ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
…Второй день Александр Григорьевич пребывал в крайне мрачном состоянии духа. Он снова угодил в больничный стационар. Но, слава Богу, не в реанимацию. Врачи без операционного вмешательства сумели предотвратить назревавший онкорецидив, строго-настрого наказав не носить тяжёлые вещи и придерживаться суровой, но щадящей диеты. Раньше времени выписывать из горбольницы Павлова не стали. Решили оставить на профилактическую диспансеризацию. Поэтому все майские праздники придётся проваляться на казённых матрасах, глотая протёртую кашку и жиденький суп-пюре.
Слушая через открытую фрамугу звуки оживающего весеннего города, Сашка отрешённо пялился в серый потолок и гонял в голове невесёлые мыслишки.
«Похоже, у меня теперь на житейской дороге осталось всего две развилки, – грустно размышлял он. – Первый путь – самый короткий и легкодоступный. После выписки из больницы довести до ума все неотложные дела и, выбрав подходящий момент, сходить в ближайший продуктовый магазин. Закупить там изрядную порцию спиртного, съестного и, включив на кухне бодрящую музыку, напиться в соплю. Потом подняться на самый верхний этаж и, ни о чём не думая, спрыгнуть вниз с коридорной лоджии. Всё! Земной путь окончен… А кто, собственно, пожалеет об этом? Кому он нужен? Да никому! Многие даже обрадуются. А для него, Шурки Павлова, одним махом закончатся бесконечные мытарства, хлопоты, проблемы и страдания. Нет человека – нет и его болезней. Как говорится, покойся с миром. Но… Путь этот достаточно позорный. Во всех отношениях. Так обычно поступают самые отъявленные безбожники и трусы…
Есть другое направление – скрипя зубами, бороться до последнего. Неукоснительно соблюдать режим дня и строжайшую диету. Бдительно следить за здоровьем, принимать все положенные лекарства. Руками и ногами держаться за работу, потому что на одну пенсию инвалида выжить невозможно. Даже за съёмную квартиру заплатить нечем. Поэтому требуется колоссальная сила воли, смирение и ограничение во всех удовольствиях. Как говорится, стонать, кряхтеть, сопеть, материться, но ползти до рубежного флажка. Однако… Во имя каких высоких идеалов? Ради чего?.. Ведь так можно просто свихнуться. И всё равно в конце концов сорваться. В ту же пропасть…
В принципе, существует ещё один путь. Чисто теоретический. Из области чудес и фантазий… Можно рискнуть и занять из разных источников много-много денег. Собрав солидную сумму, уехать на длительное лечение в Израиль или в Штаты. Полностью восстановив здоровье, вернуться в Россию и открыть здесь свой бизнес. Если всё пойдёт удачно, есть шанс скопить приличный мешочек бабла. Со временем приобрести личное жильё, крутую тачку, дачу, жениться и… Здесь вариантов для дальнейшего развития событий – великое множество. За неделю не передумать. Вот только… Мечтать, как известно, не вредно. А жизнь уходит незаметно. Порою – очень скоротечно. Знать бы, за какую ниточку успеть ухватиться?..»
Протяжно вздохнув, Григорьич перевернулся на левый бок и закрыл глаза. Из закоулков подсознания всплыли знакомые лица. В основном – женские. Под сердцем неприятно ёкнуло.
«Н-да… Как ни крути, а счастья без любви не бывает, – мысленно изрёк Сашка. – Одиночество – пожалуй, самая гадкая штука на свете. Даже животные живут на Земле парами. Или стаями. Так уж заложено в природе испокон веков. Для продолжения рода. И вообще – хоть какое-то разнообразие, социум. Что уж говорить про человека?..
Вот я, к примеру. Нормальный с виду мужик. Не старый ещё. Руки, ноги и голова на месте. А болезнь подкосила – и на фиг ты кому нужен? Выживай, как хочешь…
Эх, встретить бы такую… дамочку… Домашнюю, хозяйственную, тихую, спокойную, не жадную. Интеллигентную, культурную, не бешеную и без истерик. Чтоб – душа в душу жить, без всяких там споров и скандалов. Я согласен даже первое время просто переписываться. По электронке. Как друзья и единомышленники. Чтоб лучше узнать друг друга… Придёшь вечером с работы, а в компьютере – очередное письмецо. Ласковое, нежное, душевное. Обо всём хлопотунья расскажет: как день прошёл, что новенького, что успела сделать, какие мыли на душе, что сердце волнует… Почитаешь – и сразу так тепло сделается! Не один ты в этом бестолковом и суетном мире! Есть на свете женщина, которой ты не безразличен, которая думает о тебе, вспоминает… Начнёшь ответ сочинять, а сам радуешься: как же хорошо, когда существует где-то родственная душа. Радуется за тебя или печалится. А ты – за неё… Кажется, что ещё нужно? Любовь, она ведь согревает лучше всякого огня, сил придаёт, самые тяжёлые недуги излечивает. Благодаря ей появляется основной мотиватор – смысл жить дальше… Только вот… Как найти её, эту любовь? И бывает ли такая на свете?..»
Вконец измотавшись от тяжких раздумий, Александр встал с больничной койки и, поймав ступнями мягкие тапочки, медленно вышел в коридор, чтобы немного отвлечься. Двигаясь к центральному выходу, Павлов заметил, как из ближайшей палаты вышел священник в церковной рясе. Перекрестив дверной проём и низко поклонившись, он тоже направился к больничной лестнице. «Похоже, кому-то из больных совсем плохо стало. Наверное, на исповедь батюшку приглашали… – сочувственно подумал Сашка, стараясь не занимать коридорный пролёт. – А я тут от своих страданий маюсь, ерунду всякую в голове гоняю. Фу ты!.. Люди при смерти лежат, Богу душу отдают, а меня просто бесы крутят, душу понапрасну выматывают…»
Выйдя на больничный дворик, Павлов свернул на главную аллею и, миновав фонтанчик с водой, присел на широкую и длинную скамейку, чтобы погреться на солнышке. Через некоторое время из дверей первого корпуса вышел тот же священник, только уже переодетый в добротный светский костюм с галстуком. Пригладив ладонью окладистую бороду, он неторопливо обогнул фонтан и, поравнявшись со скамьёй, где сидел Григорьич, вежливо поздоровался:
– День добрый! Здоровья вам!
– Здравствуйте! – удивлённо кивнул Павлов. – И вам того же!
– Благодарствую!..
Батюшка слегка притормозил и внимательно взглянул на одинокого мужчину.
– Глубокую печаль вы затаили под сердцем, – спокойно изрёк он. – Негоже так! Уныние – не на пользу исцелению. Тем более в такой благодатный денёк…
Не зная, как отреагировать, Александр непроизвольно поднялся, неловко поклонился и промямлил:
– Спасибо на добром слове, батюшка! Постараюсь не унывать…
Священник доброжелательно кивнул, улыбнулся и пошёл было дальше, но тут Павлова осенило. Потоптавшись на месте несколько секунд, он, смущаясь и запинаясь, нерешительно спросил:
– Простите, пожалуйста! Можно вам… один вопрос задать? Я не задержу…
Представитель духовенства, взглянув на часы, подошёл ближе и мягко ответил:
– Хорошо… Слушаю вас…
– Я вот о чём… Со мной… в последнее время… какие-то странные вещи происходят… Сначала увидел во сне добрую, хорошую девушку… Вроде бы даже знакомую… Ничего плохого она мне не сказала… А у меня через пару дней онкологию желудка диагностировали. Вот уже третий год лечусь… А на днях тоже с милой барышней познакомился. Помог ей вещи до машины донести… Всё чинно, пристойно, доброжелательно… А на следующий день с обострением снова в больницу угодил… Это как?.. Воздействие каких-то тёмных сил? Подальше от хорошеньких женщин надо держаться?
Священник задумчиво хмыкнул, покачал головой и, едва заметно усмехнувшись, тихо ответил:
– Полагаю, что у вас слишком много нехорошей мешанины в голове. Изотерика, мистика, суеверия, домыслы разные, сплетни. И прочие мракобесия… Вы крещёный?
– Да… Мать говорила, что крестила меня… В раннем детстве… – растерялся Павлов. – Только я… крестик не ношу… Так уж… получается…
– То-то и оно… – выдохнул батюшка. – Думаю, вы и без меня знаете, что все сновидения – от лукавого. А вещие сны являются только святым людям, праведникам… Поэтому… Выбросьте из головы всю эту чушь! Не верьте снам и жуликоватым трактователям. Проснулся, перекрестился – и забыл!.. Приходите лучше в храм. Можете прямо ко мне, к отцу Михаилу. ПомолИтесь, почитайте православную литературу. А когда созреете, я вас обязательно исповедую и причащу. Так-то лучше будет. По Божески… Я здесь недалеко служу. В храме Святого Пророка Ильи. Это на Первомайской улице…
– Да, знаю… – с готовностью кивнул Сашка. – Заходил туда…
– В том-то и дело, что заходил, – беззлобно усмехнулся священник. – А в церковь ходить надо. Постоянно. Как в дом родной… Впрочем, вы человек достаточно взрослый. Поэтому нотаций читать не буду… Если больше вопросов нет, то выздоравливайте! Спаси вас Господи!..
– Спасибо! – растерянно откликнулся Григорьич и, немного подумав, снова присел на скамейку…