...Но вот из темноты показались огни баржи, что двигалась по каналу, и всё внимание Ивана сосредоточилось на ней. Он, ещё раз проверил всё на себе, что бы ничего не упало в воду, а затем под низом моста и пролез почти на его середину, где и затаился. А когда баржа, заполненная песком, оказалась под ним, спрыгнул на неё и быстро перекатился в темное место у борта.
Как определил Иван, баржа двигалась на северо-запад и через час Иван решил, что он уже достаточно оторвался от возможных засад и постов, и надо выбираться на берег. Впереди была уже приграничная с ФРГ зона и заплывать в неё тоже было опасно, а поэтому, выбрав удобное место, он и спрыгнул с баржи на берег.
Рядом темнела рощица, а это то, что и надо было Ивану, и через пять минут он уже был в ней, где и определил своё место на карте и двинулся на Юг вдоль границы, как изначально и планировал. Так что на первом этапе выбраться из окружения - у него получилось
Днём он прятался в поросшем кустарником овраге, а в следующую ночь так же двигался на Юг, но за полночь фортуна отвернулась от него, и всё стало непредсказуемым.
А случилось то, что, выбравшись из рощи и осмотревшись, он хотел перейти дорогу, но только вышел на неё, как яркий луч скользнул по брусчатке и мельком выхватил из темноты и его. Послышался выкрик по-немецки, но Иван, пригнувшись, метнулся снова в рощу. А за ним, заплясав по кустам и деревьям, двинулся и луч, а вслед хлёстко полоснула и пулемётная очередь, скорее всего гэдеэровских пограничников.
Красный веер трассирующих пуль, сбивая ветки и хвою, прошёлся над головой Ивана и исчез в роще, звучно щёлкая по стволам деревьев. Слегка зацепило и его, пуля вырвала клок с куртки на плече.
Он присел, но через пару минут, пересилив страх, поднялся и, пригибаясь и прячась за деревьями, побежал через рощу, и довольно быстро оказался на другой стороне, где полоской вдоль леса и расположились дачные домики.
Начало уже светать и надо было определяться, где коротать предстоящий день. Стал пролетать и снежок, с каждой минутой становясь всё плотнее и гуще. И вот уже белые хлопья закрыли всё вокруг.
Поплутав меж дач, Иван забрался в один из домиков, где ближе к полудню его и обнаружили, и плотным кольцом обложили со всех сторон…
Вот тогда он и осознал своё безвыходное положение. И пришло к Ивану отчаяние, вернулись и дурные мысли, а среди них была и та самая – решить всё одним махом.
Палец лёг на спусковой крючок, как бы примеряясь, и вот здесь прозвучало:
- Ну, ты, Змей подколодный, ты думаешь сдаваться? Надоело уже гоняться за тобой, жрать охота!
Он ещё немного посидел, откинувшись к дощатой стенке домика, а затем и выглянул в ту сторону, откуда услышал этот вопрос-предложение. Но ничего там не увидел, кроме припорошенных снегом кустов смородины, и подумал, а почему бы и не сдаться, а затем и крикнул:
- Пусть придёт особист старший лейтенант Корбин, один и без оружия, а что он здесь у Ивана сомнений не было.
А через полчаса, которые Ивану показались бесконечными, Иван заметил среди низкорослых фруктовых насаждений старлея, приоткрыл дверь и позвал:
- Товарищ старший лейтенант, я здесь, заходите!
И старлей, открыв полностью дверь, зашёл.
- Рад вас видеть, товарищ старший лейтенант, - сказал Иван и на его усталом, потемневшем лице появилась улыбка.
Старлей промолчал, быстрым взглядом окинул Ивана, и чуток задержался на автомате, наставленном на него. Профессионально оценив всё с точки зрения опасности для себя, и возможности задержания, он только затем, немного расслабившись, ответил:
- Насчет радости с моей стороны, я ничего сказать не могу, потому, что нет её, но если ты решил сдаться, то подобное приветствуется.
- Вот об этом и поговорим, - сказал Иван. А, для начала, сядьте вон на тот стульчик в углу и руки на колени, чтобы я их видел. Надеюсь, оружия у вас нет, как и договаривались?
- Оружия нет! – твердо сказал Корбин, приподнял руки, а затем и слегка крутнулся, показывая спину. Затем сел на стул и, как просил Иван, положил руки на колени.
О том, что Борис Касьянов застрелился, Иван знал, слышал об этом, когда один раз пробрался в клуб и с другой стороны экран смотрел фильм . Однако, сделав вид, что не в курсе, спросил:
- Ну, а Касьяну удалось уйти или поймали? – При этом Иван внимательно посмотрел на офицера. А тот спокойно, и даже как-то буднично сказал:
- Застрелился он, - помолчал и добавил, - и правильно сделал, снял все проблемы и свои, и наши.
- Жаль, конечно, ну а я решил не стреляться, так что проблемы остаются. Хотя, не скрою, соблазн был. Когда оружие в руках, а положение безвыходное, то возникает очень большое желание решить всё одним махом и без лишних хлопот. - Иван помолчал и в раздумье сказал.
-Автомат, он ведь как дьявол из преисподней: гипнотизирует, завораживает, соблазняет и приглашает к действию, особенно в таких ситуациях. Вот и думаешь, в кого пальнуть, в себя или туда, - Иван кивнул на неплотно прикрытую дверь.
- Складно говоришь, наверное, много над этим размышлял!?
- Да нет, не очень, но осмыслил и, как говорится, прочувствовал всем своим нутром только здесь и, можно сказать, совсем недавно, перед вашим приходом.
Иван примолк и снова спросил, переведя разговор с себя на офицера:
- Ну, а вы как, наверное, гнобят вас за побег?
Старлей не ответил, злость подошла к его лицу и скривила его. Он отвернулся и вдруг осознал, что Змеенко задаёт тон разговору и навязывает своё мнение, а он, офицер-контразведчик, который, направляясь сюда, был готов порвать эту гниду на куски, слушает его бредни.
Он почему-то полагал, что Змеенко и рта не раскроет, а будет лишь покорно заглядывать ему в глаза, а то и умолять или каяться, как это было с Мигасем, имевшим бледный вид и полную потерю всякой воли, когда его поймали. Но, оказалось, что со Змеенко это не так, значит и действовать надо по-другому, но как, он пока не определился.
И точно угадав его мысли, Иван, снова опередив контрразведчика, предложил:
- Я тут кое над чем действительно немного размышлял и предлагаю следующий вариант моей капитуляции.
- А не много ли на себя берёшь? - не выдержав, со злостью спросил Корбин. - Мы тебя загнали в угол и в любой момент можем просто прикончить, а ты нам ещё и какие-то условия хочешь предложить?!
- А эти условия касаются не только меня, но и вас, товарищ старший лейтенант. Я так понимаю, что за побег троих из вверенного вам батальона, по головке не погладят. Зашлют куда-нибудь на Севера, в самый дальний гарнизон, и будете там куковать до пенсии.
- Сволочь, заткнись! – тихо прошипел старлей, подавшись вперед. Но, через пару секунд контрразведчик справился с собой, расслабился и, откинувшись на спинку стула, сказал:
- Сопля ты зеленая - советы мне давать.
- Ну, почему же зелёная, - усмехнулся Иван, - вы хотя бы послушайте о чём разговор, а потом и решайте зелёная или какая.
Старлей промолчал, отвернулся к окну, а Иван начал говорить. Рассказал о Монике, практически всё, без утайки, и о знакомстве матери с пленным немцем, а ещё и о возможной связи немца с заводом, что находится где-то рядом с их частью.
Вспомнил Иван и о том, что немец знает о каком-то большом секрете Германии, а в войну занимался проектированием морских мин или торпед. Да и сейчас трудится на военное ведомство в НАТО, о чем узнала Моника, побывав у его тёти. Хотя насчёт военного ведомства и НАТО Иван придумал буквально по ходу и, надо сказать, не ошибся.
- Ну и зачем ты всё это мне рассказываешь? – не выдержал Корбин.
- А затем, что мой побег - это не просто блажь, а целенаправленные действия по служению Родине.
Корбин усмехнулся:
- Ну ты и загнул, теперь понятно к чему эти байки, хочешь сказать, что рванул в ФРГ узнать все эти секреты, а затем и Родине предложить? Лихо придумал, ничего не скажешь! Фантазия у тебя богатая!
- Значит, вам идея понравилась!? – хитро улыбнувшись, спросил Иван.
- Не то слово, я от неё просто балдею! Ты что, нас тут всех за идиотов держишь?!
- Ну, почему за идиотов, наоборот, за разумных людей. В этой истории многое зависит от того, как всё подать и обставить и здесь ваша роль, можно сказать ключевая. Я буду всячески настаивать на том, что хотел послужить Родине, а вы вспомните, что это действительно так. Ведь я, если вы помните, интересовался работой разведки и спрашивал, как туда попасть. А может это моя мечта детства, служить в разведке.
- Но ты же элементарные мои просьбы не выполнил и обманул, не доложил о готовящемся побеге, так почему теперь я должен верить твоим бредням?!
- Можете не верить и не доверять, но тогда предложите другой вариант, чтобы выбраться из этого дерьма и мне и вам с меньшими для каждого потерями. А насчет «обманул», то скорее не вас, а себя - поддался эмоциям и решил всё форсировать, думал раз, два и в дамках.
Иван говорил так уверенно, искренне, что, похоже, и сам на все сто процентов был убеждён в своей правоте и легенде, сочиненной фактически здесь и сейчас. Хотя, возможно, что это и раньше жило в нём как один из вариантов, оправдывающий его побег перед самим собой. Ну, а озвучив всё, он уже и сам не сомневался в правдоподобии этой версии.
Да к тому же подобная придумка была ещё и удобной отмазкой, которая хоть как-то объясняла и его действия. Однако Иван не забывал и оппоненту давать возможность маневра.
- Я понимаю, что в данной ситуации для вас проще всего прихлопнуть меня при попытке нападения или бегства, и концы в воду, - сказал он. - Но вот обрубятся ли все концы и как это скажется на вашей служебной карьере, большой вопрос? Согласитесь, два трупа всё-таки многовато для профессионалов. А насколько я знаю открывать огонь по беглецам запрещено. Но вот немцам можно, поэтому они и палят по всем кустам, где кроме ветра ничего больше и не шевелится.
Да и с моей ликвидацией у вас не всё гладко может получиться. А если я ещё и кого-нибудь с собой прихвачу, тогда как?!
- Ну, ты и гнида! ...
- А что мне остаётся делать, если обстоятельства будут так складываться?! А поможете мне, хотя бы чуток, и я в долгу не останусь, постараюсь отвести от вас возможные претензии. Кое-что и на себя возьму, ну, а всё остальное, по мере возможностей, на Касьяна повешу, которого, как вы сказали, уже нет. К примеру, скажу, что следил за ним, вошел в доверие и вам докладывал, что вроде бы что-то намечается, но надо разобраться – это ведь тоже было, когда мы с вами последний раз разговаривали.
Но Касьян неожиданно всё переиграл и буквально в одночасье поменял время, что стало неожиданным и для меня, да ещё и ближе к ночи. И, где я должен был вас искать в это время? Поэтому я и не успел доложить, и это на самом деле так и было, - твёрдо сказал Иван. - А в последний момент решил и сам уйти вместе с ними, чтобы уже оттуда служить Родине, и это тоже истинная правда.
Я действительно хотел и думал, как стать разведчиком. Да и у вас интересовался, и вы, не кривя душой, подтвердите, что «да», такой разговор был. Вот я и решил всё ускорить, тем более многое сошлось, и можно было рискнуть. Но вам не сказал, потому что знал - вы этого не одобрите и здесь я всё беру на себя.
Я понимаю, что, если смотреть на это со стороны профессионалов, то подобное выглядит весьма наивно. Но вспомните, сколько в войну непрофессионалов, а простых людей в силу различных обстоятельств, становились разведчиками и вели эту работу, и неплохо, а у некоторых даже и лучше получалось, чем у кадровых спецов. И у меня могло бы получиться, в чём я даже не сомневаюсь.
Иван примолк, и грусть-тоска появились в его глазах. Он тряхнул головой, точно сбрасывая наваждение, и продолжил.
- Но, если не кривить душой, то и Моника не давала покоя: снилась, и появлялась точно наяву, стояла перед глазами и звала к себе, в общем, как говорят: «Держала меня крепко за это самое и не отпускала». Так что в части моего плана, касающегося непосредственно побега, то я всё беру на себя и получается, что и у вас, вроде было всё под контролем. Но Касьян, сволочь, неожиданно всё поменял, да и я в последний момент сплоховал, «заигрался в разведчики», вам не доложил, так что за дальнейшее сам и буду отвечать и соглашусь с тем, что вас обманул.
Но, опять же - и немку не хотелось терять, она ведь рядом была, границу перешёл и всё. А демобилизовался бы, и… прощай любовь на веки вечные. Вот и не совладал с собой и, вместо того, чтобы ехать домой - рванул к ней.
Иван примолк, на пару секунд задумался и добавил:
- Скажу честно, как в тумане был. Сам себе удивляюсь, вроде бы всегда здраво рассуждал, а здесь не получилось, эмоции взяли верх над разумом. Так что вы с этой стороны вообще, как бы и ни при чём, стечение обстоятельств.
- Вот именно «как бы и ни при чём», но это вряд ли прокатит, да и не сильно поможет, - уже спокойнее и, точно раздумывая, обронил старлей. А Иван, почувствовав перемену в настроении офицера, продолжил:
- Признаться, я и сейчас ещё не теряю надежды, что моя мечта послужить Родине, всё же, осуществится, хотя и выглядит идиотской. Но если вы поможете или, хотя бы не будете топить, то чем чёрт не шутит. Насколько я понимаю, разведка тем и успешна, что её действия бывают непредсказуемы и неординарны, и над этим я тоже думал.
- Что-то, ты много думал, как я погляжу.
- Ну, так делать нефик, вот и думал.
Иван замолчал, безмолвствовал и Корбин.
- Ну, так что скажете, товарищ старший лейтенант? - спросил Иван.
- Да, вот думаю. Нагородил ты, конечно, до фига всякой хрени, но кое-что в этом есть и разумное, можно и подумать, большого вреда, полагаю, не будет…
Это ещё одна глава из романа: "Сувенир от фрау Моники и побег за любовью", а его основа - реальные события, так что заходите на ЛИТРЕС, где он опубликован полностью. В произведение есть и невероятная любовь и погони и солдатский юмор - в общем много чего занимательного, а трудился я над ним больше года.