НА ГОЛОДНОМ ПАЙКЕ
(Из книги «О людях и для людей»)
"За истекшую неделю на наш завод с Украины (из Макеевки) не поступило ни одной тонны кокса.Тринадцатого апреля с Московского коксохимического завода отгружено в адрес завода лишь шестнадцать вагонов угля,четырнадцатого апреля – двадцать вагонов,а в ночь на пятнадцатое апреля – всего одиннадцать.
В производственном отделе завода все тоскливо смотрят на стол,где лежит телеграмма:«…В связи с отсутствием коксующихся углей вынуждены удлинить период коксования и переработки рядовых углей повышенной зольности.В результате снижено производство.И завод имеет дополнительные затраты.Для стабилизации производства срочно дать согласие на компенсационный коэффициент к цене кокса,а также не предъявлять претензии к повышенной зольности кокса.В случае несогласия отгрузка кокса в ваш адрес будет прекращена.
Гайдарбенков(Москоксогаззавод)».
– Согласие наше,безусловно,дано,– вздыхает заместитель начальника отдела материально-технического снабжения завода Лев Иванович Борисычев,– не останавливать же доменный цех?!
И ему нельзя не посочувствовать,выбился человек из сил,а сделать-то ничего не может.А весь завод смотрит на него,как на спасителя,но он же не волшебник.«…И так вот три дня стояла третья доменная печь из-за нехватки кокса,– говорят по этому поводу горновые в доменном цехе,–но сегодня-то её будем пускать,а вместо неё остановим первую печь…».
И так без конца,одни остановки,да пуски,с целью экономии.Получается,что в тяжелейшем положении не только доменный цех,но и весь завод,раз печи при такой работе гробятся.
«…Если кокс,поступающий с Украины,стоит девяносто семь рублей за тонну,то с Московского завода он стоит уже сто двадцать семь рублей,как не простой,а особый литейный кокс более высокого качества.Да,ещё и эту неплохую его стоимость повышает вытребованный у нас коэффициент,– поясняет мне Борисычев,–и это понятно,для нашего завода это совсем невыгодно.Но что делать?Да,ещё,получается, что к качеству кокса мы не должны теперь иметь никаких претензий…».
Остаётся одно,ждать и надеяться,что шахтёрский вопрос будет разрешён,и они приступят к работе,перестанут бастовать.Ведь разрушаются коксохимические батареи,терпит убытки металлургия страны,выходят повсюду из строя доменные печи! Цепная реакция перекинется,затем,и на другие отрасли народного хозяйства,в том числе,и на машиностроение!
– Так,что этот процесс нужно быстрее остановить,– возмущаются заводчане,– иначе всем нам в нашей стране будет очень трудно жить!
А.Бочаров.
1991.