- Какое жалкое зрелище, - произнес враг, - один, побитый, без всяких надежд на победу. Даже попытки сопротивляться и то бесполезны, поскольку я, уж прости, в любом случае, окажусь победителем, такие вот дела. Сколько бы моих двойников не убил, я пришлю новых. Надеюсь, демонстрация достаточно наглядная. Теперь осталось сделать то, ради чего я и позволил всему случиться. Говоря проще, вернуться назад, в прошлое, и остановить слишком любопытного волшебника. Понадобится, так и раз, да навсегда. После чего, фактически, стану великим героем, пусть об этом и будет знать один единственный человек. Ну, два, ты же запомнишь все, что произошло. А раз так, и вы, трое, в том числе, окажитесь должниками по гроб жизни. Из чего, в свою очередь, следует, придется делать все, что велю. Правда, потребую всего одной единственной вещи, послушно имитировать поимку двойника и заточение его в антимагическую стену. А то мало ли до чего там додумаетесь, доверять не могу, даже в малой степени.
- Вообще-то, - я скрипнул зубами, - ты сам в спасении мира заинтересован не меньше. Есть род, коий надо спасать от исчезновения, имущество, земли, много чего ещё. Плюс, шантаж удастся. Или, нет. Благодарность такой скоропортящийся товар. Сегодня все на тебя молятся, завтра забудут, как звали. Что помешает нам повести себя вполне по-человечески и сосредоточиться на собственных интересах? Надеешься на честь, данное слово и прочее, так чушь собачья. Лучше выглядеть в своих и чужих глазах подлецами, но уничтожить общего недруга. И уж точно не помогать, ему сбежать. Потому как ты причинишь зла кратно больше, чем добра из выгоды, а раз так, пойдешь к демонам со своими идейками. Оставляй все, как есть. Все одно это измерение сгинет однажды и живущие в нем умрут, почему не сегодня? Тем паче, уже случилась беда, а дважды ещё никому не довелось отправляться на тот свет. Праведники наслаждаются жизнью в раю, грешники жарятся в аду, или какое ещё там посмертие существует? А раз так, полный порядок. Ты лишь заставишь огромное количество несчастных страдать дальше, включая и меня. И победы с поражениями важны для живых, а коли уйду, зная, что сунул тебе кулак в нос, и разочаровал, сделав пустыми придумки, окажусь в большей степени счастлив, чем поддавшись и делая чего-то дальше. Море непочтение, убирайся, куда хочешь и руки прочь от тумана. Ты повернешь время лишь, чтобы играть дальше, не герой, но эгоист и негодяй, а таких истребляют, ненавидят и презирают.
- Вот как ты все повернул, молодец, - собеседник покачал головой, - ладно, хочешь оставить тур за собой, прекрасно, но завтра достанется, по первое число. Мало не покажется, это я тебе твердо обещаю.
- Кто бы в этом сомневался, - я приподнялся, - смотри только не разочаруй, в очередной раз, колдунишка, терпеть не могу огорчаться и терять время на глупые придумки.
- Грубить не надо, - Инферналес поджал губы, - я ведь, и обидеться могу, смертельно, между прочим, и вправду начать мстить.
- А, до этого вы просто с нами мило шутили, по-дружески подначивали и развлекали, чтобы бытие серым не казалось, - я покачал головой, - там, между собой, уж разберитесь как-то, кем или чем являетесь, каким делом заняты и прочее, и в том же духе. У меня вот серьезные сомнения в том, насколько безумны.
- Я, как и любой смертный, есть сочетания добра и зла, эгоизма и жертвенности, в зависимости от ситуации, - собеседник скрестил руки на груди, - в данную секунду, не смотря на все твои громкие слова, являюсь последней надеждой на спасение, а, в таком качестве, собираюсь, позже потребовать платы. Не исполните, что помешает снова переиграть? Тумана нет, туман здесь, и уже вы окажитесь виноваты в гибели двух измерений.
- Нет, ты, поскольку станешь убийцей, - стоял я на своем, - а мы просто не согласимся на условия порождения тьмы, вроде тебя, чтобы не стать негодяями ещё хуже, пошедшими на сделку. Ну, хватит болтовни, утомляешь, делай или не делай, я занят, несколько, или помирать надо, или готовиться к завтрашним испытаниям.
И вот время двинулось вспять, нарочито медленно, чтобы я мог заново пережить каждый миг и порадоваться возвращению павших, закончилось все, когда мы проснулись.
- Что-то меня озноб мучает, - начал Старший, - будто случилось нечто плохое, однако и…
Пришлось мне кратко рассказать обо всем, что произошло, в подробностях, так сказать, а как закончил, наступила мертвая тишина. Товарищи сидели мрачные, нахмуренные. Ещё бы, теперь нам угрожали, в случае неповиновения, гибелью целого мира, от рук инопланетных пришельцев, или из-за тумана, не ведомо, чего и хуже, между прочим. И это легко говорить, что выстоим, не поддадимся на шантаж, а так сложно, довольно таки, приговорить два измерения простым слов «нет». Это ведь все наши родственники, знакомые, друзья, союзники, да просто мириады невинных существ, которые ни сном, ни духом, так сказать. Победит ли Инферналиус, или придумаем, какую уловку и истребим его, вопрос сложный. Пока что, проиграть куда как проще, к сожалению, шансов больше кратно.
Разумеется, после приключений с хищным туманом, начинаешь серьезно беспокоиться по поводу того, а чего же дальше? Понятно, что, с каждым разом, все должно быть сложнее и сложнее, опаснее и опаснее. Потому, когда, на следующее утро к нам пришли несколько арендаторов, сильно напряглись.
— Чего вам угодно, в этот раз, достопочтенные? — спросил Старший с тяжелым вздохом. — У кого снова украли овец или корову?
— Нужна ваша помощь, — пояснил один из поселян, — мимо нашего поселения прошла большая и пышная кавалькада аристократов, какая-то важная дама и сопровождающие её, и на них напали разбойники, не знаю, откуда и взялись. Если не поспешите, там всех убьют и ограбят.
— А разве такими вещами не шериф должен заниматься? — поинтересовался Средний.
— Никак не нищие полурыцари — получародеи с дурной репутацией.
— К шерифу послали, но до него дальше, — крестьянин кашлянул, — а вы как-то упоминали, что считаете себя защитниками этого края.
— Ладно, так и быть, сходим, посмотрим, — старик вздохнул, — хотя, сердцем чую, и с кавалькадой что-то очень не так, и с разбойниками. Ну, все одно столкновения не избежать, отправляемся.
С оружием мы и так уже давно не расставались в принципе, да и доспех снимали лишь частично, то, в чем спать невозможно, так что собираться, долго не пришлось. Проверил, как клинок из ножен выходит и остро ли лезвие топора, не закончились ли болты в колчане, и вперёд, в бой. Интересно, это сколько же должно быть грабителей, что решились напасть на большую группу аристократов, наверняка, хорошо вооружённых с умелыми воинами и охраной. К счастью, поспели почти вовремя. Рыцари, простые бойцы и слуги уже лежали на земле, мертвые, раненые или связанные, а уцелевшие преступники, человек пятьдесят, окружали портшез. Мы громкими криками заставили их к себе повернуться и тут увидели глаза врагов, точнее, белки без зрачков. Поскольку такого количества слепых разбойников, в одном месте, собраться не могло, да и оказались весьма плохими вояками, чтобы эффективно сражаться, без использования зрения, нужны годы тренировок. И уж точно мастера боя такого уровня не вышли на большую дорогу. Значит, перед нами зачарованные, действующие против своей воли. Осталось выяснить, кто с бедолагами такое сотворил, некто со стороны, или сидящие в носилках? Ожидать можно всего, чего угодно.
Пока же недруги на нас кинулись. Худо, что нельзя ни убить, ни ранить, может оказаться так, что несчастные и грабителями стали недавно, да против воли своей, повредишь, а после слезы проливай, да грех отмаливай. Кстати, то, что действовали не по собственному желанию, не изменил того, что оказались невероятно умелыми воинами. Опять же, в лес купцов грабить такие не идут, им просто не надо. Благо, у нас уже имелся колоссальный опыт, и не с такой нечистью дрались. Противники падали один за другим оглушённые ударами мечей плашмя. И ни один не попытался сбежать или отступить, хотя, имели такую возможность. И вот приблизились мы к паланкину. Не успели и рта раскрыть, как он буквально взорвался, так стона расшвыряло в разные стороны. Внутри обнаружилась женщина, на первый взгляд, ослепительной красоты, не считая глаз без зрачков, белки светились белым пламенем. А так аристократичная породистая внешность, белая кожа, длинные чёрные волосы, заплетенные в косы. Странная дама зашипела, открыла рот, причём он начал увеличиваться, буквально разрывая щеки, а внутри рыбьи иглообразные зубы в три ряда, и никаких следов языка. Полагаю, она и была той, что всех гипнотизировала, и, судя по ротику, приманивала жертв явно не с целью позволить собой полюбоваться. Думаю, если бы не наши антимагические камни, сами стали рабами или закуской твари. И силищи там не меньше, чем у настоящего демона.
— Ну, и образина, — скривился Средний, всаживая арбалетный болт в лоб чудовища, — такое увидишь, во сне, утром проснёшься в желтой дурно луже.
К сожалению, рана, убившая любое другое существо, безглазую даже не затормозила. Спрыгнула на землю, зашипела, от ступней повалил дым, но накинулась на нас, расшвыряла, как циркач - силач деревенских деток. Но, зато, и показала своё слабое место. Понятно, почему вынуждена путешествовать в носилках, земля для неё тоже, что для вампира серебро. Я ковырнул топором твердь, получившийся ком метнул в монстра, но тот легко уклонился, миг и оказался подле меня пинок в живот отшвырнул на дерево и сломал пару рёбер. Теперь метнуться к старику, но тот оказался хитрее меня, свой ком земли просто влепил в ногу противницы, стоило той приблизиться. Завопила от боли, а тут и Средний ей в спину бросил, заставив изогнуться от боли. И началось. Особенно удачно получилось, когда Старший попал хищнице прямо в рот. Чуть с ума не сошла. Меж тем, оба моих Соратника поднялись, схватили тварь за плечи, уронили и вжали в твердь, навалились сверху. Ох и славно же от неё дым повалил, запахло горелым. Вроде перестала шевелиться, взялись сверху забрасывать, пока не завалили полностью. И вот горка осела, осталось лишь крошечное возвышение, в одном месте. Задрожало и наружу, дымясь, выполз крохотный младенец, разумеется, так же безглазый. Врагиня помолодела, до такой степени, или оказалась не праздной?
— Чего же нам вечно так не везёт? — простонал наш старший товарищ. — Обязательно надо заставить делать немыслимые для нормального человека вещи! Дети, это запрещённый приём.
— Только это не дитя, а маленькое чудовище, — возразил Тод из этого времени, вонзая меч в мелкое порождение тьмы, — к тому же, земля ему, почему-то не вредит, а значит, вырастет еще более опасным, чем мамочка.
Тварюшка дёргалась и злобно шипела, открывала огромный рот с рыбьими зубами. Оба моих соратника закидали детёныша ветками и подожгли. Визг стоял на всю округу. Но, хоть обратился в прах, заставив всех нас выдохнуть с облегчением. Теперь спустить меня, осторожненько. Пострадал больше всех. И тут за спинами послышался печальный вздох. Развернулись и обнаружили обеих убитых, только теперь слетались прозрачными и висели немного над землей. Привидения, да ещё среди бела дня, это чего-то новое. Не говорю уже о том, что к нежити, как правило, нет души в принципе.
— За что вы нас жизни лишили, особенно дитё неразумное? — спросила старшая тварь. — Разве мы вам вредили?
— Очень-очень-очень странный вопрос для того, кто подчиняет своей воле других и приманивает, — хмыкнул Средний, — в первый раз вижу, чтобы порождения тёмных сил какие-то претензии предъявляли. Ещё скажите, что просто хотели кушать, а мы трапезе, зачем-то, помешали.
— Вообще-то, те люди хотели на меня напасть и перебили защитников, — возразила хищница, — потому, вынуждена была защищаться, а после ещё и вы прибыли, из-за антимагических амулетов, приняла за охотников за нежитью и нечистью, пришлось показать свою истинную сущность. А когда разобралась, поздно было. Так-то я людей не ем принципиально. Но, ладно сама, чудовищное недоразумение, младенца новорожденного за что сожгли безжалостно?
— Сказки рассказывать все мастера, — не унимался наш мрачный родич, — видит нечто уродливое и зубастое, да ещё и с особыми способностями, убей на месте, пока сам не стал жертвой, это правило всех воинов света.
— Подожди, а если окажется, что вправду имело место некое печальное недоразумение? — возразил Старший.
— И я даже знаю, зачем все было подстроено, — я погладил пальцами подбородок, — единственный способ все исправить, коли появится такое странное желание, отправиться на поклон к Инферналесу и просить его о помощи в обмен на сотрудничество.
— Но, мы на такое не пойдём, надеюсь? — поинтересовался Средний.
— Разумеется, нет, — старик вздохнул, — тем более, мы не можем верить на слово незнакомке, похожей на чудовище, которая и вела себя соответствующим образом. Давайте осмотрим так называемых, рыцарей, воинов и слуг.
— Я не я буду, если это не орки, — воскликнул я, когда стянули несколько шлемов.
Тут не перепутаешь, зелёная и темно-коричневая кожа, у некоторых даже чёрная, лысые головы, крохотные глазки, крючковатые носы, большие рты с торчащими наружу клыками. Между прочим, у всех, кроме одного, зрачки отсутствовали. Впрочем, потихоньку начали появляться. В себя приходят. На всякий случай, всю ораву повязали, как и разбойников. Одним из первых пришёл в себя тот орк, что не был зачарован. Увидел парочку призраков и застонал.
— Худшее зрелище из тех, что увидел с рождения, — произнес он, — и главное, всегда знал, этим и закончится, сколько не старался, не уберёг своих близких.
— Не закончится, — хищница злобно сощурилась, — если убийцы могут, но не хотят помочь, будут жестоко наказаны, ибо мы вселимся в тех женщин, что любят они больше жизни. Мать, сестра, невеста, и те переродятся навсегда, и вернёмся в этот мир повторно.
— Наши матери и сестры давно на том свете, к сожалению, — Средний усмехнулся, — а насчёт невесты, да, пожалуйста, вселяйтесь, сколько влезет, ещё и спасибо скажем. Нас подобным не запугать.
— Вы очень странные и жуткие создания, хуже охотников за нежитью и нечистью, — призрак поежился, — не знаю, в чем тут дело, но скоро выясню. И поверьте, моя месть окажется ужасной. И даже если убьете повторно, каждая новая дева, зацепившая сердце или разделившая с вами постель, да просто близкий друг, станет вместилищем для моей души, а её дети или сестры, для моей крохи. Моему же возлюбленному останется нас опять найти и забрать.
И вот привидения растворились в воздухе, словно их и не существовала никогда.
— Хорошо, что дева - сова, ныне сделалась просто птицей и никак не может являться нам другом, — Старший покачал головой, — с такой ловушкой мы ещё не сталкивались ни разу. Коварству Инферналеса нет предела.
Меж тем, уже многие пленники пришли в себя, пытались освободиться, извивались и ругались, требуя снять путы и грозя расправой. Лишь осиротевший орк молчал, его собственная судьба не интересовала вовсе, пока не встретит вновь погибшую. В принципе, когда она рта не открывала, вроде ничего, симпатичная. Вернее, захваченное тело. Не удивлюсь, если воспользовалась глупым монстром исключительно для размножения.
— И что вы собираетесь с нами делать? — выкрикнул один из разбойников.
— Мы, ничего, — старик пожал плечами, — призовём шерифа с воинами, и пусть разбираются, кого отпустить, кого вздернуть, кого охотникам за нечистью отдать.
— Мы и есть эти самые охотники, — возразил другой преступник.
— Ага, без антимагических лат и оружия, защитных амулетов и прочего, — Старший фыркнул, — когда врете, хоть обдумывайте текст, я той зубастой и то больше верю.