не понимают этого мира. не понимают белого снега в марте. не понимают ветра. говорят на чужом языке. я их слушаю. чьи то шаги под окнами, шуршат платья, курятся сигары. я всё слушаю. смех, смеются, глупым шуткам. тревожно поправляют волосы, вытирают руки о подол, ищут салфетки. я их слушаю. говорят о том, чего не знают. снова смеются, рассказывают сплетни и интимные тайны. виноград и красное вино, дешевое хоть и дорогое. одни лишь деньги не сделают дорогим. когда без понимания пьют жадными глотками дорогое вино, оно сродни дешевому. когда в дыму и ухмыляясь говорят мудрые фразы, они превращаются в глупость. шелк и бархат выглядят как старое тряпье. твой ценник внутри тебя. я его вижу.
рассказывают чьи то тайны, кому то строят глазки, кому то козни. пахнут сладкими духами, но они душат и вызывают тошноту. дайте воздуха, дайте вздохнуть. тишины. уйти подальше от этого смеха, от шума танцев, от запаха пота вперемешку с сигаретным дымом.
она стоит и молчит, она молча смотрит на чужой праздник жизни. присоединиться значит стать ими. неприятно. и не хочется.
жить каждый раз заново, каждую жизнь заново вспоминать как это быть человеком. заново учиться отделять своих от чужих. заново заходить в тупики и находить там отчаяние. учиться своим словам, учиться молчать так, что бы было понятнее слов. она молчит и ее понимают. ее молчание осязаемо. слышится ее вдох и слышится ее выдох. рядом тепло ее руки. она продолжает молчать.
иногда много даже одного слова. иногда много даже одного взгляда. там где говорятся тыщи слов - пусто. там, где один взгляд встречается с сотней других - чуждость. одно слово, один взгляд, молчание. отчего так наполнена пустота? отчего она так изобильна, так благодатна. люди боятся не только плохого, но и хорошего они боятся. привычно и легко иметь проблему. очень страшно и непредсказуемо если эта проблема вдруг решится. чем оправдывать свою тревогу? чем оправдывать себя. нам необходимы проблемы и препятствия, они спасают нас от света и полного понимания. знание растворяет тебя и ты исчезаешь. им кажется, что ты умер.
спали девочки
выпал снег,
через ночь
наступил апрель
что за день нынче
что за век
загляни в небеса
за дверь
подгляди украдкой
подслушай ненароком
дракон спит под кроваткой
с ангелом под боком
смешались светотени
реальность взбаламутил
как старое болото
смех женский и ужасный
во сне всё это было
во сне слагались сказки
пока все детки спали
дышали тихо сладко
зачем мне ставишь рамки?
зачем меня придумал?
меня не зная вовсе
и слов не понимая
я другая
там, где связь с Духом называют болезнью странно жить. там, где гениев порицают, делают изгоями, нельзя не умирать. гений - это тот через кого говорит Дух. там, где не хотят слышать Высших, рано или поздно наступает тьма. но даже одно светлое сердце спасает этот мир от непроглядной темноты. я знаю, что ты светишь. я тебя вижу.
Иза зажигала свет по вечерам и долго пила чай. черный сладкий чай с сушками, зеленый с горьким шоколадом. кошки вылизывали лапки и ничего не говорили. Домовой долго спал и передал Изе через кошек, что бы до конца апреля его не будили. за окном темнело, иногда выпадал снег. было так как будто живешь, и будешь здесь жить всегда. нам всем так кажется. под окнами ходили люди и чего то говорили. Иза не слушали их, но их разговоры настойчиво влетали в ее квартиру.
Лила надела новое платье цвета молочной дымки и продолжала всех любить будто никогда не умирала. с ней бесполезно было спорить, она была фанатична и непримирима. ее любовь была подобно скале, нерушима. сильную любовь люди считают болезнью. любое ярко выраженное чувство вызывает в них страх и трепет. трепет и страх. яркий талант, сила слова, ясный взгляд. в этом мире даже самые естественные вещи становятся странностями и расстройствами. люди множат свои расстройства и ищут чем же их излечить. но излечить их нельзя. нельзя излечить того, кто не хочет оставить свою болезнь. если оставить свою болезнь, то чем оправдаться? оправдаться нечем. легче иметь проблему, которую нельзя решить. проблема должна оставаться нерешенной.
оставь их, уходи далеко. нужно оставить этот мир, что бы услышать тихий зов далеких звезд. они все дальше, зов все тише. нет смысла говорить громко, нет смысла светить слишком ярко. слышащие слышат, видящие видят. для остальных - тщетно. тот котел, что нес в себе тайну подменили судном с помоями. всё что плохо пахнет не может быть связано с таинством. нужно обрести нюх, нужно уметь чуять на расстоянии, что несет в себе этот человек. о чем он. что он в себе таит. что взращивает. нужно узнать тишину, что бы не связывать себя с каждым. взлетай высоко и ничего не бойся. мы нигде не бываем одни. одиночество это слово из словаря людского, там выше таких слов не существует. выбери себя вместо чужого хохота, вместо шумной музыки и потных рук. отойди в сторону. дай осесть пыли и посмотри на то, что предстанет пред тобой. немая сцена. что таит этот котел?
другой - это всегда про расставание. другой - это всегда стена. другой - это всегда тайна. мы далеки неимоверно, мы чужие, мы с разных планет хоть и живем на одной. я тебя не знаю. мы общаемся на одном языке, но что значат наши слова? почему мы решили, что понимаем друг друга. с кем то достаточно слов, с кем то не хватит жизни что бы понять друг друга. мы видим этот мир, но он неодинаков для всех нас. о каком едином мире мы говорим? что таит это пространство, в котором мы встретились, в котором мы сегодня проснулись. когда то мы придумали этот язык. сегодня мы начинаем общаться без помощи слов. моя мысль летит в твое сознание и ты даже не узнаешь, что это мой привет тебе. чистить свое сознание нас никто не учил и не учит. наше сознание - это наш мир. как много грязи всплывает из под снега, как много дерьма. это наше сознание. это пространство засоряется множеством сознаний, они не знают, что всё, что внутри них - видно всем. нельзя очистить этот мир устраивая субботник, мусор множится, грязь заполняет это пространство и будет заполнять. это работа каждого, а не единиц. если плохо пахнет, отойди. никто не обязан убирать чужое дерьмо. пока множество сознаний будут испражняться в это пространство, многие из нас будут молчать. теряется смысл, развеивается дух сказанного, ветер уносит далеко-далеко. не таи обиды на этот мир. просто люби его. так говорила Лила. она ступала по грязи и оставалась чистой. она приходила в боль и изживала ее. она всегда дарила надежду. с ней было тепло. кто дал ей такое большое сердце знает только Бог. она умела верить без веры и продолжать даже после полного краха и окончания всего. она воскресала, она снова улыбалась и пела.
может быть она стала бабочкой за твоим окном, может она стала тонкой гибкой вишней. посмотри на нее, ей всегда легко, даже когда ее убили. с такой страстью принимать перемены может только она. ее нельзя наказать ибо ничто ей не наказание, а всё ей дар. она чтит Высших и они берегут ее. они ее берегут. а даже если это не так, ее вера в это чего то да стоит.
...
на столе стоял стул, на стуле стояла ваза, в вазе сидела мышь. мышь не знала, что она сидит внутри вазы, которая стоит на стуле, который стоит на столе, который снится женщине, которая не знает, что спит. так начиналась эта история.
думаешь, это легко верить в те миры, в которые никто не верит? говорить на языке, которого никто не знает. писать письма, которые никто не прочтет. всё есть игра для себя одного. мы разыгрываем эти жизни и нам кажется, что на нас смотрит весь мир. тщетно. миру нет дела до нас. никому нет дела до нас. каждый занят собой и своей новой ролью. нас никто не слушает. в нас не может никто поверить кроме нас самих. твоя жизнь - пару слов, один свитер, что на тебе запомнят, если повезет цвет глаз. это всё, что смогут рассказать о тебе окружающие. каждый занят собой и поиском личного бессмертия. не надейся, что тебя будут помнить. не ври себе.
дождливая весна и серый снег, небо хмурое, не в настроении. кто то грустит о прошлом, кто то печет пирог, она смотрела в окно. она всегда смотрела в окно, когда было свободное время. это окно, в котором проходила еще одна жизнь, бежало время, день сменялся ночью. кричала ворона, слышался чей то голос. всё такое отдаленное и неважное. ей надо было оставить знак для новой себя. ей надо было оставить след в этой жизни. она сидела перед окном и думала.
когда приходила Ада было тревожно. Ада приносила с собой страх и запах пороха. ее руки пахли кровью, ее улыбка была жестокой, в воздухе почуялась опасность. зачем это траур столько жизней подряд, подумала про себя Иза. она забыла, что ее мысли ни для кого не секрет здесь. мысль - это невысказанное слово, оно уже есть на более тонком уровне, а значит его могут услышать. мысли можно услышать, можно почуять, тяжелые мысли плохо пахнут.
- я пахну не кровью, а смертью, - закурив говорит Ада, - это разные вещи. я думаю не о том, что убью кого то, а о том, что умру сама.
- ты бессмертна, - улыбаясь говорит Иза.
- это стало известно намного позже, - улыбаясь в ответ своей холодной улыбкой говорит Ада, - если я не буду думать о смерти я перестану быть воином.
- как часто ты о ней думаешь?
- каждый день, - отвечает Ада, - каждый свой день ты обязана быть готова к смерти.
- а когда жить? - спрашивает ее Иза.
- ты не живешь если не помнишь о своей смерти, - твердо говорит ей Ада, - ты мертва если не осознаешь свою конечность. ты еще и не начинала жить. живет лишь то, чему суждено умереть, помнишь?
- кто это говорил? - спрашивает Иза.
- это говорила я три жизни назад, - усмехается Ада своим словам, - кажется у тебя не боевое настроение?
- да, - тихо отвечает Иза, - я растеряла всё свое оружие.
- это значит у тебя его и не было, - резко говорит Ада, - твое оружие в твоем сознании, которое ты распустила и оно виляется без дела и без цели.
- я наверное сплю, - говорит сама себе Иза.
- какая разница? - повышает голос Ада, - что сон, что жизнь - всё одно. тебя всегда приходится встряхивать, ты забываешь обо всем.
- оставь меня здесь, - говорит Иза и зевает.
- я никуда не ухожу, - чуть мягче говорит ей Ада, - этот сон мой дом. я никуда не спешу. я знаю, где ты оставила свой нож и свои кольца. ты бросила их в море, когда подумала о том, что больше никогда не будешь бороться. но ты ошибалась.
не зови меня в свою войну
я свое отвоевала
крови пролила не мало
эти шрамы все о том
был разрушен храм
мой дом
была низвергнута душа
втоптана в грязь
перебиты кости
ныне во мне нет злости
сердце свободно, не болит
и у меня цветущий вид
поле боя, что пропитано было кровью
позаросло травою
я из ямы вдруг стала горою
и смотрю сверху на тех
что совершили тот грех
не зови меня воевать и точить ножи
правда вся - миражи
я не то чтоб устала,
я хочу другой жизни
там, где война за окном,
но не внутри дома.
Иза жила и ей снились сны, снились прошлые жизни, и будущие снились тоже. она говорила сама с собою и выглядела немного странно. рано просыпалась по утру и шла в парк, где долго гуляла и все кого то ждала. зачем то купила пачку сигарет хотя давно не курила. когда он прошел мимо она не узнала его. он говорил с кем то по телефону. какой противный голос, подумала Иза не поднимая глаз. ничего и никого не стоит искать, так говорила ей Феодора в последнюю встречу. если нет, значит не надо. если нет, значит не надо, думала про себя Иза. значит не надо. не закручивай сложных клубков судьбы, которые веками после будешь разматывать, так говорила Феодора. живи проще и легче, никого не ищи здесь. с кем встретишься, значит надо. с кем так и не найдешься, отпусти. не ищи никого специально. не ищи.
всё казалось, что чего то не хватает. будто бы нужно куда то идти, нужно искать. нельзя было отпустить эту мечту о счастье, эти мысли о доме. память не хотела просыпаться, сонно ворочалась, показывала то одну жизнь, то другую, но никак не показывала всё разом. было запутано и непонятно. смотреть на себя в зеркало было тревожно, просыпаться по среди ночи опасно. менялись века, менялось тело, в котором она просыпалась. не менялась только тоска в сердце и ее имя. то имя, которое она сама себе дала.
когда она уехала с моря будто бы что то оборвалась в ее сердце. больше у нее не было дома. один раз оставив море она теперь все последующие жизни стремилась туда вернуться. это была ошибка, думала Фаина на вокзале чужого города. но обратно пути уже не было.
рухнул прежний мир, в руины превратился тот город, никого не осталось из тех, кого она любила. некуда было возвращаться. море было дорого тем, что оно хранило ее кольца. она забросила их далеко-далеко, когда то она хотела их снова найти и надеть на свои пальцы. она хранила эту мечту глубоко в своем сердце. она не хотела думать о том, что кольца утеряны навсегда. навсегда утеряны прошлые имена и прошлые жизни. навсегда утеряны прошлые истории любви. навсегда утеряны те, кого она так любила. она приезжает на море и всегда плачет. плачет о том, чего она так и не вспомнила, о том, что прошло. о том, что когда то было. так больно терять свою память, свою душу, что полна впечатлениями и воспоминаниями. она забудет все эти истории и этот город, и эти любимые глаза, и этот смех. она всё забудет...
снятся сны, где она возвращается обратно. там люди, которых она уже не может вспомнить, там города чужие, но отдаленно знакомые. там то, что когда то было родным и важным. как можно забыть свою жизнь? - думала Фаина на вокзале, - как можно забыть всё, что было, всё? но она неизменно всё забывала. просыпалась в другое время, в другом теле, с другим именем. смотрела на себя в зеркало и просто не знала, что сказать самой себе. той новой себе, которой она теперь была. это всё та же я, говорит она зеркалу, всё та же я. я обязательно вспомню. я должна. я обещала это себе.
твои мысли обязательно выведут тебя к прошлому. отпусти мысль на волю, закрой глаза. ты вернешься вновь туда откуда ушла. там хранится целая твоя жизнь, там за семью печатями, за семью морями. не думай, что ты так проста что бы забыть себя и свое имя. каждую жизнь ты возвращаешься вспять, каждую жизнь ты засыпаешь, что бы вспомнить. ты сходила с ума неоднократно, тебе нечего бояться, ты всегда была бесстрашна и именно поэтому ты снова здесь. растеряв оружие и память, позабыв свой путь. растеряв все связи и все слова. собирай заново. заново прокладывай свою тропу. заново учись быть птицей. и возвращайся к морю. та глубокая и темная вода помнит и знает тебя, помнит твои истории, там хранится твоя душа. все свои жизни ты стремишься соединить воедино свою раздробленную душу. свою разбитую на части душу ты силишься вновь собрать и выдохнуть наконец эту боль и эту тоску, эту бесприютность твоего сердца. у твоего сердца есть дом. и дом этот - ты сама.
всё обретает смысл, когда рушится мир. жить во сне и не знать, что это сон. просыпаться, но не верить этой жизни. она подходит к столу, на котором стоит стул, на котором стоит ваза, в которой сидит мышь. она берет маленькую мышь за ее серый хвост, подносит ее близко к своему лицу, к своим глазам. мышь дергается в руке и пытается освободиться. она смотрит какое то время на попытки мыши вырваться и говорит ей: не ты принимаешь решение. не ты решаешь, говорит она мыши, но ты свободна. сегодня это так. она садится на пол, опускает мышь вниз и отпускает ее. мышь стрелою уносится в темное пространство, кажется слышится ее благодарный писк. победный писк. она стала свободной.
слишком многое зависит не от нас, так говорила ей Феодора. мы не можем надеяться на полный успех, но это не говорит о том, что мы должны прекратить пытаться достичь того, что нам необходимо. мы не должны отказываться от себя, от той части себя, которую мы забыли когда то. которую мы потеряли по пути к этой новой жизни. на дне морском лежат ее кольца, которые ждут, что их обязательно найдут. она обещала возвращаться всем кого когда то любила. она обещала помнить всё несмотря на боль и страх. есть сон, что хранит ее память. иногда ей кажется, что этот сон ее жизнь.
...
она не любила розы. то ли это был ее очередной каприз, то ли проблемы со вкусом. Леонид Андреевич презрительно усмехнулся вспоминая ее растерянный взгляд, когда на третье их свидание он подарил ей цветущий кактус в горшке. это тот необычайный цветок, про который ты говорила? - спросил он тогда ее. даже не знаю, - ответила она задумчиво, - похож.
она была из тех женщин, что всегда приносят за собой тайну и прохладу вечерних туманов. она была таинственна, маняща и тем опасна. никто не знал ее глубины, но многие кто пытались постичь ее пропадали бесследно. ее сердце было подобием кладбища, где она хоронила тех, что когда то пытались ее любить, тех кого хотела полюбить она. полюбила ли? нет ответов на эти вопросы. в ее сердце покоятся прошлые их жизни, каждая встреча, каждый последний поцелуй. один из поцелуев всегда бывает последним.
Марфа слушала старую ведьму чуть приоткрыв рот, в стакане ее было парное молоко, темнело. спускался вечер на их глухую деревню. лес стоял черной стеной, дом старой женщины находился у самого его края.
- женщину убивает быт, - говорила старуха, - лишает ее крыльев и связи с Великим Духом. земное будет всячески стараться посадить тебя в клетку, сделать твою жизнь тюрьмой.
Марфа отхлебнула молока и кивнула, старуха сунула ей ломоть черного хлеба и Марфа с жадностью начала его есть.
- у вас всё такое вкусное, - сказала она чавкая старухе.
- я знаю, дитятко, - засмеялась старуха, - у меня золотые руки, всего чего бы я не коснулась, всё что я не делаю получается отменным. есть разница между женщиной, которую убил быт и женщиной, которая следует за своим Духом, - продолжила старуха, - первая устала и несчастна, она готовит и растит детей, ей невидим смысл ее существования. вторая тоже готовит и растит детей, - здесь старуха тихо смеется, - но у нее есть иная жизнь, жизнь, о которой не знает никто из ее близких. она связана с Великим Духом, она видит игру богов в узорах своей судьбы, она имеет крылья. она крылата! у нее всё всегда вкусно, в ее глазах по прежнему горит огонь Творца.
- почему вы одна? - спросила ее Марфа, - говорят у вас нет ни мужа, ни детей.
- я отдыхаю, - говорит чуть подумав старуха, - здесь, в этой жизни я отдыхаю. мне достаточно этого мира и самой себя. такое бывает.
- я тоже так хочу! - вскричала Марфа, - я тоже хочу так!
- тиши-тише, деточка, - смеется старуха, - многое надо пройти и узнать, что бы заслужить такой отдых. не теряй связи с Духом, береги свои два крыла, слушай свое сердце и ничто тебе не будет страшно.
- мне уже тяжело, - вздыхает Марфа разглядывая пустой стакан, - прислуживать отцу и братьям, не хочу! стыдиться, когда приводят местных парней на меня смотреть. будто я товар, будто я корова, которую хотят продать.
- оставь свою душу себе, - говорит ей старуха, - поняла меня? никому не отдавай своей души. тогда ты всегда будешь крылатой, и какой бы не была твоя жизнь - ты будешь свободной.
- они выдадут меня замуж, - с отчаяньем говорит Марфа.
- пусть, - отвечает старуха.
- потом дети пойдут, - говорит Марфа.
- пусть, - отвечает ей старуха.
- скотина, сенокос, - с гневом в голосе продолжает Марфа.
- ну и что ж, - смеется старуха, - ну и что ж! в любых жизненных обстоятельствах сохрани себе свою душу, не торгуй душой, не отдавай ни по любви, ни из благодарности. никому. принимай любой путь, если будет трудно приходи ко мне.
- вы старая, - просто говорит Марфа, - вы скоро умрете.
- да, это так, - смеется ее словам старуха, - а ты всё равно ко мне приходи. хоть в этот дом, хоть в лес, хоть на могилку. говори со мной и я всегда тебе отвечу.
прошло время и старуха умерла. но Марфа всю свою жизнь продолжала ходить в ее дом и к ней на могилу. она и правда всегда отвечала. она успокаивала и дарила надежду, она отговаривала Марфу наложить на себя руки, когда та оказалась беременна четвертым ребенком. она гладила ее по щеке теплым апрельским ветром. напоминала о крыльях большой черной птицей, что пролетала над ее головой. благодаря старухе Марфа никому не рассказывала своей души и тем самым сохранила ее для себя и для бога. будет жизнь и я буду жить так, как хочу, говорила себе Марфа. будет жизнь и она будет посвящена исключительно мне самой, моей душе, моей связи с Духом. пусть растут мои крылья и закаляются в полетах по хмурому небу.
они лежали с ней в постели, он гладил ее по волосам. кажется наступало утро, они потерялись во времени. забыли где они, кажется прилетели на море, пару дней назад. видели ли они море? он не помнил.
- мы поженимся, - говорил он ей, - я куплю тебе десяток новых платьев, ты сменишь все свои кольца на одно мое - обручальное. у нас будет трое детей.
- нет, - ответила она ему.
- что значит нет? - опешил мужчина.
- я не сменю свои кольца на твое, - ответила ему женщина, - и у нас не будет детей.
- отчего же? - растерянно спрашивает он, - почему?
- не хочу, - просто отвечает она.
настало время и она может жить так, как мечтала. она может принадлежать себе и сама распоряжаться своей жизнью. кажется она перестала быть товаром. ее больше не продают. свободный вдох и медленный выдох. можно парить высоко в горах, можно ночами блуждать по темному лесу, искать свою память, смотреть удивительные сны, что когда то были твоей жизнью. не зови меня в клетку, не мани меня, не уговаривай. я помню все свои жизни, я слишком многое отдала за эту свободу. я хочу расправить в полную мощь два своих крыла, я хочу летать и упиваться свободой моего полета. я не принадлежу вам и вашему миру. так мало оков осталось у меня в этой жизни. не зови играть меня эту роль. я пройдусь по миру, что бы ощутить вновь аромат цветущих лугов, промокнуть под дождем, подкараулить волка в темном лесу. я сварю много зелий и много снадобий, но это будет мое желание. я так долго тебя кормила и тобой жила, мне осточертело. оставь меня. иди своей дорогой, ищи свою связь с небом. не через меня.
я придумала этот замок, когда моя жизнь была похожа на ад. я не принадлежала в ней себе, от меня ничего не зависело. я всё помню. и было тяжело. я убегала из дома и долго мечтала. строила воздушные замки, опьянялась иллюзией до слез отчаяния. реальность была иною. но когда то, обязательно когда то это будет. осуществится. были жизни я имела много детей, были жизни я их убивала, были жизни я отдавала их другим людям, просто оставляла на улице и уходила прочь из этого города. были жизни я была крестьянкой, иногда служила при дворе, были жизни на мне была корона. разные жизни со мной случались. почему я рассказываю вам это? умирая всегда было тоскливо, мне всегда казалось, что жизнь прошла никчемно и впустую. маленькая, жалкая жизнь, не о такой я мечтала, не такой хотела. были жизни я пела, были жизни я была актрисой и переезжала из города в город, были жизни меня ненавидели, были жизни меня превозносили. и что же? всегда - тоска. как поздно я поняла, что эта жизнь декорации лишь! не имеет значения что и как ты делаешь. сколько нужно прожить жизней чтобы научиться любить свою жизнь? этого ответа не знает никто. милые мои учителя, милые наставницы, они рассказали мне, что старейшины давно молчат. им больше нечего нам сказать. всё сказано. вдумайтесь в эти слова - всё сказано. любая информация есть в этом мире. будет запрос - будет информация, нет запроса - нет информации. многим ли нужно Их знание? многие ли смотрят за смерть, многих ли интересует, что происходит вне сцены. ведь есть же что то вне сцены, на которой играется эта жизнь.
ты глуп если думаешь, что я не люблю розы. я не люблю банальных мужчин. розы, они прекрасны. я люблю всякий цветок. я не люблю пошлость, лицемерие и скупость. не люблю жизнь по шаблону, секс по привычке, рамочную судьбу, что бы всё как у всех. я намеренно захожу в бурьяны, я иду куда глаза глядят и порою прихожу в Никуда. там стоит мой замок. замок, что построила я из своих снов и фантазий, из своих мечтаний, которые не осуществлялись многие жизни. да, если ты не знал, некоторые мечты мы несем многие, многие жизни. и нам очень важно их осуществить. и не спрашивай, что я выберу, тебя или свою мечту. не ранься. ищи свою дорогу, вспоминай свои мечты, ведь были они у тебя когда то? когда то были.
бьют в колокола, звон колоколов
это лишь слова, стаи в небе слов
птицы без крыла, люди без голов
этот дикий мир закрыл дверь на засов
в Иное
золотое сердце, алмазные глаза
богатств полные земли, озеров бирюза
им всё нельзя
кто запретил вам думать и творить?
кто запретил искать и верить?
и стены те построены людьми
и страх преграда между мной и богом
старейшины давно молчат
все сказаны слова
россыпь серебра смешалась с грязью
всё под ногами нашими, на уровне руки
протяни - и будет
захоти - и дастся
плюются ядом любители молитв
и бьют детей перед походом в храм
в детское сердце тыщи острых бритв
Любовь преподают жестоко нам
им всё нельзя
запреты есть на всё
без виз и связей живи в глухом селе
кто запретил любить вам и мечтать?
кто поселил насильно вас во зле?
капли дождя омоют земли раны
и всюду кровь, и снова боль
тоска
мы жили здесь века, мы ветераны
молчание и вздох, и облака
что сменят тучи
покуда верим мы в удачу - мы везучи
кто запретил нам радость и полет?
время придет растает лед однажды
уходит мести жажда
спадет жар ненависти
поля будут цвести
дурман полевых цветов
журчание ручья
Великая Ничья
ни правых нет, ни виноватых
пахучий Дух пряного мая пролетит над миром
аромат, что ударяет в голову
и пробуждает сердце
неуловимый след
всех наших бед
в этом мире
списки потерь разлетелись по свету
приоткрыта дверь...
и потому сквозняк, и потому
здесь до утра - ветра
носятся безумные словно дети
незнающие запретов
им всё можно.
...
пусть длится вечно, длится вечно, вечно длится этот день. слова стали музыкой, музыка стала птицей и вылетела в окно. окно стало вратами в мир иной, мир иной стал небом. она посмотрела на небо, кажется будет дождь. светло зеленые нежные листочки на деревьях шептались и шептали тайны прежних миров, они всё знают, они всё видели. смертные забывали, что они смертны. любимые забывали, что они любимы. волки выбегали из чащи леса, протяжно выли и обращались людьми. глаза их были налиты кровью, они были голодны и сердце их продолжало биться звериным ритмом. бегали люди по миру, грабили люди города и села, небо сурово смотрело на их жизнь. шли дожди.
боги на небе придумали сказку, случайно и на смех, так она стала чьей то судьбою. ничего серьезного, никакого смысла. простая шутка. кто то шутит, и кто то плачет. кто то голоден, и кто то жертва. всякий играет согласно своим правилам, у каждого своя роль. кем быть мне, взывает она к небу, что сыграть мне на этот раз? будь собой, отвечает ей небо. ничего не играй, будь собой. собой, растерянно спрашивает она, я никогда не была собою в этом мире. кто я?
небо затянуто тучами
серое море в окне
боги, что были могучими
немо взывают ко мне:
дай нам слово
в зелень скоро оденется
город, что древен и строг
вольная рифма - ты пленница
взираешь решетку сквозь строк
я тебя отпускаю
слов так становится мало
чувствуется тоньше весь мир
с небес я когда то упала
оказавшись внезапно без крыл
но я все же летаю
в тишине говорят с нами многие
молчаливые вечера
мы бескрылые и двуногие
кого то все ждем до утра
и на что то надеемся
говорите со мною молчанием
и в груди то мертво, то тепло
добывается смысл отчаяньем
это жизни моей ремесло
куда то несло реки руслом
слезами устлан ковер небес
крепкий канат этих словес
мне кем то кинут сверху вниз
иногда пускают без виз
в бессмертие
и вечность
Леонид Андреевич спешил. ему хотелось как можно быстрее выехать из города, из этой страны, сбежать из этого мира. отпуск, отпуск, билась судорожная безумная мысль в его мозгу. быстрее уехать, пропасть на пару недель. никого не слышать. он старался не слушать ту свою часть, которая презрительно молчала и лишь усмехалась на все его попытки обрести тишину вдали от общества и от людей. не сбежишь, говорило ее молчание, в себе тащишь всё и всех. не сбежишь.
ему позвонила секретарша и сказала, что он забыл свою сумку в офисе. к черту сумку! ничего не надо. ни сумки, ни этого города, ни этого имени, которым его все называют. ему казалось, что это было чужое имя. иногда одинокими вечерами он долго думал о том, как же его на самом деле зовут. это имя, что случайно дали ему его родители, наобум, не подумав, совсем не зная его и не думая о нем, в честь какого то дядюшки по отцу, которого он и не видел ни разу, и не знал. господи, что за бредовый мир... Леонид Андреевич тяжело вздохнул и остановился, вернуться за сумкой? нет! и еще раз нет. ни за что. разговаривать с людьми, смотреть им в глаза. ни за что. уехать, забыться. крепко выпить. поспать. вспомнить наконец свое имя. посмотреть неспеша на себя в зеркало, если повезет даже узнать - кто я. Леонид Андреевич, он манерно передразнил слова секретарши, какая гадость это ваше Леонид Андреевич. невозможно.
он много где успел побывать, он успел много заработать, но он кажется не знал, что такое просто жить. ему всего было мало, его состояние то росло, то уменьшалось с поразительной скоростью. он делал какие то неразумные, пустые покупки. они были направлены на то, что бы его радовать. но он не чувствовал радости. ему было серо и скучно. женщины сменяли одна другую. он женился, кто то рожал ему детей, кто то готовил на его кухне, покупал новый шкаф. было скучно и холодно.
в какой то момент он всерьез задумался над тем, зачем вообще ему нужна женщина. т.е. любая, так как он давно знал, что между ними нет никакой разницы. иногда он думал, что вот, та, что его любит или говорит, что любит, тоже не видит никакой разницы между ним и тем, что был до него. и тем, кто будет после него. было невыносимо больно и обидно. после этих мыслей он обычно говорил ей какую нибудь грубость, она вспыльчиво отвечала, он продолжал ей грубить, она плакала. а потом он уходил.
ему было немало лет, но казалось он так и не смог узнать, что же такое любовь. он говорил об этом со всеми с кем спал, но они тоже не знали. самыми трогательными были те, что думали будто любовь это редкая и ценная птица, что такая страсть, такой силы влечение бывают раз-два в жизни... наивные дети. или, или и правда бывают те, что любят только раз. он слабо верил этому. как человек оставивший позади несколько браков, множество интрижек, окончательно запутавшийся в своих чувствах и бежавший с поля боя. я бесповоротно и монументально ничего не знаю, думал он про себя. я не могу разобраться в себе. мир вижу через окно самолета, хотя чаще сплю во время перелета. во время секса путаюсь в именах своих женщин. и каждую люблю. или любил. ношу чужое имя. купил чудовищно дорогой костюм, который мне некуда надеть. кажется старею. теряю смысл жизни, который был в накоплении благ и в желании некой стабильности. внутри как был так и остался неуверен и труслив. ненавижу смотреть долго людям в глаза, они кажутся мне странными, эти человеческие существа. думал теперь буду любить только ее... не вышло. она таинственна, но мне скучно. она горяча, но мне холодно. она никогда не станет полностью моей, и никто не станет. неужели я всегда так и буду один, думал он в ожидании своего самолета. зачем я катаюсь туда сюда по свету, кого ищу. я не знаю. никто не поселится в моем сердце навсегда. навсегда, какое смешное слово. что может быть в конечной короткой человеческой жизни навсегда? должно быть это слово придумали боги, что бы посмеяться над человеком. никто не держится в моем сердце, у всех свои заботы и своя жизнь. я с рождения одинок кажется больше, чем кто бы то ни было на земле. таскаю свое одиночество по миру, обедаю с ним в лучших ресторанах, катаю его на яхте. так хотелось ей верить, верить, что это Она... нет, обманула. нет, опять обманулся. и рад был этому обману. и длить готов был этот обман до конца своих дней. может быть любовь это и есть? когда ты длишь этот обман, тот дурман, что опьянил тебя при первой встрече, при первом вдохе ее мокрых волос, при первом поцелуе. длишь сознательно, не даешь ему умереть или развеяться, как утреннему туману. получается, что любовь - это усилие. как странно, думал он ожидая самолет, я никогда об этом не думал так. и я никогда не прилагал усилий, что бы любить. всё ускользало из моих пальцев, каждая моя любовь, она уходила. никогда не любил возвращать кого то или задерживать. пусть всё уходит. любой уход, любое расставание это напоминание о конечности нашего бытия. поэтому мы так не любим расставаний. они напоминают нам о смерти, о нашей личной маленькой смерти. можно ли было сознательно длить любовь с кем то из моих женщин? почему и куда я опять бегу. там будет холодная постель, похмелье и головная боль. я вернусь оттуда с мыслью, что больше никогда не поеду в отпуск один. я думаю так каждый раз и каждый раз нарушаю данное себе слово. пусть. пусть разрастается пышным цветом мое одиночество и эта тоска, от которой ноет что то внутри. неутолимая жажда, которую заливаешь алкоголем, но ей все мало. чего она хочет? женщины, семьи, уюта. но и там ей будет плохо и скучно. проходили. чего хочет эта дыра во мне? эта пропасть. взывает и воет, ворочается внутри, не дает жить, затмевает свет солнца.
в отеле он уснул и крепко проспал до самого утра впервые за долгое время. ему снился очень яркий и четкий сон. ему снилась старая женщина, на ней было много платьев, на ее руках было слишком много колец, в волосах ее были заплетены травы и черные перья. она была невероятно стара. он стоял перед ней и смотрел, как она раскладывает карты на своем небольшом столике. на столе лежала бордовая бархатная скатерть и стоял черный изящный подсвечник, горела свеча.
- ты всегда будешь моим врагом, - тихо сказала старуха не глядя на него и не переставая раскладывать карты.
- вы не знаете меня, - чуть помедлив сказал он ей.
- ты мужчина, - с презрением ответила она, - этого достаточно.
- кто вы? - спросил он у нее и огляделся вокруг, комната была скрыта в тумане, он видел только этот столик и ее саму.
- а ты не видишь? - засмеялась она старческим смехом и закашлялась, - я Великая Мать, - голос ее стал тверд и уверен, - я породила этот мир. мир, который ты разделил на части.
- но почему я? - непонимающе спросил он у нее.
- а кто же? - удивленно пожала старуха плечами, - ты всегда любил мне пакостить. никогда мы не могли жить в дружбе и любви, - оставив карты она облокотилась на спинку стула и помолчав сказала, - ты всё портишь.
- господи, да почему я? при чем тут я? - всплеснул он руками.
- ты мужчина, - говорит старуха, - ты тот, что рожден женщиной и тот, что презирает силу давшую ему жизнь. ты неблагодарный стервец пожелавший забрать себе все блага жизни, но позабывший о том, что исток всех благ жизни находится вне тебя... - старуха тихо засмеялась и чиркнула спичкой.
- вы мне напоминаете всех моих женщин, - говорит он ей.
- я и есть они, - отвечает старуха.
какое то время они смотрят друг на друга, ее глаза темно-синие и глубокие, как два океана. дым ее сигареты окутывает ее саму и то пространство, где они встретились. кажется она улыбается ему, но в этой улыбке нет доброго намерения и нет тепла. она смотрит на него, как на врага, но она не боится его. вдруг осознав это ему становится страшно. она совсем его не боится.
- никогда не боялась, - подняв указательный палец вверх отвечает на его мысли старуха, - но тебе всегда этого очень сильно хотелось, правда? - спрашивает она, но не дав ему ответить громко кричит грубым голосом, который совсем не похож на женский - поди к черту! ступай...
он проснулся в поту, был яркий солнечный день, время близилось к обеду. как долго он спал. на душе было неприятное и тяжелое чувство. несмотря на солнце, несмотря на отпуск, несмотря на то, что он как и хотел уехал далеко-далеко. он вспомнил старуху, что снилась ему и закрыв лицо руками тихо застонал. она никогда не любила его. никогда. и все они, они никогда не любили его. все эти женщины. они ненавидели его. особенно те, что растили его детей. те, жизнь которых он изменил, а сам остался неизменным, те, от которых сбежал. он всегда думал, что это счастье, что он родился мужчиной. весь мир вторил ему в этом его утверждении, но сейчас его одолевал стыд. они никогда не любили его и никогда не боялись. в их глазах было презрение. как часто он замечал его, но не мог назвать, не понимал, что это. это было презрение. они презирали его. те, что ласкали его тело, те, что шептали ему: люблю. кто кого первый возненавидел, вдруг подумал он, и почему эта ненависть всегда стоит между нами. как можно любить своего врага, спать с ним, делить ужин. как можно жить под одной крышей с тем, кто тебя не уважает и никогда не уважал. между нами всегда была война. и слишком много пролито крови...