Кто умер, но не забыт, тот бессмертен.
Лао Цзы, древнекитайский философ (V в. до н.э.)
Как часто на закате лет мы вспоминаем о своей молодости, о детстве, - розовом, безоблачном и беззаботном. Когда ты счастлив уже от того, что родные и бесконечно любимые люди рядом, ты купаешься в их любви и думаешь, что так будет всегда.
Всё чаще вспоминаю свою бабушку, и в памяти всплывает её светлый образ...
…Старый ухоженный домик с грушевым садом в южном курортном городке.
Я, ученица средних классов, пришла в гости к бабушке после занятий в школе. В сумке помимо домашних гостинцев, заботливо уложенных мамой, лежит томик Агаты Кристи, тайком взятым мною перед выходом из родительского дома. У нас хорошая библиотека, но родители запрещают мне читать художественную литературу в учебное время года. Они заметили, что это увлечение плохо влияет на отметки в дневниках обеих моих школ, - общеобразовательной и музыкальной.
Бабушка радостно встречает меня, и мы обедаем. Затем я отдыхаю на её кровати с периной и с упоением читаю детектив. Потрескивание дров в русской печи и мурлыканье кошки, уютно свернувшейся в тёплый клубок рядом со мной, убаюкивают и я, незаметно для себя, засыпаю. Сквозь сон чувствую, как бабушка осторожно убирает выпавшую из моих рук книгу с постели и заботливо укрывает меня пуховым одеялом. Нигде и никогда больше я не спала так сладко и не ела так вкусно, как в бабушкином доме.
Просыпаюсь ближе к вечеру и слышу, как бабушка раскатывает скалкой тесто для моей любимой баницы*(1) со сладкой тыквой, этого древнего чуда болгарской кухни.
Из духовки плывет аромат печеной картошки с бабушкиного огорода. Сокрушаясь, что я такая "худенькая и бледненькая", бабушка всегда старается накормить меня чем-нибудь вкусным. В отличие от моих строгих родителей, она позволяет мне читать и спать сколько душе угодно, особенно на каникулах, которые всегда провожу у неё.
Пользуясь этим, я бездельничаю у бабушки в гостях, но только зимой, в остальное время года помогаю ей по саду и огороду. Ранней весной мы подрезаем виноград, пока еще нет в нём сокодвижения и он не будет "плакать", лечим старые и больные деревья глиной и белим их стволы от насекомых-вредителей. Летом мне нравится работать на земле босоногой, пропалывать грядки и вечером поливать их теплой, нагретой солнцем водой из старой металлической бочки, что стоит на краю огорода. Осенью копать картошку, срывать с дерева сочные ароматные груши и собирать грецкие орехи с земли, устланной ковром из опавшей и шуршащей под ногами листвы. Дарами сада бабушка угощает своих соседей и моих подруг. Мы иногда навещаем её все вместе, и она терпеливо учит нас вязанию.
После ужина, видя, что я опять беру в руки книгу, бабушка пытается завести со мной разговор. Но я прошу дать мне почитать еще с полчасика: «вот-вот найдут убийцу». И бессовестно читаю еще часа два, пока бабушка, так и не дождавшись поимки преступника, ложится спать.
На следующий день всё повторяется. Видимо обидевшись, бабушка больше не пытается поговорить со мной, и молча примеряет мне шерстяные носки, что связала к моему приходу. От её натруженных рук идет горячая волна, поднимается по моим ногам вверх и растекается по всему телу приятным теплом. Вечером, дочитав очередной детектив, я собираюсь домой с небольшими угрызениями совести, что не уделила бабушке должного внимания. А ведь она ждала меня всю неделю! Прощаясь с бабушкой, отдохнувшая и посвежевшая, я с благодарностью обнимаю и целую её, унося в сумке подарки, - баночки с ореховым вареньем, фруктовую пастилу и печеные сладости. На ходу обещаю себе, что в следующий раз обязательно буду общаться с бабушкой. Но все следующие выходные проходят точно так же, как и предыдущие. Меняются только названия и толщина книг, которые я по-прежнему поглощаю с неимоверной скоростью.
Прошло много лет, давно нет уже моей любимой бабушки...
Только повзрослев, я в полной мере осознала свой детский эгоизм по отношению к родному человеку. Бабушке, многому меня научившей в жизни, передавшей любовь к земле, труду и людям. Поведавшей мне о судьбе её предков – болгар, начиная с давних времён, и о своей жизни на Украине, где ей и её родным пришлось пережить революцию, раскулачивание, бегство из родного села, годы репрессий и войну. Тогда мне казалось нереальным испытать за короткий век, отведенный людям, столько лишений и горя, сколько выпало на её долю.
И остаться Человеком. Справедливым, сострадательным и великодушным. Вечной труженицей, любящей бабушкой, которая всё понимала и прощала внучкам их маленькие слабости.
Приезжая в Ессентуки, всегда иду к бабушкиному домику, где давно уже живут чужие люди. С тоской смотрю на него, утопающего в цветущей сирени и сакуре*(2), посаженными ещё бабушкиными руками.
А потом еду на кладбище с её любимыми цветами и конфетами, кладу их на могилу и долго стою, глядя на портрет бабушки, выгравированный в граните. Она смотрит на меня своими лучистыми глазами, такими родными и любящими, с лёгким укором...
Я смахиваю слёзы с лица и тихо шепчу:
— Прости меня, бабушка!
*(1)Баница — традиционное болгарское блюдо из слоёного теста, известное ещё в X—XI веках. Является старинным элементом национальных культурных традиций и обрядов, праздничных застолий на Рождество, Новый год, Пасху. Наиболее распространены начинки баницы из сыра или творога, но возможны варианты выпечки с мясом, овощами, фруктами.
*(2)Сакура или дикая японская вишня — собирательное название деревьев подсемейства Сливовые, зачастую обозначает вишню мелкопильчатую (Prunus serrulata). Многие виды, называемые «сакурой», используются в культуре только как декоративные растения и дают мелкие и несъедобные плоды. Произрастает в Японии, на Дальнем востоке и в южных регионах России.
Рисунок из свободного доступа в интернете