Вы созерцаете — море,
Вы ощущаете — снег
Нетронутый, в зимнем соборе —
Хризолитовых глаз бег
Светящийся... В музыке мёртвой — ненаписанных строк век
Дробящийся...
Сонеты неистовой бури,
Всплывающей вверх, к облакам,
Вереницею — бежевой тюлью —
К вашим ногам...
Идёт, не затронув волны,
Идёт, не настигнув земли,
Под солнцем, в котором
Бледным светом печальной луны
Единилось всё небо — укором!
Невидимка! Прозрачная гладь —
Белой тенью и мантией скорби.
Ваше время, взведенное вспять,
Не заденет жемчужин подводных!
Не заденет и светлых кудрей —
Очертаний зелёного взора,
Не коснётся крылатых бровей,
Вознесенных вперёд беспокойно...
Не падут бенефисы утраты —
Ни разлуки, ни вёрсты, ни скаты
Камней, ни хрустальные всхолмья
Безразличных смертельных агоний.
Отголоском безличного дыма
И нетронутых линий межзвёздных
Восстаешь из стихов и из прозы,
Роза Алой и Белой войны...
Пробужденными древними львами
Из янтарного сонного звона
Восседаете в дали пустынной
На осколках скрижального лона,
Не задев холодной земли....
Загорается заревом небо —
Всюду сонмы горящей листвы,
И скрежещет цыганская скрипка
Плачем дальней, знакомой Москвы...
Вы, предвидевшая стихии, —
Предубеждение бурь!
Обернулись — всё нивы, приливы,
Пробудившейся жизни лазурь...
Обернулись — привиделись войны,
Отчуждение старых стихий...
Обернулись — и нет больше боли,
Горькой пены и грозной тоски!
Недописанным старым романом,
Непогасшим величием зал
Отражаетесь вы, Марина,
В переливах стихийных зеркал.