Меня пригласили в школу на встречу с детьми. Учительница третьего класса объяснила мне цель моего приглашения просто: «Дети хотят посмотреть на живого писателя». Я даже оторопела от этих слов, но отказать детям не смогла. И вот, я в школе. Открываю дверь с соответствующей табличкой. В классе тишина. Дети ещё находятся на уроке физкультуры в спортивном зале. Я пришла в класс немного раньше. Села на детский стул возле передней парты, у стены. Невольно засмотрелась на учительский стол – святая святых класса. Стол во главе ряда парт у окна. На краю стола, ближе к свету, стоит тяжёлая белая фарфоровая ваза. Сами стенки вазы волнообразны, подобно гармошкой сложенному голенищу хромового сапога деревенского гуляки. А в ней – астры самых разных цветов. Букет очень плотно составлен, видимо цветов было много, а второй вазы не нашлось. Рядом с вазой вазочка глиняная с пёстрым орнаментом по верхнему краю, в ней торчком стоят остро заточенные цветные карандаши, разные по высоте. На белом фоне вазы карандаши выглядят, как особый сорт цветов с яркими носиками.
Стол упирается в подоконник, а на подоконнике, который ниже стола, стоит небольшой глобус. Мне с моего места видно только верхнюю часть глобуса. Глобус дополняет картину вазы с цветами и второй вазы с карандашами. Они выглядят, как одно целое. Далее, на некотором расстоянии, на столе лежат несколько книг в голубых обложках. Книги закрыты, стопочкой, с пожелтевшими страницами. Завершают стопочку две общих тетради, листы которых скреплены пружинками. Наискосок верхней тетради, как запрещающий знак, лёг так называемый «простой» карандаш с необычайно острым грифелем.
Посреди стола лежит классный журнал, закрытый. На нём лежат ученические тетрадки бледно-зелёного цвета, но видно, что они уже давно покинули магазинную полку, и над ними трудились старательные руки учеников. Нижние уголки капризно топорщились вверх, но увесистый деревянный пенал пытался разгладить то, что впопыхах взъерошили детские локотки.
Из-за школьного журнала выглядывал затупившийся носик школьной указки, выпачканный мелом.
Я, старше по возрасту учительницы третьего класса и давно уже не ученица, но, глядя на учительский стол, нет-нет, да пробежит холодок по спине. Это отголосок тогдашнего нашего строгого воспитания. Может быть у нынешних учеников уже нет того трепета перед непреклонным и справедливым взглядом учителя, который вызывает робость даже у вихрастого непоседы на задней парте… А когда открылась дверь и в класс вошла учительница, я, по давней привычке встала, даже смутилась этому и вызвала лёгкую улыбку на устах учительницы.
***
Фотография, каких теперь великое множество на бескрайнем поле Интернета. На ней женщина, сидящая за письменным столом, перед нею открытый блокнот, сбоку телефон и… букет. Именно букет на письменном столе привлёк моё внимание. Букет в простенькой стеклянной вазе, даже без рисунка, был составлен «из того, что было». А было: несколько цветочков поздней осенней астры, ветки тополя с жёлтыми, с тёмными пятнышками на листьях. Ещё, как-то в сторону отклонилась, словно отвернувшись от нежелательной, вынужденной, навязанной ей компании, очень приятно смотрелась золотистая ветка берёзы. Листики прямо таки – один в один. Глянешь на весь букет, а взгляд сам собой перекочует на берёзовую ветку – земное отражение осеннего солнышка.
Но тем и привлёк меня этот букет, что в нём есть некая противоречивость, как день и ночь. Лицо ночи отразилось в листьях на ветках яблоньки-ранетки. Может быть листья на яблоне весенней и летом были зелёные, но холодные ночи отразились на характере листвы. Тёмно-зелёный цвет, переходящий в чёрный. Листья округлые на длинных черешках, как поссорившиеся сёстры, смотрят в разные стороны. К тому же, зародившиеся почки намного крупнее, чем на ветках берёзы и тополя. Видимо дерево основательно подготовилось к зиме, хотя листья этого лета оно ещё не скоро отпустит.
Только теперь меня заинтересовала женщина, собравшая такой интересный букет. Почему-то мне подумалось, что эта женщина не первой молодости, выглядела, как отдельная, хоть и своеобразная ветка осеннего букета. Морщинки у глаз, улыбка строгой бабушки, только «по случаю» появилась на её лице, как солнышко в пасмурный день. Видимо жизнь научила её не расходовать попусту тепло. Глаза глядят насторожённо, с прищуром. От этого улыбка кажется приклеенной. Когда-то милые ямочки на лице, превратились в начальную стадию морщинок.
Что тут скажешь? Лицо женщины чем-то походит на осенний букет – «Из того, что было». Листики ещё держатся за материнские ветки, как эта женщина за открытый перед нею блокнот. Это всего лишь один из осенних дней, сколько их будет впереди? Никому не ведомо.
***
Уже не помню, как в моём старом блокноте появилась эта запись. Четверостишье – нескладуха. И цена ему невелика, но его строчки заставили меня думать в этом направлении. Вот они:
У каждого свои букеты
И климат у души там тоже свой.
Но, главное, чтоб вопреки прогнозам,
Душа бы расцветала добротой.
Много лет я считала, что букет – это один или несколько цветов в вазе или срезанные, сорванные цветы по случаю радости или печали. Но, не так давно я поняла, что букетом могут быть многие вещи, которые к цветам не имеют никакого отношения. Эти вещи просто дополняют друг друга, какая-то незримая общность у них есть. И это не обязательно растения. Мне приходилось видеть «коллекцию» срезов стволов разных деревьев, искусно обработанных мастером и, в определённом порядке повешенных на стене. Рядом был столик, на нём букет цветов. Но, что интересно, не цветы привлекали внимание. Только что вошедшие в дом гости обращали внимание именно на срезы дерева. Это были своего рода древесные цветы. Как говорится: «Пусть прост букет, но дышит в нём Природа», «Иногда и куча сора, рассыпанная на удачу, может дать нечто прекрасное».
И всё же вернёмся к цветам. Так просто поставить в вазу букет, и дом наполнится красотой. Совсем не важно, какой у букета цвет. Главное, он некий посланник доброты. Цветы не решают всех проблем, но они всегда хорошее настроение.
Насчёт настроения, тут можно по-разному судить. Я помню такой случай. Дорога в наши сады совсем недавно стала даже лучше, чем улицы города. Это была грунтовая, неухоженная дорога, ухабистая со многими невысыхающими лужами. Ходила я по ним со своими малыми детьми и очень благодарны мы были тем людям, кто нас довезёт до Косого переезда, а потом уже на автобусе мы могли доехать до дома. Машин и мотоциклов с коляской у наших садоводов было в те годы мало. Просто было большой удачей, если кто пожалеет моих ребятишек и остановит машину. Были и такие люди, которые опасались того, что детишки могут что-то запачкать в салоне. Они проезжали мимо, а я считала, что пусть лучше так, чем выслушивать упрёки… Усталые мы шли домой, а дорога домой, как известно – короче.
В семидесятые годы базарных торговцев горожане не очень-то любили, даже если те приносили на базар излишки из своих приусадебных участков. Цветы хозяйки продавали редко. Это уже потом стали появляться магазины с названием «Цветы». Люди жили небогато, тратиться на цветы немногие решались.
В один из дней, я со своими сынами вышла из садовых улочек на центральную дорогу. Идём потихоньку. Машины проезжают, в салонах все места заняты пассажирами. Но даже, если в машине сидел только один водитель, я никогда не осмеивалась поднять руку. Платить мне нечем, а если у человека есть совесть – сам остановится. Идём. Впереди нас идёт женщина и в ведре несёт много срезанных цветов. Я, грешным делом подумала – на продажу. И вот, мимо нас проехала машина, в которой сидели только муж с женой. Они остановились и долго и бережно усаживали ту женщину с цветами. Мы прошли мимо и пошли дальше. «Наверное, она их знакомая», - подумала я. И потом, уже совсем другие люди подвозили ту женщину с целой охапкой цветов.
Случилось так, что я на следующий день пришла на базар. Там я надеялась среди торговок увидеть ту женщину с цветами. Но, пройдясь вдоль ряда старушек, её не обнаружила. Зато увидела знакомую, которая продавала зелень со своего огорода. Разговорились, и я спросила о той женщине. Мне ответила не моя знакомая, а та женщина, которая стояла рядом. Оказалось, она живёт с той цветочницей в одном доме и тоже поначалу думала, что цветы она носит на продажу. Потом от соседок узнала, что горе у этого человека. Дочка и обе внучки погибли в автокатастрофе. Не в нашем городе, а где-то… Зять очень скоро нашёл себе другую женщину, а о бывшей тёще и вовсе забыл. Но у матери осталась незаживающая рана в груди. Вот она и несёт цветы к нашему кладбищу, останавливается у дороги и раздаёт цветы всем, кто могилки проведать идёт. Всего лишь просила помянуть своих девочек…
Конечно же, своим малышам я об этом не рассказывала, рано ещё им о таком знать, но смотрела на неё совсем уже другими глазами.
***
Не могу сказать за все украинские сёла, но в селе, где я родилась и выросла, возле каждой хаты стоял наскоро сколоченный стол, длинный такой, для всей многочисленной семьи. У кого стол под яблоней, у кого под вишней, у кого среди высоких деревьев белой акации, которые росли чаще всего там, еде ей вздумается. А наша хата была под соломенной крышей и акации росли на небольшом расстоянии от глинобитной стены, но по всей окружности дома и хозяйственных строений. Таким образом, какое бы время ни показывали стрелки на нашем будильнике, тени от крон деревьев сменяли одна другую.
Стол возле нашей хаты не был вкопан ножками в землю. За ним могли свободно поместиться человек по 6-8. Но нас было пятеро: дедушка, бабушка, мама, я и мой брат.
Как только в огороде расцветали яблони и уже было по-настоящему тепло, бабушка выносила чугунок с борщом во двор, ставила его на каменный столик, на подставку сработанную из тонко срезанного древесного кругляка. Это, чтобы не запачкать каменную столешню сажей, на которой намыливали малые постирушки, (с большой стиркой шли на речку). Деревянный стол чаще всего стоял возле прызьбы (завалинки), широкой, на которой можно было и вздремнуть. По другую сторону стола ставили скамейку. Эту скамейку, как ни ставь, всё равно будет «хромать». Бабушка в этом упрекала мужа, мол – у хромого хозяина и стол со скамейкой хромые. Дед в оправдание утверждал, что лично сам измерял ножки и все они одинаковые. Но когда большую чашку борща ставила бабушка посредине стола, и от шатания стола по столешне бежал ручеёк, бабушка колючими молниями сверлила деда. А тот ворчал на нас с братом, мол, мы медленно едим, а то бы борщ не хлюпал через край.
Всё это повторялось три раза в день, даже если во время обеда или ужина лил дождь, мы не садились есть в хате, а ждали пока туча уйдёт, потом насухо протирали стол и скамейку. На столе бабушка разрешала раскинуть клеёнку, а скамейка покрывалась полосатым рядном, в честь какого-то праздника.
Наша строгая бабушка не любила букеты на столе, даже на подоконнике он ей мешал. По этой причине, чтобы мой букет в щербатой крынке не перекочевал на навозную кучу, я его загодя убирала на самый угол завалинки. Потом уже ставила свой букет с того края стола, куда обычно не ставили ничего из хозяйской утвари. Своего рода – дальний угол. И даже, если вредная чёрная курица взлетала на стол, (что по бабушкиному поверью – жди в дом нежелательного гостя, всё равно виноватым оказывался мой дедушка. Мол, это он сманил курицу. Он их наповадил, в смысле: собаку, кошку, кур и козу…
Однажды, уже в начале осени, когда спелые яблоки занимали всё и вся, завалинка была завалена разносортными яблоками, а на столе в тазике были уже нарезанные кружочками яблоки, неожиданно начался дождь. Тазик успели унести в сени, а букет и целые яблоки остались под дождём.
Я уже ходила в школу и букет на столе меняла реже обычного. А в тот день мой букет был составлен из шафранов и то трёхдневной давности. Днём и ночью букет стоял на столе всеми забытый.
Когда дождь затих и со стрехи стекали последние капли, мы с дедушкой вышли во двор. Я обратила внимание на букет и, поморщившись, сказала, дескать, какой некрасивый букет. Надо бы его поменять. На что дедушка, в какой-то задумчивости, сказал:
- Не трожь! Не нужно менять. Букет такой, каким он и должен быть. Это признак старости, - как-то очень печально вздохнул. Я не нашлась, что ему ответить, но в тот момент у меня словно пелена упала с глаз. Я в тот день многое в природе заметила с признаками старения. В том числе и лица дедушки и бабушки. Даже наша коза оказалась далеко не красавица…
***