Зимние сумерки укутали город в саван, а небо приобрело странный, мутно-серый оттенок. Зима никогда не нравилась Андрею. Может быть, потому что он был рождён весной. В солнечном апреле, когда всё вокруг пропитано свежестью и ласковым теплом. Ещё лето. Оно доставляло ни с чем несравнимое удовольствие. Даже если шли затяжные дожди. Ведь лето – это каникулы, встречи с друзьями, поездки на озеро, гонки на великах. А зимой?.. Сплошь холодная унылость, морозы да северные ветра, пронизывающие до костей. В такую погоду ничего не хотелось. Особенно вставать в школу по утрам. Потому что, школа виделась нудной обязанностью. Принуждением. Но со взрослыми не поспоришь. Да и двоек тоже не хотелось, иначе можно остаться на второй год. А мама за это по головке не погладит…
Темноту позднего вечера уже украсил свет фонарей, придав немного шарма заснеженным улицам. Андрей вздохнул, глядя в окно. Надо возвращаться к домашнему заданию, чтобы потом с чувством выполненного долга пойти смотреть телевизор. Тем более мама сказала, что обязательно проверит, выполнены ли уроки. Мальчик насупился. Ему уже десять лет! Он вполне самостоятельный, так что с домашкой как-нибудь справится. Зачем проверять-то?
– Я хочу быть уверена, что ты не получишь очередную двойку, – отвечала мама на подобные заявления. – Не хватало ещё, чтобы меня в школу по пустякам вызывали.
Андрей молчал, но внутри не соглашался. Ему не нужен контроль! Он сам знает, когда и что делать! Но родителей переубедить непросто. Хорошо, хоть сегодня дома один – никто не будет вбегать в комнату каждые пятнадцать минут с дурацкими вопросами. Фу, повезло!.. Мальчик улыбнулся своим мыслям, открыв учебник по математике. Но когда приступил к задаче, в гостиной раздались шаги. Как будто кто-то вышел из спальни бабушки и пошёл на кухню.
«Наверно, дедушка», – пронеслось в голове. Но спустя секунду, сделалось жутко. Рука зависла над тетрадью.
Дедушка же умер. Как он может ходить по квартире?!
Накатил такой страх – хоть из дома беги. Но выходить из комнаты не хотелось.
Андрей прислушался. Может, всё-таки выйти потихоньку? Так, чтобы призрак не заметил. Одеться и к другу пойти, пока мама или бабушка не вернуться?.. Мальчик встал. Почему-то захотелось выключить свет. Казалось, что так он станет невидимым и призрак, побродив по квартире, уберётся в свой загробный мир. Аккуратно, на цыпочках, Андрей шёл к выключателю. Но звук дёргающейся дверной ручки заставил похолодеть от ужаса.
Призрак пытался проникнуть в его комнату.
Сердце ухнуло в пропасть, онемели ноги, и почему-то захотелось кричать. Забравшись под стол, мальчик закрыл глаза.
За дверью вновь раздались шаги. Не узнать их было невозможно. Так ходил только дедушка: тихо, чуть пришаркивая тапочками по полу. Шаги замерли на кухне. Потом снова раздались в коридоре. Остановились возле спальни Андрея. Вновь звякнула дверная ручка. И снова панический ужас сковал нутро.
Пожалуйста, пусть это кончиться! Мне страшно… пусть он уйдёт!
В квартире воцарилась тишина. Просидев в укрытии ещё пятнадцать минут, Андрей, наконец, решился выйти. Осторожно открыв дверь, выглянул наружу. Никого. Пошёл в спальню бабушки. Пусто. Заглянул на кухню. Тоже никого. Вдруг стало смешно. Включив свет во всех комнатах и посмеявшись над страхом, Андрей отправился доделывать уроки. А вечером рассказал маме о своём сумеречном приключении. Думал, мама тоже посмеётся вместе с ним, но она почему-то не стала этого делать. Лишь спросила, сколько раз это повторялось.
– Один, – ответил Андрей. – Мне ещё снился сон…
Алиса насторожилась. С того печального дня прошёл год, но этого вполне достаточно, чтобы душа покинула мир живых. Однако если она приходит во сны к её сыну и бродит по квартире, значит что-то пошло не так…
– Расскажи мне о своём сне, – попросила Алиса. – Только опиши всё в мельчайших подробностях. Дедушка говорил тебе что-нибудь?
– Нет. Он просто сидел на полу возле моей кровати. Было темно. Я испугался, вздрогнул и проснулся.
Алиса погладила сына по голове. Пожелав ему спокойной ночи, вышла из комнаты. Войдя в свою спальню, открыла шкафчик, достала свечи. Необходимо успокоиться. Совпадение или нет, но покойный отец тоже ей снился. И тоже в темноте. Алиса видела лишь неясные очертания фигуры, точно зная: это он. Папа пытался что-то сказать, но девушка не слышала его голоса. Или не хотела слышать?.. Такое с ней случилось впервые.
«Раньше я всегда слышала мёртвых»
А тут абсолютная тишина. Может, так проявляется ад, про который все говорят. И у каждой души, покинувшей тело, он свой?..
Алиса посмотрела на пламя свечи. Разобраться бы во всём, но от навалившейся усталости захотелось спать. К тому же, завтра предстоял тяжёлый день на работе.
Алиса закрыла глаза. Надо расслабиться, надо уснуть, иначе…
Из сладкой дрёмы её вырвал звук открывающейся входной двери. Она отчётливо услышала, как ключ поворачивается в замке, как скрипит пол возле порога…
«Не поздно ли мама домой возвращается? Ладно, поговорю с ней об этом завтра…», – подумала девушка, вновь закрывая глаза. И тут её словно подбросило:
Какого чёрта?! Мама же дома! Я заходила к ней, чтобы обсудить пару вопросов!.. Но если мама у себя, тогда кто только что зашёл в квартиру?
Вскочив с постели и накинув халат, Алиса бросилась к двери, но внезапно ноги приросли к полу.
С той стороны кто-то был. Стоял за дверью её спальни, взявшись за ручку. От ужаса девушка похолодела. Отступая к противоположной стене, наблюдала, как дверь открывается и в комнату входит…
– Папа?! – от изумления показалось, что голос принадлежит не ей, а неизвестному существу, который только-только учится говорить на незнакомом языке. – Ты же… умер в прошлом году...
Мужчина смотрел долго. Его призрачная фигура почти сливалась с окружившей его темнотой. Пытаясь что-то сказать, он то открывал, то закрывал рот, но Алиса не расслышала ни единого слова.
– Говори громче! – собственный голос показался оглушительным.
Призрак начал приближаться. Ужас вновь окатил ледяной волной. Онемели ноги, следом руки. Перед глазами заколыхалась тёмная зыбь. Девушка закрыла глаза, приготовившись к худшему, но внезапно раздавшийся звон вывел из оцепенения. Не сразу осознав, что проснулась, Алиса пыталась отключить будильник. Когда стало тихо, вздохнула с облегчением. Потом долго лежала, пытаясь прийти в себя. Снова один из тех странных снов. Понять бы ещё, к чему они снятся…
Но на это времени не нашлось: пора собираться на работу.
***
Январский день выдался слишком холодным, чтобы выходить на улицу. Минус тридцать. Яркое солнце, отражаясь от снега, слепило глаза так, что хотелось крепко зажмуриться. На улице было хорошо. Но на это «хорошо» лучше всего смотреть из окна тёплой квартиры. Андрей радовался: завтра суббота, а значит, не нужно делать домашнее задание. Можно весь день отдыхать. Ещё помочь бабушке пирожки стряпать. Она всегда за это давала пятьдесят рублей на карманные расходы. Хотя мама, несмотря на то, что ей помогать было не нужно, давала целых триста в неделю. Уже накопилась приличная сумма, и Андрей всё чаще думал, на что бы её потратить. Но это вопрос второстепенный. Сейчас важнее всего – помощь бабушке в домашних делах пока мама на работе.
Оторвавшись от окна, мальчик побежал на кухню. Бабушка на его просьбу помочь ответила улыбкой и лёгким наклоном головы. Усевшись на табурет и окунув пальцы в муку, Андрейка принялся «развивать мелкую моторику пальцев» как говорила мама про всякого рода лепку. Получалось неплохо.
– Ух, как быстро! – восхитилась бабушка, разминая тесто скалкой. – Молодец!
Андрей ещё усерднее взялся за стряпню, а сам уже представлял, как пьёт горячий чай, наслаждаясь пирогами, ватрушками и любимым фильмом «Человек-паук».
Радужные мысли прервал звонок в дверь. Вера Григорьевна, вытерев руки краем фартука скрылась в прихожей. Спустя пару секунд, звонок прозвенел снова.
– Кто приходил? – деловито поинтересовался Андрей, когда бабушка вернулась.
– Не знаю. Посмотрела в глазок – никого. Только отвернулась – опять звонят. Но на площадке было пусто… Странно всё это…
– Ладно! – добавила после короткого молчания. – Иди, отдохни пока, а я пиццей займусь. Позже тебя позову.
Андрей, вымыв руки, отправился в гостиную. Вскоре появилась бабушка:
– Вспомнила, что оставила банку с солёными огурцами на балконе. Специально для пиццы отложила.
Вера Григорьевна вышла на балкон, взяла банку с хрустящими огурчиками и тут… Андрей обомлел. За окном, прямо в воздухе, подёрнутом морозной дымкой, маячило… лицо умершего деда. Волосы на голове медленно вставали дыбом. Забывая, что нужно моргать, мальчик во все глаза таращился на странное явление. Лицо, не выдавая никаких выражений, парило около стекла. Иногда приближалось к нему, будто пыталось заглянуть внутрь. Как такое возможно?!
Мы живём на десятом этаже!
– Смотри... Смотри, бабуль! – громко закричал Андрей. – Там… дедушка! Да смотри же!..
Женщина обернулась, но не увидела ничего, кроме корявой надписи на тонком слое инея: «Я звонил. Почему не открываете?»
Едва не выронив банку с огурцами, Вера Григорьевна бросилась в комнату. Крепко закрыв балконную дверь, задёрнула шторы. Спросила внука дрожащим голосом:
– Что делать?
Мальчик, осознав, что он единственный мужчина в доме, ответил:
– Не открывать. Ни окна, ни двери. Задёрнуть шторы во всех комнатах и пойдём достряпывать пирожки!
Вера Григорьевна вздохнула. В голову закралась мысль пригласить священника. Но не сегодня. Сегодня почему-то страшно выходить из дома. Лучше завтра. Или послезавтра, когда все страхи рассеются.
Женщина пошла на кухню. Андрей отправился следом, потому что находиться в комнате одному, даже со включенным телевизором, стало невыносимо. Но мальчик уже мысленно пообещал себе, что непременно расскажет маме о случившемся…
***
Священник медленно обходил комнаты. Вера Григорьевна семенила следом. Когда освещение квартиры было закончено, женщина спросила:
– Что было, там, за окном?
Священник огладил густую бороду и, сложив руки на животе, степенно ответил:
– То бесы, принимая облик умерших родственников, пытаются ввести в искушение.
– Что же делать?
– Помолиться за усопшего. Можно дома.
Алиса, наблюдавшая за происходящим, хмыкнула, но переубеждать служителя церкви не стала. Не стала она спорить и с экстрасенсом, к которому сходила втайне от матери.
– Ваш сын видел сущность, пришедшую из нижних слоёв астрала. Обычно они, приобретая вид покойного члена семьи, проникают в дом, чтобы питаться энергией живых. Нужно прогнать сущность, совершив специальный обряд.
– И сколько стоит ритуал?
– Двенадцать тысяч, – не дрогнув, ответил экстрасенс. – За одну чистку. Обряд необходимо совершать три дня на убывающей луне, читая специальный мощный заговор на изгнание подселенцев. Я работаю по уникальной методике, которую разработал сам! Мои клиенты довольны результатом.
Алиса, так и не заказав «услугу по очистке квартиры», попрощалась со «специалистом». Вышла на улицу, вдохнула январский воздух и отправилась домой...
Закрыв за священником дверь, Вера Григорьевна с облегчением, произнесла:
– Надеюсь, теперь спокойно станет.
– История с парящим лицом произошла двадцать седьмого, – задумчиво молвила девушка. – У тебя день рождения в этот день.
Женщина обомлела. Хотела высказать предположение, но дочь уже скрылась в своей комнате. Прошептала:
– Чего же ты хочешь, папа?..
Пространство звенело тишиной. Не ощутив потустороннего присутствия, девушка вздохнула и, одевшись, отправилась встречать сына.
***
Идя домой с очередного собеседования, Алиса думала, о том, как жить дальше. Уволиться из магазина в кризис – не самое лучшее решение. Но продолжать работать с любовницей бывшего мужа, было выше её сил. Мать не одобрила выбор дочери.
– Ты о сыне подумала? Как содержать его будешь? Чем за школу платить?
– Справлюсь. Тебе-то что переживать?
– Просто волнуюсь, – Вера Григорьевна обнимала дочь и, вздыхая, гладила по волосам. – Добра тебе хочу, вот и переживаю.
– Мам, не надо. Все живы-здоровы, а остальное – ерунда!
– Так-то оно так. Только ты не знаешь, как порой в жизни тяжко бывает…
Алиса старалась избегать подобных разговоров. Все эти рассказы о тяжёлой жизни бабушек, дедушек, бывших маминых соседок и некоторых её подруг не вдохновляли. Не хотелось примерять на себя несчастные сценарии чужой, заплаканной жизни.
– Не будем об этом, хорошо? У каждого своя судьба.
– Но послушай...
– Мама, хватит! Мне сейчас о другом думать нужно.
– Ты уже три месяца думаешь, – прошипела Вера Григорьевна, превращая простой разговор в выяснение отношений. – Другие почему-то работу быстро находят, а ты всё бегаешь! Сколько можно?! Папа даже злится. Приходит ко мне во сне и спрашивает: «Почему Алиса до сих пор работу не нашла?»
И тут раздался тихий голос отца:
– Я этого не говорил, дочь… это не я…
Девушка вздрогнула. Обведя изумлённым взглядом комнату, растерянно спросила:
– Ты слышала?
– Не переводи разговор на другую тему, – отмахнулась Вера Григорьевна.
– Я серьёзно!
– Я тоже, – женщина направилась к выходу. На пороге обернулась. – Имей в виду, ни тебя, ни твоего ребёнка кормить не буду. Хватит!
Вспоминая давний разговор, Алиса едва не расплакалась – до того стало горько и невыносимо. И дождь начался некстати. С неба одна за другой падали тяжёлые капли, а зонтик, как назло, был забыт дома. Девушка шла под ливнем, представляя, как потоки воды смывают дурные мысли, очищают, облегчают душу.
До дома оставалось чуть-чуть, поэтому сетовать на погоду было бессмысленно – всё равно насквозь вымокла. Сейчас больше всего хотелось согреться под душем. После, завернувшись в плед, пить горячий чай с мёдом и овсяным печеньем.
– Перемены скоро будут… перемены… – пробормотала пожилая черноволосая женщина, проходя мимо.
Но мало ли, что может бурчать себе под нос старый человек?.. Алисино ли дело – подслушивать чужие мысли, когда своих забот хватает?..
Добежав до подъезда, девушка торопливо достала ключи и, не сумев удержать их, выронила из озябших пальцев. Раздражённо топнув ногой, Алиса выхватила связку из лужи, но тут её взгляд привлекла визитка, лежащая на ступеньках.
«Гадалка Лана. Помогу найти решение в трудной жизненной ситуации»
Девушка рассмеялась сначала, вспомнив свой визит к экстрасенсу и «авторский обряд по очистке квартиры за двенадцать тысяч», но визитку зачем-то подняла. Она даже толком не могла понять, что именно заставило её сделать это, просто рука, будто сама потянулась к ней. Бросив находку в сумку, девушка скрылась в подъезде.
***
– Алис, ты чего? – Галина трясла подругу за плечо. – Алиса, ау! Проснись!..
Девушка распахнула глаза. Приложив руку ко лбу, простонала:
– Что со мной?
– Не знаю, – пролепетала Галя. – Ты кричала во сне…
Алиса села на кровати. Помотала головой, пытаясь вспомнить сон. Но он не вспоминался. Да что с ней происходит в последнее время?!
– Который час? – спросила она Галю.
Галина, бросив взгляд на песочные часы, стоящие на стеклянном столике возле кровати, ответила:
– Без пяти минут полночь. Он идёт. Вам нужно поговорить. А я пойду варить компот.
Алиса с ужасом увидела, как в стене открылась невидимая дверь, впуская в комнату тёмную фигуру.
Не понимая, что происходит, спросила:
– Компот?.. Ты хотела сказать – кофе?
– Что это?
– Напиток, который ты любишь.
– Я люблю компот. Всегда его варю. Разве ты не знала? – в глазах Галины сквозило изумление. – Время варить компот!
Алиса, проводив взглядом подругу, резко повернулась. Тёмная фигура по-прежнему стояла возле стены, через которую попала в спальню. Девушка почувствовала, как от страха немеют ноги.
– Кто ты? Кто?..
Фигура заколыхалась, шагнула вперёд, потом резко назад. Повернувшись, вдруг заколотила по стене кулаками. Минуту спустя, немного успокоившись, стала осторожно прикладывать к ней ладони, будто пыталась отыскать ту самую незримую дверь, через которую вошла. Звон посуды, пение Галины и стук поварёшки по кастрюле стали раздражать. В какой момент звуки усилились, Алиса не поняла. А тут ещё кот Пуля вернулся. Завертелся под ногами, замяукал да так громко, что пришлось заткнуть уши. Какофония вокруг стала невыносимой. Давила на барабанные перепонки и было такое ощущение, что голова вот-вот лопнет. С кухни доносился аромат компота, от которого стало тошнить, и внезапно осозналось, что кот Пуля умер несколько лет назад, прожив в их семье долгую, счастливую, сытую жизнь...
Алиса, закрыв глаза, заткнула уши ладонями, замотала головой. Хотелось кричать, но она не могла выдавить ни звука: горло словно сдавило изнутри. Стук поварёшки по кастрюле стал непрерывным, а мяуканье кота превратилось в скрежет, от которого по телу забегали мурашки. Лязг нарастал, становился громче, бил по нервам беспощадно и хлёстко. До тех пор, пока в голове не лопнула невидимая струна. Тишина упала оглушительная.
Наконец, Алиса открыла глаза. Тёмная фигура стояла всё там же, бестолково тыча пальцем в стену.
– Там… там…
– Что – там?
– Дверь… нам необходимо выйти…
– Куда? – пролепетала побледневшая девушка.
Неожиданно фигура сбросила тёмную занавесь, и перед изумлённым взором Алисы предстал покойный отец.
– Папа?!..
– Нам нужно прогуляться.
– Я не понимаю... – прошептала девушка, наблюдая, как фигура рассеивается в пространстве.
С задумчивым видом Алиса смотрела на то место, где только что стоял призрак её отца, как вдруг вспыхнул свет. Запах компота усилился и стал почти невыносимым. Тело ослабло, перед глазами всё поплыло, пол неожиданно провалился. Девушка летела в тёмную пропасть, думая, что мир сошёл с ума. Рядом парили песочные часы, показывая без пяти минут полночь и где-то наверху раздавался голос подруги:
– Компот готов, идите пить чай!
Алиса усмехнулась. Она будто та самая Алиса, провалившаяся в нору. А значит, внизу её ждёт безумный Шляпник, Гусеница и Белый Кролик, который всё время поглядывает на часы. Часы… Девушка повернула голову. Песочные часики треснули. Крупные песчинки посыпались из них, быстро заполняя пропасть, и откуда-то издалека раздался оглушительный звон. Словно разбилось что-то очень большое и, звеня осколками, заполняло пространство несуразной мелодией.
Звон приближался, заставляя барабанную перепонку вибрировать. Алиса бухнулась в песок. Звон взорвался в голове миллионами несвязанных между собой аккордов и девушка… проснулась. На полу. Закутанная в одеяло, будто в кокон, а на тумбочке возле кровати надрывался будильник. Из кухни доносился запах компота и жаркого из кролика. В гостиной сын смотрел мультики, а в ухо летел шёпот умершего отца:
– Нам нужно прогуляться, слышишь?..
***
…Гадалка медленно тасовала колоду карт, изредка останавливая взгляд на страницах старой книги. В полумраке, в свете горящих свечей её тёмные глаза становились непроницаемыми. Глубокими. Мистическими. Пламя, отражающееся в зрачках, казалось, проникало в самую душу. На расстеленной скатерти лежали камни, мешочек с рунами и клубки шерстяных нитей: красный, белый, зелёный и чёрный. На крышке деревянной шкатулки сияли кристаллы, рядом стояла чаша с водой, солью и баночки с сушёными травами. С потолка свисали пучки полыни, а из шкафчика, запертого на ключ, веяло ароматом эфирных масел.
– Давай посмотрим, что происходит, – молвила она, вытащив из колоды несколько карт. Некоторое время изучала их, потом взяла мешочек с рунами. – Достань три руны, которые сами в руки пойдут.
Девушка выполнила просьбу, чувствуя себя неловко. Ну, какого чёрта она позвонила по номеру, указанному на визитке?! Мали ли, что теперь наговорит эта странная женщина! Наплетёт небылиц про порчи и «венец безбрачия», потом посоветует провести «чистку по авторскому обряду» за несусветную сумму…
Гадалка, смерив девушку немигающим взглядом, произнесла:
– Нет на тебе негатива, это я ясно вижу. Тут дело в другом.
– В чём? – в голосе Алисы зазвучали скептические нотки.
– Тебя беспокоит дух из потустороннего мира – человек близкий тебе, родной по крови. Ты его во сне видишь.
По спине Алисы прошёлся холодок. Она не ожидала, что гадалка увидит то, о чём она промолчала. А Лана тем временем, убрав руны, зажгла чёрную свечу. Поставила её напротив маленького зеркальца. Замерла. Долго всматривалась сквозь пламя, после чего молвила:
– Он тебе сказать что-то хочет, только ты его не слышишь. Поэтому дух подаёт знаки, показывает на что-то.
Девушка притихла. Скепсис испарился, зато появилась решимость сказать, как есть:
– У меня папа умер, год уже прошёл. Часто вижу его во сне. Позавчера опять приходил, но его фигура всегда тёмным облаком окутана.
– Всё верно, – кивнула Лана, задувая свечу и убирая зеркало в шкатулку. – Некоторые души попадают в пустоты. Эти пространства являются чем-то вроде ловушек при переходе. Если умершй попадает в неё, то начинает проваливаться, расщепляясь на несколько частей. Душам, чьи фрагменты разбросаны по Долинам Теней в слоях нижнего астрала, очень сложно выбраться. Со временем такие фрагменты превращаются в сущностей, которые питаются энергией себе подобных. При регулярной подпитке сущность набирает силу, растёт, и может легко перемещаться по нижнему астралу. Самые сильные из них проникают в мир живых в поисках дополнительной подпитки. Но Дух твоего отца пока не сломлен.
Лана посмотрела на девушку пристальным взором:
– Вижу, ты молишься за него, просишь прощения за покойного.
Алиса опустила глаза.
– Недавно… я видела во сне, как тёмная пелена упала…
Гадалка улыбнулась.
– Это значит, душа твоего отца очистилась и готова к переходу в верхние слои астрального плана. Но он пока не выполнил то, зачем являлся в твои сны. Вспомни, что ты видела?
– Не понимаю… не помню… В голове сплошной туман.
Гадалка поставила перед девушкой поднос с речным песком.
– Води по песку кончиками пальцев. Слышишь шёпот?
Алиса, вслушиваясь в шуршание песка под ладонями, ощутила лёгкость и удивительный покой, разлившийся по всему телу. Песчинки пересыпались, перекатывались под пальцами, собирались вместе и вновь распадались. В голове было пусто, будто все мысли разом покинули её. Стало тихо-тихо. Как в безвременье между мирами, где нет ничего, кроме глубокой, ясно слышащей тишины…
– Нам нужно прогуляться… – откуда-то издалека прошептала тишина голосом покойного отца. – Я снова приду к тебе, но ты не бойся. Меня попросили тебе помочь...
Алиса вздрогнув, открыла глаза. Уставилась на гадалку, чувствуя, как сильно бьётся сердце.
– Он сказал, что… нам нужно прогуляться…
Лана кивнула:
– Выполни его просьбу.
– Как?! – удивлению Алисы не было предела. – Как я пойду на прогулку с уже умершим человеком?! Бред какой-то…
– Скоро поймёшь. А сейчас иди.
Девушка поднялась, но прежде чем уйти произнесла:
– Мне тут на днях на улице встретилась женщина. Сказала, что у меня будут перемены. Что она имела в виду?
Лана, вытащив из колоды несколько карт, ответила:
– У тебя действительно перемены на пороге.
Алиса вышла на улицу. Вдохнув свежий вечерний воздух, подумала о том, что всё это, наверное, бред и что не стоит верить словам гадалки. Лучше опираться на привычные вещи, а не на «загробные сказки», подтверждения которым в реальной жизни так и не нашлось...
***
Телефонный звонок раздался неожиданно. Прямо посреди собеседования, заставив менеджера по персоналу вздрогнуть. Алиса смущённо улыбнулась:
– Простите… я ненадолго. Одну минуточку…
Рекрутер поджала губы. Девушка, покинув кабинет, прошипела:
– Мама, я же предупреждала, что…
– Дело серьёзное, – ответила Вера Григорьевна. – Немедленно приезжай.
Алиса опешила.
– Мама! У меня только-только появился шанс устроиться в хорошую компанию, а ты…
– Это срочно! Перенеси собеседование на другой день.
– Скажи, что случилось?
Терять перспективную должность из-за каприза матери не хотелось.
Однако Вера Григорьевна не ответила. Она просто отключила телефон. Несколько секунд Алиса смотрела на сотовый, чувствуя нарастающее возмущение.
– У вас всё в порядке? – спросила рекрутер, выглянув из кабинета.
– Да… всё… хорошо. Но мне сейчас нужно уехать. Можно перенести собеседование?
Женщина вновь поджала губы.
– У меня чёткое расписание и куча обязанностей! Вы уже дважды переносили встречу. Не следует злоупотреблять моим временем. Либо мы продолжаем собеседование сейчас, либо уходите. Но имейте в виду: если уйдёте, то дорога в нашу компанию для вас будет закрыта!
На девушку будто упала бетонная плита. Сил больше не сталось. Поэтому, развернувшись и прошептав «Прощайте!», она направилась к выходу. По пути домой думала о несправедливости и несовершенстве жизни. Вновь зазвонил телефон.
– Алис, едешь уже? Сколько можно ждать?
– Да.
– Не куксись. Страдать будешь потом, когда узнаешь, что произошло!
Алиса хотела спросить, что же всё-таки случилось, но телефон пару раз пискнув и моргнув экраном, отключился. Разрядилась батарейка. Почему не пятнадцать минут назад? Почему всё самое плохое происходит в неподходящий момент, а хорошее часто задерживается в пути, не торопясь ворваться в жизнь того, кто в этом хорошем так нуждается?..
Девушка усмехнулась. С момента увольнения с предыдущей работы вся её жизнь состоит из таких вот несправедливостей. Словно кто-то наверху на полную мощность открыл кран с неприятностями, не спросив у самой Алисы: нужны ли ей вообще проблемы? Внутри закипала злость. Может, плюнуть на всё да уехать куда-нибудь?.. Подруги давно уже на море зовут, только Алисе постоянно некогда. Некогда отдыхать. Некогда расслабиться. Некогда жить. Поэтому, наверно, жизнь мимо проходит…
Подойдя к дому, девушка подняла голову, посмотрела на окна. От матери пора съезжать – это она знала точно. Будет лучше, если они разъедутся по разным квартирам. Всем нужно личное пространство. Внутри вдруг всколыхнулось яростное желание иметь собственный дом.
– Почему так долго? – крикнула Вера Григорьевна, увидев дочь в прихожей. – Не могла такси взять?
– На такси у меня денег нет.
– Если бы ты работала, то…
Алиса с силой швырнула ключи на тумбочку.
– Мама, если бы ты не звонила мне, пока я была на собеседовании…
– Так отключила бы телефон, – ответила женщина. – И не надо винить меня в своих неудачах.
Девушка с трудом успокоила поднявшееся было возмущение. Знала: мама и это использовала бы как повод для упрёков...
– Объясни, что случилось?
Вера Григорьевна тяжко вздохнула и, жестом показав следовать за ней, направилась в гостиную. Войдя в комнату, Алиса увидела своего сына, понуро сидящего на диване, а рядом – раскрытый дневник.
– Вот, полюбуйся! – Вера Григорьевна схватив дневник, протянула его дочери. – Твой сын настолько осмелел, что стал двойки приносить! Если бы ты больше уделяла времени ребёнку, то...
– Мама, не начинай, – произнесла девушка, быстро пролистав дневник. – Андрей старается, как может. Не придирайся.
– Вот ты, значит, как заговорила? Я – придираюсь! А ты подумала о том, куда Андрей поступит после школы с таким вот аттестатом?!
Алиса устало посмотрела на мать.
– Ты выдернула меня с собеседования, чтобы сообщить именно это?
– Да. Или тебя не волнует, как он учится?
– Я должна сейчас работу найти.
– Ага, — хмыкнула Вера Григорьевна. – А сын пусть будет сам по себе! Так, что ли?
– Мама, тебя в школу вызывают, – тихо произнёс Андрей. – Наша новый физрук. Илья Николаевич.
– Пожалуйста. Уже и до этого дошло!
– Мама, ну хватит! Успокойся. Может, ничего серьёзного.
Вера Григорьевна вздохнула и, не ответив, скрылась у себя в комнате.
Алиса прочитала замечания в дневнике, оставленные классным руководителем, расписалась за оценки и посмотрела на сына.
– Андрюш, у тебя всё хорошо? Скажи, к чему мне готовиться?
Мальчик пожал плечами.
– Ты не ответил, дорогой. Так почему меня вызывают?
– Не знаю, – протянул Андрей. – Мне не объяснили. Уроки я не прогуливаю, стараюсь ребят догнать, нормативы сдаю. Только наша классная – Галина Павловна – в последнее время будто с катушек слетела! Чуть что, сразу два. Мне, вон, замечания уже который день пишет, всё не успокоится. А в чём я виноват? Вежливость проявляю, занятия не срываю, домашку делаю, на уроках молча сижу. Чего она на меня взъелась, мам?
– Не волнуйся, я выясню.
Девушка погладила сына по голове.
– А ты пока, сходи, погуляй. Там мальчишки тебя спрашивали.
– Можно? – Андрей поднял на маму голубые глаза.
Алиса улыбнулась:
– Да. Иди…
***
Ночь обволакивала до воздушности взбитой темнотой. Крупные звёзды, лопнувшие будто спелые арбузы, истекали пронзительным сиянием, и где-то вдалеке слышалась чарующая песнь соловья. Алиса смотрела в окно. Наблюдая за медовым отблеском солнечных лучей на горизонте, думала о том, как странно устроена жизнь.
В юности она кажется бесконечной, улыбчивой, романтичной. Но вот уже молодость стоит на пороге, взывая к новым мечтам. И ведь тянешься к ним. Точно так же, как сейчас к звёздам, чтобы на мгновение прикоснуться к недосягаемому пока, однако столь желанному миру собственных грёз. Но приходит зрелость с мешком ответственности, который взваливается на плечи и тащится дальше в глубоком убеждении, что всем вокруг должна. Только почему-то тебе никто ничего не должен…
Алиса, вздохнув, поплотнее укуталась в шаль. Конец ноября выдался сухим и холодным. Как сердце матери, давно ставшее равнодушным к своему ребёнку. Вера Григорьевна родила по настоянию мужа и свекрови, сама же детей не хотела. Но женщине было почти тридцать, и перспектива остаться одной пугала настолько, что пришлось поступиться принципами. Потом всю жизнь ненавидела себя за неверное решение.
Алиса, оглядываясь на прошлое, не видела, не знала любви матери, словно бы стала для неё чужой ещё до момента зачатия. Поэтому с детства тянулась к отцу, будто к солнышку. Радовалась его приходу с работы, потому что это означало одно – долгие прогулки по лесной опушке, потом – покачаться на качелях. В такие моменты чувствовались крылья за спиной. Только они сникали всякий раз, когда переступала порог квартиры. Там была мама. И их непростые отношения с папой. Всегда делалось горько от услышанных упрёков и попыток унизить того, кто работал целыми днями, чтобы прокормить семью в не самые простые времена. Недовольство матери разрасталось до скандалов, но девушке не хотелось об этом вспоминать.
Не хотелось вспоминать опущенную голову отца, его поникшие плечи, его растерянный взгляд. Она хотела помнить папу другим: улыбающимся, рассказывающим сказки во время прогулок. Весёлым. Тихонько напевающим себе под нос песенку из фильма «Бриллиантовая рука» и легонько притопывающим ногой, обутой в клетчатый тапок. Каждое воскресное утро он готовил на завтрак яичницу без бекона, зато с «Докторской» колбасой, выданной начальством вместо зарплаты… У него всегда, как у доброго волшебника, были припрятаны сладости для дочки и один рубль на мороженое. Узнай об этом мама, отругала бы обоих. Нет, она не была злой. Просто, стеснённая обстоятельствами и суровостью свекрови, разучилась радоваться жизни. Обросла со временем бронёй, которую снимала лишь тогда, когда в дом приходили гости. Алиса, вместе с любимой куклой, в такие моменты тихо сидела в уголке между дверью и шкафом, папа мыл посуду на кухне.
Прошло много лет. Характер Веры Григорьевны зачерствел пуще обледенелой на морозе корки хлеба. А утратив мужа, женщина и вовсе сделалась невыносимой. Упрёки, ранее сыпавшиеся на голову супруга, теперь выливались на дочь. Причём без угрызений совести, ибо мать Алисы считала, что всегда и во всём права. А девушке просто хотелось покоя. Она уже подумывала уехать, но возникшие неприятности на работе выбили из колеи. Пришлось искать новую работу, только пока отчего-то не везло. Может, гадалка Лана права, когда сказала, что нужно выполнить просьбу покойного отца? Но как её осуществить?..
Взглянув на горизонт, Алиса отметила, что отблески солнечных лучей исчезли, уступив место сиянию луны. Она всходила медленно, освещая всё вокруг холодным голубоватым светом и мир преображался. Менял очертания, превращаясь в огромную комнату, где почти не было свободного места из-за громоздкой старой мебели и прочего хлама, который мама никак не решалась выбросить… Весь хлам снёс на помойку папа одним субботним вечером пока Вера Григорьевна носилась с подружками по магазинам… Алиса помнила: по возвращении мама кричала громче обычного, кляня мужа на чём свет стоит, и долго не могла простить ему «сей ужасный, бесчеловечный поступок»…
Девушка поёжилась. В спальне стало прохладно, а пространство за окном приобретало всё новые и новые очертания, окуная память в прошлое. Наконец, сумрачный калейдоскоп остановился и Алиса увидела отца рядом со своим отражением в стекле. Обернулась. Он стоял за её спиной, улыбаясь как тогда, в далёком детстве, и протягивал руку. Девушка приняла её, тихо молвив:
– Нам надо прогуляться, верно?
Призрак мужчины кивнул, и в то же мгновение они оказались на улице возле ярко освещённой солнцем тропинки.
– Идём, – прошептал папа.
Они шли по дороге молча, но в этом молчании было сказано столько слов, сколько и за всю жизнь не сказать друг другу. Оно было наполнено теплом и пониманием, любовью, нежностью, при которых любые откровения находили поддержку родной души. У Алисы промелькнула мысль о том, что, наверно, это и есть подлинная близость между людьми, когда не боишься говорить о главном, о наболевшем, о сокровенном. Когда прийти к близкому человеку можно с любой бедой, зная, что не осудят, не застыдят, не засмеют, не прогонят с порога. Пока размышляла, не заметила, как тропинка вывела их на оживлённый проспект. Остановившись, дух покойного поднял голову и указал на высокое здание со словами:
– Туда иди. Там работа.
Алиса вздрогнула и… проснулась. Посмотрела в окно, но не увидела мистерии ночи. Лишь грустный ноябрь, застывший отражением в тонких корочках льда на поверхности луж – неприкаянный, ни кем не любимый. Как мужчина, всю жизнь меняющий женщин, а теперь стареющий в своём гулком одиночестве где-то на краю вселенной.
Поэтичные мысли заставили улыбнуться. Смахнули остатки сонливости и девушка, с наслаждением потянувшись, наконец, выбралась из постели. Хотела отправиться пить кофе, но вспомнив сон, замерла: ей дали подсказку. Гадалка говорила, что нельзя игнорировать знаки, идущие из мира мёртвых.
– Наблюдай свои сны, – напутствовала Лана на прощание. – В них могут быть послания, ведущие в новую жизнь…
Алиса настроилась на приснившийся сон. Он вспомнился сразу, стоило только чуть глубже нырнуть в подсознание. Девушка видела, как отец привёл её к какому-то зданию, расположенному недалеко от леса. Напротив шумела проезжая часть, а вокруг высились жилые дома. Алиса знала только один высокий торгово-офисный центр в городе, расположенный в похожем месте. Наспех выпив кофе и собравшись, девушка отправилась туда, по дороге мысленно задавая вопрос: куда конкретно там идти, чтобы получить работу?.. Но ноги сами привели её в нужное место: среди всех магазинов только на двери одного висело объявление «Требуется сотрудник»…
Алиса покидала торговый центр в приподнятом настроении. Она чувствовала: всё наладится. Всё будет хорошо.
– Всё уже хорошо, – голос, прошептавший на ухо эти слова был спокойным и умиротворённым.
– Я знаю, – ответила девушка. Повернув голову и увидев силуэт отца в стеклянных дверях магазина подарков, добавила:
– Спасибо тебе.
Дух кивнул. Растворился, оставив аромат надежды. Ведь без неё жизнь была бы пустой и невзрачной. Но теперь…
– Всё хорошо, – повторила Алиса, выйдя на улицу. И тут её взгляд остановился на вывеске соседнего здания: «Агентство недвижимости»…
Что ж, ещё одна возможность изменить свою жизнь…