…Лёгкий ночной ветер осторожно шевелил полупрозрачную занавеску, тая надежду заглянуть в тетрадь, страницу которой Глеб только что перевернул, стараясь побороть зевоту. Учить что-либо сейчас не было никакого желания, однако мысль о приближающихся экзаменах заставляла прогнать сонливость. Он и так последние месяцы тратил силы в основном на вечернюю подработку, поэтому теперь лучше сосредоточиться на учёбе. Середина мая выдалась тёплой, окно было открыто, и Глеб вздрогнул, когда из тьмы, разливавшейся за окном, на него ринулось крылатое создание. Мотылёк оказался достаточно крупным: серый, с большими мохнатыми усиками, он отчаянно заплясал вокруг настольной лампы, привлечённый светом. При мысли, что крылья насекомого сейчас коснутся его кожи, Глеб схватил лежавшую на столе картонную папку и, чувствуя, как заколотилось сердце, с размаху обрушил её на вьющегося у лампы мотылька…
– Отправляйся в ад… – выдохнул парень, с отвращением глядя на убитое насекомое.
Никто из знакомых никогда не воспринимал всерьёз его лепидоптерофобию. Восемнадцатилетний молодой человек боялся мотыльков и бабочек до головокружения, однако с пониманием к этому относились лишь его родители. Друг детства, бывший по совместительству и одноклассником Глеба все школьные годы, так и вовсе посмеивался над ним, имея дома довольно большую коллекцию бабочек, пронзённых булавками.
Свет настольной лампы мигнул, когда парень смахнул тетрадью мёртвого мотылька на папку, которой только что расправился с объектом своих страхов, после чего стряхнул насекомое в объятия ночного мрака за окном…
… Всё было как обычно: Глеб шагал по знакомой с детства улочке на окраине небольшого города, озарённой светом фонарей. Было уже за полночь, молодой человек возвращался из ресторана, где несколько месяцев подрабатывал официантом, и мысли его сейчас унеслись далеко. Сначала он размышлял о своём будущем, однако потом в памяти всплыли ярко-рыжие волосы Оксаны, учившейся с ним в одной группе. Ему всегда нравился этот цвет, как что-то родное из детства. Такие же волосы были у Ренаты, его лучшей подруги, которая жила в соседнем доме. Да, присутствовало в лице Оксаны нечто, напоминающее ему Ренату. Да и стройные фигуры похожи… Только вот Оксана часто носила яркие короткие платья, всегда распускала рыжие волосы и красила губы красной помадой, в то время как Рената предпочитала неброские джинсы и просторные футболки, собирала длинные волосы в хвост, а из косметики пользовалась разве что тональным кремом, как сама говорила. Рената была младше Глеба на полгода. Они дружили с шести лет, и смотреть на неё иначе как на подругу Глеб не мог, тем не менее Оксана привлекала его именно своей похожестью на Ренату, а ещё образом, который бы Ренате очень подошёл, но…
Странный звук, раздавшийся за спиной, заставил Глеба вынырнуть из размышлений. Это было похоже на наполненный шуршанием вздох, отчётливо прозвучавший в тишине. Глеб замедлил шаги. Он находился в нескольких метрах от дороги, совершенно пустой сейчас, вдоль обочины тянулся ряд невысоких кустиков, покрытых молодой листвой. По левую руку от Глеба выстроились пятиэтажные дома. Напоминающий вздох звук пробудил в душе тревогу. Глеб оглянулся и замер.
Оно стояло в нескольких десятках метров от человека под высоким уличным фонарём – исполинских размеров существо, окружённое сотнями мельтешащих вокруг него ночных насекомых. Его мощное серое тело напоминало человеческое: широкая грудь, две мускулистые руки и пара ног, выгнутых, однако, подобно задним ногам лошади. Да и руки оканчивались всего тремя огромными длинными пальцами с острым когтем на каждом…
Оторопев, Глеб созерцал поразительное создание, боясь шелохнуться. Голова неведомой твари была подобна голове насекомого – кошмарного мотылька с горящими алыми глазами, и пара мохнатых, похожих на большие ветви усиков поднималась к фонарю. Гигантские серые крылья с чёрными узорами встрепенулись за спиной чудовищного насекомого, существо испустило ещё один вздох – шелест, пронизанный потусторонним холодом, от которого в жилах стыла кровь.
Потрясённый Глеб не мог отвести глаз от невероятного монстра. Он не верил в то, что видит, но с каждой секундой ужас впивался в него всё сильнее. Боязнь мотыльков слилась воедино со страхом перед неизвестным, сердце бешено колотилось, голова начинала кружиться… Жуткий колосс шевельнулся, издав крыльями неприятный шорох, свет фонарей замигал и потух. Улица резко погрузилась во тьму. Все фонари погасли разом, как и окна находящихся рядом домов. Глеб будто очнулся и в панике бросился прочь по совершенно безлюдной улице. До дома было совсем недалеко, он бежал в темноте, не оглядываясь, и только одна мысль билась в сознании, как пойманная в банку бабочка: «Такого не бывает… Такого не может быть…».
Достигнув своего дома – точно такой же пятиэтажки, как и несколько тех, что остались позади, – Глеб успел отметить, что ни в одном из окон свет тоже не горит. Посмотреть назад он так и не решился. Найдя в кармане ключи, молодой человек открыл подъездную дверь с домофоном, взбежал по лестнице на третий этаж, обнаружив, что в подъезде тоже непроглядная темень, и стал лихорадочно открывать ключом дверь своей квартиры. Проникнув, наконец, в своё жилище, он захлопнул дверь и метнулся к выключателю. Свет в прихожей загорелся и только тогда Глеб перевёл дух.
«Это не реально… Нет, такое не может быть реальностью…».
Немного успокоившись, он разулся и отправился в свою комнату. Оказавшись там, парень первым делом выглянул в окно. Увидев, что окна соседних домов светятся в ночи, Глеб ещё больше засомневался в реальности того, что увидел под фонарём. Всё оставшееся перед сном время он пытался убедить себя, что страшная тварь является всего лишь галлюцинацией. Это просто сказалось волнение перед экзаменами, недосып и утомление на подработке. Хотя никогда прежде галлюцинаций у Глеба не бывало, он хотел верить, что ужасный мотылёк всего лишь привиделся ему…
Утром вчерашний кошмар на улице показался молодому человеку пугающим не более, чем дурной сон. Однако когда Глеб подошёл к окну, то скривился от неприязни: весь подоконник был усеян мёртвыми серыми мотыльками и прочими ночными насекомыми, хотя окно всю ночь было плотно закрыто. Стараясь подавить отвращение, парень смёл насекомых веником в совок, решив, что они набились в его комнату гораздо раньше.
В тот день на учёбе Глеб был очень рассеян, а в ресторане чуть не уронил один из подносов. Он старательно уверял себя, что чудовище ему просто примерещилось, но мысль о новой встрече с ночным гигантом сильно беспокоила. Глеба посетила идея вернуться домой по другой улице, но в то же время ему хотелось проверить, не увидит ли он жуткого мотылька там, где шёл в прошлый раз.
«Если это всего лишь глюк, то страху поддаваться нельзя, – размышлял парень. – Будет лучше, если я снова пройду по той улице и ничего такого там не увижу. Это меня успокоит, и я больше не стану себя накручивать. Просто тот мотылёк, которого я убил на днях, слишком меня впечатлил, вот и кажется всякое…».
Фонари у дороги горели ровным ярким светом, тени змеились на земле, вокруг не было ни души. И так мучительно было идти, заставляя себя не оглядываться. Ни за что не оглядываться…
От шуршания за спиной его бросило в дрожь. Не выдержав, Глеб резко обернулся и проклял своё решение возвращаться домой по той же самой улице…
Он стоял, как и вчера ночью, в свете высокого фонаря, только немного ближе. Множество ночных насекомых кружилось около него, словно в танце, призванном выразить их готовность повиноваться этому огромному существу.
– Это мне кажется… кажется… – едва слышно прошептал Глеб, пятясь назад.
Он во все глаза смотрел на невообразимого монстра, такого настоящего сейчас, такого чётко различимого, поражающего воображение, как проникший из недр преисподней в реальный мир зловещий демон, принявший облик самого сильного страха находящегося перед ним человека…
Чудовищное создание, похожее на насекомое, шумно вздохнуло, фонари замигали и полностью погасли. В окнах домов свет тоже исчез. Вздрогнув, Глеб быстрым шагом двинулся в сторону своего дома, тяжело дыша, спотыкаясь в темноте и уже собираясь перейти на бег… Позади раздались взмахи громадных крыльев и резанувший по нервам громкий шорох. Судорожно вцепившись в телефон непослушными пальцами, Глеб включил фонарик и, развернувшись, направил свет туда, где несколько секунд назад возвышалась невероятная тварь. В пугающем безмолвии из тьмы прямо перед ним возникла гигантская мохнатая голова демонического мотылька, но с паучьими клыками, сияющие красные фасеточные глаза надвинулись на человека…
Не удержавшись от вскрика, Глеб бросился бежать, направляя свет фонарика под ноги и с ужасом понимая, что крылатое существо моментально догонит его, если пожелает.
Он не знал, преследует ли его чудовище. Добежав до своего дома, трясущимися руками он выхватил ключи, открыл подъездную дверь, потом дверь своей квартиры… Первым, что бросилось в глаза дрожащему Глебу, был свет на кухне. Сбросив обувь, молодой человек поспешил туда. Родители пили чай, о чём-то беседуя, и мать, завидев сына, собралась что-то ему сказать, но Глеб не дал ей такой возможности, выпалив:
– Пока меня не было, свет у нас дома сам собой не погас?
С тревогой он переводил взгляд с отца на мать.
– Нет, – ответила женщина, удивлённо глядя на сына.
Отец пожал плечами, отрицательно качнув головой.
– А прямо сейчас, за пару минут до того, как я пришёл? Может, мигал хотя бы? – взялся допытываться Глеб.
– Да не мигал даже… А что случилось? Почему ты такой бледный?
– Ничего не случилось, всё нормально… – глухо откликнулся Глеб и ушёл в свою комнату.
Теперь он окончательно не понимал, что происходит. Если ужасная тварь действительно существует, то почему свет гаснет лишь для него? Может быть, демон всё же только мерещится ему? Не в силах успокоиться, Глеб включил компьютер и принялся искать информацию о монстрах, подобных тому, что вторую ночь подряд лишал его покоя. Найти кое-что удалось, однако доказательств, что похожее на гигантского мотылька создание реально, не было. Да и мысль о том, что для остальных людей свет продолжает гореть, по-прежнему беспокоила. Может, он просто сошёл с ума? Или дьявольское существо «выключает» свет лишь для него одного?
Вопросы не давали уснуть.
«Нужно проверить, один ли я вижу всё это. Попытаться сфотографировать это… нечто… в следующий раз. Но больше один на один я с ним встретиться не хочу. Придётся попросить кого-то сопровождать меня до дома по этой же улице. И лучше всего, если это будут два человека – для верности. И, если они тоже увидят ЕГО…».
Большим количеством друзей и знакомых Глеб похвастаться не мог, а потому после некоторых раздумий его выбор пал на Матвея. Тот совершенно не боялся мотыльков, напротив, они с детства восхищали его, в отличие от Глеба, который всегда воспринимал коллекцию бабочек друга как нечто до невозможности омерзительное. Написав сообщение Матвею с просьбой о встрече, Глеб стал прикидывать, кто будет вторым сопровождающим. Мысли сами собой вернулись к Ренате, о которой он думал как раз перед первым столкновением с кошмарным насекомым. Было бы не плохо, чтобы завтра она пошла с ним и Матвеем… Но стоит ли подвергать девушку такой опасности? Глеб колебался. В принципе, пока ещё неизвестно, реальна ли эта опасность. Да и общались вживую последний раз они очень давно, поэтому Глебу хотелось увидеться с подругой детства. Поборов сомнения, он написал Ренате такое же сообщение, как и Матвею, после чего попытался уснуть. Это далось ему не сразу: в памяти вновь и вновь всплывала мохнатая голова мотылька со светящимися красными глазами и страшными клыками, надвигающаяся из мрака, как неотвратимая смерть…
Глеб долго ворочался: избавиться от напряжения, сковавшего всё тело, не получалось. Ближе к утру ему, наконец, удалось уснуть, но в какой-то момент что-то большое и тёмное мелькнуло за окном, и от резкого скрежета по стеклу Глеб подпрыгнул на кровати.
Уже рассвело. За окном никого не было.
Облегчённо выдохнув, парень привалился к стене, но тут же вспомнил кое о чём, поднялся и пошёл осматривать подоконник.
Они снова были там: мёртвые серые мотыльки и другие насекомые, от вида которых Глеба передёрнуло. Имеют ли они отношение к крылатому демону, преследующему его? На этот раз убирать насекомых с подоконника парень не стал. Чтобы удостовериться, что видит их не один, он сделал пару фотографий и отправил Ренате и Матвею. Получив в ответ сообщения от обоих (насмешливое «Борешься со своей фобией – разводишь мотыльков?» от Матвея и удивлённое «Откуда их так много?..» от Ренаты), Глеб отправился на учёбу.
…Они оба ждали его в условленном месте – рыжеволосая стройная девушка с красивыми голубыми глазами и высокий светловолосый парень, то и дело кривящий тонкие губы в лёгкой усмешке. Глеб не решился рассказать друзьям, чего именно он опасается, упомянув только, что у него имеются некоторые проблемы и он нуждается в помощи.
– Вам всего лишь нужно будет встретиться со мной сегодня у «Кристалла» около двенадцати. Мы вместе дойдём до моего дома и всё.
– А в чём всё-таки дело? Плохая компания проходу не даёт? – знакомая с детства усмешка Матвея сейчас вызвала у Глеба раздражение.
– Нет, – с досадой отозвался он, – Если бы это было так, я бы не попросил Ренату идти с нами.
– А что тогда? – недоумевала девушка.
– Я вам всё объясню после. Правда – так будет лучше. Ну что, вы согласны?
Он с надеждой смотрел на друзей.
– Дай подумать… – протянул Матвей.
– Хорошо, увидимся у «Кристалла», – пожала плечами Рената.
– Ладно, так и быть, я тоже приду, – согласился Матвей, покосившись на девушку.
Глеб поблагодарил друзей, и они, прежде, чем разойтись, ещё некоторое время болтали о всяких пустяках, и улыбка Ренаты была такой красивой, а главное искренней, чего Глеб не сказал бы об Оксане. Сейчас, поглядывая на подругу, он признал, что она намного лучше Оксаны, и не важно, что она не одевается и не красится так, как это делает его одногруппница. Он больше не хотел воспринимать Ренату исключительно как подругу.
«Надо рискнуть и предложить ей встречаться. После того, что я видел последние две ночи, получить отказ будет не так уж и страшно. Но если она согласится…».
Верить хотелось в лучшее. Немного приободрившись после встречи с друзьями, Глеб направился к ресторану. Но, когда стемнело и смена молодого человека подошла к концу, его волнение возросло в десятки раз. Даже встретившись в полночь с Ренатой и Матвеем возле ресторана, Глеб не почувствовал себя увереннее. Вновь закрались сомнения: не подвергает ли он друзей опасности, о которой они не подозревают? С другой стороны, если они оба тоже увидят громадного красноглазого мотылька, это будет означать, что страшная тварь действительно существует и бороться с ней втроём явно лучше, чем в одиночку.
«А что, если они пострадают из-за тебя? Имеешь ли ты право втягивать их в это? – шепнул внутренний голос. – Не слишком ли эгоистично с твоей стороны? Ты опять не хочешь брать ответственность, ты бежишь от всего…».
«Но что я должен делать? – недовольно возразил про себя Глеб. – Проводить обряды изгнания демона, при том, что я даже не уверен, существует ли он на самом деле?.. Да, я не хочу участвовать во всём этом один, а они ведь друзья, они должны помочь…».
Они шли втроём по улице, при одной мысли о которой Глебу становилось трудно дышать.
«Это не эгоизм, я просто пытаюсь спастись, – стал успокаивать себя Глеб. – Они могут и не увидеть ЕГО. И тогда отталкиваться придётся от того, получится ли запечатлеть эту тварь на фотографии…».
Друзья весело разговаривали о чём-то, но он молчал, лишь изредка хмыкая на какую-нибудь обращённую к нему фразу. Унять внутреннюю дрожь было тяжело. Телефон Глеб держал наготове, чтобы при появлении чудовища успеть сделать хотя бы одну чёткую фотографию. Им удалось пройти значительно дальше того места, где молодой человек обычно видел крылатого монстра, и тогда Глебу стало немного легче. Внезапно споткнувшись, он глянул вниз и раздосадованно окликнул друзей:
– Подождите! Мне шнурки завязать надо…
– Догонишь! – бодро бросил в ответ Матвей.
Пока Глеб торопливо завязывал шнурки, опустившись на корточки, друзья удалялись, не оглядываясь, и он уже был готов подняться и нагнать их, как вдруг…
Шорох гигантских крыльев прозвучал так близко, что Глеб вскочил на ноги, как ошпаренный, и, развернувшись, крикнул в ужасе:
– Ребята! Вы видите его?..
* * *
Матвей обернулся на крик друга, и тут же рядом вскрикнула Рената. Глеб стоял, повернувшись к ним спиной, а над ним возвышалось удивительное нечто, при виде которого Матвей испытал испуг и изумление. Голова создания, от которой будто рога в стороны расходились пушистые усики, почти доставала до фонаря, гигантские фасеточные глаза горели зловещим алым огнём, мощное тело, напоминающее человеческое, вытянулось во весь рост, за спиной топорщились громадные крылья мотылька невероятных размеров.
Потеряв дар речи, Матвей наблюдал, как трясущийся Глеб наставляет на фантастическое насекомое телефон, желая, очевидно, сфотографировать существо, но в этот момент тварь резко склонилась к парню и когтистые лапы крепко схватили жертву. Всё произошло очень быстро. Под визг обезумевшей от страха Ренаты чудовище с лёгкостью стало разрывать человека на части, и, когда оторванная рука полетела в их сторону, Матвей и девушка бросились бежать.
Однако, пробежав совсем немного, парень не выдержал, остановился и оглянулся. Несмотря ни на что, ему хотелось увидеть его ещё раз – это потрясающее могучее создание, сочетающее в себе черты человека и насекомого, которое так нравилось Матвею. Величественный и жуткий монстр приближался большими шагами. На пару мгновений он замер перед Матвеем, который смотрел на него со страхом и благоговением, а потом взмах крыльев обдал молодого человека холодным ветром. Преодолев по воздуху расстояние, отделявшее его от убегающей Ренаты, мотылёк настиг вторую жертву, но Матвей не обратил внимания на откатившуюся в траву оторванную голову девушки. Он не замечал ни крови, ни изувеченных останков друзей. Не отрываясь, он смотрел на монстра, который повернулся к нему и сверлил парня взглядом сияющих алых глаз. Всё внутри замерло от восторга: перед Матвеем стояло древнее могущественное тёмное божество, завораживающее своим великолепием и бесконечной жестокостью. Фонари мигнули и потухли. Но через несколько секунд загорелись вновь, и ошеломлённый Матвей увидел, что сурового колосса нигде нет, как нет и останков Глеба и Ренаты – исчезли даже их вещи…
Он плохо помнил, как вернулся домой, где его встретила напряжённая тишина. Матвей с детства жил вдвоём с бабушкой, которая вчера уехала на дачу, собираясь провести там все выходные, к чему молодой человек давно привык. Он любил оставаться единственным хозяином квартиры на несколько дней. Не раздеваясь, Матвей упал на кровать и почти мгновенно заснул, лелея надежду увидеть грозное божество с крыльями мотылька вновь. Вот бы рассмотреть загадочные чёрные узоры на этих огромных серых крыльях…
Следующий день он провёл как в тумане. Проснувшись, Матвей позавтракал, не чувствуя вкуса пищи, сходил в магазин, ощущая, что всё вокруг какое-то чужое и ненужное, и принялся изучать коллекцию бабочек, которую бережно собирал с детства. Да, они были прекрасны, все до одной, но ни одна из них не могла сравниться с поразительным созданием, которое вчера пощадило его. Одного его – избранного, способного понять красоту и величие этого диковинного существа.
О погибших друзьях Матвей почти не думал. В середине дня он лишь вяло удивился, что ему не позвонил никто из родителей пропавших ребят, ведь последним, с кем они виделись, был он. Однако страшная смерть Глеба и Ренаты, в правдивости которой Матвей не сомневался, не волновала его. Он был уверен, что всё произошло в реальности, и не допускал ни одной мысли о том, что случившееся могло быть ночным кошмаром или галлюцинацией, но гибель друзей оставляла его равнодушным.
«Их всё равно уже не вернуть, – спокойно рассудил Матвей. – Конечно, благодаря им я узнал об этом… чуде. Глеб обратился с просьбой – как всегда не в состоянии сам ни с чем разобраться. А Рената так быстро согласилась… Не мог же я позволить какой-то девчонке меня обойти, как будто я боюсь или что-то такое. Поэтому пришлось согласиться и мне. Но теперь их нет, и здесь ничего не изменить».
Немного позже мысли о друзьях и вовсе выветрились из его головы. Теперь он думал только о ночном чудовище, о хищном мотыльке с хелицерами паука, могучим мохнатым телом, похожим на человеческое, и красными глазами, которые зловеще светились во тьме…
Образ тёмного божества всё больше очаровывал Матвея.
– Я должен увидеть тебя ещё раз… – тихо говорил он, скользя взглядом по крыльям мёртвых бабочек и мотыльков. – Ещё раз…
Потом он искал информацию о человеке-мотыльке, и за чтением истории о похожем создании незаметно для себя уснул, пробудившись, лишь когда вечер опустился на город, погрузив улицы в таинственный сумрак. Тогда Матвей вышел из дома и направился туда, где вчера пережил встречу с невероятным монстром. Эта улица притягивала его, как магнит. Впрочем, дойти до неё он так и не успел.
Все мысли Матвея были настолько заняты мистическим исполином, что он проморгал момент, когда в одном из дворов его быстро окружили трое крепких молодых людей. Их угрожающие фразы заставили парня вспомнить, как он спросил у Глеба насчёт плохой компании. Понимая, что влип, он пробормотал:
– Как же не вовремя!..
А потом его толкнули, и в тот же миг с ночного неба обрушилась огромная чёрная тень. Матвея обдало знакомой волной ветра, узорчатые крылья зашелестели, отозвавшись в душе пьянящим восторгом. Он увидел, что двое парней уже бегут прочь, но третьему повезло меньше: схватив отчаянно закричавшего человека мощной трёхпалой рукой, хищная тварь парой ударов покончила с беспомощной добычей. Замерший Матвей смотрел, как красноглазый монстр впился клыками в повисшее безвольно тело жертвы, и какое-то время жадно пил человеческую кровь. Затем он отбросил изуродованный труп в сторону, под кривоватое дерево, и одарил Матвея долгим взглядом гипнотических фасеточных глаз.
– Ты прекрасен… – слова вырвались сами, Матвей сделал робкий шаг к кошмарному и одновременно великолепному существу, но чудовищный мотылёк взмахнул крыльями и исчез в тёмном небе.
Свет фонарей во дворе замигал, а когда снова загорелся ровно, тела погибшего незнакомца уже нигде не было…
Матвей бродил по улицам почти до утра. Он побывал и там, где трагически оборвались жизни Ренаты и Глеба, однако древнее божество больше не явилось ему.
По возвращении домой парень быстро перекусил, хотя практически не чувствовал голода, и отправился на боковую, согреваемый мыслью, что могущественное создание отныне является его покровителем. Во сне он видел вереницы пёстрых бабочек с разнообразными орнаментами на крыльях. Они кружились в странном танце и образовывали затейливые узоры…
Проснулся Матвей только в середине дня. Теперь он ощущал приятную бодрость, есть совсем не хотелось, поэтому он ограничился тем, что выпил кофе и снова стал рассматривать разноцветных мотыльков в своей коллекции. Мыслями его целиком и полностью завладело кровожадное божество, перед величием и мощью которого Матвей преклонялся. Парень поймал себя на отчётливом желании прикоснуться к гигантскому насекомому, почувствовать, каков на ощупь мех на его голове… Он должен это сделать сегодня.
Время тянулось медленно, и Матвей не мог дождаться вечера. Весь день он провёл в странном волнении, рисуя в воображении ситуации, в которых громадный мотылёк мог бы ему помочь. Иметь в союзниках такое чудовище, а может быть, даже в услужении…
…Ночью он снова пришёл туда, где погибли его друзья и где он впервые в жизни столкнулся с чем-то сверхъестественным, жутким и чарующим. Когда позади раздался пугающе-завораживающий шелест, Матвей обернулся и уверенно двинулся к застывшему под фонарём крылатому монстру. Во взгляде молодого человека светилось искреннее восхищение перед божеством (или демоном?) – теперь это было не важно. Красноглазое создание ждало его, раскинув подобные рогам усики мотылька над головой. Мохнатая грудь существа мерно вздымалась от дыхания, крылья, покрытые чёрным рисунком, слегка подрагивали, сонм ночных насекомых вился над ним. Когда Матвей подошёл к нему вплотную, демон склонился к человеку, и парень, замирая от внутреннего ликования, протянул руку, осторожно коснулся ладонью мохнатой головы демонического насекомого – и нестерпимо яркий свет вспыхнул перед глазами…
* * *
Когда он вновь обрёл способность видеть, то обнаружил себя кружащим возле необычайно увеличившегося в размерах демона (сейчас он понял, с кем имеет дело, но ему было уже всё равно), неподвижно стоящего под фонарём. И рядом тысячи так же, как он, крошечных мотыльков и других насекомых исполняли отчаянный танец в надежде, что демон заметит их. Но они не могли удостоиться такой чести, нет! Матвей устремился к немыслимо огромному красному глазу демона и стал метаться перед ним в воздухе, желая привлечь к себе внимание властвующего над ним притягательного существа, однако демон не замечал его так же, как и остальных. Восторг перед мрачным повелителем и желание выделиться на фоне других вытеснили всё из души. Матвей упоённо вился в танце, отдавая всего себя. Он опускался к густому ковру травы под чёрными копытами демона, взлетал к острым когтям ночного чудовища, петлял около узорчатых крыльев, восхищаясь их завораживающим рисунком, исполнял свой танец на уровне могучей груди хищного колосса, поднимался к его горящим глазам и взмывал над кончиками громадных усиков на голове. Он преследовал одну только цель: обратить на себя внимание демона, доказать, что является лучшим слугой, готовым на всё ради жестокого владыки, но демон оставался безучастен.
Иногда его задевали чужие крылья таких же попавших в вечную ловушку обречённых душ, готовых отдать что угодно за один околдовывающий взгляд фасеточных глаз своего хозяина, таких же безропотных слуг крылатого демона, энергией которых он питался, но наградой не удостаивал никого… И он, прикованный к безразличному порождению тьмы, продолжал восторженно и отчаянно танцевать в ночи, не зная, что этот сладостно-мучительный танец будет длиться вечно…
КОНЕЦ
17. 04. 22. – 28.04. 22.