18+
Лопата оказалась как нельзя кстати, Макс несколько раз откапывал застревавший в глубоком снегу внедорожник, но в какой-то момент его всё равно пришлось бросить и дальше пробираться по сугробам пешком. Местность была на удивление необитаемая. Объяснялось это, скорее всего, очень просто – колхоз продолжал значиться в документах, а потому никаких новых застройщиков здесь не появлялось и лес захватил всё свободное пространство. Если бы не навигатор, пришлось бы блуждать, но с помощью современных устройств связи они спустя три часа напряжённого пути вышли к поляне, поросшей редким молодым березняком, в её центре, на небольшом пригорке располагалась цель их путешествия. Обветшавшее светло-жёлтое здание с колоннами, с угадывающимися под сугробами широкими ступенями и заметённой снегом открытой террасой с балюстрадой; штукатурка во многих местах отвалилась, обнажив деревянную опалубку, две колонны из четырёх были разрушены полностью, вместо окон зияли пустые проёмы, одной из боковых стен в доме не было совсем (снежные кучи на её месте наверняка скрывали под собой груды осыпавшегося кирпича), остальные хранили на себе воспоминания о войне – отверстия от пуль и снарядов. Кое-где попадались более современные следы – от граффити, почти смытых дождями. Крыша тоже частично обвалилась, и внутри всё замело снегом…
У Лины на глаза навернулись слёзы.
— Как его жалко… Он был такой красивый… Когда-то здесь жили счастливые люди, бегали дети, звучал смех и звуки рояля…
Макс вздохнул. Уж чего-чего, а разрушенных домов и обломков чужого былого счастья он навидался вдоволь…
— В любом случае, это всё в далёком прошлом. И если дом хранит какие-то тайны, самое время приоткрыть над ними завесу. А то они так и умрут вместе с ним, и это будет совсем печально. Это как умереть без наследников. Полностью раствориться в забвении. Если же мы что-нибудь найдём, то спасём его частицу.
Лина внимательно слушала, обратив на него свой доверчивый взор.
— Держи молоток, – Макс протянул ей небольшой инструмент для забивания мебельных гвоздиков, который позаимствовал в ящике для инструментов Лининого отца.
Лина спрятала руки за спину.
— Почему это мне именно его? Что я смогу им разрушить? Я вообще не понимаю, зачем ты его взял, уж коли у тебя в машине был нормальный.
— Затем, что, прежде чем рушить, нужно найти предполагаемое место, а для этого нужно осторожно простукивать стены.
— Искать клады тебя тоже в МЧС научили? – пробурчала Лина, беря в руки совершенно несерьёзную, с её точки зрения, вещь.
— А как же! Универсальная организация. Чему нас там только не учат. Даже принимать роды.
Лина остановилась.
— Правда?! То есть… – она стушевалась, потом её лицо запламенело, как грудка снегиря на снегу, – то есть ты всё знаешь о женском теле?..
Макс споткнулся, потом обессиленно опустился на снег, сначала на колени, затем ткнулся лицом в сугроб. Плечи его вздрагивали как от рыданий. Отсмеявшись, он поднял на неё мокрые покрасневшие глаза:
— Лина, нам необходимо расстаться. Рядом с тобой я точно умру рано или поздно. Причём с каждым часом во мне крепнет убеждение, что, скорее всего, это будет рано, чем поздно. Единственное, что в данной ситуации как-то примиряет меня с судьбой, так это то, что смерть моя будет одна из самых приятных на свете – от смеха.
— Почему одна из? Разве есть ещё более приятная? – спросила Лина, которая успела прийти в себя от смущения, пока он «рыдал» на снегу.
— Ещё более приятна смерть во время… Впрочем, я уверен, что ты даже слова такого не знаешь, а потому не буду его называть, иначе до более приятной смерти я не доживу.
— Ты можешь вообще ни до чего не дожить. Не забывай, у меня в руках молоток, – наконец улыбнулась Лина.
— Да, ты вооружена и опасна. А потому дай-ка я уйду, от греха подальше. – Макс отряхнул снег с джинсов и подтолкнул её к ступеням на террасу. – Ждите здесь, барышня. Я позову.
— Ты хочешь начать без меня? – собралась возмутиться Лина.
— Я хочу проверить, есть ли там пол. И, если есть, насколько он надёжен.
Макс взял лопату и ушёл внутрь. Лина поднялась за ним на террасу и остановилась, прислушиваясь, как он сгребает в комнатах снег и топает ногами, проверяя, где можно наступать. Хорошо, что особняк одноэтажный… Впрочем, если они ничего не найдут сегодня, это не значит, что нельзя будет вернуться сюда завтра и продолжить поиски. Лина опять предалась размышлениям о том, кто жил в особняке, как сложилась их судьба…
— Ну что? – Голос Макса вывел её из раздумий. – Приступим? Идёшь исключительно по расчищенной мной дорожке вдоль стен. Шаг в сторону может стоить тебе не только клада, но и жизни.
Лина с трепетом вошла в просторное помещение, когда-то, вероятно, бывшее залом и одновременно парадной прихожей. Правда, трепет тут же исчез, вместо него сердцем опять овладела жалость – внутри особняка не осталось ни малейшего намёка на былую красоту…
— Вот ты бы в какой стене замуровала свои драгоценности?
— Понятия не имею, – растерялась Лина. – Мне никогда не доводилось ничего ни от кого прятать.
— Даже от сестры в детстве? – удивился Макс.
— Ну, это же совсем другое.
— Другое не другое, а логика одна, – назидательно сказал Макс.
— Ну хорошо, – Лина повертела головой вокруг, – я бы не стала выбирать внутреннюю стену, так как её можно снести при перепланировке. Если она, конечно, не несущая.
— Ого! – Макс поаплодировал. – Какие познания в строительном деле. Надо тебя с Витькой познакомить.
— Тем, который постоянно на машинах разбивается? Их лучше с Ланой познакомить, она работает в крупной строительной компании и заканчивала инженерно-строительный факультет. (Макс присвистнул.) К тому же теперь они долгое время будут находиться на лечении в одной больнице и даже на одном этаже.
— Рассуждай дальше. Мне нравится слушать, как ты излагаешь умные мысли.
— Вывод. Работаем только с несущими конструкциями, – Лина похлопывала себя молоточком по ладони и напоминала невероятно симпатичного прораба, оглядывающего место будущего ремонта. – Далее. Я бы не стала прятать на высоте, которую легко простучать. Уж лучше затруднить грабителям работу и сделать тайник повыше.
Макс опять зааплодировал.
— Подожди, я включу диктофон, буду записывать твою лекцию, а то я забыл тетрадку с ручкой.
— Напрасно смеёшься, кстати. У меня хорошее предчувствие насчёт сегодняшнего дня.
— И у тебя тоже? – безукоризненно разыграл изумление Макс, недаром Вероника Андреевна считала его подающим надежды актёром.
— А что? – оживилась Лина. – Соединим вместе нашу веру и обязательно что-нибудь найдём!
Она была прелестна в своём ожидании чуда. Макс опять ею залюбовался.
— Вот только как я буду простукивать там, где высоко? Здесь нет никакой мебели, чтобы на неё встать, – огорчилась Лина.
— Тогда поступим так. Я буду стучать, а ты слушать. Вдруг твой слух тоньше моего. Там, где будет пустота в стене, звук будет гулким, а не глухим, как во всех остальных местах.
— Давай! – согласилась Лина.
Макс скинул куртку и надел её на Лину.
— Вот тебе и ещё одна важная роль, беречь мою одежду.
— Ты же замёрзнешь, – запереживала Лина.
— Сдаётся мне, что нет, – сказал Макс, беря у неё из рук молоточек и начиная легонько стучать по стене, на которую Лина указала пальцем.
Поиски длились не менее трёх часов, пока Макс не призвал Лину устроить перерыв на обед. Он постелил свою куртку, сел на неё сам, Лину усадил к себе на колени. Припасов они с собой набрали много, так что пир закатили на славу, с горячим кофе из термоса и кучей бутербродов.
— Продолжим? – Макс вопросительно взглянул на девушку, не устала ли она и не пора ли ему уже «найти» клад.
Лина была полна решимости и сразу вскочила. Макс незаметно вздохнул. Так приятно было чувствовать тепло её тела…
Они стучали и слушали ещё часа два. Стало смеркаться.
— Ты помнишь, что нам ещё по лесу до машины топать? По своим следам, конечно, будет легче, но всё-таки…
— Ты предлагаешь всё бросить и уйти ни с чем? – в голосе Лины прозвучало горькое разочарование.
— А ты как долго готова тут оставаться?
— До победного конца. Не могут меня обмануть мои предчувствия! Ещё никогда не обманывали, – горячо заявила Лина.
— Тогда пошли стучать.
Внезапно в одном месте звук от удара молоточка действительно изменился.
— Ой, – прошептала Лина сразу севшим от волнения голосом.
Макс и сам был удивлён. Он постучал ещё раз, сравнивая, как отзывается стена в нескольких сантиметрах в сторону от этого места и вернулся снова к нему.
— Теперь нужен большой молоток.
Лина тут же метнулась в ту комнату, где они начинали свой кладоискательский путь. Макс зажал в руке коробочку с брошью. В стене действительно оказалась пустота. Скорее всего, когда-то там проходила вентиляция, заделанная в более позднее время. Но Лине этого знать было необязательно. Он просунул руку в отверстие и долго там шарил. Лина стояла внизу с видом Кисы Воробьянинова, когда тот смотрел, как Остап Бендер увечит очередной стул.
— Ну?!
Он вытащил коробочку, успевшую покрыться пылью от осыпающейся штукатурки, и молча протянул ей. И пожалел, что обстановка не располагает к тому, чтобы взять телефон и снять на видео, как меняется выражение её лица. Он ведь тоже должен быть поражён и заинтригован, что там внутри. Лина благоговейно держала коробочку на раскрытой ладони и не решалась заглянуть внутрь. Макс, глядя на неё, изнывал от нежности. Оказывается, чувство нежности бывает невыносимым… Таким, что становится трудно дышать.
— Открой, пожалуйста, – прошептала она.
— А сама?
— Я не могу, у меня пальцы онемели от волнения.
Макс сделал вид, что осматривает коробочку, потом щёлкнул замочком. Драгоценные камни, потемневшее от времени серебро – диковинный цветок, когда-то привидевшийся мастеру-ювелиру…
— Боже мой, какая красота, – Лина не заметила, как из её глаз выкатились слезинки, сами похожие на маленькие бриллианты…
— Продолжим поиски?
— Нет, – покачала головой Лина, – этого достаточно…
Когда добрались до машины, было уже совсем темно. Макс откинул сиденье, и Лина послушно улеглась, закрыв глаза и прижимая к себе коробочку.
— Ты не знаешь, можно государству отдать деньгами? – прошептала она, засыпая.
— Уверен, что государству не нужна эта брошка. Она твоя по праву.
След.глава:http://proza.ru/2022/04/25/1375