В психопатологии патологическая символизация представляет собой использование конкретных образов, знаков, отдельных предметов в качестве обозначения определенных отвлеченных качеств, обобщений, событий, прогнозирования. Это логическая ошибка (смешивается класс и член класса, см. Гр.Бейтсон).
В отличие от нормальной символики, при патологической символизации символы имеют самодовлеющее значение, являются сугубо личным, лишь индивидуально понятным и значимым образованием.
Иногда больные создают новый индивидуальный язык (криптолалия), понятный только для них самих.
Нередко символизация сочетается с метафизической интоксикацией (Личко А.Е. Шизофрения у подростков, Синдром метафизической интоксикации) и активным, «богатым» резонерством.
Зачем нужны символизация и тайный язык?
Почему нельзя сказать прямо, или, точнее говоря, какие именно вещи невозможно сказать прямо?
Чтобы разобраться в этом вопросе, надо посмотреть, как устроен символический язык криптолалии и каких именно проблематизаций он позволяет избежать.
Вот пример из Пушкина:
"Хозяин вынул из ставца штоф и стакан, подошел к нему [Пугачеву] и, взглянув ему в лицо: «Эхе, — сказал он, — опять ты в нашем краю! Отколе бог принес?» Вожатый мой мигнул значительно и отвечал поговоркою: «В огород летал, конопли клевал: швырнула бабушка камешком — да мимо. Ну, что ваши?» «Да что наши! — отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. — Стали было к вечерне звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте». — «Молчи, дядя, — возразил мой бродяга, — будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов. А теперь (тут он мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит. Ваше благородие! За ваше здоровье!» — При сих словах он взял стакан, перекрестился и выпил одним духом. Потом поклонился мне и воротился на полати.
Я ничего не мог тогда понять из этого воровского [от устар. вор ‘преступник’. — В. М.] разговора, но после уж догадался, что дело шло о делах Яицкого войска, в то время только что усмиренного после бунта 1772 года".
Очевидно: символизм позволяет избежать удара по личному. Личность говорящего, его собственная фигура становится как бы не вполне видимой за завесой символизаций. Знали бы, что это Пугачев, поймали бы. Да Пугачева трудно поймать.
Ваше Благородие это Суперэго. Есть какая-то личная история, которая привела к сложным, болезненным отношениям с суровым судьей. Суд Суперэго может быть настолько жестоким, что самоубийство кажется более приятным выходом. Но судью можно обвести вокруг пальца. И даже немного стать им.
Символизации рисуют нам фигуру говорящего как тоже символическую, архетипическую. В ней определенно перебор назидательности. Это уже говорю не я, а некая гигантская фигура: моллюск реального существа облекается в неподъемную каменную мантию мудреца.
А также символизация позволяет избежать опасности от выражения какого-либо определенного мнения. Символы так многогранны. Если возникнет фрустрирующая интерпретация, вы всегда можете сказать, что вас неверно поняли и не загреметь в острог.
Еще одна цель патологического символизма - поддержание грандиозности.
Если вы выстраиваете равенство между конкретными личными обстоятельствами и символами, оно может работать в обе стороны. Вы дирижируете мировыми событиями, с которыми сопоставили собственные проблемы, и они чудесным образом двигаются сами собой благодаря изменениям на мировой арене. Допустим, вы сопоставили свое печальное положение узника дурки с положением терпящей бедствие подводной лодки. Теперь вы не одиноки: весь мир с замиранием сердца следит, смогут ли спасти лодку - и вас. Вы тоже можете следить за этим через СМИ. Телевизионная комната нашего женского отделения дурдома представляла собой поистине трогательное зрелище в трагические дни гибели лодки "Курск". До крайности одинокие согбенные фигуры в халатах жадно ловили, каждая на своем колченогом стуле, слова сочувствия с телеэкрана.
В другой раз я призналась своему доктору в поджоге Останкинской телебашни, и он мне рассказал, радостно хохоча, что я не первая террористка в отделении: я была уже во втором десятке признавшихся - пожар широко освещался в СМИ.
Патологическая символизация одновременно решает задачи убегания от осознания реальности (фрустрации Эго) и поддерживания необходимой степени гранидиозности в качестве нарциссической защиты.
Это поведение в опасности. Невозможно прямо показать себя, попасть на вид или на обозрение, потому что неизбежно это чревато наказанием. Прямо нельзя выразить личное отношение. Невозможно прямое личное взаимодействие, как несущее угрозу. Нельзя попросить поддержки или сочувствия, только брать силой из слияния с символами.
Это истощает.
Напомню, что "Согласно подходу Бейтсона и его группы, предпосылкой к развитию шизофрении может быть воспитание ребёнка в семье, где ситуация двойного послания является нормой общения. Как утверждали авторы концепции, ситуации двойного послания провоцируются ещё в раннем возрасте в семьях лиц будущих «шизофреников». Основной фигурой при этом является мать, которая испытывает тревожность при общении с ребёнком или не испытывает к нему любви, но тем не менее стремится демонстрировать должное отношение к нему и должное поведение.
В англоязычной среде существует распространённое ошибочное представление, что double bind — это просто механическое сочетание двух одновременно невыполнимых требований, например: «Стой там — иди сюда». В действительности же логическим ядром double bind следует считать парадоксальное предписание, аналогичное парадоксу Эпименида, то есть основанное на противоречии между требованиями, принадлежащими к различным уровням коммуникации.
Губительность ситуации двойного послания заключается, в частности, в том, что это тупиковая ситуация, из которой невозможно выбраться, и при любой стратегии поведения жертва ситуации не найдёт из неё выхода. Так как двойное послание представляет собой один из основных способов поддержания гомеостаза группы, в которую включена «жертва», любая попытка выбраться из ситуации (пытаясь комментировать вслух своё противоречивое положение) только ведёт к дальнейшему развитию двойного послания, поскольку возникает угроза гомеостазу. Единственный эффективный путь преодоления ситуации двойного послания — психотерапия. Другой, но ошибочной стратегией совладания с этой ситуацией, своеобразной патовой стратегией выживания в ситуации двойного послания является, по Бейтсону, шизофрения"
Какими именно способами можно обойти двойное послание?
С помощью конструирования в ответ такой же формы. Привычка к использованию форм двойного/тройного послания и называется, вкратце, шизофреническим мышлением. Надо понимать, что эти уровни мышления уже работают еще до речи, а, с момента появления речи, постоянно совершенствуются, если ребенок продолжает находится в ситуации, порождающей дабл байнд.
Методы мышления становятся все более изощренными со временем. Благодаря патологической символизации и метафизической интоксикации способы убегания от конфронтации прорабатываются вплоть до тщательно разработанных солипсических теорий, грандиозность и разветвленность мысленных конструкций неизбежно растет.
Криптолалия помогает безопасно для критики фиксировать полученные результаты.
Выбраться из такой ловушки очень сложно. Огромные ресурсы изобретательности и интеллекта талантливых шизофреников направляются на поддержание безопасности с помощью заведомо разрушительных шизофренических защит.
Мне казалось абсолютно разумным не разглашать непосвященным что такое таинственный орден РоСД (тм), потому что по механике мира, они обязаны были неправильно меня понять. Все они были аспектами некоего единого существа в рамках оптики адепта. Мистериальные тайны охранял запрет на прямое выражение мысли: знать, осмелиться и хранить молчание. Благодаря интуитивным подстройкам в общении мне удавалось присоединиться к эмоциональному фону человека и я довольно успешно взаимодействовала с людьми. Если я говорила с кем-то, кого хотела убедить, то старалась говорить в переносном смысле и приводить примеры из того, что человеку близко. Я писала, как мне казалось, особым символическим языком для той аудитории, которая была способна меня понять. Задуматься о возможности, что меня и вовсе никто не понимает, то есть, что по факту я нахожусь в одиночестве и в изоляции, было невозможно, этот страх немедленно включал эзотерическую картину единого существа, которое я наблюдаю как посвященный, одновременно им не являясь и являясь и тд и тп.
Каких только миров не создашь, чтобы не идти к психиатру.
Отличные иллюстрации можно найти в гримурах под названиями "В стране невыученных уроков" и "Волшебные спички" ("Шел по городу волшебник").
Картина мира, вызванная крайней необходимостью, выглядит также и крайне убедительно, в мудрых и тонких логических построениях невозможно найти ошибки. Все уже давно хорошо. Ощущение того, что что-то не так, осталась в доречевом детстве и дает о себе знать примерно как зубная боль во сне. Однако разрушительные для эго защиты со временем действительно разрушают целостность, вплоть до полной потери возможности согласованных действий. Это даже благо, если это происходит быстро, потому что тогда есть шанс на вмешательство социума.
Осознать реальный уровень убогости, на котором я находилось, было невыносимым переживанием, чтобы его избежать, применялись самые изощренные мыслительные конструкции. Никто добровольно на такой ужас не пойдет, однако без возвращения в реальность никак нельзя начать выздоравливать.
Человек в такой ситуации не ищет помощи, потому что не знает, что с ним что-то не так. Самому себя вытащить за волосы из болота практически невозможно, очень трудно, но все же возможно.
Я знаю один такой впечатляющий случай, этот человек настоящий герой, он сумел не только стать дееспособным и получить профессию уже после того, как заболел, он даже сумел создать и сохранить семью, воспитывает и обеспечивает своих детей. Но даже ему до сих пор все еще не очень хорошо.
Я бы точно сама не справилась, для меня сработала благодетельная комбинация обстоятельств и государственного контроля. А чаще всего в таких случаях получить лечение помогают близкие.
Шизофренические защиты - это часть шизофрении, так что для того, чтобы выбраться из волшебного мира, обязательно нужна многолетняя лекарственная терапия, и затем психотерапевт или психолог.
Подробнее о выборе психиатра можно прочитать в моей статье "Как подобрать психиатра и правильно лечиться".
***
Символы сами по себе не пассивный участник этой истории с символизацией.
Очень больно и обидно, когда реальность не соответствует тому, что хотелось бы. Чем дальше реальность от воображения, тем обиднее. Способ решать эту проблему усилением воображения - такой же замечательный, как прятки страуса. Что-то все равно остается снаружи, там, где соприкасается еще с реальностью. Усиливать воображение - закапывать голову еще глубже в песок. Личность постепенно распадается на куски. Единое эго все труднее собрать и потому мы все дальше и дальше от воображаемой силы и красоты.
А решается это единственным способом, очень мелкими и болезненными переменами в реальности. Они настолько ничтожны и не впечатляющи по сравнению с силой, которая есть в воображении, что от этого очень больно.Но только так оно работает. Любое мельчайшее изменение в реальности очень сильно перестраивает все миры над нами, как ни странно. Не то, чтобы сами эти миры менялись - оптика меняется.
Я знаю от психотерапевтов, с которыми работала, что, чем дальше в шизофрению, тем более сильно все в сознании засимволизировано. Эта шизофреническая защита со временем все вокруг консервирует в "круглые" архетипические схемы. Мне говорили, что, если этот процесс зашел достаточно далеко, маловероятно, что человек даже когда-либо начнет терапию. К сожалению, изнутри ситуация выглядит совсем не так, как видно психотерапевту. Может быть, осознать тяжесть ситуации - самое страшное, что вообще может произойти, и от этого осознания прежде всего и защищают хороводы присвоенных символов. По себе знаю, что осознание ужаса ситуаций, в которых я находилась, начало приходить ко мне больше, чем через десять лет после того, как они уже кончились, и только тогда, когда все принципиально изменилось и я могла твердо опираться на свое новое состояние.
Да и то, даже сейчас, в безопасности, все равно страшно вспоминать.
Совершенно нереально заставить человека осознать, где он находится, прямо внутри. Но, хотя бы теневое представление о необходимости перемен должно появляться из ощущения несвободы и тяжести состояния. Кажется что так и было со мной и моими друзьями по несчастью.