В Туманном Альбионе, во дворце,
Седая Королева разбирает руны…
Хозяин новый Града на Холме —
Длань распростёр над обветшалой Книгой…
Они — Хранители Грааля тюрков, Меровинги!
Ученье пращуров не растерявши втуне—
Призренны Небом,
И успешные вполне…
Весь вечер накануне, братья провели в долгих беседах о том, что услышали и что поняли из, казалось бы, бессвязных, речей Акима. Разошлись уже под утро, когда проснувшиеся озорные маленькие птицы с жёлтыми клювиками встречали новый рассвет задорными перепевами.
Посланные за старцем Закарией, нарочные сообщили, что агабыт уже во дворце и направляется к Кесарю. Каспер велел провести монаха старца наверх в келью — туда, где прошлым утром они с Иланом внимали словам Блаженного.
Несмотря на свой немолодой возраст и тучное телосложение, Закария ловко и скоро преодолел все ступени по витой лестнице наверх. Братья уже ожидали Его Святейшество и почтительно приветствовали старика.
Илана немного удивило алтынское платье агабыта. Оно было точно таким же, как и там… на его Родине: такая же коричневая сутана с капюшоном, невысокие сапоги мягкой кожи, на голове — что-то напоминающее… мелкую тахью тёмного цвета, но без рисунка. На груди монаха виднелся небольшой равносторонний крест-аджи, с нанесёнными на нём с четырёх сторон знакомыми рунами, а правой рукой Закария сжимал искусно изготовленные восточные деревянные чётки.
Каспер подробно пересказал старцу вчерашнюю беседу с Акимом, его странное непонятное видение Будущего: судьбы самого Рума, Веры и Власти. Илану приходилось иногда дополнять и уточнять смыслы слов, сказанные благим воспитанником. Хоть они и говорили на одном языке, но восточный акцент гостей, Илана и Акима, иногда сбивал слушавших их и искажал смысл сказанного.
Закария внимательно выслушал Царя и пояснения Хана Илана, не перебивая, и лишь иногда мелкими глотками пригубляя из пиалы ароматный зелёный чай, тот — что привёз в подарок Кесарю Илан.
—Ну вот, Отец, я всё сказал…
—Не торопи, Каспер, дай подумать… собраться с мыслями. Сдаётся мне, Царь, что не пророчество ты услыхал вчера от этого блаженного малого…
—Аким его имя, святейший!
—Из всей видимой, внешней бессвязности слов этого… Акима, я увидел… предложение иль план, коль хочешь ты услышать правду! План для тебя… для всех нас! Для тех, кто здесь в Эребе уснул душой, и наивно думает предстать перед Восточной Силой ласковым телёнком.
Илан с готовностью поддержал слова старца.
—Ты прав, мудрейший, времена уже не те. Телятам впору жертвой быть, а не народом! Ещё с десяток лет, и Великий Хан прикажет проверить все его Улусы на верность Законам Отца Небесного. С чем встретим мы несметные войска Востока? С этим?
Илан многозначительно посмотрел на крест, темнеющий на груди агабыта. И продолжил.
— Они придут к нам с сульде на хоругвях, а мы? Мы преклоним колени перед Степью, под стягами Аджи? Символом покорности пред Небом и Властителем империи великой…?
—Вопрос… Представ покорным краем перед Ханом здесь в Эребе, мы недостойны малодушно уповать на то, что сохраним всю Власть, которой обладали столько лет…
Каспер, молчавший до сей поры, озабоченно взглянул на Илана и старца и добавил:
—Мы не можем сдать всё на милость Востоку и разрушить то, что так бережно создавали здесь веками! Но сил восстать против Степи у нас ещё не достаточно! Во всяком случае, сейчас…
—Выслушайте меня, Властители Эреба! То, что нам потребуется сделать сейчас, и в короткий срок — станет со временем намного сильнее любых пушек, луков, арбалетов и прочего железного хлама, уж вы поверьте старику… Коль верно понял я пророчества Акима, то нужно упредить желания и цели Хана Поднебесной! И заручившись накрепко поддержкою Степи…
Илан и Каспер с интересом и вниманием молча склонились к старцу ближе. Закария смотрел прямо перед собой. В келье было совсем тихо. Шум со двора почти не проникал в единственное узкое окно. Солнечные лучи ещё как-то пытались оставить свой яркий след на каменном полу, но вскоре и они покинули комнату, сопровождая светило в его вечном пути на запад. Слуга, стоявший за низким входом со стороны лестницы, быстро и бесшумно вошёл внутрь, зажёг свечи на столе, и также незаметно удалился.
Наконец старец заговорил… спокойно и твёрдо.
—Воин силён Верой! И защитить свою власть над нашим краем мы сможем только с помощью неё! Надеюсь, это ясно вам, Сиятельные Ханы? А значит…? Где этот ваш… Аким? Велеть позвать его сюда, немедля!
Каспер окликнул слугу, и наказал ему и двум стражником не мешкая доставить Акима в башню.
Вскоре явился Аким. По его узким глазам трудно было понять: удивился ли он приглашению царя, был ли напуган или нет? Блаженный держался спокойно, и лишь крепко удерживал рукой какую-то тетрадь с записями. Старец Закария поднялся, и любезно поздоровался с ним. Затем он пригласил Акима к столу и предложил ему чаю.
Закария казался спокойным, но Каспер, знавший его хорошо уже долгие годы, уловил в глазах монаха тревогу и предвкушение чего-то незнакомого для всех, находящихся в келье. Казалось, что Закария готовит какой-то розыгрыш или спектакль. Лицо старца было радушным, но в его взгляде царь сумел прочесть и ещё что-то…
Такой вид и взгляд бывает у человека, когда он многое знает наперёд. Так иногда придворные шуты завладевают вниманием царственных особ. Закария понимал, что театральная пауза немного затянулась, и задал гостю вопрос, как того требовал этикет гостеприимства.
—Любезный Аким, скажи, покойно ли тебе здесь, хорошо ли ты устроен, как здоровье…? Выпей чаю. Все мы — твои друзья!
Аким поблагодарил старца и пожелал ему в ответ здоровья, божьего попечения, долгих радостных лет жизни.
—Благодарю тебя, Мудрейший! Заботою хозяйскою я сыт, здоров. Могу сидеть за книгами Святыми в библиотеке или гулять в саду. Всё хорошо!
— Ну и ладно, друг мой! С божьей помощью…
А вот ответь мне, Аким — ты не хотел бы погостить у нас в монастыре, пообщаться со святыми отцами-старцами, причаститься древних знаний, наших реликвий и обширных хранилищ с древними рукописями?
—Да, это было бы славно! Я давно мечтал об этом, я надеялся…
—Что ж, прекрасно! На том и порешим…
Закария, незаметно от Акима метнул взгляд в сторону Каспера и Илана, подавая знак, быть с этой минуты предельно внимательными и… сосредоточится.
—Скажи, любезнейший сын мой, что ведомо тебе о том, когда на Землю, в Дом родной готов ступить Герой Асар — Посланник, Дух Небесный? Народы ждут его, Спасителя людей! Земля не может далее терпеть всю боль и муки, в надежде тщетной вырваться из цепких нитей Зла и Бед, соткавших паутину. Лишь меч Героя в силах утвердить Добро, примерно покарав неверных нечестивцев.
При этих словах Закарии, Илан и Каспер удивлённо посмотрели друг на друга, затем вопрошающе оба взглянули на старца. "Что бы всё это могло значить? К чему старик задаёт Акиму такие сложные вопросы, ответы на которые знают лишь редкие мудрецы? Старик Закария явно что-то задумал!" — примерно так и подумали оба брата.
Но к удивлению всех, Аким не смутился, как начинающий ученик, не стал потеть от робости, или бездумно жевать перо…
Вместо всего этого ожидаемого от него поведения, Аким спокойно повернулся лицом к Касперу и, глядя тому прямо в глаза, ответил:
— Послушай, Кесарь! Я помню весь вчерашний разговор… дословно. Вот так же прямо я отвечу и сейчас. Зачем же ждать Героя, царь? Ты — Помазанник Божий! Тебе лишь ведомо, когда на Землю бренную решит ступить Асар. Ведь Веру и Героев народу вправе даровать лишь… Кесарь!
Коль я скажу тебе, что Дух Небесный перевоплотился на Востоке в Поднебесной уж три десятка лет тому назад, и в этот миг он следует сюда дорогой трудной из Цыаня, взлетевши над Тибетом и пустынями Востока, преодолевая реки и моря, урочища лесные, неся с собою Слово Божье и Законы Неба…? Поверишь ли ты мне, Царь Каспер…?
Ни Каспер, ни Илан не были готовы к тому, что ответить Акиму. Блаженный спрашивал царей?! И они, Властители Рума, не знали нужного ответа…
Закария, напротив, был, по-видимому, очень рад тому, как изменился накал разговора, и по какому новому руслу потекла беседа. Он опустил голову, и озабоченно двумя руками перебирал древние чётки. Уголки его губ не скрывали явного удовлетворения ответом Акима.
Несмотря на явное замешательство, вызванное откровением блаженного, сам Аким уже отвернулся от Каспера, и принялся опять что-то записывать и рисовать в своей тетради. Как всегда спокойно и со знанием дела.
—Мудрейший, мы с Ханом вас покинем не надолго… здесь что-то стало душновато дышать…
—Ступайте с Богом, дети мои! Но надолго не задерживайтесь. Мы тут посидим с Акимом и мирно потолкуем, пока вас нет! Ведь верно, Аким?
Блаженный, как ни в чём не бывало, повернулся к Закарии, подал ему пару рисунков и произнёс:
—Я понимаю всё, Отец! Сейчас им трудно осознать всю ту силу, которую они имеют… всю власть! Ума и власти посылать воинов на поле брани… у них достаточно и так. Взимать налоги с дыма или заставить невольников сооружать защитные стены крепостей и величественные дворцы — тоже! Для всего этого не требуется столь высокие титулы и… полномочия.
Догадываюсь, о чём они сейчас задумались и говорят за дверью! Я дал им то, о чём они никак не помышляли!
—А ты не только умён, Аким! Ты и… хитёр не в меру, сын мой. Когда сегодня утром они поведали мне весь ваш разговор, то стало ясным для меня за миг единый, что ты сказать хотел!
Для этого я и велел позвать тебя сюда скорей, чтобы задать эти вопросы… при них! Ты ответил так, как я и ожидал услышать от тебя! Коль справишься и дальше, то… сделаю тебя Преемником своим, под сводами святыми Храма Новой Веры! Будь умником, и не подведи старика!
—Не беспокойтесь, Отец! Я сделаю всё, как надо! Я не солгу ни словом — ни себе, ни Вам, ни братьям! Скажу, что знаю…
А там, пусть Небеса рассудят: кто лжёт, кто правду говорит? Кто молвит то, что думает от сердца честно… и с душой открытой? При этом понимая твёрдо, что другой дороги в этом Мире нет, чтоб удержать в узде рукою сильной Власть, народы и Закон Небес!
Такой же необычный разговор происходил в то же самое время на каменной лестнице башни.
—О чём ты Кесарь?! Отдать Акима в жертву…? Зачем? Он тих и умён, и послужить готов дальнейшим нашим планам. Оставь его, и не посылай с рыцарями на Восток!
—Пойми, Илан, ведь мы рискуем! Аким совсем не тот простак, каким казался мне ещё вчера. Он — Змей, такой же, как и ты!
— Одна порода, Каспер! Чего же ты ожидал?!
—Ладно, Бог с ним, я всё решу к всеобщему довольствию, Илан. Жертва, говоришь…? Да, брат, жертв будет много… но не намного больше, чем сейчас! Смотри, какие реки крови льются на Востоке. И народ… не ропщет, раз эти направленья рек в руках Царей! Да, прав этот Аким… стократ прав твой блаженный… Лис! Наш Герой Асар спасёт Восток и Запад, Власть и Веру! Наветом мы ответим халифату за дерзость и надменность глупых гордецов! Тогда пусть… пусть попытаются отмыться в глазах всего народа Ойкумены!? За кровь на имени Асара, они дадут ответ сполна…
—Спасибо, брат! Я знал: ты не захочешь погубить Акима!
—Теперь скажу ещё, сейчас… на берегу, пред плаваньем опасным. Наградой для тебя, коль дело сладится, будут все города Империи, торговля златом и рабами, товарами Восточными. Владеть ты будешь флотом — всеми кораблями, что мы направим за богатствами в далёкие края!
Твои жрецы мной будут включены в Советы Мудрецов.
Святой аджи — не символ раболепья! Омытый кровью жертв невинных, он поразит врагов. И со знамёнами святыми, чистыми и белыми, как сама Небесная обитель … и символом Отца, мы опрокинем этот Мир! И править будем вечно!
Каспер уже не мог остановить поток мыслей и слов. Будущее виделось ему в эти минуты ясным, как никогда до сей поры. Ему уже не терпелось поскорее начать осуществлять свои великие, как ему казалось, планы!
—Теперь ты веришь мне, Каспер, что Аким — свой? Говори при нём открыто. Услышанное им в келье, и умрёт вместе с ним…
—Вперёд, Илан!
Старик Закария и Аким неспешно разговаривали. Закария рассматривал какие-то записи и рисунки Акима.
Вскоре на лестнице послышались шаги. Илан и Каспер вошли в келью. Они выглядели так, будто приняли наконец твёрдое решение.
—Скажи, Аким, готов ли ты отправиться в Фариз — град франков беспокойных?
—Зачем, мой Царь, с какою целью?
—Ты должен возвестить народу о пришествии Асара! Его ждут, и ждут уже слишком долго. Обрадуй фаризеев! Я даю тебе сотню воинов, слуг, писарей… врача и поваров — всё, что потребуется теперь тебе, Глашатаю Асара… и меня, Царя!
—Великий Кесарь, дозволь полюбопытствовать? Я пригласил Акима в монастырь… на время. Забрать его ты хочешь у меня?
—Коль справится с моим наказом…
—Он? Конечно брат! Не сомневайся!
—Раз так, то жди его Закария к себе… через полгода! Я — Царь и слова не нарушу своего,… он будет твой. Готовь ему тиару! Я смеюсь, Святейшество!
—Для смеха я причин не вижу, Каспер. Коль Небесами уготована ему Судьба такая…? Да я и сам хотел тебя просить о том. Ты упредил мои желанья, Кесарь.
—Довольно! С этим мы решим… потом. Слушай дальше, благой… святой Аким! Побыв в Фаризе, направляйся к племенам германским, к алеманам. Затем к аварам и мадьярам. Дальше — на Балканы! И каждые два дня жду от тебя гонцов с отчётом: как идут дела, что говорят в народе и недоволен кто!
—С таковыми, коли найдутся, Каспер, мы порешаем в тот же час! Казнить открыто будем сих упрямцев, при всём честном народе, чтоб неповадно было никому… на йоту усомниться в Духе Божьем!
—Теперь наказ тебе, Илан! Возьми людей надёжных, у кого язык подвешен верно! А я дам преданных нойонов…
Отправь гонцов во все концы Империи, и собери Большой Совет старейшин и князей: от мадьяр, огузов, чехов и булгар. Да, главное: рыцарей-Фаризов, поляков, рексов галльских!
—Всех? Они же все передерутся меж собою, коль мы усадим их за стол единый!
—Напомнить им придётся, что крест Небес для них родной! С аджи они вошли пять веков назад в эти Земли, и с этим символом в сиянии лучей начнут наш новый путь в обратном направленьи… на Восток! Сумеешь сам устроить всё? Справишься ли, Илан?
—Я подвёл тебя к этому решенью, брат! Теперь это наше общее дело, и обратного пути… я не вижу! У нас его просто нет!
—Речь воина! Иного я не ожидал услышать от тебя!
Каспер, довольный, потянулся и хлопнул себя ладонью по груди, рассмеялся, а затем тихо произнёс спокойным голосом: "Такого, Восточный Рум ещё не видел никогда! Константинополь рухнет, как старое дерево под шквалом урагана! Мы ударим разом и… по всем флангам! И в этом нам помогут конийцы! Священные берега Босфора уже давно нас ожидают. Так нужно ль медлить, брат?
—Какой поддержки ты ждёшь от них, Каспер?
—А разве не ты преклонял колени перед именем Пророка? Так и реши задачу, наконец! Попроси единоверцев, заставь или… купи их! Решать тебе…
—Ты прав, они на злато падки, Каспер!
Молчавший и внимательно слушавший разговор братьев, старец Закария произнёс:
—Хочу совет вам дать, дети мои…
—Мы слушаем тебя, Закария, говори!
—Думаю, что прежде, чем спрашивать с подданных своих, и требовать от них прилежного послушания Законам Неба…
—Ну, же… продолжай!
—Так вот, повторю. Прежде, чем призывать народ на бой во имя Веры, не худо было бы самим… Царям прийти и поклониться, ну хотя бы… имени Героя. И совершить обряд сей принародно! В главном Храме!
—Ну, и кто преклонит колени пред Асаром? Ты, Илан-Змей?! Ну, нет! Не с этим же именем?! А надлежит наречь тебя… Владыкою неколебимым! Таким же прочным, каким был сам символ власти старика Меровия и предков наших, — Молот! Ты станешь Царём Железным, отныне и навек. Надеюсь, ты не против такого титула брат?
—Даю ещё один совет, услышьте старика! В честь Матери Святой, родившей нам Героя, не лишне было бы присутствие добропорядочной жены, известной своею кротостью и послушаньем, и доброй матери своих детей!
—Да всё здесь ясно, Кесарь! То — твоя супруга, сравнимая лишь с Ангелом Небес, своею скромностью и благородством. Поистине, она сама — как Светлая Царица!
Пока в башне шёл такой возбуждённый разговор, никто и не заметил, как стало смеркаться. Пора было расходиться. Старик Закария грузно облокотился всем телом о стол, и уже почти засыпал. Аким находился в каком-то своём, вечно странном состоянии, и почти не участвовал в беседе, а лишь писал и чертил на листах тетради свои непонятные никому знаки и рисунки.
Проводив старца и Акима, братья прошли в укромный сад.
—Что ж, придумано неплохо, Илан! Бьём сразу двух зайцев!
—Не зайцев! Двух быков: Бизантию, что разжирела на торговле, и… степняков!
—Они-то здесь при чём?
—Помогут нам! Нам есть, чем поделиться с братьями. Пусть их кони пощиплют сочную траву в Порте. Глядишь, и не захотят дальше двигаться на Балканы!?
—А что в результате от всего этого мы имеем для себя?
—Каспер!? Мы отодвинем восточные границы Рума и отведём угрозу! Отныне и навек эта земля станет нашей!
—Не рано ли мы празднуем победу, Илан? Конечно, брат, хотелось бы уже при жизни увидать плоды трудов своих…
—Дело задумано трудное и долгое. Но уже навсегда! Навечно!
—Коль каменный дракон Степи уже не в силах удержать столпы мирозданья и само мировое Древо, то мы скрепим эти стержни… змеиной мудростью! Твоею мудростью, Змей…?
Царь находился в прекрасном расположении духа и, произнося эти слова, явно подшучивал над братом.
—Верно, Каспер! Новые скрепы должны быть надёжными и вечными, как…
Ты знаешь сам, брат, что ничто не вечно под Солнцем, кроме самого Солнца! И в честь него мы обязаны воздвигнуть Храм. Светило благодарно будет нам, а мы — Светилу, немеркнущей Свече Господней!
—Что ж… выбор нами сделан добровольно.
—Всё верно, Царь! Не так важно, что есть на самом деле! Важнее в сотню раз то, во что мы верим сами, и во что уверовал народ ведомый нами!
—Да, Илан! Не пора ли нам отужинать, брат? Наверное, это был самый трудный день за всю мою жизнь…
—Самое трудное и важное для Властителя — это принять вовремя единственное верное решение. Сегодня мы справились и с этим! А сейчас мне почему-то так захотелось отведать твоего хвалёного вина!
Пока слуги хлопотали, накрывая на стол, братья поднялись со скамьи и двинулись по темнеющей каменной дорожке сада.
Теперь, когда заканчивался этот суматошный день, хотелось говорить тихо. Оба основательно устали от мыслей и запальчивых тирад.
—Да, видит Бог, придётся нам усердно поработать, Каспер. У нас немало дел теперь. Поверь мне, нужно торопиться!
—Ты прав, Илан! Пусть обо всём, что было, Мир узнаёт уже потом… от летописцев!
—От их искусной "правды" на пергамента страницах…?
—А был ли замысел наш смел…? — Ведь истину постигнут только единицы!?
—Пускай тогда отважатся назвать её?! Тщеславные глупцы…
Каспер хотел достать платок, чтобы вытереть пот. Вынимая его, он заметил, что из-за пояса выпал листок из тетради Акима, который он подобрал в келье. Он поднёс лист ближе к лицу. Это был какой-то рисунок, показавшийся Касперу детским. Неумелой рукой на странице была нарисована большая гора, и над её вершиной восходило солнце. А ещё, в самом углу страницы, он увидел дерево, ствол которого обвивала большая змея.
"Да",— подумалось Касперу. — "Ох уж этот Аким…!? Какой же он всё-таки ещё ребёнок! Одно слово — Блаженный!"
Каспер рассмеялся и, не показывая Илану рисунка, скомкал его и отбросил прочь, в кусты можжевельника.
—Ну, что брат Илан, ты готов отведать царской трапезы? Тогда — к столу!
И с лёгкой душой, Каспер и Илан направились из глубины тёмного сада по направлению к ярко освещённому факелами и десятками свечей, щедро сервированному столу радушного и гостеприимного хозяина Империи…