Дождь! - сказала девушка, глядя в тронутое первыми каплями небесной влаги конопатое трамвайное окно.
Крохотулька. Цветочка бутон. Только-только вылупилась из детства, в первый раз обувшая туфли на высоких каблуках и, похоже, впервые подкрасившая пухлые губки.
- Дождь! - сказала она, глядя в конопатое от капель дождя трамвайное окно.
- Да, - согласился паренёк, сидевший рядом с нею.
Бледный длинный стебелёк. Тоже только проклюнулся во взрослую жизнь, едва перевернув страницу детства.
- Да, - согласился он.
И всё. Больше никто из них ничего не сказал.
Ехали, покачиваясь в такт биению своих юных сердец, взявшись за руки, молчали.
И взрослые, усталые от долгого рабочего дня, пассажиры, даже не обратили на них своего внимания. Не шелохнулись, не оторвались от своих повседневных дум.
И корреспондент городской газеты Дмитрий тоже не обратил внимания на этот мимолётный диалог двух незнакомых созданий. Мельком глянул на нах, на обоих, захлопнул недочитанную книгу Джойса, и вышел на своей остановке.
И ещё кто-то безучастно вышел из трамвая...
И ещё...
И ещё...
Никому не было дела до Бутона Зреющего Цветка с его Бледным, длинным Стебельком...
А в результате получилось вот что: после этого в городе зарядили весенние дожди. День идут, второй. Про ночи уж и говорить не приходится - льют, как из ведра. Льют и льют...
С утра до вечера все улицы и переулки - в разноцветных зонтиках, все окна, витрины - в прозрачных потоках радостных слёз.
И даже сирень в скверах распустилась, будучи мокрой...