***
Интеллектуалом по определению Киссинджера является тот, кто разрабатывает аргументацию для власти. Я ни в коем случае не интеллектуал, менее того публичный. Я – частное лицо, которое даже не имеет фамилии и хочет – в основном из любви к искусству – как-то разобраться в происходящем и попытаться сделать прогноз, главным образом для личных целей. Естественно, я ни в коем случае не претендую ни на эксклюзивную информацию, ни на более или менее уверенное владение доступной из открытых источников. У меня также нет профессиональных навыков в анализе.
Возникает законный вопрос - почему бы в таком случае мне не довериться тому или иному эксперту, который занимается изучением подобных вещей за зарплату? Проблема, как мне кажется, состоит в том, что эксперты, даже если они что-то действительно знают и открыто не продались тем или иным кругам, смотрят на мир через телескоп собственных предрассудков и идеологических схем – и их оптика частенько страдает от аберраций.
Простенький пример:
Вся мощь КГБ и ГРУ не смогла удержать брежневский режим от фатального по своим последствиям вторжения в Афганистан. Британцы в конце 19 века имели опыт о том, что это за страна. Советы этот опыт проигнорировали, и залетели. После СССР советский и британский опыт проигнорировали еще и Штаты – и залетели вслед за русскими и англичанами. Американцам экспедиция обошлась в феерическую сумму триллион долларов (некоторые говорят о двух ) и окончилась позорным бегством из кабульского аэропорта. Почему интеллектуалам и профессионалам трех стран не было заранее ясно, что Афган в ближайшем будущем останется тем, чем был всегда: территорией террористов - суицидников, фабрикой вдов, центром опиумного сельского хозяйства и рассадником мусульманского экстремизма? Ответ с моей точки зрения состоит в том, что спецы смотрели на афганцев через призму той или иной идеологии и полагали, что уж они-то сумеют – колонизировать, демократизировать, либо вручить власть трудящимся на этом стратегически важном куске суши. Призмы имеют особенность — они дают радужные разводы по контурам. Действительность заметно мрачнее…
Имея в виду исторический опыт, единственным разумным решением афганской проблемы представляется разве что расстрелять четверть мужского населения и заменить его немцами – при этом надо еще знать, какую четверть расстреливать. Если такое решение кажется неприемлемым, об Афгане лучше забыть…
В моем начинании меня поддерживает тот факт, что мне иногда удавалось угадывать направление движения и общие контуры последствий. Желающие могут глянуть, что я писал в «Цусиме-Хиросиме», «Исторической гидродинамике», либо «Никто недоволен» ( раздел «Всякий треп» ). Так почему бы и не еще разик?
***
В 90-е, когда пошел на дно развитой социализм, появились две модели глобального развития. Можно их приближенно обозначить «западной» и «славянофильской» , либо же «русофобской» и «ватницкой». Первая модель – концепция Фукуямы – постулирует “конец истории”. Западный истеблишмент в большой степени руководствуется именно такой картиной и насаждает ее по шарику. Идея в общих чертах такова: Запад с его ценностями либеральной демократии, индивидуализма, плюрализма, свободы прессы, совести и тп. … возобладает повсеместно. Возникнет pax americana в планетарном масштабе: несколько утрируя, арабы выбирают еврея президентом Ирана, пьют пиво, смотрят «Эммануэль» и едят яблочный пирог с индейкой на четвертое июля... А арабки сжигают лифчики и шагают на гей-парад в обнимку с православными священниками… И все, насколько им это положено, благоденствуют в этом наилучшем из возможных миров, либо, как более осторожно выразился Черчилль, в самом плохом из возможных, когда остальные еще хуже...
Именно западничеством в 90-е вдохновлялось поколение реформаторов-приватизаторов, которых дорогое им либеральное общество столь бесцеремонно теперь кинуло после того, как они тридцать лет обменивали российские нефть, газ, лес, технологии и влияние на красивые фантики. Куда завела нас ельцинская прозападная ориентация, хорошо видно. Ныне герой перестройки Чубайс снимает доллары в стамбульском банкомате, а гениальный наследник турецкого подданного Бендера, Борис Абрамович Березовский покоится в могиле, достойной бомжихи, под ободранным крестом из елки на дешевом британском кладбище. Sic transit…
Тем не менее, в России еще остались люди, которые поддерживают идею света с запада. Эта прослойка, однако, все активнее продвигается либо к географическому месту своего притяжения ( по непроверенным слухам, «в некоторых элитных ВУЗах Москвы» с начала спецоперации в группах осталось лишь около половины молодых людей призывного возраста), либо в противоположном направлении — на восток – по стопам гражданина Навального...
Возобладают ли «западники» снова? В ближайшей перспективе, сомнительно.
***
Вторая модель – Самюэля Хантингтона, изложенная им в работе «Столкновение цивилизаций» – рассматривает посткоммунистический мир как арену стычки нескольких враждующих цивилизаций – причем западная постепенно утрачивает свое влияние. Я прочел сочинение Хантингтона лишь после начала спецоперации, и удивился, насколько сходным с ним образом думал примерно с момента появления трактата… Возможно, впрочем, я заразился его духом через другие источники… Мне проще всего привести из книги несколько разрозненных цитат, дающих представление об общем направлении мысли.
«Запад завоевал мир не из-за превосходства своих идей, ценностей, либо религий (в которые обратились лишь немногие члены других цивилизаций), но благодаря превосходству в применении организованного насилия. Жители Запада часто об этом забывают, представители не-западных цивилизаций — никогда.»
«Падение коммунистической идеологии в СССР и ее существенная модификация в Китае и Вьетнаме, однако, не означает, что что эти страны станут импортировать другую идеологию Запада (первая — это марксизм ) — либеральную демократию. Люди Запада, которые это полагают, будут, вероятно, удивлены изобретательностью, упорством и своеобразием не-западных культур.»
«В любом месте Среднего или Ближнего Востока полдюжины молодых людей запросто могут носить джинсы, пить «Коку», слушать рэп и в перерывах между поклонами в сторону Мекки готовить бомбу для взрыва американского пассажирского самолета.»
«Фундаментальная проблема отношений Запада и остального мира – противоречие между усилиями Запада, особенно США, продвигать западную культуру в качестве всеобщей и его слабеющими возможностями этой цели добиться. То, что для Запада является всеобщими ценностями, для остального мира представляется империализмом.»
«В возникающем мире этнических конфликтов и столкновения цивилизаций вера Запада во всеобщность его культуры имеет три недостатка: она неправильна, аморальна и опасна.»
«...особенно важно признать, что вмешательство Запада в дела других цивилизаций – самый опасный источник нестабильности и возможная причина конфликта планетарного масштаба в условиях множества цивилизаций.»
В качестве вишенки на торте, когда я в первый раз открыл написанную в 1996 году книгу на случайной странице, мне в глаза бросилась карта Европы с жирной линией границы православной и западной цивилизаций, проведенной по вертикали с севера на юг ровно посередине Украины…
***
Идеи «света с запада», хотя они неплохо прижились в части общества, переместившейся после перестройки поближе к корыту, так и не нашли понимания в массах. Феминизм, гендер, плюрализм – да и вещи попроще наподобие съемок любительского гей-порно в протестантском храме в Голландии, за которые организаторам ничего в смысле последствий не нарисовалось – были и остаются для рядового российского сознания чем-то вполне чуждым.
«Нам внятно всё — и острый галльский смысл, / И сумрачный германский гений…» – писал Блок. Да, внятно. Точно так же, как западному человеку, скажем Томасу Манну, внятны русские писатели – Достоевский, Толстой, или Чехов, о влиянии которых он охотно говорит, и которыми восхищается. Но при всей внятности и (в той или иной мере ) знакомости Европы, она для русского сознания все равно остается чужой. Можно сравнить это с разницей полов. Даже если мужчина хорошо понимает женщину, он никогда не будет чувствовать себя ею – и наоборот. Мужчина и женщина могут жить в согласии, взаимно дополняя друг друга, но попытка сделать из обоих унисекс ничем хорошим не кончится – как и попытка одного пола подвести другой под свои стандарты. Тем не менее, и те, и другие стремятся переделать оппонента на собственный лад…
Бердяев говорил о «женской» сущности нашей страны в противоположность мужскому европейскому началу. Возможно, такая аналогия может быть полезна, но это не более, чем аналогия…
***
Для русского человека Пушкин – зачастую «свой». В чем именно состоит это отношение «быть своим» – сказать сложно, но оно вполне реально так ощущается – есть куча свидетельств. «Вот зачем, в часы заката / Уходя в ночную тьму, / С белой площади Сената / Тихо кланяюсь ему». Можно легко представить себе, что для немца «свой» – это Гете: немцы пишут о нем почти то же самое, что мы пишем о Пушкине. Но мне чрезвычайно трудно представить себе русского, для которого Гете будет «своим». Само положение тайного советника почти невозможно для русского поэта, обычно получающего от власти ссылку, изгнание, петлю, а то и пулю в лоб, как Гумилев… Даже в тех западных авторах, которыми ты восхищаешься, всегда остается нечто чужеродное.
И такое же отношение прочитывается между строк в том, что западные люди пишут о русских. Скажем, Томас Манн говорит о Толстом как о «язычнике» и «неуклюжем моралисте» и призывает к «умеренности» при чтении Достоевского. Это в целом правильно, но сразу выдает в Манне иностранца. Возможно, именно объективность – критерий чуждости. К «своему» очень трудно относиться объективно – его значительно проще только любить, или же ненавидеть.
Разумеется, некоторым усилием ума можно вообразить себе общество, где стучать на соседа, который не там моет машину, общепринято, где никто не одолжит до получки, потому что для этого есть банк, где пьянка планируется через две недели в точно обозначенное время… Можно даже привыкнуть к такому обществу – но для человека, который думает по-русски, немцы всегда будут «они» – даже если он научится думать и по-немецки. «Немец чувствует себя свободным лишь в казарме» – писал Бердяев… Свобода немца — казарма русского, а с другой стороны русская свобода с петровских времен несет в себе характерные черты немецкой казармы…
Это кажется мелочами — в конце концов русский запросто может жить в Германии, а немец — в России, и оба будут вполне довольны. Но некая промежуточная ткань, которая соединяет людей, препятствует безболезненному растворению или слиянию разных цивилизаций.
***
Россия — это страна, которой Запад может только править –либо мириться с ее существованием – он не может ее принять как равную, либо растворить в себе, не теряя собственной идентичности. Россия слишком велика. Для Запада это примерно как для России пытаться растворить в себе Китай или Латинскую Америку. Перестроечная попытка «go west» была воспринята на Западе не как желание реформировать кризисную систему, но как подписание капитуляции в холодной войне, добровольную сдачу в рабство, наше согласие стать еще одной Латинской Америкой – поставщиком нефти в обмен на продукцию Голливуда и газировку в фирменной упаковке. Перестройка просто не могла быть воспринята на Западе по-иному, и иллюзии по этому поводу обошлись России в тридцать лет фактической стагнации.
Для среднего россиянина качество жизни мало изменилось со времен московской олимпиады 1980-го года, в этом легко убедиться, пересчитав на количество буханок хлеба медианную зарплату тогда и теперь — в обоих случаях получается в районе тысячи. Зато в стране появилась чуть ли не кастовая структура с огромным разрывом между неимущими и допущенными к кормушке, кризис образования, здравоохранения, утечка мозгов, упадок культуры и нравов...
Западу победа в холодной войне также не пошла на пользу. Его удельный вес и влияние в мире постоянно уменьшаются, нарастают внутренние противоречия. От полного доминирования в начале 20 века Запад пришел сначала к биполярному миру холодной войны, а сейчас оказался в положении Рима времен упадка: он окружён многочисленными варварами, наглеющими на глазах.
Немного из личных впечатлений. Незадолго до развала Союза правительство латало дырки в кадровом составе армии, посылая служить на два года офицеров запаса. Я оказался в степях, в компании нескольких десятков таких же бедолаг. Один из них поразил мое воображение, вступив в ряды КПСС. Он полагал, что полученный в 1990 году партбилет ему поможет в жизни. Боюсь, моя мысль о том, на что он сможет его через пару лет использовать, показалась ему несколько грубоватой – но этот очень варварский взгляд оказался совершенно верным. Попытка России получить в 90-х западный партбилет представлялась мне мероприятием примерно такой же степени осмысленности.
***
Чтобы не растекаться мыслью по древу, с моей точки зрения конфликт между Западом и Россией был в перспективе неизбежен. И его, этот конфликт, преодолеть разумными доводами с той или иной стороны можно было примерно до такой же степени, до какой разумными доводами можно преодолеть любовь, либо ненависть. Вопрос стоял лишь о том, в какой форме этот конфликт начнется. Более интересный вопрос — чем он закончится, но это уже, возможно, слишком отдаленная перспектива.
Началось же самым неудачным для России образом. Мне хотелось верить, что у России достанет ума стравить Китай и США, но вместо этого Запад сумел стравить два народа в пределах православной цивилизации, спровоцировав по сути гражданскую войну. Исход столкновения ослабляет сразу двух вероятных противников Запада, и тот делает сейчас все возможное для того, чтобы вбить между двумя частями как можно более глубокий клин. Это классическая римская формула divide et impera-- разделяй и властвуй. Чем дольше будет длиться спецоперация, чем больше будет жертв и разрушений с обоих сторон, тем Западу будет приятнее. В идеале, он хочет, снабжая Киев оружием, бороться до последнего украинского и российского солдата, чтобы потом забрать из обессиленной Евразии по бросовым ценам, а то и вообще бесплатно, нужные ему ресурсы. Горячая и бешеная любовь Дяди Сэма к Украине объясняется тривиальной стратегической формулой : «Враг моего врага — мой друг.» Украину, как только в ней отпадет необходимость, кинут точно так же, как кинули в свое время Мишу Горбачева с обещаниями не двигать НАТО на восток, или российских миллиардеров, у которых конфисковали яхты и активы. По-иному англосаксы не умеют. У них нет постоянных союзников, зато имеются постоянные интересы.
В разговоры, что операция идет по плану, поверить достаточно сложно. План, который включает в себя занятие киевской и черниговской областей с целью их последующей отдачи должен быть чересчур уж многоходовочкой. В первые дни Си-Эн-Эн полагало, что максимум через неделю танки с буквой Z появятся в украинской столице; похоже, загадочная славянская душа стала для недружественных стран приятным сюрпризом.
Сколько спецоперация будет продолжаться еще? Те, кто знает реальное положение дел, вряд ли станут делиться им с кем бы то ни было… Знание – большая сила. В свое время один из Ротшильдов в жуткий шторм с риском для жизни пересек Ла-Манш. Приехав в Лондон, он немедленно распустил слух, что Наполеон выиграл битву при Ватерлоо. Пока шторм утих и выяснилось, что случилось на самом деле, предприимчивый паренек успел заметно увеличить свое благосостояние, скупив по дешевке акции, которые в панике начали спускать...
Находясь в нашем положении, стопроцентно верить можно разве что в примерное положение фронтов — подделать его чересчур сложно… Все говорят исключительно то, что считают нужным сказать. Заявляют, что был пожар, но не знают, от чего он возник… Пресс-секретарь понятия не имеет, сидит ли под домашним арестом бывший помощник Президента… В том, что касается спецоперации, правдой законодательно объявлено мнение официальных российских источников и за распространение фейков положена тюрьма, но я, например, встану перед серьезной дилеммой, если завтра источники объявят, что число пи, возможно, равно восьми, но точно это еще не установлено…
В ближней перспективе, похоже, исход зависит от только что начавшегося наступления на Донбасс; если группировку ВСУ удастся окружить и разбить, то, возможно, операция закончится за месяц-другой. Если нет — Бог весть, во что оно выльется в итоге. Мне хочется верить, что события теперь пойдут по финскому сценарию 1939-40 гг. , и в конечном итоге превосходство России скажется. Многое будет, вероятно, зависеть от того, удастся ли Западу оперативно наладить снабжение Украины оружием.
Наши враги из НАТО упорно распространяют инсинуации, будто Россия планирует еще и выход к Приднестровью через Николаев-Одессу. С учетом того, что насчет грядущей спецоперации враги все-таки не ошиблись, возможно, они не ошибаются и в этом случае. Вряд ли, однако, оба наступления произойдут одновременно.
***
Насколько бы трагичными не были события на Украине, это в любом случае только присказка. Сказка, к сожалению – впереди, и в ней вероятнее всего будет выполняться старый рецепт: «чем дальше, тем страшнее».
Руководство России за последние 30 лет не сумело сделать практически ничего из обещанного. Португалия как никогда далеко, экономика начинает входить в штопор, повышен пенсионный возраст, свобода слова, печати и собраний плавно релаксирует к советскому смыслу этих терминов… В таких условиях, неудача на Украине будет почти наверняка означать – скажем мягко – быстрые и заметные перемены в стиле управления. Однако, сильнейшая турбулентность неизбежна при любом раскладе. Не исключено, что речь будет попросту идти о дальнейшем существовании России в качестве независимого государства – как это случалось в начале 17 века, во времена смуты, кончившейся с приходом Романовых, в 1812, 1917 или 1941.
Экономическая война нам уже объявлена-- покамест ее последствия ощущаются не слишком сильно, но они на подходе. Запад, похоже, взял курс на возвращение как минимум к эпохе Ельцина, а в идеале на дальнейшее дробление России, ее разоружение и прямое управление частями из вашингтонского обкома. Второго Ирака или Афгана в РФ не случилось покамест лишь от того, что палач Берия сделал здесь когда-то атомную бомбу. Но бомба будет работать до тех пор, пока ее не применили – и я даже не уверен, что в руководстве есть абсолютно четкое понимание этой аксиомы. От людей, много лет делавших один стратегический просчет за другим, можно ожидать чего угодно...
Страна, как это обычно и бывало, плохо готова к драке. История России показывает, что когда драка начинается, то обычно появляется какой-нибудь купец Минин, Кутузов, или Жуков, и после изрядного кровопролития все как-то устаканивается… Но за что, черт побери, это досталось еще и нам?