Новый мясник Арсений Гаврилович, появившийся в магазине, был из тех, кто знает себе цену. В пору полного дефицита всего съестного эта профессия была в почёте. С мясником искали дружбы или просто хорошего знакомства.
Ведь только из его рук можно было получить доступ не к суповым наборам и неаппетитным мослам, которые одни только удавалось ухватить в зале магазина, а к лакомым кускам хорошего мяса.
И доход у него был соответствующий, всё, что продавалось из-под полы, имело совсем другую цену. Покупатели были и этому рады, а мясник гордился своей значимостью и всесилием.
Арсений Гаврилович, а попросту Гаврилыч, смотрел на всех свысока, но от общения с коллегами не уклонялся, выделял лучшие куски от мясных туш в общий котёл. Так было заведено, что готовили в магазине на всех, обедали вместе, праздники отмечали тоже совместно.
Во время одного из застолий и поддался Гаврилыч на чары бойкой тридцатилетней Аллы, которая торговала в рыбном отделе. Мужчина он был видный, не жадный, поэтому нравился многим.
Недостатка в средствах не было, а тратить особо было не на что, на пятом десятке он оставался одиноким. Алла имела мужа и двоих детей, но увлеклась новым работником не на шутку.
С тех пор вечера они проводили вместе, гуляли в ресторанах весело, шумно, допоздна. Муж не стерпел этих гулянок и ушёл, а вскоре потребовал развода, чтобы жениться на другой.
Бывшая жена совсем не горевала по этому поводу, так как не дорожила им. Она жила тогда вместе с матерью, на неё оставались теперь дочь и сын, а сама Алла могла и заночевать у любовника.
Тот обитал в полуподвальном помещении в центре Москвы, в комнате, оставшейся от родителей. Раньше здесь жила ещё старшая сестра. Когда она вышла замуж и переехала, строго-настрого наказала сберечь жилплощадь, не допуская в неё никого.
– Мне родители завещали, а я тебе сейчас передаю их слова: "Никого не прописывать ни в коем случае, чтобы не оттяпали комнату". Это всё, что осталось от них, смотри, не профукай!
Поэтому Гаврилыч очень болезненно относился к любым поползновениям со стороны Аллы, которой не терпелось стать хозяйкой его жилья.
– Ты, Алка, рот-то на мои метры не разевай! – отбивал он любые её попытки навести порядок, что-то переделать на свой лад или просто остаться у него подольше, – То, что ты здесь, ещё ничего не значит. Площадь моя, и ни с кем делить её я не буду, так и знай!
– Да не претендую я на твою площадь, Сеня, своя есть! – отступала та, – Я ж люблю тебя, с мужем развелась из-за этого. Мне ничего не надо, ни прописки, ни метров твоих, просто рядом быть хочу.
– Ещё чего! И не думай даже, я жениться не собираюсь, и огрызки твои мне не нужны, чтобы потом права свои тут начали качать. Иди давай! Погостила и будет, обойдусь без твоей любви как-нибудь. Не выйдет у нас с тобой ничего, поняла?
– Да поняла я, поняла! – обиженная Алла уходила, но спустя некоторое время всё прощала и их общение продолжалось.
Женщина надеялась, что исподволь добьётся своего, набралась терпения и потихоньку приручала строптивого любовника. А тот оттаивал после ссоры, тем более, что и его устраивали такие ни к чему не обязывающие отношения.
В минуты хорошего расположения духа Гаврилыч рассказывал о своей жизни и знакомстве с известными людьми. Больше всего любил похвастаться приятельством с Высоцким.
С горящими глазами вспоминал, как Володя мог ввалиться к нему с компанией в любое время дня и ночи. Выпивку они приносили с собой, а хозяин на закуску жарил им мясо, которое всегда имелось у него про запас.
Что в этих рассказах было правдой, неизвестно, подтвердить их никто не мог, так как Высоцкого уже не было к тому времени в живых, но рассказывал Гаврилыч так убедительно, что Алле хотелось верить ему, чтобы ощутить причастность к истории и жизни легендарного человека.
Продолжение следует