3-я кавалерийская дивизия, передвинутая из Малороссии на северо-запад, расположилась в пределах Ковенской и Курляндской губерний, вытянувшись в одну линию, параллельно русско-прусской границе на протяжении 250 вёрст.
Политические и военные соображения того времени, обуславливаемые, главным образом, быстро возраставшим военным могуществом Германии, побуждали наше правительство более надёжно обезопасить наши западные границы, и потому численность расположенных здесь войск была увеличена. В особенности было важно иметь на западной границе достаточное количество кавалерии, которая, в случае войны, могла бы не только прикрыть мобилизацию наших войск в пограничной полосе, но и быстрым вторжением в Германию воспрепятствовать мобилизации неприятельских войск.
По прибытии в Ковно, смоленские уланы занялись устройством своей новой стоянки. Полк разместился частью в казармах, частью по обывателям таким образом: полковой штаб в помещениях, нанятых городской думой в домах частных владельцев; мастерские полка, а также 1 и 2 эскадроны разместились в Вершвинских казармах гражданского ведомства, отстоявших в 4-х верстах от Ковно и переделанных из летних госпитальных помещений весьма ветхих, но благодаря досчатой обшивке на вид довольно свежих.
Вследствие ветхости брёвен, эти казармы совершенно не держали тепла, так что даже в офицерских помещениях, при усиленной топке зимой температура была низкой. Конюшни, имевшиеся при этих казармах, были очень тесны.
3-й эскадрон разместился в Александровских казармах, а 4-й эскадрон по обывательским квартирам в м. Вильки. Офицеры первых трёх эскадронов получили квартиры в казармах, а офицерам 4-го эскадрона выдавали квартирные деньги.
Вершвинские казармы были отделены от полкового штаба рекой Вилией, так что во время ледохода и разлива, когда единственный находившийся в г. Ковно мост разбирался, между штабом полка с одной стороны, мастерскими и эскадронами с другой прекращалось всякое сообщение. За некоторыми исключениями, подобное размещение полка за всё время стоянки его в Ковно оставалось почти без изменений.
Непомерная теснота и ветхость казарм, их санитарное неблагоустройство, перемена климата – всё это вместе взятое, особенно на первых порах, отразилось на здоровье нижних чинов, общая заболеваемость которых, выразилась в весьма крупных цифрах:
1875 год за 4 месяца 329 заболевших
1876 год за год 390
1877 год 479
1878 год 422
1879 год 345
1880 год 318
1881 год 235
1882 год 213
1883 год 217
1884 год 196
1885 год 182
1886 год 183.
Совместное квартирование с другими войсковыми частями дало возможность учредить в Ковно гарнизонное собрание. Кроме всякого рода увеселений, устраивавшихся здесь очень часто и привлекавших многочисленное общество, в собрании, начиная с зимы 1873 года, раза два в неделю происходили тактические занятия офицеров на планах и устраивались военные игры под руководством офицеров генерального штаба.
Систематические занятия офицеров по тактике велись согласно приказа по Военному Ведомству 1873 года за № 28, приказа по кавалерии 1881 года за № 1 и 1883 года за № 13 и приказа по войскам Виленского военного округа 1880 года за № 304.
Полковые командиры, руководя этими занятиями и соблюдая строгую последовательность в усложнении заданий, по мере делаемых офицерами успехов, все решённые письменные задачи, со своими замечаниями, представляли на рассмотрение в штаб дивизии, при этом о всех сделанных замечаниях каждый раз отдавалось в приказе по дивизии.
За это время, особенно после войны 1877-1878 годов, служба становилась всё труднее, программа служебных требований разрасталась. На кадр офицеров и на их знания стали обращать больше внимания, как высшее начальство, так и командиры полка.
Кроме зимних занятий по решению тактических задач, весной и летом офицеры привлекались и к другим занятиям. Так, например, во время полковых сборов офицеры практиковались в решении задач в поле, пользуясь для этого всякими передвижениями полка. Кроме этого, офицеры и унтер-офицеры часто отправлялись в разъезды, причём ими снимались кроки местности, с приложением подробных описаний. Летом для первой бригады в Ковенском уезде устраивались полевые поездки, продолжавшиеся дней двенадцать, для каковой цели назначались эскадронные командиры и кандидаты на эти должности.Тактические познания офицеров в первые годы были довольно удовлеьворительными, но рекогносцировки, производимые ими, свидетельствовали, что офицеры не обладали в отношении тактики кавалерии особенными знаниями: по этим работам было видно отсутствие военно-оценочного взгляда. Что же касается съёмочного искусства, то работы большей части офицеров не отличались достаточной выразительностью, что, конечно, можно объяснить недостаточной практикой.
Осенью бывали поездки с офицерами генерального штаба, под руководством начальника штаба Виленского военного округа, в которые от полка назначался один обер-офицер. Кроме того, устраивались поездки и в более широких размерах, например, в мае 1879 года состоялась полевая поездка для рекогносцировки р. Бобра, где осенью предполагались кавалерийские манёвры.
В июне месяце для рекогносцировки р. Дубиссы была устроена другая поездка, в которой приняли участие все свободные от служебных нарядов офицеры полка.
Обучение нижних чинов, благодаря повышенным требованиям, стало гораздо сложнее. Занятия делились на два периода:
1. С первого октября по первое мая - период зимних занятий
2. С мая по первое октября полковой и дивизионный сборы, во время которых производилось травяное довольствие и бывали маневры.
Кроме обычного строевого образования и верховой езды при полку формировались команды:
1. Учебная команда для подготовки полковых унтер-офицеров. В её состав входили: 2 обер-офицера (начальник команды и его помощник), вахмистр, два взводных унтер-офицера и 42 обучающихся рядовых.
2. Сапёрная школа, для обучения нижних чинов сапёрному, телеграфному и подрывному делу. Состав школы: 2 офицера, 2 унтер-офицера и 20 рядовых
3. Трубаческая команда в составе 19 штатных трубачей, в том числе штаб-трубача и 6 трубаческих учеников.
4. Писарская команда в составе 10 штатных писарей и 5 прикомандированных для замещения
5. Нестроевая команда, состоящая из следующих мастерских и команд: плотничной, швальни, оружейной мастерской, хлебопекарни, обозной команды, лазаретных служителей и фельдшеров, штабной и учебной кузниц, ветеринарного фельдшера и учеников.
Одиночное обучение нижних чинов велось с соблюдением надлежащей последовательности, как указано в плане распределения занятий в войсках, издания 1881 года и во всём согласно Инструкции для проведения занятий в кавалерии, издания 1884 года.
При ведении зимних занятий главное внимание было обращено на одиночное развитие нижних чинов по всем отраслям кавалерийского дела. В первый период времени, то есть до прибытия в части молодых солдат, с 1-го октября по 1-е декабря, производились следующие занятия:
а. испытание людей, назначаемых в полковую учебную команду и эскадронные команды
б. формирование и обучение этих команд, а также и занятия с людьми всех сроков и по всем предметам одиночного их образования, то есть верховая езда и выездка лошадей, гимнастические упражнения на деревянной лошади, вольтижировка на живой лошади, пеший строй, владение холодным оружием пешком и на коне, обучение устройству и употреблению огнестрельного оружия и подготовительные упражнения в стрельбе, учения пешие по конному, словесные занятия по изучению обязанностей службы, а именно: устав внутренней и гарнизонной службы, словесные и практические занятия по изучению устава полевой службы, обучение седловке, вьючению и мундштучению, обучение грамоте и утверждение унтер-офицеров в требуемых от них знаниях служебных предметов, уставные занятия с разведчиками. Из всех названных предметов первое место в деле обучения занимала верховая езда и развитие сметливости, почему на это и было обращаемо особое внимание. Хотя езда производилась почти ежедневно, но отнюдь не в ущерб прочим отделам кавалерийского образования. Лошади были в движении ежедневно, на учениях или проездках, чем втягивались в труды настолько, что усиленные походные движения ущерба их здоровью не приносили.
В каждом эскадроне, не менее двух раз в неделю велись занятия с унтер-офицерами и разведчиками под непосредственным наблюдением эскадронных командиров, при чём обращалось особое внимание на изучение устава полевой службы и развитие в них умения производить разведку. Обучение молодых солдат велось в строгой последовательности с самого зачисления их в полк и с таким расчетом времени, чтобы они с началом весенних сборов, то есть первого мая, по истечении установленного для них четырёхмесячного срока, могли бы вступить в ряды полка наравне со старослужащими. В означенный выше срок молодые солдаты были обучаемы следующим отделам службы:
1. сведениям, знание которых необходимо для каждого рядового
2. приготовительным к стрельбе упражнениям
3. гимнастике
4. пешему срою
5. верховой езде
6. вольтижированию
7. владению холодным оружием
8. шереножному м взводному учениям.
С наступлением весны приступали к занятиям в сомкнутом строю, с соблюдением известной постепенности, сначала повзводно, а затем поэскадронно, при чём при всех движениях, поворотах, заездах и перестроениях соблюдалась сомкнутость. В тоже время обращалось особенное внимание на применение в сомкнутом строю всего пройденного зимой, на рубку с коня, на нанесение уколов и ударов, на стрельбу холостыми патронами на всех аллюрах, на преодоление препятствий сомкнутым строем через барьеры, рвы и изгороди.
Для поднятия во всех кавалерийских полках дивизии стрелкового образования, которое, в особенности, в первое время, было очень слабо, от каждого полка, в том числе и от Смоленского уланского, командировались в 5-ю стрелковую бригаду ежегодно 1 обер-офицер и по одному нижнему чину от эскадрона.
Согласно приказу по войскам Виленского военного округа 1878 года № 33, для изучения артиллерийского дела ежегодно на лагерное время командировались от полка в 5-ю конно-артиллерийскую батарею 1 обер-офицер, 2 унтер-офицера и полный комплект прислуги на 2 орудия, всего 26 человек. Летом на реке Вили у Вильяпольского моста устраивались переправы. Кроме поименованных занятий, во время лагерных сборов устраивались рекогносцировки и учебные рейды, например в 1877 году 3-й драгунский Новороссийский и 3-й уланский Смоленский полки с 9 по 13 сентября участвовали в кавалерийском учебном рейде, имевшем предполагаемой целью уничтожение сообщения по Санкт-Петербургско-Варшавской железной дороге и прекращение перевозки по ней подкреплений, направляемых в г. Гродно. Для решения этой задачи полкам было приказано выступить из Ковно и принять меры к уничтожению станции Ландворово и тоннеля близ Вильно, а также разрушить, по возможности на большем расстоянии, полотно железной дороги. Следует отметить, что лошади возвратившихся по окончании рейда полков, за исключением немногих, имели совершенно свежий вид.
В 1879 году, по договорённости с директором Санкт-Петербургско-Варшавской железной дороги, было разрешено на ж/д станции Ковно устроить обучение нижних чинов порче и разрушению ж/д телеграфа, что должно было произойти на левом берегу Немана, на участке, именуемом «дальняя Фреда», где до постройки ковенского ж/д моста находилась станция Ковно и остались заброшенные ж/д пути и телеграф. В виду этого туда был командирован один офицер 2-го сапёрного батальона и учебные и сапёрные команды от полков 3-й кавалерийской дивизии. От Смоленского полка участвовали все офицеры, находившиеся при штабе полка. Занятия проводились с 9 по 15 ноября.
На основании приказа по кавалерии 1886 года за № 1 в полку в 1886-87 годах предпринимались проездки на дальние расстояния, причём имелось в виду:
1. испытать способы и сноровки для прохождения больших расстоянии
2. установить, насколько охотно принимались лошади за корм после дальнего перехода
3. как выдерживают лошади усиленный труд.
Для этой цели при штабе полка собирались две партии из 6 унтер-офицеров ,9 нижних чинов и 13 лошадей старших сроков. Офицеры назначались по одному от каждого эскадрона. Каждая партия производила дальнюю проездку, по особенному маршруту, без днёвок. Лошади шли в путь кованные на все четыре ноги, а так как кузнецов в партии не назначалось, то по два унтер-офицера от эскадрона заранее были обучаемы ковке холодным способом. За четыре недели до поездки эти партии упражнялись до 5 раз в неделю в производстве поездок переменными аллюрами от 10 до 25 вёрст. В это время усиливалась выдача пищи людям и корма лошадям.
Расстояния для пробега назначались для первой партии 200 вёрст в три перехода, а для второй около 300 вёрст в четыре перехода. Результаты этих поездок были прекрасные. Люди выдерживали поездку отлично. Лошади возвращались в хорошем теле.
За время стоянки в Ковно полк в летнее время из мест своих зимних квартир переходил в общие сборы:
1876 год на дивизионный сбор под Вильно
1877 год = Ковно
1878 = Ковно
1879 год на общий лагерный сбор войск под Вильно для Высочайшего смотра
1880 год общий сбор под г. Динабург
1881 год бригадный сбор под г. Динабург
1882 год специально-кавалерийских сбор при м. Ораны
1883 год общий сбор под г. Динабург
1884 год сначала в Динабург, а с 5 по 15 августа в Вильно на Высочайший смотр
1885 год общий сбор под г. Динабург
1886 год общий сбор под Ковно
1887 год = Динабург
1888 год = Динабург
1889 год = Оршаны
1890 год = Ковно
1891 год = Ковно
1892 год Ковно
1893 год Ковно и Юрбург
1894 год Ковно, Вержболово, Оршаны
1895 год Ковно
1896 год Сувалки
1897 год Белосток.
Передвижения из Ковно на места летних сборов и обратно полк делал походным порядком, прибывая в Вильно через 3-5 дней, в Динабург через 12 дней.
Делая общий обзор жизни полка за время с 1875 по 1898 годы нужно обратить внимание на значительное повышение умственной и нравственной стороны её.
Освобождение крестьян от крепостной зависимости изменило к лучшему сам источник комплектования армии, а всеобщая воинская повинность служила венцом в смысле благотворного влияния на нравственное и умственное состояние лиц, вступающих в ряды войск. Что же касается реформ, которые за это время были введены в кавалерии и в частности в Смоленском полку, то из них можно отметить следующие:
По окончании войны 1877-78 годов, когда обнаружились многие несовершенства нашей армии, возникла масса вопросов по всем отраслям устройства войск и в том числе, возбудивший всеобщее внимание «драгунский вопрос».
Польза, которую извлекла наша кавалерия во время войны из данного ей огнестрельного оружия, привела к тому выводу, что нет надобности делить кавалерию на драгунские, уланские и гусарские полки, а гораздо правильнее установить один тип кавалерии – драгунский. Таким образом, вся наша армейская кавалерия была приведена к одному знаменателю, и 13 июля 1882 года последовало Высочайшее повеление о переименовании всех армейских уланских и гусарских полков в драунские, присвоив им формы обмундирования, вооружения и снаряжения, одинаковые с таковыми армейских драгунских полков.
Все вновь образованные драгунские полки получили общую нумерацию, и Смоленским уланам, в общем ряду драгунских полков, повелено было именоваться «8-й драгунский Смоленский полк».
Прежняя форма обмундирования была заменена мундиром без пуговиц, и всё различие полков выражалось лишь в прикладе и приборе. Почти одновременно с этим распоряжением, высочайше утверждён был доклад о реорганизации кавалерии, на основании которого полки постепенно должны были быть доведены до 6-ти эскадронного состава.
Запасный эскадрон полка поступил в отделение № 3 кавалерийского запаса. Подготовка к переходу на новый состав началась увеличением срока службы с 9 до 10 лет казённых офицерских и строевых лошадей.
С приходом полка на постоянные квартиры в Ковно и с прибытием из кадров кавалерийского запаса лошадей, началось переформирование полка в 6-ти эскадронный состав.
При новом составе эскадронов командирами их были назначены: 1 - ротмистр Короленко, 2 – ртмистр Дейк, 3- майор Муяки, 4 – ротмистр Гагедорн, 5 – ротмистр Шультецкий и 6 майор Розенгейм. Вместе с этим последовало распоряжение об обмене лошадей между полками по мастям, для каковой цели 2-й эскадрон 30 сентября 1884 года был командирован из м. Яново в м. кейданы, где обменялся лошадьми с 7-м драгунским Новороссийским полком, а 27 сентября из Яново в Ворин 4-й эскадрон, для обмена с 9-м драгунским Елисаветградским полком. После этого полк по масти стал гнедым.
Приказ по военному ведомству 1884 года от 6-го мая возвестил, что офицерам армейских войск «в изъявление особого Монаршего благоволения к армии за неизменную преданнолсть престолу и доблестным заслугам её в боях», пожалованы права и преимущества специальных частей. Чин майора был упразднён из штаб-офицерских чинов, наличные в полку два майора Розенгейм и Муяки переименованы в подполковники, а корнеты к своей традиционной звёздочке на погонах и эполетах прибавили по второй.
По приведении в исполнение этих реформ, на первую очередь стал вопрос обмундирования и снаряжения полка, почему командиру и хозяйственным чинам его пришлось приложить много стараний, чтобы в возможно скорое время одеть людей в новые мундиры и пригнать новое снаряжение.
В 1891 году, по случаю перевода одного эскадрона на формирование нового 47 драгунского Татарского полка, люди и лошади были отправлены в 7-ой драгунский Новороссийский полк.
20 сентября 1897 года на формирование 54-го драгунского Новомиргородского полка из состава полка было отправлено 175 человек.
В 1884 году для вооружения полк принял из Динабургского артиллерийского склада винтовки Бердана, а в 1885 году 778 шашек нового образца с гнёздами для штыков и 186 шашек без гнёзд. Принятые шашки были сильно проржавлены и большинство из них пригнаны до того туго, что требовались большие усилия для того, чтобы вынуть клинки из ножен. Вследствие этого Окружное Артиллерийское Управление распорядилось о соответствующей пригонке клинков.
В следующем году, по распоряжению Главного Интендантского Управления, обмундирование было отпущено в полк в готовом виде.
Довольствие нижних чинов в описываемой время производилось по раскладке, ежедневно составлявшейся в штабе дивизии.
Стоимость покупки в Ковно главных продуктов, приблизительно, была следующая:
пуд мяса 2-го сорта - 2 рубля 90 копеек
четверть крупы гречи - 11 рублей
пшеничной крупы - 12 рублей
гороха - 12 рублей
ведро капусты - 30 копеек
четверть картофеля - 2 рубля 40 копеек
пуд постного мяса - 8 рублей.
Важнейшие виды расходов по эскадронному хозяйству были следующие:
содержание эскадронной канцелярии, ремонт, лечение и ковка артельных лошадей, содержание и ремонт артельных повозок и сбруи, ремонт артельных кашеварных котлов и исправление кухонной посуды, наём бань для нижних чинов, содержание эскадронной отчётности, улучшение пищи и выдача в годовые полковые и эскадронные праздники и высокоторжественные дни винных порций.
В каждом эскадроне были устроены чайные артелди, а также имелись самовары и чайная посуда, при помощи которых нижние чины получали чай, выдаваемый порциями и отдельными стаканами, при чём порция чаю и сахара стоила от 1 до 1,5 копеек. Деньги выручаемые от чайных, находились на особом счету и ответственности эскадронных командиров и на них постепенно приобретались посуда и другие принадлежности. Кроме того, во 2 эскадроне полка в м. Рукли, ккак наиболее отдалённом от населённых пунктов, была устроена эскадронная лавочка, снабжённая необходимыми для солдата предметами по самым дешёвым ценам. О доходе этой лавочки и деньгах, истраченных на покупку товаров, составлялся особый ежемесячный отчёт.
Полковой праздник Смоленского полка, в честь Смоленской Божией Матери Одигитрии, празднуется 28 июля. Этот день, в большинстве случаев, справлялся в походе, где само празднование приходилось ограничить молебствованием и походным, чисто товарищеским пиршеством. Но в годы, когда этот день заставал полк в Ковно, полковой праздник справлялся с особой торжественностью. Молебен справлялся или в ковенском городском соборе или на Линковском учебном плацу, или у Вершвинских казарм, куда кроме начальствующих лиц, офицеров других частей и полковых семей, приглашалось и многочисленное ковенское общество. После молебна гости обыкновенно приглашались к завтраку, происходившему или в собрании, или в особо сооружённом шатре. В эти дни полк удостаивался получать поздравительные телеграммы от Августейшего Шефа, от Высочайших особ и начальствующих лиц.
Не забывались в этот день и нижние чины полка: им готовилась улучшенная пища, выдавалась водка, булки, разные сласти, устанавливалась открытая сцена, на которой давались представления, организовывались игры и разные состязания на призы. Эти увеселения посещались всегда массой посторонних зрителей. С давних времён в полку был заведён обычай в день эскадронных праздников служить в помещении эскадрона молебен, причём нижним чинам выдавались чарка водки, закуска и булка, стоившие 10 копеек. После молебна, на котором в большинстве случаев, присутствовали полковое начальство и офицеры полка, эскадронные командиры приглашали всех гостей откушать «хлеба-соли». Эти праздники обставлялись особенно широко: гремела музыка, лилась залихватская молодецкая песня, а застольная беседа оканчивалась далеко за полночь.
Проводы командиров и офицеров, уходящих из полка, обставлялись широко. Обыкновенно каждому офицеру, по частной подписке или по постановлению общего собрания офицеров, подносился подарок, состоящий из какого-либо ценного предмета и, кроме того, устраивался завтрак или обед, на котром в честь выбывающего из полка произносились соответствующие речи, а иногда и стихотворные экспромты.
По инициативе бывшего командира полка, полковника Пахалена, офицерам к сервировке было заведено именное серебро, состоявшее из столовой ложки, ножа, вилки и чайной ложки.
Тем-же полковником Пахаленым в память о его командовании полком, поднесена массивная серебряная чаша для вина с крышкой, с художественно исполненной фигурой Смоленского драгуна на лошади. На крышке имелась надпись: «дорогим товарищам сослуживцам Смоленцам от бывшего их командира Владимира Александровича Пахалена 1890-1896 годы».
Кроме того, в полку имелось подарочное серебряное массивное ведро для вина с надписью «8-ому драгунскому Смоленскому Императора Александра III полку от г. Ковно, скромный дар на прощание в воспоминание 23-х летнего пребывания полка в этом городе и тех добрых отношений, которые существовали между полком и городом во всё это время».