил. – Ответил Свент, опустив глаза.
– И-и-и, что вы купили?
Свент поднял на неё свой взор, его сердце заволновалось, как жаль было ему её, в глазах её мелькала гамма чувств, изумление, недоумение и испуг, но правда должна полностью раскрыться, а Тейя перешла вновь «на вы» и это плохой знак, но истина должна быть чистой, и не должно быть иначе.
– Тебя всю. – Ответил ей Свент.
– Меня всю? – Дарина побледнела. Ей стало холодно, как будто кровь остановилась и застыла. Как? Когда?
– Да, тебя, и твою девственность, первую ночь, она была мне необходима. Тейя, ты была мне необходима.
– Я не Тейя. Я Дарина. – Ответила с негодованием Дарина. И сжала зубы.
– Я так нуждался в тебе, Тейя, что ещё не много, и даже не знаю, что и случилось бы со мною. Все земные привязки впились в меня, и я не осознавая, принял, этот земной вирус, он сильно повлиял на меня. Ты была рядом, но я не мог с тобой даже поговорить. Ты не видела никого, а уж меня и подавно. Однажды я тебя предупредил, но ты не послушала меня.
– Я тебя и не знала. – Недоумённо произнесла она. – Когда?
– В парке, вспомни, тебе сказал: «Продана уже богиня, тому, кто обнимать её будет любимую, единственную, что восхитительное диво. Ранимая душа познает любовь лишь однажды. От души к душе идёт понимание, только ты не спеши, сохрани сюжет соль познания, в ней твоё тепло открывается. Девушка запомни, не обрываются нити самой первой любви….
У Дарины задрожали руки, она поставила чашку с чаем, которого отпила глоток, и половина чашки чая, расплескалась на скатерть, а он продолжил.
– Сошлись два мира, две мечты – быть вместе, наконец, без спешки и без суеты,
и прочно, без поворотно, но встряло между нами что-то….
Дарина хотела встать и уйти, но он схватил её за руки.
– Пусти меня! –
Закричала Дарина, начиная, остервенело дёргаться, в попытке избавиться от его захвата, но в ответ он только сильнее сжимает её запястья, подтягивая её руки ближе к себе.
– Тихо, маленькая, тихо душа моя. – Свент, словно медведь, наклоняется над столом, к уху Дарины, и она чувствует жар его дыхания на своей коже, когда он продолжает шептать. Он отпустил одну её руку, и своей свободной рукой мягко поглаживал пальцами её затылок, точно так же, как это, она чувствовала такое поглаживание в том мире перед лифтом, и ещё в самый первый раз в юности, в темноте, когда кто-то, как бы Борис, снимал её венок, задержал свою руку на её затылке.
И шепчет, шепчет, и эти слова оказываются последней каплей. В её голове звон звенит, в видении возникает она сама, Борис шутит и предлагает ей игру,
«Тебе понравится, любимая. Ты будешь в восторге».
Она потянулась снять с себя, венок, но он взял её руки, произнёс.
«Тсс, ты не волнуйся, я всё сделаю сам, пусть тебе будет приятный сюрприз»
И завязал её глаза широкой розовой лентой, сказал,
«Ты сядь, я за шампанским» Усалил её на кровать, сам вышел, и вскоре он вошёл.
Оборвала видения, она прошептала.
– Бог мой! Мои самые светлые воспоминания и те насмарку. Там было счастье, а теперь и его нет.
Собрав все свои силы, она резко отталкивает Свента от себя. И как ей удалось?
Он от её движения сел на диван, а она молниеносно отскакивает от него, от стола, за которым он остался сидеть, на несколько шагов. Сердце её грохочет в груди, стучит, как ошалевшее, она почувствовала боль. Как будто бы серная кислота проявилась в крови и сердце разъедает, вновь и вновь распространяет остатки серной кислоты по венам и, отравляя весь организм, причиняя настолько нестерпимую боль, что она морщится, не в силах больше выносить этих мучений, тихо прошептала.
– Вы сказали, что купили меня?
Свент молчал, он смотрел на белое лицо Дарины, без капли крови, которое было белее коленкора. А она вдруг сжала кулаки, и подняла руку, и резко пошла ему навстречу, он же сидел не ожидая возможно ничего, но нет он знал, что она его ударит. И она двинула ему кулаком, костяшками сжатых пальцев, ударила его прямо в нос. Он не уклонился, так и сидел, лишь движение руки его, достать платок из кармана. Разбит ли нос или губа, но кровь сочится, а он её не унимал.
– Прости меня, Тейя, за этот обман, но я ни о чём не жалею. Благодарю, родная душа моя, Тейя, мне легче стало. Ты сядь, любимая. Успокойся.
Тихо и спокойно он произнёс, привстал, хотел подойти к ней, но она подняла руку заслонившись от него. Крикнула.
– Не подходи ко мне!
Он сел на место и продолжил говорить.
– Много пробовал, я приходить в этот мир. Без тебя мне было не мило. Ты помнишь брошь? Она ведь жива?
Дарина молчала, лишь кивнула головой, ей ещё больно было, невыносимо больно в сердце. Это ещё надо пережить.
Её купили, как вещь купили. Продали и купили. Как это произошло? Как на рынке? Рабой им захотелось её сделать?
Но нет, я не поддалась и не поддамся.
– Мне удалось пройти вновь в этот мир, чуть лишь образ свой изменив, всё прошло благополучно, заменить самого себя было интересной игрой. Нашёл её, не видел пять лет, выросла девочка, стала, словно невеста, подросла, стройна, и формы совершенны, не все девочки в пятнадцать лет так выглядят, а она выглядела хоть и юной, но уже женственной. С открытым умным взглядом, с непорочным умным взглядом девочки верящей в людей, в чувства, в сказочных единорогов и эльфов.
Это сохранилось у неё ещё с тех времён. Как мне втереться в их дом? Чтобы чаще видеть? Пришлось мне срочно открыть в себе знания юриста, и экономиста, а заодно и аналитика. И это получилось, и на работу был принят, и часто видеть стал её. Она же не обращала внимания вообще ни на кого и это меня радовало.
Весёлой стайкой подружек, часто развлекались, интересное явление они до сих пор все четверо дружны и каждая готова за подругу в огонь и в воду. Такое редко видеться мне, по моим наблюдениям, в этом мире.
– Да, мы с детсадовского возраста подруги верные.
Тихо произнесла Дарина, осознавая, надо боль удалить, пока она совсем ею не завладела полностью. А ей вибрации понижать свои ни к чему. И язвительно спрашивала сама себя.
Полюбила Дарина Игоревна? И как? Любить понравилось?
А Свент продолжал рассказывать. Кому? Себе или пространству, видел Дарине тяжело, она отчуждённо смотрела на него. Смотрела и не видела.
– Меня тянуло к ней, но это было не возможно, быть рядом, она ещё ребёнок. Стащил со стола, отца её, фотографию любимой. Хоть и краснел, но не признался, когда Игорь её искал. И каждый вечер смотрел на её фотографию, я мечтал. Может, кто скажет, чушь или глупость, а может дичь? Взрослый состоявшийся мужчина, а каждую свободную минуту разглядывал на фотографии её личико.
Всё же, девочка моя попала сюда случайно в эту параллельную вселенную. Да и подруги её подстать ей. Все мы из одного рода, из одного рукава, но об этом знаю только я, и я ждал её, когда она подрастёт. Но она на взрослых мужчин и не смотрела, оно и так должно быть, меня это радовало.
Все было прекрасно, но вскоре она влюбилась, все мои мечты превращались в пустыню, а у неё расцветали сады. Что делать?
Ведь любовь порой надевает на тебя корону, а порой и распнёт как на кресте. Она в сердце прорастает, и не только поднимается до самого высокого в тебе и ласкает нежно и поднимает ещё выше, до самого солнца, но бывает и падает.
Как понять любовь? Когда она не даёт ничего кроме самой себя и не берет ничего, кроме самой себя. Трудно понять, тем более осознать, а уж управлять любовью никто не может. Любовь сама управляет всеми, если достойны её, она найдёт и направит.
Свент смотрел на Дарину, видел, она уходила в прострацию.
– Тейя! Тейя! Очнись родная.
– Что вам? – Спросила таким голосом, в котором отсутствовали все эмоции.
– Все года, что мне довелось жить в этом мире, я не жил, просто просуществовал. Быть рядом с тобой, видеть, как росла, как взрослела, мне было больно, ты влюбилась, но не в меня. А тот, кого ты выбрала, очень любил лишь деньги. Я ведь с первого взгляда знал его пороки, видел всю его жизнь, но предотвратить не мог. Разговаривал с ним, Тейя, он искал сам, прости, но он сам искал, это хорошо что он меня считал за друга, и посвящал меня, как бы в свои тайны, которые я и так знал. Он искал, кому продать твою девственность, советовался со мной.
– Божечка мой! – Тихо пролепетала Дарина.
– И я купил, купил заранее, задолго до вашей свадьбы, так как знал, что он мог тебя продать, кому угодно, предотвратил большее зло.
– А я ему ещё хотела помочь, выбраться из ямы. – Простонала она.
– И те деньги, что ему заплатил, быстро закончились, даже мне было удивительно, куда можно было деть такую огромную сумму, если только не проиграть. А он был игрок. Ты знала об этом?
– Узнала, поздно, но узнала, на втором году нашей жизни с ним, папа контролировал его, когда получалось.
Отрешённо ответила Дарина и чуть помолчав, спросила.
– И, где он мог пристраститься? У нас же не было казино. Ты его пристрастил?
– Нет, что ты, Душа моя.
– Не называй меня своей душой.
– Но это так и есть, Тейя, мы едины. А его я много раз вытаскивал оттуда. Тейя, это так. И позже, ведь знал, ты будешь страдать. Видел твоё истинное чувство к нему. Ты его беззаветно любила. Мне было больно, но тебе навредить я не мог. А у него это уже была болезнь.
– Когда мы встречались, у него всегда были деньги, говорил, что работает в областном центре.
– Да, он там и играл. Как обычно вначале дают всегда выиграть, чтобы затянуть. Поэтому он легко уступил тебя.
– И за сколько же, ты купил меня?
– За множество нулей и впереди приличная цифра. Для меня ты бесценна, Тейя. Мог ему и больше уплатить, но он назвал сам сумму, а второй взнос сам ему прибавил, Тейя, чтобы тебя не волновал.
– Ты мог мне не рассказывать об этом? Ты унижаешь меня этим.
– Всё, что знают двое, могут узнать и все остальные. В этом тайны не будет.
– Да, удивительно, как ещё Борис не продал такую информацию мне или папе. Для других это не ценность, чтобы покупать такую чушь. Остальным просто посудачить языками и не больше, за это деньги не платят.
– Не все Тейя, не все. Ты ещё так мало знаешь о вашей реальности, что происходит в действительности. Он не смог никому рассказать, на это ему запрет поставлен, но запрет может спасть в любое время.
Продолжение следует.....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.