— Рикерт!
Парень пошатнулся, прижал руку к щеке. Между пальцами побежали струйки крови, но он устоял на ногах.
— Ничего, — сказал он и повернулся к Амитоле. Лицо Рикерта было белее снега, губы дрожали. — Просто оцарапал немного. Ты не ранена?
— Я цела. Ты...
— Боже, — прошептал он. — Я знаю, что это уже давно не отец, но... Боже!
Девушка вскрикнула, увидев, как за его спиной из отвратительного пятна на земле поднимается черный человек. Налитый кровью глаз из-под капюшона все так же с ненавистью глядел на нее.
— Это ты! — взревел Ийнан. Кулак гром-быка со свистом рассек воздух, но Эйи метнулся в сторону и исчез. Дух прерии снова издал яростный рев и пропал в синей вспышке. Спустя мгновение за ним последовали Тиаса и Селу.
— Амитола! Что с тобой? — тормошил ее Рикерт. — Ты точно не ранена?
— Я в порядке. Я... я люблю тебя.
Она обвила руками шею парня, прижалась губами к его губам, и перенеслась в мир духов.
Эйи был окружен со всех сторон. Над ним нависли Ийнан и Селу, волны реки грозно бурлили, вздымались и падали вокруг застывшей с поднятыми руками Тиасы, а у самой кромки воды припала к земле, оскалившись и прижав уши, огненно-рыжая лиса.
Черный человек подобрался, как змея перед броском.
— А, вы все здесь, — издевательски протянул он. — Толпой на одного, как когда я погиб. В одиночку против меня никому из вас не выстоять, так, гром-бык?
— Не тебе укорять нас, Эйи, — ответил Ийнан. — Вспомни, как ты бахвалился, одолев меня. Как ты хвастал тем, что сделал с видящей. Честный поединок — для тех, кто честен. Ты его не заслуживаешь.
Из-под капюшона блеснули оскаленные белые зубы.
— Я больше не какой-то жалкий человек. Я сильнее вас всех вместе взятых, будь вас хоть пять, хоть пятьдесят. Я убью вас всех.
— Ты... — начал было Селу, но плащ черного человека взлетел у него за спиной, будто крылья, он еле видимым глазу движением взмыл в воздух, внезапно оказался рядом с духом леса и нанес ему такой удар, что голова Селу откинулась назад, он попятился и зашатался, еле удержавшись на задних лапах.
Тиаса выбросила руки вперед и два водяных хлыста просвистели в воздухе, извиваясь и вспыхивая в лучах восходящего солнца. Эйи опять оказался быстрее. Он проскользнул между ними и ринулся на речного духа. Ийнан вновь попытался нанести удар, и его кулак, могучий, но слишком медленный, врезался в землю, оставив большую вмятину. Тиаса попыталась защититься, между ней и черным человеком встала стена воды, но он легко пропорол заслон и обрушился на нее. Тиаса издала болезненный вскрик. Черный человек рассмеялся и тут же метнулся в сторону, еле уклонившись от струи пламени. Кэтэри яростно закричала ему вслед, снова попыталась достать его огненным дыханием, но Эйи уже был на безопасном расстоянии. Он завис в воздухе, и Амитоле показалось, что она видит растерянность в его единственном глазу. В следующий миг его настиг удар лапы лесного духа и швырнул Эйи на землю. Он грянулся в высокую траву; на место его падения обрушилось копыто Ийнана, но черный человек быстро ушел из-под удара, перекатился через голову и вскочил на ноги.
— Ты не смеешь! — потрясенно проговорил он. — Ты не смеешь поднимать на меня руку! Ты боишься меня!
— Я убью тебя! — закричала Кэтэри.
— Ну ладно!
Черный человек взмыл в воздух. Он выдернул из груди топорик, снова уклонился от гигантской, покрытой бурой шерстью руки духа прерии и рубанул по ней коротким мощным ударом. Гром-бык заревел, из раны исторгся фонтан серебряных искр, а Эйи уже мчался на лису и заносил свое оружие для нового удара.
Только сейчас Амитола сбросила с себя оцепенение.
— Нет! Кэтэри, берегись!..
Та не двигалась, только рычала и скалила зубы, готовясь встретить черного человека лицом к лицу. Когда расстояние между ними составляло несколько шагов, она прыгнула ему навстречу. Эйи прикрылся плащом, пролетел прямо сквозь несущиеся на него языки пламени, занес свой топорик, но тут в его незащищенный бок впились десятки синих перьев, которые выпустила Амитола. Издав вопль, полный гнева и боли, он рухнул в траву, покатился и упал в реку.
Как только черный человек поднялся на ноги, его настигли водяные хлысты Тиасы. Он принял первые несколько грудью, остальные отразил своим оружием и сам перешел в нападение. Дух реки еле увернулся от его первого удара, но второй достиг цели. Тиаса, раскинув руки, опрокинулась назад.
На долю секунды черный человек замер на месте, тяжело дыша, и Амитола успела заметить тонкие струйки искр, которые сочились из ран на его боку и груди, а потом бросился в сторону и лапа Селу, пролетев мимо, подняла столб брызг на мелководье. Эйи метнул свой топорик. Черное лезвие вспороло листву, мох и ветви, и лицо лесного духа взорвалось серебряными искрами. Селу издал мучительный стон, сделал несколько шагов и тяжело упал на землю.
Тут, наконец, его настиг Ийнан. Кулак гром-быка ударил Эйи в спину; его швырнуло в сторону леса и закружило в воздухе, плащ развевался за спиной, капюшон упал, обнажив обезображенное лицо. Черный человек пролетел чуть ли не с сотню шагов и исчез в кронах деревьев.
Ийнан удовлетворенно рыкнул что-то и шагнул в чащу, опустил голову, высматривая поверженного врага.
— Он не ранил тебя? — спросила тем временем Амитола. Она приземлилась рядом с Кэтэри; горячка боя еще не отпустила ее, сердце билось часто-часто, руки дрожали.
— Я в порядке, — ответила та, не отводя взгляд от леса. Шерсть лисы стояла дыбом, а хвост яростно хлестал ее по бокам. — Возвращайся лучше назад, Тола, я разберусь с ним сама.
— Ты думаешь, Ийнан не..?
— Нет. Не может это все вот так просто кончиться. — сказала Кэтэри. — Пожалуйста, Тола, не рискуй собой. Я справлюсь сама.
— Я тебя не брошу.
— Если он...
Эйи тенью вылетел из чащи. Он промчался низко, почти касаясь земли, между ног Ийнана, схватил свой топорик и взмыл вверх. Дух прерии начал поворачиваться, а черный человек уже занес свое оружие над его шеей.
Амитола и Кэтэри, не сговариваясь, атаковали. Струя пламени и рой перьев почти настигли Эйи, когда тот, будто ощутив опасность, взлетел выше, и гром-бык принял на себя удар. Он взревел и зашатался, а Эйи обрушил свой топорик на его загривок и в небо взлетел новый фонтан искр. Ийнан упал на колени, потом, ломая деревья, рухнул лицом вниз и остался недвижим.
— Отлично, — сказал черный человек и обернулся к Кэтэри и Амитоле. — А теперь я покончу с вами.
Он дышал тяжело и хрипло, его чуть вело в воздухе из стороны в сторону, но на изувеченном лице сияла улыбка.
— Тола, пожалуйста, ты должна спасаться, — умоляюще проговорила Кэтэри.
— Нет. Я не дам ему снова навредить тебе.
— Тола, нет!..
Она бросилась навстречу черному человеку.
У самого виска Амитолы просвистел топорик; она уклонилась и снова увидела, как на мгновение противником овладела растерянность. В следующую секунду она нанесла ответный удар, и Эйи не успел увернуться. Из десятка ран на его торсе и лице брызнули искры, он зарычал и замотал головой, чтобы прийти в себя. Они закружили в воздухе друг вокруг друга.
— В прошлый раз ты не была и вполовину такой шустрой, — сказал черный человек. — Что произошло, пташка? Победила кого-то в поединке и взяла его силу?
Амитола не ответила.
— Можешь молчать. Мне все равно. Тебе не тягаться со мной, пташка. Я убью тебя на глазах у Кэтэри, а потом прикончу ее, и...
Девушка слишком поздно поняла, что Эйи заговаривает ей зубы. Он рванулся к ней, схватил за горло, другой рукой перехватил ее руку, которую она подняла, чтобы защититься. Изломанная половина его лица маячила перед глазами Амитолы, хищно блестели оскаленные зубы.
Она заколотила его свободной рукой, снова попыталась поразить черного человека перьями, но тот плотно прижался к ней и синий рой прошел над его головой.
— Ты умрешь, — сипел Эйи и сжимал ее горло все сильнее и сильнее. — Вы все умрете.
Сквозь шум в ушах до задыхающейся Амитолы откуда-то снизу доносились отчаянные крики Кэтэри.
Снизу.
Она крутанулась в воздухе, свободной рукой обхватила черного человека за шею, будто обнимая, и ринулась к земле.
— Что ты...
Эйи слишком поздно понял, что происходит. Он попробовал было освободиться, отпустил ее горло, вырвал руку, в которую теперь уже вцепилась сама Амитола, хотел перевернуться в воздухе так, чтобы снизу оказалась она, но не успел.
От удара о землю у девушки потемнело в глазах. Она скатилась с распростертого тела черного человека, поднялась на четвереньки, жадно ловя воздух.
— Я же сказала, — прохрипела она бросившейся к ней Кэтэри. — Он больше не навредит тебе. Я не дам ему тебя тронуть и пальцем.
Лиса хотела было что-то сказать, но вдруг ее синие глаза расширились от страха.
— Берегись..!
Амитола, скосив глаза, успела заметить, как дрожащая рука Эйи тянется за топориком, который лежал совсем рядом, потом резкое движение, что-то черное мелькнуло в воздухе, и оглушительной силы удар погрузил ее в темноту.
Огонь и тень. Темнота и ярко сверкающая медь. Лиса гонится за изломанной черной фигурой, струи пламени гложут вьющиеся за спиной крылья... или это плащ..?
Тело не слушается. Перед глазами мельтешат серебряные искорки.
Ох, как плохо. В жизни еще не было так плохо.
С огромным трудом ей удалось чуть приподнять голову.
Кэтэри теснила черного человека, яростно рыча, обжигая его огненным дыханием. Он пятился и неуклюже пытался укрыться за своим плащом, который уже тлел в нескольких местах. В конце концов он оступился и упал на колено, оперся рукой о землю; лиса изогнулась в длинном прыжке, желая добить, прикончить, уничтожить...
Навстречу ей взлетела черная рука. Удар пришелся Кэтэри в грудь, поднял ее в воздух и швырнул оземь. Она жалобно взвизгнула, несколько раз перекатилась, попыталась встать но тут же снова упала.
— Нет, — хотела закричать, а на самом деле слабо шепнула Амитола. Тело все еще не слушалось, в глаза застилала пелена, боль не давала вдохнуть как следует.
Эйи поднялся, пошатываясь.
— Крепко вы меня отделали, — сказал он и закашлялся. Изо рта вырвался рой искр и растаял в воздухе. — Но вот он я, стою на ногах, а вы валяетесь, как падаль.
Лиса-Кэтэри сумела приподняться на трясущихся лапах.
— Ладно, — прошептала она. — Ты победил женщину, герой. Убей меня и уходи.
Черный человек подобрал свой топорик и покрутил его в руке.
— Само собой. Но сначала я убью пташку.
— Не делай этого, Эйи. Прошу тебя. Тебе нужна я, она тебе ничего не сделала.
— Блеклые люди должны были вырезать всю деревню, а эта девчонка сорвала мой план. Хотя знаешь, будь она виновата только в этом, может, я пощадил бы ее. Но она дорога тебе, Кэтэри. А значит, она должна умереть.
— Эйи, прошу...
Черный человек, пошатываясь, подошел, присел рядом с ней, взъерошил шерсть на загривке лисы. Его голос звучал мягко и почти печально.
— Она ранена и все равно, наверное, умрет. Мне бы дать ей помучится, но я сделаю ей одолжение и добью.
— Пожалуйста, — простонала Кэтэри. Слезы медленно ползли из ее глаз, оставляя темные дорожки в шерсти. — Рана не опасная, она выживет. Ты уже отнял у меня Хаоку. Не трогай ее!
— Я должен.
— Ты ведь нашел Того, Кто Далеко. Будь ты совсем пропащим, то так и остался бы там в темноте, но ты нашел его. В тебе осталось что-то хорошее, Эйи. Если без этого нельзя, убей меня, но пощади девочку!
Черный человек снова встал. Амитоле удалось чуть приподняться на локтях и она с изумлением заметила, что он тоже плачет.
— Ты сама во всем виновата, Кэтэри. Тебе не стоило отвергать меня. Я бы исполнял все твои желания. У тебя были бы самые прекрасные украшения, что делают от Зеленого моря до Дальнего. Самая красивая одежда. Я бы каждый день дарил бы тебе лесные цветы. Мы любили бы друг друга каждую ночь, и мне не нужно было бы брать тебя силой. Я бы построил нам самый большой и светлый дом в деревне, чтобы было, где играть детям...
— Эйи...
— Посмотри, во что я превратился. Ты виновата, Кэтэри. Ты не оставила мне выбора. Я уничтожу все, что тебе дорого, а потом убью тебя.
Он шагнул к Амитоле и занес топорик над ее головой.
— Эйи, ребенок был, — сказала Кэтэри.
Черный человек замер.
— Ребенок? — тихо переспросил он.
— Твой ребенок. Родился через восемь с половиной месяцев после того, как ты изнасиловал меня. Мальчик. Самый красивый малыш из всех, что я видела. Я хотела назвать его Микой.
— Хотела?.. — эхом повторил Эйи. — Почему... хотела?
— Он умер на следующий день.
Плечи черного человека опали, топорик выпал из разжавшихся пальцев, и он опустился на колени перед Амитолой, обхватив голову. Уцелевшая половина его лица исказилась от муки, слезящийся глаз с мольбой взглянул на девушку.
Она поняла и отрицательно покачала головой.
— Прошу, — прошептал черный человек. — Пожалуйста. Убей меня.
— Эйи...
— Пожалуйста.
Амитола с трудом поднялась, крылья развернулись за ее спиной и светящийся рой перьев обрушился на черного человека. Прежде, чем он исчез в вихре серебряных искр, девушке почудилось, что она слышит шепот «Мика...».
— Время еще есть, — сказал Рикерт. Он и Амитола стояли на берегу реки и глядели, как команда «Бонавентуры» готовится к взлету. За три дня, прошедшие после боя, пираты успели починить повреждения, нанесенные аэрокину мортирами нойкастелльцев и подлечить раненных — благо, никто не пострадал серьезно. Наутро, когда все закончилось, а остатки корпуса блеклых людей отошли в свой лагерь, делла Камберо отыскал Рикерта и с невеселой усмешкой указал на суетящихся между палаток солдат:
— Ладно, графеныш... или ты у нас теперь граф? Снимаю шляпу. Ты обвел вокруг пальца самого капитана Адама делла Камберо. Разыграл как маленького.
— Не понимаю.
— Да брось. У тебя тут, даже после драки, осталось человек двести против моей полусотни. Черт с ним, с выкупом, дашь хоть домой вернуться?
Рикерт вскинул голову.
— Капитан, вы, верно, принимаете меня за какого-нибудь пройдоху из подворотни. У нас был договор, и я намерен его соблюсти. Вы получите свои сто тысяч.
Он приказал принести бумагу, чернильницу и перо и на месте составил какой-то документ.
— Уверен, у вас есть нужные люди, которые предъявят это в королевском банке, получат деньги и переведут вам. — сказал он, протягивая бумагу пирату. — Не мне вас учить, как это делается.
Делла Камберо снял треуголку и поклонился.
— Приятно иметь с вами дело, граф Борга. Благодарю.
Амитола тем временем сбивалась с ног, мечась между лагерем и деревней и ухаживая за раненными. Ей помогали Кэтэри и даже лекарь блеклых людей, но большая часть работы все равно приходилась на нее, и к концу каждого дня девушка падала с ног от усталости.
Отчасти она была рада этому, потому что постоянная суета с раненными отгоняла от нее мысли о том, что же будет дальше.
Но сейчас, когда они вдвоем стояли на берегу...
— Ты же не сможешь управлять Нойкастеллем отсюда, верно? — спросила Амитола, изо всех сил стараясь сохранить на лице улыбку.
Рикерт взглянул на нее.
— Значит, я не один об этом три дня думаю... Мне придется вернуться, Тола. Хотя бы для того, чтобы вправить Герте мозги и заставить ее официально снять с тебя обвинения и отменить приговор. Тогда, если захочешь, ты сможешь приехать в Нойкастелль, ничего не опасаясь. А нет... черт, может, попрошу Его Величество передать правление заморскими землями кому-нибудь из наших кузенов, — их в Кронланде человек двадцать — и вернусь к тебе. Главное, мы обязательно встретимся, Тола. Я обещаю.
Девушка вздохнула и положила голову на его плечо.
— Не грусти, — улыбнулся Рикерт. — Время еще есть. Пока раненные поправятся, пока пополним запасы провизии, еще по меньшей мере неделю я никуда не денусь.
Он обнял Амитолу, она сплела свои пальцы с его, и их взгляды устремились в ясное весеннее небо, где, уходя в сторону желтого ветра, золотистой точкой маячила «Бонавентура».