.... uno dei miei amici un bel giorno sparito e non ha ringraziato. C'e mia sorella che ancora lo aspetta per l'ora di cena ... lui non era cattivo ma aveva un destino scolpito ... non lo cerco perche se lo trovo) lo ammazzo da me) ...
По разные стороны океана, ни на секунду не подозревая за существование друг друга жили два героя этого странного, разноцветного, и временами темного, как готический роман, приключения. Проистекает он из далеких, когда- то существовавших эпизодов жизни обеих персонажей этой обычной, временами la storia divertente с легким ароматом и привкусом жёлтой черешни, что вяжет язык, как любовь двух почти незнакомых людей ... история по сути дела была незамысловата - у них были соперники, и дама полусвета ... и мужественный герой, со спрятанными непонятно где наградами за взятие Шипки .... ну та бог с ними ....
С дамой, последняя беседа происходила быстро, коротко и до боли понятно .... как выстрел, из когда- то придуманной кем то "Авроры". Юноша начал эту беседу, так чтобы всё стало ясно- без полутонов, намеков и театральных всхлипываний.
А между тем, где -то снег хрустел под ногами, хлопьями падал и таял на лице, и руках этого молодого человека. Его на секунду посетили воспоминания о событиях и образах, из созданной им истории, сюжет которой проистекал из прочтённого когда -то в юности рассказа Ромена Гари "Стена". Это была одна из тех историй, которые пробуждают энергию, внушают оптимизм и помогают собраться с мыслями. Рассказ врача об одной из тех ночей накануне Дня Святого Сильвестра, когда сердца людей сжимаются от невыносимой необходимости любви, дружбы, тепле, заботе и чуде. А произошло вот что : был желтый,тусклый декабрьский вечер, и в одной из меблированных комнат на Графском дворе жил несчастный молодой человек, жестоко страдающий от приступа острого одиночества. У него не было ни семьи, ни друзей, ни денег. Приближалось Рождество, и всё его существо страстно желало нежности, любви и счастья. А в соседней с ним комнате жила молодая девушка, и её "ангельская красота" поразила его в самое сердце. И вот, пока он боролся со своим отчаянием и тоской, за стеной он услышал громкие "характерные" стоны, приглушённые звуки возни, шорох и её тихий плач. В его очень чувствительной и чистой душе, измученной одиночеством, истерзанной жаждой любви и плененной таинственным ангелом, заговорить с которым ему мешала застенчивость, происходил хаос. Он оторвал веревку от занавески, и совершил непоправимое. Ангельское создание, чьи стоны и вскрики имели столь трагическое последствие , живущая за этой стеной, пыталась понять почему она не вызвала симпатии у соседа по комнате - её голова со светлыми волосами и лицо, чудесную красоту которого не смогли уничтожить ни тяжкие страдания, ни очевидные следы отравления мышьяком, лежала на подушке. Малышка умерла несколько часов назад, её агония была, судя по всему, долгой и бурной.
Воспоминания, посетившие Джованни поражали вопиющей несправедливостью судьбы, он как будто окаменел стоя на ледяном ветру, и бессвязный ропот замер у него на устах.
Он, двигаясь дальше, попал в свой новый псевдогаллюцинаторный бред, на этот раз с иной фабулой и другими героями. И всё в общем то было бы ничего, но тут дело обстояло немного иначе - при наличии диссоциативного расстройства идентичности - выход из состояния фазы острого кризиса -это ещё пол- беды, но далее следуют другие весёлые фазы, и за выход из мрачного подземелья регрессии, здесь придётся дорого заплатить - ну, если конечно вам удастся миновать фазы дисфории и субдепрессивного состояния.
Горизонт событий, начинает понемногу добавлять во всю антрацитовую палитру, новые краски с большим количеством кадмия, охры и сиены ....
.... снег от чего- то опять стал вязким, тёплым, пушистым и не таким уж колючим, как та зловещая девочка-игрушка из недавнего фильма ужасов. Огромный зловещий забор, теперь кажется ему ярко оранжевым, испещренный то ли китайскими, то ли японскими иероглифами синего цвета ... Луна яростно заискрившись, лежа на чёрном бархате хитро подмигивала ему, смеясь нагло натянутой улыбкой глядя вниз .... Всё вокруг напоминало старую театральную постановочную сцену. Под лохмотьями грязной, оборванной рекламной вывески " Соса- Соla " валялся полупьяный сценарист, размахивающий бутылкой " Джонни Уокера ", уже видимо успевший отметить очередное наступление Красной Армии на позиции какого-то колумбийского кокаинового барона. У кафе, играя на скрипке, в круглых черных очках стоял слепой черноволосый мальчик, в искрящимся от снега, рваном заношенном пиджаке, не замечающий звона монет, падающих в его старый скрипичный футляр. В темно - синем небе бешено свистели и взрывались разноцветные фейерверки, запущенные падающим с ног ещё одним весёлым бродягой. Невдалеке дефилировали
дамы, игриво помахивая зонтиками и весело смеясь, указывали ими на стайку галантно одетых молодых кавалеров. Невдалеке, чинно ... без пафоса и суеты медленно двигалась похоронная процессия, сопровождаемая групкой полупьяных молодых музыкантов, играющих на инструментах со скорбными лицами.
Юноша стремительно старался уйти подальше от этой старой театральной пьесы, во тьму веков, во избежание застревания во всей этой до боли знакомой бредовой композиции. Мурлыкая себе под нос старую, грустную итальянскую песенку ".... stasero scrivero una canzone, per soffocare dentro un'esplosione ... senza pensare troppo alle parole, parlero di quel sorriso ..." он, не оглядываясь назад, шёл дальше по занесённому снегом тротуару, с разбросанными по нему разноцветными бумажными цветами ...... странный и древний мотив этой истории пробуждал в нем забытые воспоминания. Настроение его немного изменилось ... теперь уже холодный, пронизывающий ветер, прорывавшийся с бульвара, напоминал ему легкий ночной бриз с Ланжерона, погруженного в сон. Неподалеку от снежных сугробов он слышал до боли знакомый, теплый шелест ночных акаций ... запах жаренных каштанов, перемешанный с криками биндюжников и рычанием старого ржавого портового крана, отгружающего сливы в каботажной гавани
Ветер, разгоняющий жирных универсамовских ворон срывал одежду, пытаясь добраться до воюющего с голодом пустого желудка ... мелкий дождь как-то резко сменил свою дурацкую линейную структуру, переходя до крупного косого ливня. Молодой человек, вообразив что он опять промокнет до нитки, стал неистово искать спасения от этого внезапно нахлынувшего счастья, и успев таки всё же подскользнуться, на кем то, уложенной заботливой рукой, кривой тротуарной плитке, подняв на секунду в воздух фейерверк разноцветных брызг с этой грязной городской мостовой. Оглядевшись по сторонам, он улыбаясь встал и сделал шаг в своё неведомое будущее ...
Отряхиваясь от событий недавнего прошлого, от этой постылой, отталкивающей театральной действительности, хромая дойдя до конца переулка он протянул руку и открыл первую попавшуюся дверь.
Бронзовая ручка на той массивной, дубовой двери чем то напоминала смеющегося Азазелло, с высунутым языком и маленькими рожками. Звон колокольчика не смог разбить густой, теплой и приятной тишины, наполненной запахом мускатного ореха, и он немного оклемавшись, не замечая, что находится среди странных и очень древних вещей, стал искал камин. Но как на зло, не обнаружив последнего он подошёл к огромному окну, где с циничной улыбкой наблюдателя смотрел на всю эту, где то уже встречавшуюся ему реальность, взглядом полным смеси равнодушия, смеха и небольшой тревоги.
Высокое барельефное стекло, рама с резными ставнями из тосканского дуба, тяжелыми, иссиня -зеленного цвета, ниспадающими вниз портьерами эпохи средневековья и ручками в виде бронзовых демонических голов на мгновение перенесло его на много лет назад, в до боли знакомый 1785 год. Он снова увидел её, и всё что там происходило в это мгновение, знакомые лица, и два явно чужих, но отдалённо звучащих голоса, мелодичный фальцет и резкий, тяжёлый баритон. Её образ и голоса вновь вызвали у него la ricordi divertenti, связанные с ней ... и её непонятным исчезновением. Он уже не мог без неё, но ... не всё оказалось так просто.
По изумрудному барельефу местной достопримечательности, стекали капли крупного дождя разного цвета, размера и очертания. Каждая из них вызывала совершенно разнообразный и неповторимый ассоциациативный ряд воспоминаний, из казалось, уже прожитой кем то жизни ... разбавлено это всё было la molto e tanto adorabile смесью, из смеха, интереса, разочарований и тревоги ... крови, риска приключений и лязга металла, поражений ... побед и превосходства во времена триумфа. А так же знакомством, с некоторыми странными для того времени личностями ...
Капли на стекле он видел будто чьи- то слезы радости или печали ... он смотрел на эту картину маслом, и видел всё вперемешку. Как кто- то плачет или смеётся ... взывает к состраданию или просто хохочет, потеряв любимого человека в этом бредовом, фиолетовом хаосе существования .... Размышляя за все эти истории, юноша не расслышал звуков разбившейся тишины, теперь разлетавшихся острыми, грязными осколками невнятной ругани, проистекавшими из уст галантного старика,высокого роста и почтенно преклонного возраста ...
Старик, вернее то, что осталось от его лица, напоминало ручку на бойнице этого замка. Весёлый и всеядный дракон с наглым и хищным взглядом, глубокими шрамами и мимическими морщинами, уже не раз успевшим познакомиться с той дамой, часто меняющей свои обличия ... но как и подобает истинному джентльмену, успевавшему обмануть её в нужный момент, ускользнув из ее кроваво- горячих объятий вовремя.
Медно-бронзовый загар немного омолаживал его, спокойный и весёлый внешний вид с приподнятым подбородком, придавал ему сходство с каким то до боли знакомым, забытым героем из множества увиденных пьес. " Вставайте, граф, вас зовут из подземелья ... " - начал беседу старик. - " Вы молодой человек здесь что то потеряли, или таки внезапно желаете найти ? И к тому же - а шо вы себе весь такой шикарный - вы что на именинах у архиерея были ? - сказал он, глядя грязного и промокшего юношу. Посмеявшись, он произнес - " Будьте добры, снимите одежду и помогите мне передвинуть эту часть экскаватора, гори он синим пламенем ..."
Частью этого бульдозера оказался древний, деревянный ящик,окованный железом, с обитыми медью углами.
Вместе с усталостью и бледным видом молодого человека, ящик исчез за какой то старой дверью с ног до головы исписанной синими японскими иероглифами, с какими то непонятными рисунками воинов в разных частях этого полотна... Старик к этому времени закурил изящную изогнутую трубку, принадлежавшую когда то пирату, поданному ее Величеству Королеве Великобритании и Северных Ирландских островов, и нахмурив брови представился. Синьор де Фальконе - произнес он с оттяжкой и низким баритоном, поразительно спокойным тембром голоса, не вяжущимся с его весёлым внешним видом. В тембре голоса в тот момент заблестели металлические нотки ...
Пригласив гостя к камину он исчез и появился немного позже. Выйдя из дальней комнаты уже в длинном, закрывающим до пят старые османские джутти с загнутыми носами чёрном халате с кроваво-красным подбоем ...
Пояс халата расшитый серебром по кайме имел сбоку небольшую деталь. Слева притягивал и поражал взор небольшой турецкий кинжал. Глаза было трудно оторвать от его рукояти древней отделки, выполненной из слоновьей кости, нежно- бежевого оттенка ... чехла из серебра, с инкрустированными в него камнями. Это был старый ханджар. Солнечный свет, преломляясь сквозь призму изумруда стекла ярко играл всеми гранями камней у гарды кинжала ... клинки которых щедро украшались традиционным орнаментом и сурами из Корана, выполненными в технике золотой насечки.
Обладание им, для янычара было высоким статусом и признаком храбрости в бою с неверными. Надпись гласила : " Свобода и лицезрение Аллаха – наивысшее из удовольствий в Последней жизни ... наилучший из щедрых даров Аллаху, и пусть Всевышний позволит храбрецу насладиться им столько, сколько он пожелает, а в глазах его пусть будет вечно мерцать бесконечный блеск благоденствия "
Далее хозяин лавки задал необычный вопрос, видя в глазах юноши неутомимый блеск интереса и поглощения тем, что было серой обыденностью каких то восемь тысяч лет назад. Как зовут моего нежданного гостя ?
- " Джованни " - ответил парень, глаза которого были устланы поволокой, то ли печали ... то ли необъяснимой тоски, смешанной с интересом к происходящему.- " Открой настежь окно Джованни, восточный ветер немного охладит твой грустный вид "
После этой фразы в руках у Фальконе появился неизвестно откуда, искрящийся гранями на солнце старинный хрустальный графин, полный янтарно-красного прозрачного вина. Запах муската в комнате стал вбирать в себя пряный и терпкий аромат напитка. Два бокала для вина той же эпохи могли послужить началом длинной беседы двух незнакомцев, у которых было что-то общее, но история повернулась немного иначе.
Осушив свой бокал - хозяин произнес -" ну юноша, если вы где то будете иметь интерес поведать мне за свою печальную историю - я всегда буду рядом и рад вас выслушать. Обращайтесь, решитесь и более не думайте. Я вижу на лице вашем печаль, а из сердца - текущую кровь ... Напомните мне, и мы вместе это исправим, залечив вашу рану свежей кровью противника .... Не торопитесь, обдумайте всё ... и приходите к вечерней чашке свежего аравийского кофе, он бодрит ... и возбуждая, открывает скрытые от нас воспоминания о многих наших прошлых жизнях.
Выходя от своего нового знакомого, Джованни увидел ярко-синее, васильковое небо с перистыми облаками, мокрую брусчатку и последний лист на аллее каштанов.
Немного постояв он решил найти себе укромное место для размышления. Молчание до вечерней встречи были необходимы ему.
Оглядев улицы, и не найдя кафе, он решил продвигаться на запад, где по его смутным воспоминаниям находился когда-то очаровательный парк, с тенистыми каштанами и аллеями кипарисов.
Пройдя пару кварталов юноша увидел некое подобие здания, цвета хромированного металла, сверху напоминающего части межгалактической станции ... углубляясь, и уходя все дальше и дальше вглубь этой новой метало - бетонной игрушки, он заметил за фантасмагоричными построениями, затухающую зелень парка ... разглядел высокие кипарисы, тенистые каштаны и аллею из голубых пихт, увиденную им когда- то в детстве.
На дворе стояла хромая холодная осень. Юноша принялся искать кафе с горячим шоколадом ... кофе, сигарой и тёплым коньяком. Одет он был как ни странно именно по этой погоде. Старое черное кашемировое пальто, шелковое кашне, костюм из темно-синего твида с истёртыми кожаными локтями. Снизу весь этот оркестр дополняли черные замшевые оксфорды, ручной работы с наборным каблуком.
" Немного консервативно на этот раз "- говорил он мастеру, каждый раз выходя от закройщика или портного ....
Заглянув в кафе, он увидел там яркую и безликую массу молодёжи этого времени, похожую на фруктовый салат. Их клоунские образы и части одежды навевали на него зеленую тоску, смешанную с желанием увидеть кого-нибудь из своих друзей.
Прогуливаясь по каменным тропинкам реставрированного парка, рассматривая и ища здесь что-то своё знакомое, близкое ..... он увидел, скорее всего последнюю сохранившуюся мраморную статую, с уже давно отколотым носом и левой рукой. И мгновенно вспомнил её. Тогда, это была одна из первых статуй, установленных в теперь уже призрачном парке его детства. Ребёнком ещё он рисовал эти статуи, давал им римские имена, беседовал с ними как с живыми, читал им книги, рассказывал о себе и своих фантазиях. Статуи понимали его и могли ответить на все его вопросы ... Но в то утро он впервые узнал
о смешении некоторых незнакомых ему до этого чувств - горя, ярости и желания отомстить. Последнее он ярко прочувствовал, когда увидел утром Августу, с отколотой левой рукой и обезображенным лицом, на котором не хватало одной небольшой детали - носа. Это были те местные пьяные вандалы ... и их уже не поймать. Гнев и опустошённость наполнили его от невозможности сделать необходимое. Он понимал, вернее ощущал то, как Августе сейчас больно ... и застыв, долго стоял с холодными глазами, отрешённо глядя вперёд. В этой бешеной, яростной безысходности он всё для себя решил, а для чего ... это была уже совсем другая история.
По окончанию этого смуглого осеннего вечера, Джованни вдруг вспомнил, отвлекшись от своих ярких воспоминаний детства, что его ждёт к кофе и беседе странный и незнакомый господин, из неизвестно откуда взявшегося антикварного замка, похожего внутри на осколок средневековья. Зайдя по дороге в кондитерскую Жюля Бове, он выбрал "бельгийские трюфеля", большой кусок торта, облитого шоколадом и украшенного частью непонятного вензеля из фирменного бизе господина Бове. Проходя мимо Джованни заглянул в табачную лавку, и захватил коробку гаванского табака, родом с любимой им окраины планеты, с этой вечнозеленой, пьющей ром, танцующей и стреляющей Кубы ...
По пути, встречая разноцветно одетое население, его вновь не покидало ощущение того, что все вокруг него окутано той ноткой старого театрального комизма, смешанного с драматургией и трагедией.
Джованни испытывал поневоле закрадывающееся недоверие ко всему встречающемуся на его пути, и происходящему у него на глазах, а также к этому странному городку, к этому отрезку времени и окружавшим его непонятным людям. В голове иногда вертелась мысль, и вообще возникал вопрос - где я ... почему, и как меня сюда занесло ? Он не помнил и части событий произошедших пару дней тому назад ..... Преодолев путь, и оказавшись у искомой двери в небытие, Джованни смог более детально рассмотреть архитектурный стиль этого дома, саму дверь и то окно-витрину, которое так заинтересовало его, после попадания внутрь этого таинственного замка. Дверь была выполнена из древнего дуба, со вставками из тисса и чёрного дерева, изящно инкрустирована резьбой в стиле готики совмещённой с ренессансом, и по виду напоминала огромную гранитную плиту с прожилками, будто украшенную дьявольской росписью меча. Сбоку, в дубовую дверь была как будто вплавлена, до блеска натёртая бронзовая рукоять, с хитрым дьяволом на верхушке этой древней реликвии. Справа над дверью излучал свет необычной формы уличный фонарь: хищная голова огнедышащего дракона, держала в пасти чёрную металлическую цепь, в окончание которой была вставлена идеальная жемчужина серебристого - белого цвета, освещавшая всю эту великолепную задумку мастера - краснодеревщика, воплотившего свою фантазию в жизнь, много веков назад. Постучав перстнем по рукояти двери, Джованни уже вторые сутки думал лишь только о ней, находясь параллельно в окружающем его мире и времени. За дверью послышались шаги, и обгоняющее их грозное рычание. Дверь легко отворившись, не издав ни единого звука представила ему изменённую, но знакомую доселе реальность -- хозяин особняка, не выпускавший трубку изо рта, был deliziosamente vestito в чёрный костюм из британской шерсти, белую сорочку с открытым воротом и причудливым, расписанным серебром ... чёрным, незавязанным шейным платком на плече. По обеим сторонам его рук находились два довольно крупных добермана-пинчера, следящие за каждым движением его кистей ... старик сделал знак ладонью, опустив ее немного вниз параллельно полу, укрытому мягкими коврами с арабским орнаментом. Чёрные красавцы, с рыжими подпалинами медленно опустились ниц, продолжая изучать гостя своими карими, блестяще угрожающими глазами, искрящимися в свете старинных серебряных канделябров. Порядок, окутанный тайной веков, в этом средневековом замке чувствовалась практически везде, иногда казалось что им пропитан даже приятный пряный дым из трубки капитана, владельца этого древнего корабля - призрака. " Юноша, вы замерзли на этих старых, неуютных и грязных улочках "- с пренебрежением к архитектуре этого города молвил Маттео, подходя к скрытому под черно-синим полотном камину. Нажав ещё одну невидимую клавишу на одном из своих фортепиано, портьеры молча раздвинулись, подобно театральному занавесу. Рядом с камином, за переплетением из чёрной металлической листвы и ветвей какого-то неизвестного дерева была поленница, населённая довольно разнообразной древесиной. -" Ясень прекрасно согреет вас il mio amico, сказал он, зажигая длинную лучину ... Присмотрите за огнём, пока я найду Франческу, и узнаю что там с нашим ужином и великолепным кофе ...." .................. Джованни смотрел на разгорающееся пламя, и пытался собрать в памяти осколки событий, произошедших несколько дней назад .... Продолжение следует.