Дувушка. Аромат ананаса и цветка франжипани /18+/
Глава XIX. Белки, куры, Абдулла
А в Тимбукту везде растут кокосы,
Орехи, ананасы, абрикосы.
Над ними вьются бабочки и осы,
Жуют бананы обезьяны
В бухте Тимбукту!
/бит-квартет «Секрет», песня «Сара Барабу» сл. Ю. Вронского/
Начало рабочей недели в парке на «Райском берегу» было обычным. Народ запинался о стоящие без дела квадроциклы — это любители не особо напрягаться, но зашибать при этом деньгу, сдавали технику в прокат под безбожно палящим майским солнцем. Желающих платить почти не было, деньга не зашибалась.
Дорожки и скамейки парка, окруженные молодыми сосенками и кустами барбариса, постепенно заполонялись ордами мамачосов и папачосов.
Они толкали перед собой коляски и зорко следили за самокатами, велосипедиками и беговелами, оседланными их бесценными чадами с остатками сладкой ваты на диатезных щеках. Анна едва успевала уворачиваться от несущихся прямо на нее оголтелых «вождей краснокожих».
— А белки где?
Алекс растерянно смотрел на вспаханный пятачок — еще вчера там стоял беличий павильончик.
Ничем не засыпанная земляная дорожка вела через останки вольера к небольшим расписным избушкам. Две из них пустовали, а перед третьей по цементному полу сновали высокие светло-серые, в щегольских клешах из перьев куриные подростки.
Алекс принялся фотографировать их. Вместе с серенькими у кормушки толкались шустрые цыплята другой породы — пестро-рыжие, как курочка Ряба.
Алекс радостно воскликнул:
— Смотри, смотри!
На разогретой стене избушки, у самого клюва нарисованной разноцветной курицы, сидела крупная желтая бабочка. Огромная тень Алекса накрыла ее. Бабочка расправила резные крылышки и упорхнула от опасности.
— Это же махаон! Я успел заснять серию, — с гордостью сообщил Алекс с лицом, покрасневшим не то от удачи, не то от ядовитых солнечных лучей.
— Пора возвращаться, пока не обгорели, — предложила Анна.
У подъезда, уткнувшись в телефон, стоял Абдулла — тринадцатилетний красавец-коммуникатор. Его фонтанирующая общительность резко контрастировала с неприветливостью остальных сородичей, приехавших из Азербайджана. Он всегда первым протягивал руку, чтобы поздороваться, чем необычайно веселил Анну. Понятное дело, Абдулла не подозревал о правилах этикета, касающихся этого пункта.
Анна на секунду отвлеклась. Из задумчивости ее вывело восклицание Алекса:
— Но Абдулла, тебе нельзя прыгать! Ты уже два раза руку ломал!
Абдулла закатил глаза:
— Нет, я ломал руки и ноги уже девять раз! Но в нашем кадетском классе это обязательно — прыгать с парашютом. И я хочу попробовать все, что должен уметь мужчина!.. Ну, только всякие запретные вещи... типа наркотиков, конечно, не буду.
Едва переступили порог, Анна попросила переслать ей снимки — посмотреть, что получилось.
Бабочка, бабочка, бабочка… Каждый снимок в двух режимах. Куры, куры, куры, куры…
— Когда жил в деревне, любил заходить в курятник, как стемнеет. В это время куры ничего не видят и не убегают. Их трогаешь, а они только нежно говорят: «Кррррррр…», — вспомнила она слова Рустама.
— Жаль, что всё так вышло. Благими намерениями… Кого винить — все хороши. И Алекс не слепой, вот-вот мог сорваться. Тогда никому бы не поздоровилось. Уж она-то знает. А ведь могло быть иначе, не сбеги Рустам тайком с ее дня рождения… Она не вскинулась бы и не стала пытаться что-то доказать, исправить ситуацию. Могли бы спокойно общаться или забыть о нем через неделю. А ведь искренне старались найти общие точки соприкосновения! Нет… слишком разные люди, ничего не получилось бы.
Анна перекинула фотографии в папку и посмотрела на мужа.
— А нет ли у тебя еще мужиков?
12.01.2021. – 04.01.2023.
Милена Летницкая ©