Глава I. Виртуальность и реальность.
Жить хорошо никто не запретит. Сбылась многовековая мечта человечества, и теперь времяпровождение каждого стало сопряжено с комфортом и уютом.
Тысячелетия к тому призывали передовые сословия: приучали к удобствам, правилам жизни, культуре питания; приобщали к высоким искусствам. И во все века богема не была в чести, элитным классам зло завидовали, осмеивали, ненавидели. Призывы к лучшему воспринимаются не сразу. Человек вышел из лесу, и его постоянно тянет обратно, в чащи дремучие.
Окультурить человечество помог интернет. Сблизила людей всемирная паутина. Позлословили меж собой пользователи соцсетей, поругались, поспорили и перешли к мирному общению. Глупо ругаться, когда нет никакой возможности навредить физиологии соперника, кровушку ему пустить, чтобы знал.
Научились люди обходительности, и виртуальная реальность ответно одарила их неиссякаемым интересом и небывалой одухотворённостью. Как говорится – не хлебом единым сыт человек. Сыт он стал, тем не менее. Сыт и здоров со вкусного полезного питания и свежего воздуха, намешанного воздухоочистителями в идеальных пропорциях. Что ещё надо человеку? Сиди дома, не гуляй. Физические потребности вполне можно удовлетворить на тренажёрах.
Всё так. Да во многих людях сидит тяга к странствиям. Надо им выйти с мест обихоженных, тянут их тропы нехоженые, там, где ни разу он не был. Идут люди в края далёкие, и надо им помочь в пути, доставить в места заветные без задержек и с комфортом.
С романтикой дальних дорог справиться просто. Нагуляется путешественник, за годик-второй всю Землю увидит. Везде одно и то же – вода, земля, деревья. И воздух везде одинаков. А дома лучше. По интернету Земля выглядит гораздо красочней, чем наяву. Виртуальный человек интересней: настоящий индеец, туземец, зулус. При желании можно потрогать дикаря с интернета. Прикасаться к живому человеку не принято – не поймут.
А всё не сидится людям дома. Выходят. Приходится для них парки возделывать, дорожки для прогулок выкладывать. И идут люди нескончаемым потоком. Сами не знают куда идут. Гуляют просто. Куда, зачем? И приходится им путь указывать, сигналы подавать, чтоб не столкнулись случаем со встречным. Дороги-то они не видят, из виртуальной реальности не выходят, там живут. Реальность не виртуальность. В настоящей жизни обитает опасность.
Во все века встречались средь людей ретрограды, чаще – люди пожилые. Поколение новое, оно свою жизнь строит, отличную от прожитой отцами. Этим же свой опыт передать необходимо по какой-то острой необходимости. Критикуют старые молодых, прошлым жить обязывают. Не бывает так! Нет возврата! Время бежит вперёд. Вот и сегодня нашлись мудрецы – заставляют молодёжь к какой-то придуманной жизни обратиться, отвлечься от интернета.
Одним из таких зануд и был Иван Фёдорович Неведров. Уставал он от интернета по какой-то непонятной причине. И врачи не могли обнаружить в деде Иване изъяна, который порождал ту усталость. Больной же взваливал свою болезнь на молодых и не уставал брюзжать на продвинутую молодёжь, живущую своими интересами.
Оторванный от дел, Неведров подолгу гулял в одиночестве. Гулял без подключения к «паутине». Наблюдал за людьми, не видящими друг друга. Любовался буйством зелени, развесистыми деревьями. Слушал птиц. И что он мог понять с неразборчивого птичьего пения? В интернете давно расшифрованы все птичьи трели и переведены на человечий язык. Заходи на сурдопереводчик и слушай о чём пернатые переговариваются.
Иван Фёдорович встрял неожиданно посередь людского движения, разделил поток гуляющих надвое, застыл в недоумении: там, на скамеечке сидел юноша… С книжкой в руках! На первый взгляд и двадцати лет ему нет, а от интернета отключён. Читает…
Не сдержался дед Иван, подсел к необычному юноше: «Не помешаю»? Тот оторвался от чтения, взглянул удивлённо, плечами пожал. Пустующих скамеек рядом полно, к чему напрягаться, ютиться на занятой, просить подвинуться. Отсел подальше от привязчивого деда и снова в своё чтиво уставился.
-Иван Фёдорович, - настоял Неведров на общении, представляясь. – Можно просто, Иван.
-Юра, - ответил юноша, явно пренебрегая участием привязчивого незнакомства.
-Что читаем? – не отставал Иван. Юра отложил, книжку, ответил безучастно:
-Да так…, ни о чём. Вообще-то, я предпочитаю классику. Лондон, Твен, Дюма. Пушкин, Лермонтов, Толстой. Шолохов, Симонов, Полевой. Они и впрямь великими были, можно с их произведений жизни поучиться, человеческие качества в себе взрастить. Современный писатель этого лишён, одна развлекаловка у них. Вот такая и мне сегодня попалась: инопланетяне дерутся, а земляне их разнимают. Чушь! Только зря время потерял.
-А ведь я тоже книжку издал, - признался Неведров. – Рискнул. Сегодня с этим просто. Только не читает никто. Да и ничего не читают, только картинки смотрят. Могу подарить. Может, отыщешь и у меня чего полезного?
-Больше не стану читать современных авторов, - признался Юрий. – Писать разучились, не хотят усилий вкладывать, пишут первое, что на ум взбредёт, - осёкся тут же, замялся. – Да, конечно. Приносите. Прочитаю, отзовусь.
-Вот и ладненько, - обрадовался Иван, лишённый читательской симпатии. – Завтра и поднесу. А можно и сегодня (загорелся). Ты здесь каждый день бываешь? Смогу тебя найти?
-Да, да. Я слышу. Понял, - пробормотал что-то непонятное Юрий.
Иван проследил за взглядом нового знакомого и отметил на парковой дорожке удаляющуюся девичью фигуру.
-Запал, повеса? – посмеялся дед над юношеским пристрастием. – А что расселся тут? Вскочил и – беги! Догоняй! Сбежит твоя любовь. Исчезнет.
Юрий заёрзал на скамейке. Как так – бежать, догонять, заговаривать? Не положено это – на улице знакомства заводить. А как окликать её? Они, ведь, не знакомы даже. А и не услышит она, в виртуалке зависла. И за плечо прикосновеньем не отвлечь, враз током шандарахнет.
-Эх, ты! Любовник-неудачник, - укорил Юрия Иван. – Первый раз?
-Было у меня, - сознался Юрий. – На первом курсе ещё. Интернет не одобрил. Не подошли мы друг другу. С тех пор я интернету не особо доверяю.
-Вот и молодец, - одобрил Иван. – В любви советчики помехой. Однако, стоит любви подучиться, чужими чувствами свои пополнить. Если не против, я тебе помогу.
Юрий кивнул безнадёжно.
-Так встретимся ещё? – спросил Иван. – Завтра будешь? (Юрий опять кивнул согласительно). Так я не прощаюсь. Будем дружить. До завтра.
Глава II. Отвергнутый.
Юрий Панкратов слыл в институте «белой вороной». Не было у него виртуальных друзей, интернетом он пользовался только с целью самосовершенствования: переписывался с учителями и сокурсниками, которые казались ему ментально интересными. Обучение давно уже стало дистанционным, и личные собеседования студентов с деканатом стали чрезвычайно редки.
Ректоры всячески избегали студента, пристающего к ним с неожиданными вопросами. А Юрий будто и не понимал как нежелательны встречи с ним, отвлекал высокомудрых учителей от их изысканий в бесконечной виртуальности. Редко, но притязания Юрия заканчивались ответным вниманием, досадным зачастую. А однажды удалось даже разговориться с новым учителем Бохлейл Тумбо, прибывшим недавно из Африки по обмену.
-На днях натолкнулся на статью в интернете, - поделился своими сомнениями Юрий. – Пишут, что люди в Космос летали. Неужто правда?
-Зачем тебе это нужно? – попытался Бохлейл отвадить ученика от излишних интересов. – Людей во все века тянуло в сказку. Всякому поколению надобно присочинить о себе, ярче свою эпоху расцветить. Плохого в этом я ничего не вижу. Хочешь в историю окунуться, познакомлю тебя с легендами и сказаниями зулусов. Тема эта гораздо интересней и полезней, чем мечты о покорении Космоса.
-Та статья мне показалась далеко не надуманной, - не согласился Юрий с доводами учителя. – В ней показаны живые космонавты, которым хочется верить. Космонавты рассказали о космосе, показанном нам со спутников. Рассказывают они так, будто воочию всё это видели и ощущали: невесомость, вселенский холод, притяжение бесконечности.
-Порой и я сомневаюсь, - признался Бохлейл. – Предки были смелее нас. А вот на Луне они точно не были. Лунная сказка чистейшей воды.
-А как же флаг американский? – не согласился Юрий.
-Флаг могли выставить и беспилотники. В автоматическом режиме.
-Нехорошо сомневаться в прорывных достижениях человечества, - не унимался Юрий. – Если было заявлено, что человек посещал ближний Космос, фактом этим следует гордиться, а не чернить сомнениями достижения и прорывы. И откуда взялось само это слово – «космонавт»? Сложилось и прижилось.
-Как бы там ни было, не место человеку в Космосе, - наставил Бохлейл неуёмного спорщика. – Видел, как космонавтов с полётов встречали? Они на ноги встать не могли. Невесомость здоровью враг. Да и не только невесомость – радиация, мусор космический, безвоздушное пространство. Всё стоит запретом. Космос предупреждает: сюда нельзя. Земля человеку приютом. На Земле созданы идеальные условия, и глупо воротится от жизни к смерти. Если и был там кто, примером эти герои для нас выступить никак не могут. Мудрость выше авантюризма.
-Неправильно всё это, - не соглашался Юрий. – Не по-человечески. Если сомневаешься, лети, проверь. Опыт выживания в безвоздушном пространстве накоплен немалый, сохранились чертежи, документация. Даже если космические полёты только на бумаге остались, рисковать стоит.
-Риск – самая большая глупость. В невесомости человек сохраняет свои физические возможности пару-тройку дней, не дольше. Мышцы дрябнут от бездействия, и возврата к былой спортивной форме больше не будет. За день не успеть понять всех космических глубин, стало быть, делать там нам нечего. Всё, что нам требуется от Космоса, могут добыть автоматы. Ни к чему летать самому. Глупо.
-Опустились мы до повальной тривиальности, - заметно погрустнел Юрий. – Человеку дано искать и дерзать. Мы же расслабились. Живём, радуемся, и никакие непостижимые тайны Вселенной не влекут нас больше. Всё знаем, всё можем, и ничего сверх того нам не надо.
-Знаешь, Юрий… Не забивал бы ты мне голову своими заморочками. Надо тебе в Космос, вот и лети. Я тебе в твоих авантюрах не советчик.
-Вот и полечу!
-Вот и лети!
Между Бохлейлом и Юрием после того разговора личных встреч больше не случалось. Учитель заблокировал Юрия и вызывал его только на экзаменах. Панкратов с того разлада в успеваемости никак не потерял, закончил институт с самыми высокими оценками по всем дисциплинам. Признания от деканата за свою успеваемость, правда, не получил. Высоких слов заслуживают приверженцы существующих догм и правил, а никак не отщепенцы, пытающиеся возвратиться к реальной жизни.
Работа Панкратову Юрию досталась несложная, не требующая временных затрат. Где-то там, на юге Украины, раскинулось его пшеничное поле, гектаров, эдак, в тысячу. О неполадках в робототехнике Юрию тут же сообщалось тревожным сигналом. Если сельскохозяйственная автоматика была не в силах сама себя исправить, Юрию предписывалось срочно вылетать на место. Чрезвычайных ситуаций в доверенных ему угодьях пока не случалось. Сигналы о неисправностях поступали раз в неделю, но все поломки вполне можно было устранить дистанционно. Так что свободного времени у молодого специалиста по сельхозоборудованию было предостаточно.
Эту скамеечку Юрий выбрал для наблюдений за людьми. Прятать своё привязчивое любопытство особой необходимости не было. Люди разучились ощущать присутствие встречных, их настроения; да под сенью берёзки, опустившей свои гибкие ветви на окрашенные дощечки скамьи, соглядатаю было спокойней.
Не читалось Юрию, буквы не складывались в слова, и глядел он в развёрнутую книгу не переворачивая страницы. Засели в нём мысли, рождённые нахлынувшим воспоминанием о встрече с учителем Бохлейлом Тумбо. И откуда они только взялись, воспоминания трёхлетней давности? «Лети»! Ну какой из Юрия космонавт-первопроходец? Человечек срединных достоинств. Целеустремления, мечты без должного осуществления порождают неуверенность. Не летают люди в Космос, и Юрию с этим полётом никто не поспособствует. Время идёт и ничего не делается в этом направлении. А и не нужен Юрий в Центре Космической Связи. Никто там его не ждёт. Не примут, на порог не пропустят. С его-то бредовыми идеями-мечтами… Кто он есть такой? Простой работник сельского хозяйства, которых тысячи – незаметных.
Всё это самоуничижение овладело Юрием после встречи с Иваном. Как там его? Иван Федотович? Он виноват, кому ещё. Влез со своей навязчивой помощью с первого знакомства. Принизил молодость зрелым опытом. Показался и пропал. Не придёт он, как обещал. Случайные знакомства чаще всего заканчиваются забытьём.
Юрий приходил сюда не за сомненьями, за возможностью увидеться с ней. Имени её он так и не узнал, не рискнул обратиться за помощью к идентификатору, даже сфотографировать не удосужился, запечатлел её образ в памяти. Она лучшая. Юрий обратился в себя за подтверждением того утверждения и утвердился в нём окончательно, а теперь и дня не мог прожить не увидев её.
Любви Юрий учился по книгам и не доверял виртуальному сводничеству. Любовь заложена в нас самым мощным инстинктом, и инстинкт тот, продолжения рода, необходимо хранить особо тщательно, а никак не отдавать свои чувства на откуп посторонним советчикам. Учиться любви не мешает, тем не менее. Учиться на высоких примерах, выбор которых остаётся за каждым: кому Ромео с Джульеттой восхищаться хочется, а кому привязанность Галочки к Петьке по душе придётся.
Любовь порождает новые знания, тайные, не поддающиеся изучению. С теми знаниями возможно предугадывать помыслы любимого, разделять его печали, не ведая о них. Сомневался Юрий, что подойдёт Иван, а вот она появиться точно. А вот и она… Чем этот дар предвидения не может быть доказательством Юркиной любви?
Не посмел он больше терзаться сомнениями, поднялся навстречу, снял пленительный образ на идентификатор и подал сигнал с просьбой для личного общения.
Девушка сошла с прогулочной тропы и уставилась с недоумением на незнакомца, позволившего себе отвлечь её от виртуальных грёз. Во взгляде её явно угадывалась досада: «что надо ему»?
-Я давно наблюдаю за Вами, - залопотал Юра, борясь со стеснением. – По нраву Вы мне пришлись, и не могу я больше сдерживаться, познакомиться с Вами ближе. Извините, что отвлёк. Юра (представился). Простите…
Девушка проигнорировала протянутую руку и ткнула в навязчивого незнакомца пальцем. Всяк уважающий себя юнец вкраплял себе в пальцы сенсоры различной функциональности: тепловые, различающие мельчайшие температурные изменения среды; светочувствительный преобразователь, раскрашивающий действительность до невероятных тонов. Указательный палец был у всех оснащён идентификатором личности: ткнул пальцем в незнакомца и не надо представляться, знакомиться. Выдающиеся программисты владели пятернёй ничем не хуже талантливых пианистов.
Юрию впервые удалось вдосталь налюбоваться избранницей, пока она застыла в ожидании рекомендуемого ответа. Несомненно, он был прав, когда обратил внимание именно на неё. Грация, воздушность, глубина в глазах – всё было в ней, что сопутствует настоящей красавице.
-Мы не можем быть близки. – Хрустальный голосок отвлёк Юрия от созерцания, и он не сразу понял ответа, наслаждаясь искристостью полюбившегося образа. – Напиши мне, Юрий. Виртуальными друзьями мы вполне можем стать. Более близкие отношения нам не рекомендованы.
Девушка сказала всё. Продолжения беседы ей было не нужно. Она подключилась к интернету и продолжила прогулку под присмотром всемогущей «паутины», оставив потенциального любовника с его неоправдавшимися надеждами.
Юрий проводил свою несостоявшуюся любовь потухшим взглядом, прошёл на свою скамеечку. Опять не читалось. Книга не может настроить растрёпанные чувства, требует вдумчивости и внимания, которых у него не было. Тут придётся прежде самому как-то собраться, взять себя в руки.
Юрий откинул книжку в сердцах и подключился к интернету. Интернет отвлечёт при правильном выборе тематики, легко завладеет интересами пользователя, укроет спесь звуками и красками.
-Отшили? Не пришёлся? Бывает… - Юрий вздрогнул с голоса за спиной, пытаясь вспомнить принадлежность знакомого тембра. Оглянулся – Иван. Дед выглядывал из-за берёзки, сочувствовал. – Извини, я подглядывал за вашей встречей. Да ты не переживай так. За любовь ещё побороться придёся. Любви добиваются, а не рушат её проверками. Я помогу, подскажу. Я знаю.
А я тебе книжку принёс, как обещал. Вот, - Иван протянул Юрию томик, и тот улыбнулся с вынужденной благодарностью. – Ну, я пойду. Не буду мешать. Сегодня тебе не до душевных бесед. Приходи в себя, поговорим завтра. Прочтёшь и поговорим. Мне важно слышать читательское мнение. А у тебя всё в любви получится, я верю. Узнал, хоть, как зовут её?
Юра пожал плечами и улыбнулся опять виновато. А ведь правда – нужно имя. Он вытащил из памяти запечатленное фото и отправил на идентификацию – Елена Петровна Костомышева. 2068 год рождения. Молодая какая! На четыре года младше. И имя звучное – Елена Прекрасная. Подходит к ней идеально. Лучшая она, без сомнения!
А Иван Фёдорович ушёл, пока его молчаливый собеседник грезил. Юрий взглянул на подаренный ему томик: «Иван Фёдорович Неведров. Россия берёзовая. Стихи, рассказы». Развернул, вчитался, оценил:
«Нелитературный язык. Предложения скомканы, мысль не передаётся. Да откуда ему взяться, слову печатному? Литература уж какое десятилетие забвению предана. Ценится лаконизм, точно высказанное мнение, цитата. Тут даже знаний орфографии не понадобится, лишь бы было сказано резко, не так, как у всех. И откуда ему литературному творчеству обучиться, когда учителей словесности днём с огнём не сыскать? В Лету канула красота языка русского.
Ещё помочь обещался. Советчик! Да чем он помочь может, если сам двух слов связать не может? Сводник позорный! Только хуже сделает. Нет ничего глупее, чем в любви помощник».
Юрий скинул подаренный томик на книжку избранную, отвергнутую. Не надо! Встал, ушёл. А совесть не оставляла, свербела изнутри:
«А что я скажу ему завтра? Нельзя рушить на корню начинания благие. Человек помощь предлагает, а я его прочь гоню. Неправильно это. Надо почитать, ознакомиться, а уж потом критику наводить».
Юрий вернулся и подобрал отброшенные книги. Книга – ценнейший опыт жизни, накопленный веками. Каким бы не был автор, бросаться книгами нельзя. К изданию её много рук человеческих приложено, море раздумий, сомнений мук. Книга поценнее слитка золотого встанет – частичка души, подаренная людям.
Глава III. Сложная штука – любовь.
Путешествия Ивану Фёдоровичу были не в новинку, предрасположенность к непоседливой жизни в нём присутствовала. Имел он опыт странствий, обладал знаниями натуралиста и красноречием, так что профессия туроператора ему была не в тягость. Сложность состояла только в отсутствии желающих разделить с ним тяготы неустроенного быта в дальней дороге.
Путешествовать в одиночку никто не запретит, если же берёшь на себя ответственность за людей малознакомых, приходится доказывать свой профессионализм. К тому же набранная группа не может быть численностью менее десяти человек – такое непонятное ограничение выставили радетели за безопасность неподготовленных туристов. А где найти десяток искателей приключений средь толпы диванных фуфлыг?
Самым сложным оказалось привлечь к путешествию Леночку Костомышеву, а ведь это ради неё Неведров затеял всю эту авантюру. Ради Юры…
-Почему я должна ехать неведомо куда, когда мне с экрана покажут все земные прелести? – Отнекивалась Леночка от уговоров Ивана Фёдоровича.
-Увидеть всё воочию гораздо полезней, чем узнать о том из чужих повествований, - настаивал на своём Иван Фёдорович. – Ощущения наяву отличны от навязанных интернетом. Земля показывается каждому не одинаково. Всяк видит то, что он видит, и ощущение красоты у человека складывается своё, неподражаемое.
Елена оправдывалась занятостью, подготовкой к экзаменам, культмассовой деятельностью. Активистка, она была избрана старостой группы из будущих педагогов.
-Реальное общение с людьми необходимо учителю, - настаивал Иван.
-Из интернета информацию добыть гораздо проще, чем из жизни, - не соглашалась Елена. – Виртуальное общение логичней. Пока педагог разговорит ученика в русле необходимой тематики, тот выдаст десяток ненужных слов и мыслей. В виртуальной переписке есть время на раздумья, и ответы в этом случае точны и немногословны. Нет необходимости корректировать и поправлять беседу.
В конце концов, Иван пошёл на хитрость и представился другом отца Елены. На самом деле они не были знакомы. Просто Иван списался с отцом и обратился к нему за поддержкой. Хоть интернет и стоит выше семейных взаимоотношений, отцовский авторитет в семье Елены не отмер окончательно. Она услышала папины советы и согласилась с Иваном Фёдоровичем. За неделю её становление в избранной профессии никак не пострадает. Съездит, посмотрит, уверится, что настоящая жизнь ничем не отличается от той, что интернет показывает.
Организационные сложности преодолимы при должном упорстве. Плановые сборы недолги, и дорога с развитием техники становится всё короче, приближая романтиков к местам вожделенным.
Лена в самолёте мучилась неразрешимым вопросом: где же она пересекалась с этим юношей, что безотрывно смотрит на неё? Неприятное ощущение… Девушка оборачивалась несколько раз на навязчивый взгляд: улыбается, смотрит, будто знакомы они; а кто такой, не припомнить никак. И по интернету его не вычислить. По договору с Иваном Фёдоровичем на время путешествия пользоваться интернетом можно только в крайнем случае.
Все пассажиры в самолёте молчат. Грустная дорога выдалась до Южной Америки. Сложно скрасить вынужденное бездействие без привычной виртуальности. Нет выбора, приходится развлекаться тем, что предлагают – навязчивыми мелодиями, да рекламой от «Аэрофлота».
Молчат все, только щебетунья Галочка не смолкает. То облака у неё волшебными образами представляются, то волны морские пытаются с людьми заговорить. Мозги у этой Галочки не так как у всех переплетаются, а она всё участия просит у загрустивших соседей. Надоела своими щебетаньями! Уснуть не даёт. Облака, они везде облака. И гладь морская неизменна по всем горизонтам. Одна тоска берёт с того вида морского, к жизни человеческой неприветливого.
Галочка прилипла к Юрию с первой встречи. Понравился он ей несомненно. Надо было отвечать ей как-то, а как, Юрий не знал. Любовь напополам не делится. Есть у него Леночка, и другие женщины теперь для него не существуют.
Самолёт приземлился в Сантарене. В этом городе, омытом разлившейся от края и до края Амазонки, туристы осваивались в новых климатических условиях и проходили инструктаж: чего стоит опасаться в сельве и как вести себя при встрече с индейцами.
Для Юрия наступило самое подходящее время для более тесного знакомства с Леной. Или сейчас, или никогда. Какой из него мужчина, если он с женщиной заговорить стесняется?
-Ну, здравствуй Лена, - подошёл он к ней со стаканом соблазнительного мате. Подошёл и замолк. Мысли спутались враз, завязнув в сомнениях. Какой разговор завязать, чтоб был он интересен ей и не скончался никогда?
-А где я могла встречаться с Вами? – Лена воспользовалась случаем разрушить свои сомнения. – Лицо знакомое, а с какого блога я могла Вас запомнить, не припомню.
-Как же, Леночка! Я подходил к Вам в парке, на прогулке. Забыли?
-Так это было не интернет знакомство? – Лена прикусила губу, вспоминая. – Ах, да! Ну, как же… Нетривиальная встреча. И как только я могла о ней забыть? А почему Вы мне не отписались, как мы это обговорили?
-А я писал. Отослал заявку на дружбу.
-Писали? – Лена сделала извинительное лицо - очаровательная Елена! – Вы уж извините, что я не ответила. Столько подписчиков! Могла и пропустить. Теперь исправлю, обещаю. Как Вас величать? Забыла, извините.
-Юра. Юрий Панкратов.
-Вот, теперь точно запомню! – улыбнулась Леночка. – Пишите, не стесняйтесь. Будем дружить. А как Вы в нашей группе оказались, разрешите узнать? Набор, как я знаю, проходил с нашего института, из студентов-первокурсников. Вы же постарше выглядите. Ваш возраст угадывается, как и образование.
-Да так…, - замялся Юрий, придумывая ответ на каверзный вопрос. – Я не первый раз с Иваном Фёдоровичем путешествую (слукавил). Люблю я это дело – странствия. А тут подфартило, место свободное в туре открылось. Он меня и пригласил.
-Какое совпадение! – удивилась Лена. – Нам точно с Вами надо подружиться. И давайте перейдём на «ты». Сама судьба отметила наше знакомство, и грешно воротиться от такого случая. Как неудобно, всё же, без интернета! С его помощью я бы тебя сразу узнала, и не случилось бы со мной такого казуса.
Завязавшийся душевный разговор прервался сообщением о посадке на геликоптер. Новые старые знакомые заспешили на выход, и Юрий краем глаза отметил Галочку, неумело скрывающуюся за прозрачным стеклом аэропорта. «Подслушивала», - усмехнулся про себя Юрий.
И как быть теперь с этой Галочкой? Девушка она симпатичная. Никак нельзя отказывать ей в привязанности. И поваживать не стоит. У него теперь Лена есть. Не всё промеж них сказано, да надежды на взаимность открылись.
Тяжело с ними, с женщинами! Сложная это штука – любовь.
Глава IV. Амазония.
Интернет – источник знаний, но ещё и ощущений. «Паутина» наделяет пользователя комфортным восприятием, дабы жизнь человека изюминкой выглядела. Через интернет научились передавать звуки и изображения, а позже и запахи.
Смешивать запахи пытались издавна. Искусство парфюмеров славилось и развивалось во все времена. Машинам сила парфюма была не подвластна, железные монстры способны источать один лишь смрад. Да всё рано или поздно получается при должном упорстве. Люди приучили машину рисовать, сочинять стихи, музыку. Стали машины пахнуть ничем не хуже цветов, источали запахи, человеческому естеству приятные.
Запах – один из отличительных свойств индивидуума. Запах постоянен, и потому он надоедает зачастую. Хорошо бы сделать его изменчивым. Додумались и до этого. И теперь из интернета возможно наслаждаться музыкой амбры, меняющейся по тонам, интервалам, минорам. Всякому ценителю своя мелодия цветов.
Интернет привлекает людей намного ярче красот природных. Люди знают, что им больше нравится, и изощряются в искусствах ради самоублажения. Природа под человека не подстраивается, красота её утверждает право на жизнь.
Отряд Неведрова бродил по сельве третьи сутки. Сырой тропический климат тяжело переносится россиянами, а больше всего тяготило начинающих туристов отсутствие доступа к интернету. Как не пытался Иван Фёдорович растормошить свою промокшую команду, молодёжь еле волочили ноги. Частенько в отряде слышались недовольные выкрики после того, как невнимательные ходоки задевали нависшие ветки и брызгали на вслед идущих. Над отрядом витала угрюмость, сельва отвечала гостям тем же. Только дождя не хватало, который всё собирался, пугая тучами, и никак не мог пролиться.
В конце концов молодость взяла своё, путники свыклись с тяготами похода. Природа проникла в молодые души, зачаровала так, как умеет это делать с самого зарождения жизни. Были услышаны звериные выкрики, на Неведрова посыпались вопросы: «Кто это? А это кто»? Сами звери не объявлялись, прятались от людей, объявившихся с непонятными целями.
Команда заговорила. Чаще всего был слышан голос Игорька, известного юмориста, засветившегося в интернете неожиданными комментариями. Первый день он помалкивал как и все, а после и его прорвало. В отряде послышался смех, шагаться стало веселее, и еда на пеньках вкуснее показалась. Ещё бы они научились ветви придерживать для безопасного прохода товарищей, можно было принять их за состоявшихся туристов.
Дождь пошёл на третий день похода – затяжной, нескончаемый. Решено было сделать большой привал, подмыться, постираться. Разговоров тут было! Оказалось, все знали друг друга из интернета, и общие друзья нашлись у всех. Интернет сближает тысячи людей, если спорить умеешь по делу. А современный пользователь спорить умел, этике виртуального общения обучают с детства.
Много интересного порассказал Иван Фёдорович. Молодёжь заслушивалась своего туроператора, когда он рассказывал об окружающей их чудесной Амазонии, о фауне, флоре; сохранившихся досель диких племенах, мигрирующих по бесконечной сельве и скрывающихся от цивилизации в непроходимых лесах.
Игорёк шутил нескончаемо, вызывая смех у друзей. Подтрунивал над ленивцами и очковыми ревунами, не побоялся осмеять самого ягуара. А уж сколько досталось от Игорька аборигенам – уруми и карабайо! Если б они только слышали, как представил их Игорёк, не бывать ему больше в Южной Америке.
Только Юрий молчал, не смеялся, не слушал Неведрова, а всё разглядывал Леночку, будто не видел её никогда, не мог налюбоваться. А Галочка поглядывала на отвлечённого Юрия. Нравился он ей…
Дождь кончился в ночь. Иван Фёдорович разжёг костёр. Большинство из его команды видели всполохи воочию впервые, смотрели заворожено на языки пламени. Там, в трепещущих языках огня, рождается сказка. Трудно не поверить в это, трудно не смотреть, пропустить рождение чуда.
Иван подкрепил настрой подопечных гитарой. В лесу гитара звучит не так, как с интернета – не приглажено, по-настоящему. Уходить от костра не хотелось. Случилось единение душ…
Юра подсел к Леночке, подыскивал слова для начала разговора. В голове у него шумело одно счастье, слов не было. Лена отодвинулась немного, стесняясь своего запаха после продолжительного похода:
-Сейчас бы в джакузи неплохо залезть.
-А что нам мешает? – предложил Юрий. – Пошли к реке.
Поднялись, пошли. Их никто не окликал. Все смотрели, слушали.
-Здесь купаться нельзя, - запаниковала Лена, вспомнив инструктаж перед походом.
-Почему нельзя? – не согласился Юрий. – Звёзды купаются, а нам нельзя?
Звёзды в тропиках особо велики. Узнаваемы звёзды - сияют, прыгают с небес в прозрачные воды, веселятся, плещутся. Мутные воды Амазонки в этом месте чисты. Наверное, родники очистили эту заводь, а Луна подсветила до дна.
-Я первым окунусь, - предложил Юрий. – Появится крокодил, ты его камнем отгони. Пиранью увидишь, кричи.
Юра скоро вылез на берег, помня об очерёдности. Девочкам купаться надо дольше. Протрясся, брызнул на Лену озорно, та поёжилась, вздрогнула.
-Хороша водица! – похвастал. – Никого там нет из монстров. Можешь смело купаться.
«Какая она всё же»! – восхищался Юра женскими прелестями, впервые увидев её без верхней одежды. Стройна, грациозна! И плывёт красиво, далеко не спортивно, по-женски. Не мог отвернуться, как просили. Звёзды помогали смотреть, подсвечивали.
Зазудело плечо. И где он только успел его занозить? В лесу немудрёно. Юра сам вытащил небольшую щепочку из-под кожи. Ничего страшного, даже крови не вышло. Только застыло немного. Протряс руку и прислонился к дереву, не забывая о своих охранных обязанностях. Луна помогала, светила. Да и звёзды старались ка могли. Прекрасные виды с русалкой, кругом всё счастьем заполнено.
Юра почувствовал слабость. Должно быть, усталость брала своё. Давно уже пришло время для сна. А может любовь отбирает силы.
В глазах потемнело, поверх головы в дерево ударило что-то. Юра ещё успел подумать: «Аборигены Амазонии луками не пользовались, орудуют копьями. Откуда здесь стреле взяться»? Больше не запомнилось ничего, сознание покинуло бдительного кавалера.
Глава V. Яномами.
Юрий очнулся привязанным к столбу. Оценить ситуацию сразу не мог, не испугался. Разглядывал беснующуюся перед ним толпу дикарей, которые крутились не в такт, прыгали, ухали устрашающе – танцевали. Голые все, животами вперёд. Противные до омерзения.
Повернул голову и увидел Лену, лежащую на надувном матрасе – связанную и испуганную. Супротив неё прыгали два дикаря, дрались, боролись. За неё, должно быть. «Хорошо, хоть донага не раздели (подумал Юра с сочувствием), оставили купальник. Хорошо, что не били, не мучили». На девичьем теле видимых травм от истязаний не наблюдалось.
Он взглянул на раскрашенного дикаря в перьях, сидящего в центре разыгравшейся мистерии. Должно быть, это был вождь. Вождь обратил внимание на очнувшегося пленника и ухнул приказом танцующим воинам, подтверждая своё главенствующее положение.
Воины выстроились против пленника. Вышел один и метнул раскрашенный топор в верхушку позорного столба. Столб загудел и задрожал. Дрогнул и Юрий, но тут же взял себя в руки. Нельзя показывать страха – это он помнил. Попытался отвлечься, загрузив себя мыслями: «Откуда у них томагавкам взяться? Томагавк – оружие североамериканских индейцев».
Юра закрепился взглядом за вершину горы на горизонте и попытался не слушать стука топоров, которые впивались в столб всё ниже, всё ближе. «Два, три…, пять», - считалось в уме, тем не менее.
Испытание на смелость окончилось. Индейцы сломали свои боевые ряды и продолжили танцы.
Смеркалось. Перед Юрой разожгли костёр и искры с трескучего пламени полетели в пленника, оседали на одежде, прожигали, слепили незащищённые глаза. Экзекуция продолжалась невыносимо долго. А раззадоренные дикари веселились с вида немощного врага, прыгали в упоении через костёр.
Дождался Юрий окончания и этого испытания, не закричал. Костёр прогорел. Вождь прикрикнул что-то воинам, и те сняли пленника со столба, повалили наземь и связали снова; потащили к шатру.
Юрия кинули в глубокое кресло и ушли, оставив его наедине с вождём, который ворожил чего-то над ним, окутывал табачным дымом с длинной трубки. Вошёл воин, в котором Юрий признал одного из дерущихся за Елену. Воин принёс с собою блюдо с яством, прикрытом неизвестными широкими листьями, поставил еду перед вождём, поклонившись учтиво. Вождь достал из-под листьев мясо, сочащееся кровью, и начал совать его в рот Юрию, приговаривая что-то по-своему. Юра воротился, мотал головой, мычал. В конце концов вождь не сдержался и ударил его полотенцем, которое прикрывало высочайшие телеса владыки.
-Ешь уже! – прикрикнул вождь Юре на чистом русском. – Ешь, пока я тебе мозги напрочь не вынес.
Юра уставился на вождя удивлённо: «Откуда в этом дремучем деде такие познания, далёкие от южноамериканского этноса»?
-Великий вождь Яномами – Вияя, - представил воин вождя на испанском. – Его имя управляет солнцем. Вияя может разговаривать с инородцами на их языках. Он способен угадывать мысли и разглядывать их изнутри. Не надо спорить с великим вождём, только хуже будет. Если он сказал кушать, значит надо есть.
-Ешь! – настаивал вождь. – Мне надо знать, каков ты есть, чтоб выбрать для себя лучший твой орган, где душа обитает. Только поглотив её я могу пополниться твоей сущностью. Узнать же эту тайну проще всего от жующего человека. Душа выбирает для себя самое тёплое место (объяснял). У каждого человека оно своё: у кого сердце, а у кого голова. Если я съем твои пустые мозги, кому-то может достаться твоё душевное сердце. Моим подопечным излишняя душевность ни к чему, для них владение оружием вполне достаточно.
Юра ужаснулся со слов вождя. Неужто в XXI веке ещё сохранился каннибализм? Не верилось, что вот так запросто прервётся его жизнь, но посчитал должным для себя хоть как-то оградить любимую девушку от дикарских нравов.
-Я не буду есть пока моя женщина в опасности, - заявил.
-Твоя знакомая с нашими женщинами, - заверил Вияя. – Ей ничто не угрожает. Наганибо (представил Юрию воина) выиграл её в бою, и теперь он её защищает. Наганибо первый среди воинов, и имя его первое. Он всегда идёт впереди всех.
-Да ты руки освободил бы уже! – улыбнулся вдруг Вияя Юрию, устав тыкать ему в рот куском мяса. – Хватит в злых индейцев играться. Бери мясо сам, никто тебя не связывал.
Юра удивился и попробовал разнять руки за спиной. Не получалось. «Доставай, доставай», - настоял Вияя. Пленник пошевелил руками в очередной раз, и путы упали сами собой. Он принял с высочайших рук угощенье и откусил. А вкусное же оказалось мясо! Он только сейчас вспомнил, что не обедал ещё, а день отсчитывал последние минуты. Спать захотелось, и Юра прикрыл глаза, насытившись.
Проснулся Юра рано, ещё солнце не вышло, заявило о своём скором пришествии розовым светом. Никто не охранял пленника, все спали, уставшие с прошедшего праздника.
Непонятные люди, эти яномами, и тем интересны они. Непременно надо изучить их быт, понять, принять. Но прежде необходимо убедиться в безопасности Елены. Где она? Юра озирался, пытаясь угадать местоположение женского шатра.
Он прошёл к избранному жилищу, заглянул под полог. Здесь вповалку лежали десяток яномами, прямо на земле, голые, прикрытые кое как старой дерюгой, одной на двоих, а то и на троих. Навстречу любопытному гостю поднялся один из индейцев, в котором Юрий признал Наганибо. Он и впрямь был первым, первым просыпался, первым привечал гостя, оправдывая своё имя.
-Проснулся? – Наганибо взял Юрия за плечо, выталкивая с шатра. – Вот и отлично. Пойдём завтракать. Да ты не обижайся на нас. Мы должны как-то заинтересовывать туристов. Вот и устраиваем представления. Лучше показать как мы живём, чем пусто рассказывать о наших традициях.
-А вы не переусердствовали с представлением? – возмутился Юрий. – Не позволительно так унижать людей, пугать смертью. Ни один психолог не одобрил бы вашего театра. Ладно, вы со мной пошутили. Я мужчина. К чему было ввязывать в ваши глупости слабую женщину – Леночку?
-А мы её предупредили заранее, - оправдался Наганибо. – Она согласилась, и ей даже понравилось участие в качестве украденной невесты.
-Согласилась она, - съязвил Юрий. – А вы знаете, что опасные аттракционы, сопряжённые со смертью, запрещены уже давно? Вы же в меня топорами метали. А если бы попали? Кто бы ответил за мои травмы?
-Томагавки? – рассмеялся Наганибо. – Я покажу тебе наши томагавки. Попробуешь метать. Или закопаешь топор войны - на своё усмотрение. Но это после завтрака. Война – войной, а кушать хочется всегда.
Наганибо завёл Юру в столовый шалаш, заваленный фруктами:
-Выбирай что на тебя смотрит. Извини, мате ещё не готов. Женщины поздно встают. Мужчинам же не до готовки. Нам охотиться пристало.
Сочный авокадо растворил в себе зло, захватившее Юрия, и он отдался проснувшемуся в нём интересу к необычному племени:
-А что, и вправду Вияя способен заглядывать в души и разговаривать на всех языках?
-Как тебе сказать? – замялся Наганибо, заметавшись между ложью и правдой. – Всякий человек способен разглядеть душу собеседника при должном внимании. В себя заглянуть труднее, самоуверенность мешает. Как говорится, своя душа – потёмки. Что касается знания языков, многие из нас люди образованные. Начальная школа для всех обязательна. Не такие уж мы и дикие, как вам представляемся. На то, чтоб заинтересовать туриста, много знаний понадобится. Языкознание – одно из главных дисциплин для туроператора. Мы все говорим на испанском, как ты должен был это заметить. А наш вождь Вияя закончил Новосибирский филологический.
-Вон оно как! – Рассмеялся Юра, брызгая соком по сторонам. – А вы говорите – проникновение в чуждое тело.
-А я, кстати, тоже русский знаю, - поддался Наганибо веселью. – Чут, чут. Балабесина. Хамало. Пасол в… Как его? Забыл… В Уругвай пускай будет.
После завтрака Наганибо провёл Юрия в оружейный склад, как и обещал; открыл ему тайны топора без утайки. Юра взял один в руку, повертел, оценил: удобный, тяжёлый. Таким убить с размаха враз.
-Ты топорище потрогай, - присоветовал Наганибо. – Заточку оцени.
Юра дотронулся до сверхпрочной, с виду, стали, и она промялась под его нежным прикосновением. Топор на поверку оказался бутафорским.
-А ты боялся! – осмеял его Наганибо. – Он не втыкается – липнет. Дребезжит и звучит из динамика. Если бы даже он попал в тебя, это был бы удар подушкой. Дрался в детстве подушками? А ты испугался, словно койот шелудивый.
-Ладно, не обижайся, - успокоил индеец расстроенного русского. – Показал ты себя. Показал. Все видели – стоял перед смертью героем. Выйдет из тебя настоящий яномами. Возьму я тебя с собой на охоту. Вот сейчас и пойдём, пока не проснулись все, отговаривать не начали. Мяса у нас в достатке, а лишнего зверя бить не принято.
Наганибо провёл Юрия к уставленным к стене копьям и долго объяснял, какие из них на крокодила заточены, а какие ягуара враз забьют.
Новые знакомые собрались скоро, набили мешок съестным, что нашли, и выдвинулись в лес с копьями наперевес. Не прощались ни с кем. Настоящим охотникам напутствия и советы в пути не понадобятся.
Глава VI. Охота.
Охота сближает. Друзья нашли общий язык, хотя Наганиба разговаривать в лесу запретил. Общались жестами и ступали с носка. Здесь говорят по заветам природы – жестами, эмоциями, красками; и человечья речь тут неуместна, как неуместен шорох звёзд в городской квартире.
Наганиба показал Юрию зверей Амазонии, что не удалось сделать Ивану. Ягуара, конечно, они не встретили. Кошачье царство простирается на 50 гектарах, и пятнистый царь не особо располагает представляться прилюдно. Занят он заботами о своих обширных владениях.
Повстречали семейку тамаринов, суетных, смешных драчунов. Непонятно, игрались они или дрались по-настоящему. А альфа-самец их смотрел на всю эту суетню и хмурил рыжие брови, насаждая в стае строгость.
Видели каймана, греющегося на огромном листе Виктории. Наганиба влез в реку, Юра побоялся, видя крокодила вне клетки впервые. Наганиба посмеялся над трусливым напарником и столкнул его в реку.
-Хороша водица Амазонки! – оценил Юра мутные воды, плескаясь.
-Это не Амазонка, - поправил его Наганиба. – Она там, далеко. Мы туда не выйдем, нам до вечера надо возвратиться. Мы её называем Парана-Тинг – королева рек.
Встретилась им капибара, вышла невзначай поперёк пути. Наибольшего в мире грызуна убивать не стали. Наганиба знал, что русские едят свинину, её и искал, выслеживал амазонскую свинку – тапира. Яномами берегут свой лес и лишней охоты не практикуют. Охотничий азарт у них осуждаем.
В лес ходят поесть. Какими заботами не нагружал бы себя приверженец лесных тропинок, главная цель для него – привал, сытный обед, добытый и приготовленный своими руками. Костёр, лесные запахи и шорохи, возбуждают аппетит, несравнимый с украшенным блюдом от знаменитого повара.
В ожидании обеда Юрий грыз полюбившийся ему авокадо и наблюдал за парочкой птиц, исполняющих ритуал зачатия. Это были красноголовые пипры, известные танцовщики и пересмешники. Таланты эти присущи только самцам пипры. У самок предназначение другое – рождение и прокорм потомства. Самке не обязательно раскрашивать себя вызывающе, её цель – выбор. А самец изощряется, сверкает перьями! Соблазняет «лунной походкой», поёт, ворует голоса и мелодии, услышанные некогда в живородящей сельве. Всё есть в его песнях: и трели собратьев, и обезьян завывания, и даже восторженные выкрики детей из индейских племён.
«А я всё спрашиваю у старших товарищей советов в любви, - задумался Юрий. – Вот у кого опыт соблазнения перенимать надо. Иди и смотри, учись законам природы у птиц, и женщина тобой заинтересуется».
-А ты различаешь, когда обезьяны дерутся, а когда играются? – Спросил он у Наганибы, занятом обжаркой на костре.
-Тут и различать нечего, - ответил повар. – Ты сам разве не отличишь смех от злобы? Только у людей? Люди – те же звери. Оттуда мы вышли – из лесу. И будущее наше я вижу в возвращении к истокам, отходе от издержек цивилизации. Надурили мы со своим развитием, как богам в страшном сне не снилось! Возвратимся. И оставим все хорошие накопления для братьев наших меньших.
Мы, яномами, и сегодня придерживаемся природных законов, не надумываем ничего лишнего к жизни, как то практикуете вы – люди цивилизованные. Ещё мой дед, как помнится, слыл отважным воином, уважаемым каннибалом. У него под навесом висело с десяток поверженных голов. А может, и больше. Я тогда ещё считать не умел.
Убивать нам запретили, и оказалось что это хорошо. Искать мира меж людей гораздо приятней чем войны. Делать хорошо незнакомцу – самая ценная находка человечества. Это так приятно, когда добро, сделанное тобой, к тебе же и возвращается. Мы изменили нашу жизнь, но мудрость предков в нас осталась. Живём мы по заветам отцов, храним традиции, заложенные в нас веками.
За разговорами и мясо приготовилось скоро. Изголодавшийся Юрий рвал сочные куски с остервенением, позабыв о застольных приличиях. Да на пеньках от едоков эстетического воспитания не требуется. Жалко стало, что чай пока не заварился, приходилось жевать всухомятку. Да эта беда небольшая, можно подождать немного.
Юра насытился и прилёг на сырую траву, не опасаясь промокнуть.
-Что-то ты загрустил, Юрик, - побеспокоился о друге Наганиба. – Не наелся? Так я ещё зажарю. Мяса много.
-Да нет. Всё хорошо. Просто задумался. У меня на Украине в поле пшеница дозревает, я же здесь прохлаждаюсь. Вот такая мыслишка заcела, и колет, и колет: не случилось ли там чего? Сменщика мне там молодого поставили, неопытного.
-О твоём поле можно узнать, - заверил Наганиба. – Мы связаны невидимыми нитями, и при должном внимании можем узнать о близких нам людях на расстоянии. Сам же Вияя может отследить всё что в мире делается, имеет способности проникать в мысли любого человека, кем бы он не был, где бы не находился. Способностями теми одарили Вияя наши духи, с которыми он постоянно и тесно общается.
«В умении приврать Наганибе не откажешь, - подумалось Юрию. – Насочинял с три короба – не переварить враз. И почему только сказки так притягательны»?
-Так что не переживай, Юрик. Хочешь ещё мяса? У меня добавка готова. Поднимешься после такого обеда? Дойдёшь до дома? А то здесь заночуем. Спешить нам некуда.
-Хорошие вы люди, - размяк Юра добрыми мыслями и сытостью. – Так бы и остался с вами. Что надо сделать, чтобы стать яномами.
-Проверки на причастность сложные и долгие, - предостерёг Наганиба Юру. – Прежде чем решиться стать яномами, стоит хорошо подумать. Вияя даёт новичкам огненную воду, и не каждый её может выпить. Но это испытание первое, проверочное. Дальше будет сложнее.
Вот, попробуй съесть, - Наганиба достал стручок красного перца и протянул его Юрию. – Нет, не запивай, не растирай. Так – откусывай и ешь. Вот, смотри, - он достал ещё один стручок и откусил с головки, словно яблоко грыз. – Будь мужчиной. Заставь себя и жуй.
Юра поступил по-русски: «один раз живём». Откусил, разжевал и снова откусил, не обращая внимания на огонь во рту.
-Молодец! - похвалил его Наганиба. – Теперь можешь запить (протянул раскрасневшемуся другу дымящееся мате). Не дуй, не остужай. Пей понемногу. Горячий, он лучше огонь во рту потушит.
Жжение и вправду прошло после нескольких глотков, а в сытом, вроде бы, Юрии открылся вдруг аппетит, и он запросил добавочного мяса.
-Ты точно дойдёшь? – обеспокоился за друга Наганиба, протягивая ему мяса на палочке.
На обратном пути друзья болтали без умолку. Дела все сделаны, охота завершена успешно, и теперь не обязательно соблюдать лесные законы тишины.
-Открылся твой Виталик, - заявил вдруг Наганиба. – Сменщика твоего Виталием зовут? Всё в порядке на твоём поле. Справляется он. Ждут тебя на уборочную.
Юрию осталось только удивляться прозорливости яномами. Неужто они и впрямь обладают сверхспособностями?
Глава VII. Испытание.
В рядах яномами, встречающих охотников, Юрий заметил Леночку, весёлую и счастливую. Он не видел её два дня, со времени горячей встречи в племени, и очень соскучился по любимой. Радости встречи от Леночки, однако, не ощущалось. Радовалась она про себя, что живёт, что красивая и что любят её; что так много жизни в этой сельве.
-Пошли, я тебя накормлю, - сухо предложила она Юре. – Вы изголодались, должно быть, на своей охоте. А мы с женщинами наготовили на всё племя. Научили они меня стряпать (с гордостью).
В женский шалаш Юру не пустили. Однако, он заглянул в запретные пенаты с любопытства и с удивлением увидел там… компьютер большой мощности. Такая машина вполне обслужит всё племя, удовлетворит интересы каждого. А Наганиба говорил – «невидимые нити», связь богов. Фантазёр! Сказочник! Юра только улыбнулся на враки своего друга – обманщика. Дикарю фантазировать не запрещается, живёт он в мире духов.
Лена не стала задерживать Юру: «У меня дела». Скрылась в женском шатре, оставив его одного с тыквой в руках, заполненной ароматным варевом. Иди куда хочешь, ешь, где удобно покажется. Юра двинулся по лагерю в поиске Наганибы, которого нашёл у продуктового склада сдающим остатки тапира.
-Поедим? – Предложил Юра другу, горя желанием расплатиться за вкусный обед на охоте.
-Тебе бы только есть, да есть, - улыбнулся Наганиба на аппетиты друга. – О своём желании стать яномами ты уже забыл? Тебя Вияя ждёт. Ждёт голодным. Угощать тебя он сам будет.
Юра подтвердил своё желание, и друзья направились к шатру вождя. Тыкву с ужином Наганиба забрал себе. Сам всё съест, осилит за двоих.
-А ведь ты меня обманул, - упрекнул Юра Наганибу по пути к вождю. – Насочинял сказки о невидимых связях через духов. На самом деле вы все к интернету подключены.
-Знаешь, Юра…, - попрекнул Наганиба ответно. – Если нет в тебе веры, лучше не приступать к испытаниям. Только хуже будет. Вера в этом деле должна быть. Большая вера. Слушай и исполняй. Страх гони. В мужчине не должно оставаться страха. И боли мужчина не должен поддаваться.
Юра подтвердил своё желание пройти все испытания, и Наганиба толкнул его в шатёр вождя с пожеланием: «Не распускай нюни».
Вияя подготовился к таинству посвящения, вошёл в транс и бормотал чего-то по-своему, прыгал вокруг Юрия и нескончаемо обкуривал его из длинной трубки. Достал из своих тайников выдолбленный джекфрукт, заполненный колдовским отваром и протянул пойло испытуемому с непререкаемым указанием «пей». Юра зажмурился и выпил как учили. Спасибо Наганибе – научил на примере острого перца.
Юра вышел к людям после обряда посвящения просветлённым, с немеряной верой в себя, в свои силы. Теперь он яномами. Все любят его и уважают. Непобедимый воин, лучший охотник – он защитит любого, вытащит из беды, выведет заблудшего на проторенную дорогу. Что было дальше, он помнил смутно. Солнце зашло, и ночь затмила память со всей присущей ей теплотой…
Молодой организм легко выводит спиртное. Это чрезмерное потребление приводит к невозможности самоочищения. Организм свыкается с алкоголем, приспосабливается, начинает работать по новому. Потому алкоголики так страдают по утрам от невозможности восполнить горючее для продолжения пьяных грёз.
Юра проснулся свежим, как всегда. И только возвращающаяся память побуждала стыд – что делал он вчера? Что вытворял! Прыгал, плясал, лез ко всем с объятиями: «Теперь я ваш брат, родственник». Ломился в женский шатёр к компьютеру: «Я его починю». Что ещё? Да – упал в лужу.
Он ходил кругами по лагерю, глотая воздух, и никак не мог договориться с совестью, оправдать свои глупости. А новые соплеменники оборачивались тайком в его сторону и посмеивались. В конце концов, он нашёл Наганибу и обратился к нему с просьбой:
-Как мне вызвать Лену? Мы уходим. Пора. Нас там уже заждались. Иван, должно быть, всех на ноги поднял – нас потерял.
-Ты можешь уходить, - согласился Наганиба. - Лена останется. Она не хочет, погостит ещё.
-Как это не хочет? – возмутился Юрий. – Я за неё отвечаю. Раз пришла со мной, уйдём вместе.
-Ни за кого ты не отвечаешь! Лена тебя не любит, это даже юнцу не целованному заметно. Я Лену в бою выиграл. Она моя, и никуда с тобою не пойдёт.
-Как это твоя? – взбеленился Юрий. – Как можно человека делить – твой, мой? Ей пора домой уезжать, и никто её не вправе задерживать. Делать из неё узницу я не позволю.
-Это ты мне не позволишь? – Ответил Наганиба на дерзость гостя. – Хочешь заиметь на неё права – докажи! Докажи в бою. На чём предпочитаешь драться? На ножах, на копьях?
Юра смотрел презрительно на малорослого соперника. Этого он враз уложит.
-Никакого оружия! Право силы определяется только в честном бою.
-Согласен, - дал свой ответ Наганиба. – Будем драться, пока один из нас не признает своего поражения. Или ты предпочитаешь до первой крови? Или как там у вас – лежачего не бьют?
-Бой до полного поражения, - заключил Юрий. – У нас проигравший выкидывает белое полотенце под ноги соперника.
-До белого полотенца, - согласился Нагамата. – Готовься. Бой состоится после обеда. После боя можешь уходить, если сможешь.
Нагамата сплюнул с презрением под ноги аника-воина и ушёл не оглядываясь.
Глава VIII. Схватка за сердце девичье.
Бой состоялся в намеченные сроки. У индейцев не принято откладывать бои, уговаривать соперников к примирению. Только в бою возможно доказать противнику свою правду. Эта истина доказана жизнью. С законами природы не спорят, ни один зверь не отойдёт от суровой реальности. Дерутся все – и хищники, и травоядные. Дерутся за мяса кусок, за самку, за право жить. И яномами не следует перечить правде силы, мягкотелый индеец – всё одно, что птица без перьев. Драка – это самое захватывающее зрелище, от которого глупо воротиться. Проигравшего вылечат, раны не страшны. Страшны только злые духи, влекущие в свой бесчеловечный мир. Других страхов у мужчины быть не должно Победитель же обретёт славу, которая послаще доброго слова бывает.
На бой собрались все яномами. Не всякий год удаётся видеть такую зрелищную драку - настоящую. Чаще дерутся понарошку, ради спортивного интереса, дабы быть готовым защитить себя при случае в непредсказуемой сельве. Бой за правду, в котором злость от соперников огнём исходит, в миролюбивом племени почти невозможен, какие бы дикие традиции не хранили в себе яномами.
Руководил боем сам Вияя, одетый в праздничные трусы, увешанный амулетами и перьями. Женскую центральную «ложу» занимала виновница разыгравшегося столкновения – Леночка. Её так же разодели как могли, обвешали гирляндами из цветов, скопировав моду таитянок. Как не уговаривали женщины Лену, выйти на люди с голой грудью она не согласилась, осталась в купальнике. А ведь русским женщинам позавидует любая индианка, о мужчинах и говорить не приходится – те взгляд не смогут отвести от славянского женского торса.
Бойцы были на взводе, оба. Им было за кого драться – принцесса сидела на виду и разжигала страсть своим чарующим видом. Отступать было некуда, Вияя подал сигнал, и грянул бой. Противники кинулись друг на друга и… не столкнулись, разлетелись в разные стороны.
Юра захватил воздух руками и чуть не упал, потеряв равновесие. Наганиба, не желая сходу попасть в железные тиски противника, увернулся и проскочил сбоку, кувыркнувшись у того под ногами.
Юрий был тренирован в единоборствах и верил в своё преимущество, да уж больно юрким оказался Наганиба – не захватить его разом. Приходилось ловить, подстраиваться под его непредсказуемые увёртки. Знал Юра, что ум всегда побеждает злость, и потому пытался отвлечься от неприязни к сопернику. Да без некоторой злости и бой не бой – игрушка. Сопернику его в недостатке талантов единоборца тоже не отказать. Наганиба – лучший воин из яномами, и Юрий учитывал это.
Не поймав пару раз увёртливого соперника, Юрий решил сменить тактику – отпрыгнул, увернулся необоснованно. У обороняющегося в бою всегда преимущество, защитник наблюдательней агрессора и умнее, если найдётся у него чего защищать. Наганиба заметил в сопернике признаки страха и стал нападать осторожно: прыгал сбоку, со спины, стараясь столкнуть Юрия и повалить наземь.
Юра стоял твёрдо, но захватить Наганибу никак не удавалось, он убегал, словно та курица от мясника с топором – неподдающаяся. Юра уже готов был достать его в прыжке, кидался наземь, кувыркался и – безрезультатно. Наконец очередная попытка удалась, Юра развернулся на летящее тело, поймал, сжал в объятиях так, что Наганиба повис, изогнулся и задрыгал ногами.
Тут надо бы было щёлкнуть его по носу до полной несознанки, и битве конец бы пришёл, да не мог Юрий наносить человеку увечья. Он крутанул привязчивое тело и бросил соперника оземь, прыгнул на него, пытаясь придавить – не попал. Наганиба в который раз увернулся и оказался на ногах раньше Юрия.
В очередной раз Юра захватил Наганибу надёжно, сжал в удушающих объятиях. Деваться тому уже было некуда, дыхалку перехватило, в глазах потемнело. На последнем издыхании Наганиба дёрнул головой и вцепился зубами Юрию в плечо.
Юра взвыл, наклонился к земле, выпустив соперника, и заломил ему кисть болевым приёмом. Как не хотелось ему травмировать Наганибу, да он сам виноват, первым начал применять запретные укусы.
Наганиба челюсти не разжимал, несмотря на боль вывернутого запястья. Терпел. Тогда Юрий ухватил его за нос и стал выворачивать носопырку дикаря в разные стороны. Он сам виноват! И теперь Юре стало дозволено всё, как это он посчитал.
На сей раз Наганиба не вытерпел, отпустил плечо противника и отпрыгнул. Сел наземь, облокотившись руками позади себя. Отдыхивался тяжело.
Юра не нападал, сжал плечо здоровой рукой и стиснул зубы от боли.
Вияя остановил бой приказным выкриком. Алый цвет крови– цвет прекращения войны.
Юру перевязали, остановили кровоток. Он смутно оценивал ситуацию и не понимал, отчего вдруг в зрителях отпал азарт болельщика. Увидел Наганибу, удаляющегося в толпе ликующих фанатов, и прокричал ему в спину:
-Не уходи! Бой не окончен. Договор был до белого полотенца.
Наганиба обернулся, пожал плечами и возвратился. Бой продолжился. Но ненадолго. Остановила драку внезапно объявившаяся… Галочка.
Девушка выскочила из толпы, как ниоткуда, и оседлала наседавшего на Юру Наганибу с криками:
-Прекрати немедленно драку! Не бей его! Не бей! Ты не стоишь его! Разорву! Разорву зубами! Укушу.
Беснующуюся Галину оттащили с ринга, успокоили. А под ноги дерущимся из толпы полетело белое полотенце. Против правил не попрёшь, бой пришлось заканчивать. Выходила ничья. И как тут делить невесту?
Юрий же всё озирался непонимающим взглядом: откуда было средь яномами Галочке взяться? Увидел Ивана, спешащего к Вияя с распростёртыми объятиями. Обнялись деды, заулыбались, заговорили по-индейски, словно друзья старинные. Точно знакомы!
Пока вожди братались, победителя боя избрала Леночка: подошла к Юрию церемонно и вручила ему цветок лотоса. Не улыбалась, храня суровую красу. Казалось, была рада долгожданному окончанию схватки, затянувшейся церемонии отбора жениха. Вручила и ушла. Не поцеловала даже…
После награждения Юрия окружила толпа, поздравляли, качали, подбрасывали. Среди яномами возникли как ниоткуда земляки - русские туристы. Подошёл Игорёк и заявил улыбаясь:
-Мы там по болотам в мокроте блуждаем, а они тут пригрелись. Отъедаются на дармовых харчах! Хитрецы!
Пировали всю ночь. Кто сколько осилил. Заснули вповалку на голой земле. А наутро были проводы.
Наганиба тоже подошёл к Юрию, попрощался:
-Ты зла не держи. Подрались – крепче сдружимся. Приезжай ещё. Хоть теперь ты понял, чем настоящая драка от игры отличается?
Остатки злости на Наганибу в Юре ещё теплились. Запрятал злобу подальше, пожал руку другу, уцепился за плечо: «Встретимся». Наганиба обнял Юру ответно, сдавил раненое плечо. Боль, она дольше помнится.
Когда отряд вышел с лагеря, Юрий пристроился к Ивану, затребовал объяснений.
-Мы с Вияя в одном институте учились когда-то, - признался Иван. – Я, ведь, обещал помочь тебе с Леночкой. Помог, вот, как обещал. Остальное за тобой. В любви я не указчик.
Глава IX. Влечение жизни.
Прошла зима. Елена отказывалась от встреч, общалась с Юрием только по интернету. Оправдывалась занятостью, отставанием в учёбе. Юра оправдания не принимал. Ему ли не знать о том, как впитывается интересующая абонента информация: четыре часа на самую сложную тему, не больше. Не желает девушка выходить из тёплого дома на холод, не желает греться с мужского тепла. Нет в ней любви.
Лена не отказывалась общаться в интернете, откликалась даже письменно, что не практиковали большинство пользователей: поделятся с виртуальным другом мимолётной мыслишкой, словно скомканную бумажку ему забросят, и за то спасибо.
Тосковал Юра без любимой, поджидал её на пригретой скамеечке. Безрезультатно. Лена из дому не выходила.
Хотелось ему уехать из этого города чёрствых людей. Хотелось до колик, вспоминалась часто дикая жизнь в сельве, простое общение людей, когда чувствуешь каждого и хочется сказать ему что-то. Хотелось увидеть своё поле. Правда, ведь – наблюдаешь за растущими колосками, беспокоишься, а сам ни разу там не был. А поймут ли руководители его желание потрогать руками выращенную пшеницу? Примут за очумелого и снимут с должности. Одно дело ехать туда по причине чрезвычайной ситуации, другое – по зову душевному. Не принято вкладывать душу в порученное дело. Исполняй инструкции и не лезь в серьёзные дела со своими стихами и песнями.
Хотелось взять с собою Леночку на Украину, да не поедет она. Приглашение Юра посылал, Лена ответила, что ей Америки на всю жизнь хватило. Ни к чему ей дальние страны. Её и дома многие любят, не один Юрий. Чем больше любви, тем лучше. Отвечать взаимностью проще по интернету. В реальной жизни всем воздыхателям не ответить. А в интернете не осудит никто за разбазаривание симпатий, и чувства накалять не потребуется, достаточно скопированных слов.
Юра решил ехать один. Схитрил, наплёл руководству три короба причин, оправдывающих свои авантюристические устремления, и получил разрешение. Зря он так боялся.
Перед самым отъездом, когда сошли снега под надзором весны, Юре пришло сообщение от Галины. Девушка выражала своё пожелание ехать с ним на Украину. Предложение было неожиданным. Юра вписал Галину в виртуальные друзья, и все его планы были ей известны. Но откуда взялась в ней эта охота разделить с ним одиночество? Непонятно. Он и забывать о ней уже начал.
От предложения Галины не было смысла отказываться: раз она так хочет. Женщина неплохая. Наверное, ей тоже осточертела вся эта виртуальная ирреальность. Захотелось простого человеческого общения, жить захотелось по-настоящему, настоящим воздухом дышать. Вдвоём, оно веселее.
Галина обещала готовить пищу. Обед с рук человеческих привлекал несравнимо с тем, что подавали автоматы. Юра вспомнил хлебосольных яномами, и предложение Галины показалось ему настоль соблазнительным, что он, как мог, поторопился с отъездом.
Весна на юга приходит раньше, и Юра вовсю наслаждался пробудившейся на первом тепле зеленью. Серебристая зима надоедает за четыре месяца настолько, что ближе к весне весь снежный покров покажется тоскливой серостью. Зелень радует глаз теплотой.
Он решил поставить шалашик на краю поля, дабы сдобрить уютом наслаждение от вида прораставшей пшеницы. Применил для строительства опыт яномами, поднял свой сторожевой пост повыше, дабы видно было дальше и больше. Не простоял долго шалашик, упал с первого же порыва ветерка. Недозрелый строитель полез в интернет за советами и выписал современные стояки и стройматериалы. Старинные технологии требуют знаний и мастерства, утерянных за время множественных техногенных революций. Человек заменил рабочую сноровку автоматизацией производств, и осталось в нём единственное умение – правильно держать ложку за обедом.
Робототехника в одночасье соорудила сторожку по заданному чертежу, стала она надёжней и удобней той, что Юра состряпал своими руками. Только запаха выструганного дерева не хватало в ней, не хватало человеческой удовлетворённости: «это я сам сделал».
Как бы там ни было, а сторожка получилась уютной, и Юрий часами засиживался здесь за увлекательной книжкой, наблюдал за меняющимися облаками, убегающими за горизонт, восхищался ростом пшеницы, ставшей родной.
Микро-роботы «муравьи» сновали по грядкам, проверяли влажность и рыхлость почвы, самодостаточность подкормки. Вся информация от них поступала на главный компьютер, который выдавал неизменный зелёный результат. Всё было в порядке на злаковом поле, и душа хозяйская полнилась радостью с изумрудного вида, насыщающегося цветом с каждым днём.
Проросшая пшеница – главное начало жизни из всех её начал. И понимание этого возвышает до полной одухотворённости.
А больше всего радовало Юру появление Галины. Девушка всегда появлялась в конце тропинки в одно и то же время, несла поесть работнику полей. Хорошая девочка Галя. И обеды её вкуснейшие, приготовленные с душою. Живородящая еда от кудесницы Гали.
Одно не устраивало Юрия – отсутствие занятости. Не вечно же сидеть на своём царском троне, указания раздавать. Жизнь на природе требует действия, стремления к выживанию. Это в городе можно часами на диване рассиживать, деревня лень не допускает, накачивает трутня весом до убийственных размеров.
Юра затеял садить огород. Нашёл в интернете, как древние дачники участки свои возделывали. Долго искал лопату с граблями. Служба доставки не понимала поначалу необычного клиента. Удовлетворять запросы заказчика – первейшая задача почты. Нашлись инструменты для Юры, выделили ему полный инвентарный набор огородника, затерявшийся в запасниках одного музея.
Ох и сложная эта самая работа! Со спортивного тренажа не устанешь так, как с труда непомерного. Кости трещали у Юры с этой лопаты, спина ныла, будто кутузили его сверху этим чёртовым инструментом, а не в руках он его держал. А на третий день пришло удовлетворение с проделанной работы, и боль с напряжения прошла. Настроился организм на новые задачи, испокон веков в человеке заложенные.
Пошли помидорчики-огурчики! Уродились. А куда им деться, коли человек их к жизни вызывает? Зацвели, заблагоухали. И такая радость в Юрии поселилась с того дела результативного, что не хотелось ему уходить от огорода своего. Там ночевал. Помидорный запах по ночам особенно волнующ.
И Галина стала оставаться с Юрием на ночь. Украинские ночи по лету тёплые и пахучие. Никак невозможно пропустить ночное украинское чудо. Смотрели на звёзды, гадали, угадывали названия. Полной Луной любовались, на которой так и не побывали.
Вместе ночи коротать веселее.
Глава X. Фермер.
За два месяца затворничества Юрий соскучился по людям до невозможности, и даже добросердечная Галина не радовала больше своей предусмотрительностью. Останавливало его от желания вернуться в город только мужское решение вырастить урожай самому.
Юра слышал, что километров за пять от него живёт фермер, держит коров и следит за стадом самолично. Фермер тот снабжал Юрия молочными продуктами, но сам не открывался, и аккаунт его был закрыт. Решение напрашивалось само собой – ехать в гости, знакомиться. А там будь что будет.
Хотелось Юрию представиться фермеру в необычном виде. Не пешком же идти. И взбрела ему в голову сумасшедшая идея – прокатиться по бездорожью на велосипеде. Служба доставки уже свыклась с необычным клиентом, любителем старины, и нужный велосипед был найден: допотопная односкоростная «Десна» с ножным приводом.
Галина увязалась за Юрием. Куда же без неё? Пришлось и ей пересылать велосипед – с изогнутой рамой и лёгким ходом. Не выйдет у Юрия с таким балластом полноценно насладиться скоростью, с ветром всласть потягаться. Да и не надо. Дорог средь полей нет по ненадобности. Средь колосящейся пшеницы для редких посетителей оставлены тропинки небольшие, по которым не всегда проехать можно. Порой приходилось слезать с коня железного и толкать его вперёд себя.
Трудности в пути не тяготили велотуристов. Пять километров – путешествие не для проверки силы духа – прогулочка по свежему воздуху. Хорошо бы пройтись здесь босиком, пощекотать ступни зелёной травкой, да на велосипедиста найдутся свои прелести - на любителя.
На малых скоростях заметна каждая мелочь. Хорошо гулять меж колосящейся пшеницы. Кузнечики трещат, птицы поют - славят экологически чистый транспорт. И не опасно на полях нисколько. Никто не нападёт на ухоженной человеком местности, как возможно то в дикой сельве.
Пшеничное однообразие надоедает скоро, и неусидчивого путника влекут другие виды: там открывшаяся берёзка заявила о присутствии тенистой рощицы, зелёный холм похвастал раздвинутыми горизонтами, а вдалеке заблестела речка, удивила жизнью иной, подводной.
Сад соблазнил сочными фруктами, утаил средь провисших ветвей деревянный домик, зовущий к себе уютом и целью вожделенной: нам туда, уже скоро конец пути, а мы не устали даже. А тут и целый двор открылся, с хозяйственными постройками и резными воротами, поставленными по традиции, без заборов. Заходи всяк проходящий.
Велосипедисты прошуршали шинами по дворовой дорожке и развернулись перед входом - браво, напоказ. Юрий задребезжал весёлым механическим звонком представляясь: «Есть дома кто? Мы в гости». В ответ ему из дальнего коровника донёсся до боли знакомый голос:
-Заходите, не стесняйтесь. Я скоро. Сейчас закончу и подойду.
«Кто такой»? – гадал Юрий и не мог вспомнить. Галина, та явно узнала хозяина, улыбалась, но не говорила: «А мне откуда знать»? Только плечами пожимала лукаво.
Гости расселись в удобные плетёные кресла, водицы студёной хлебнули со стола, будто специально для них уготованной. Как недалека была их дорога, а сказалась с непривычки. Отдохнуть, оно всегда приятно. Вот и ждали, отдыхали. Долго, не долго ли, да время у них было, и благоухание цветов с ближайшей клумбы скрашивало ожидание.
Хозяин появился перед заждавшимися гостями и удивил их своим узнаваемым видом: Иван Фёдорович!
Иван Фёдорович выдержал чувствоизлияния Юрия, все его рукопожатия и тычки, выслушал несвязную речь и непонятные вопросы, дождался, пока его изумлённый гость соберётся с мыслями. Дождался и выдал: «А я знал», чем ошарашил Игоря ещё больше. Как это – знал и не объявился ни разу?! Скрывался, выжидал, шпионил. К чему все эти тайны? В этом просматривается вся суть Неведрова – сколько может, представляется непонятным, а после огорошит неоспоримой истиной.
-Знал я, - продолжил Иван накалять Юрия. – Знал, потому отправлял вам самое лучшее молоко от Машки. Машка моя отелилась недавно, молодая ещё, потому молочко от неё самое что ни на есть цельное. Вон, как вы с Галей поправились, помолодели, с молочка то Машкиного. А вы, как вижу, нашли друг друга. Рад за вас. Рад, что и я к вашей взаимности руку приложил. Подтолкнул, так сказать. Правильный выбор ты сделал, Юрчик. Галина, она лучше Леночки будет. Что Лена? Одна смазливость в ней. Галочка – женщина настоящая.
Умел Иван Фёдорович привлечь собеседника, разговорить, интерес к себе вскрыть. Завязалась неспешная беседа под чай с вареньицем, под ветерок свежий с речки.
-И давно ты здесь одиночество своё тешишь? – поинтересовался Юрий. – По людям не соскучился?
-А я не один, - признался Иван. – С сыном. Он коней повёл на речку купать.
-Коней? – удивился Юрий. – Вы держите коней? А к чему они?
С развитием сельхозтехники на селе давно уже отказались от живой тягловой силы, потому Юрий и удивился так заявлению Ивана.
-Да как к чему? – не нашёлся сразу Иван чем ответить. – Кони, они, ведь – кони. Как на земле, да без коня? Это всё одно, что утро без крика петушиного. Люблю я гривастых, вот и взял на себя заботу за их содержание.
-А сын у нас кто? – спросил Юрий. – Познакомиться с ним можно?
-Да знаешь ты его. А вон и он сам скачет. Наплескались, набегались. Топтуны.
Юра присмотрелся к табуну, появившемуся вдалеке из тишины, и приметил седока, размахивающего плетью на скаку. Узнавание пришло постепенно, вместе с усиливающимся топотом копыт: на коне подпрыгивал и кричал в азарте Игорь – балагур и весельчак из отряда исследователей Амазонии.
-Почему ты сразу не представил его как сына? – возмутился Юрий.
-А ты разве интересовался когда нашим родством? Да и незачем было распространяться об этом в походе. Галина, вон, знала. Знала, Галина? (Девушки кивнула). Ей надо было, она и знала.
В любом человеке заложена потребность удивляться, и Иван Фёдорович пользовался этим, воспитывал в себе способность удивлять долгие годы. Оттого и любили его люди, верили его фантазиям, тянулись. Наверное, все народности, сохраняющие древние традиции, такие же сказочники и хранители тайн. Ничего в этом плохого нет. Тайны влекут к поиску и заставляют задуматься; а сказка, какой бы нереальной она не казалась, всегда приведёт к истине.
Игорь блеснул голым торсом и ловко спрыгнул с коня, хлопнул ржавого друга по загривку и крупу, отпустил его свободно пастись на лужайке у дома. Конь фыркнул благодарно и устало затопал к сородичам – трём лошадкам, успевшим уже найти для себя самую сочную травку.
-Какие люди! – Радостно воскликнул Игорь, завидев гостей в чайной беседке. – А мы и не ждали.
С приходом Игоря беседа за столом оживилась, чаще раздавался смех, и еды понадобилась прибавка. Благо, до сада рукою подать, да и молочко рекою лилось. Не зря Юрий сподобился доехать до соседа ради знакомства. Любое движение средь людей благом оборачивается.
Иван остался с Юрой наедине во время знакомства с хозяйством Неведровых. Тут Иван Фёдорович и решился поговорить с ним о главном, о чём давно сообщить ему хотелось, да подходящего случая-настроя не виделось как-то.
-Я слышал краем уха, Юрик, что ты склонен к романтике космоса. Всё ещё веришь, что люди на орбите Земли когда-то бывали? Так вот: нашлись твои единоверцы. Объединяются, ищут единомышленников. О тебе мне Бохлейл говорил. Интересовался. Знаешь такого?
-Бохлейл Тумбо…, - вспомнил Юра, поморщившись. – Куратор мой. По институту ещё знакомы были. Недолго. Разошлись по несовместимости взглядов. Так с какого боку он вдруг средь любителей внеземных путешествий оказался? Он же ярый антагонист исследователей Космоса.
-Время меняет взгляды, - утвердил Иван. – Сегодня Бохлейл активист нового космического движения. Люди должны летать. Присоединяйся, Юрий. У нас каждый человек на счету.
Послесловие.
Человечество не может веками прозябать в глухом тупике, стремление в будущее заложено в нас изначально. Сколько раз за многовековую историю человеческой цивилизации всесильные правители ввергали народ в застойное время ради своего единственно достигнутого высокомерия; и всегда находились люди, влекущие за собой к правде, к познанию.
Вот и теперь заела людей эта электронная моль, втянула в виртуальное пространство, далёкое от реальности. Невовремя допустили людей до легкодоступной информации. Люди выбирают для себя самую низменную, легко приемлемую тематику. Природная лень наша вечно навредит должному преодолению, путь к познанию указующему.
Юрий Панкратов переучился на профессию ракетостроителя, влился в ряды новаторов космических исследований - будущих космонавтов. Романтиков, стремящихся поспорить с земным притяжением, услышали только через десятилетие. Услышали и одобрили их влечения. Одобрили, когда от мнения мировой общественности уже невозможно стало отстраняться.
Сам Юрий в отряд космонавтов не попал, возраст не позволил. Первым космонавтом станет кто-то другой, один из избранных с многочисленного отряда космических «камикадзе», готовых пожертвовать собой ради прорыва всего человечества из надоевшего всем застоя.
Первый полёт с человеком на борту произойдёт ещё не скоро. Отказаться от достигнутого проще, чем возродить былые достижения. Космос не принимает одиночных старателей, на выход в безвоздушное пространство требуется государственный подход.
О необходимости участия государства в космических исследованиях свидетельствует неопровержимое прошлое: пилотируемые полёты прекратились некогда с посыла увлечённого Алана Маска, который попытался создать коммерческое космическое предприятие. Туристам безжизненный Космос пришёлся не по нраву. Отдыхать лучше на Земле, дарящей все радости жизни. Глупо тратить целые состояния лишь на то, чтобы тешить тщеславие забываемым за временем воспоминанием: «я там был». А позже и светлые правительственные головы посчитали, что излишне спускать государственный бюджет на подготовку космонавтов. Раз не нужны эти полёты состоятельным людям, так и государственные нужды обойдутся космическими беспилотниками. Не было героев Космоса! Их предки выдумали ради отметин своей эпохи в истории. Без Космоса жизнь показалась богаче. На Земле и без того дел хватает: людей накормить, одеть, развлечь.
Галина доказала свою женскую преданность временем, не разлюбила Юру до самой старости. Говорят, любовь со временем перерастает в привычку. Пусть будет так, но редко кто решится на расставание спустя десятилетия совместной жизни. Юрию подобные глупости и в голову никогда не приходили. А любовь к детям и родительская ответственность только крепила их союз.
Елена? А что Елена? Она прожила свою жизнь без стыдливых оглядок на прошлое. Воспитывала чужих детей дистанционно. Признанный программист. Виртуальность её так и не отпустила, отпустили любящие её мужчины. А многие родители были благодарны талантливому педагогу за своих продвинутых детей.
Никакая совершенная автоматика не сможет заменить жизнь. Искусственное продолжение рода невозможно априори. Жизнь – дарение свыше, и не вправе люди подменять её выдуманными реальностями.