С самого детства меня заставляли учить стихи. И не просто так, во время школьных занятий, а именно тогда, когда дети должны отдыхать после учебных нагрузок, то есть летом. Я не хотел ничего учить. Хотелось просто гулять на улице, как другие дети, но именно выход на улицу был сопряжён с необходимостью что-нибудь выучить наизусть. Выбор был всегда за мной. Мама давала мне томик басен Крылова и говорила:
- Можешь выбрать любую, но на улицу не пойдешь, пока не расскажешь мне наизусть басню.
Приходилось учить. Сначала я тянул время, жаловался на то, что не могу ничего запомнить, но потом понял, чем быстрее я расскажу стих, тем быстрее получу желанную свободу. Мама считала, что так, уча стихи, я тренирую память в летний период, а значит, мне проще будет учиться в очередном учебном году.
Учил я стихи Некрасова, Лермонтова, Пушкина, Есенина, басни Крылова. Читал прозу и пересказывал её близко к тексту. Тогда, в детстве, я считал это занятие никчёмным, какой-то ненужной прихотью своей матери. А вот в старших классах средней школы я смог оценить усилие своей мамы, которая, кстати, была школьным учителем по биологии. Да, у меня была хорошая память. Да, я мог написать неплохие сочинения по русскому языку и имел заслуженную пятерку по литературе. Возможно, это всё было благодаря моим усилиям в детстве, но один случай мне запомнился особенно.
Весной, когда девятый класс школы шёл к своему завершению, у нас заболела учительница по литературе. Хоть это и не хорошо, но все обрадовались, намереваясь пойти домой пораньше, но не тут-то было! К двери нашего кабинета подошла учительница русского языка и литературы, которая преподавала в других классах. По-моему, в младших. Валентина Прохоровна. Да, кажется, так её звали. Она пригласила нас в класс, и мы вошли в него, не скрывая своего разочарования.
Сам урок проходил невыразительно, тускло. Инициативы учеников не было, никто не хотел отвечать пересказ заданного на дом и давать прочитанному произведению свою оценку. Валентина Прохоровна, прекратив опрос, превращённый в допрос, перешла к изучению новой темы. А эта новая тема касалась творчества Александра Сергеевича Пушкина. Что-то она там рассказывала, какие-то вехи из его биографии, перечисляла выдающиеся произведения. Сложно вспомнить всё это сейчас, через много лет. Но в конце урока Валентина Прохоровна задала нам на дом учить стих Пушкина «Во глубине сибирских руд». Я встрепенулся. Да, этот стих был мне определенно знаком. Я учил его ещё перед третьим классом, под надзором своей мамы. А учительница, убедившись, что мы записываем домашнее задание в дневники, скорее просто так, хотя в её голосе слышалось некоторое ехидство, спросила:
- Может быть, кто-то готов прочитать наизусть это стихотворение сейчас?
Даже не могу сказать, почему я поднял руку. Я точно был уверен, что знаю этот стих и смогу его начать, но даже не задумывался о концовке. Валентина Прохоровна удивленно подняла брови, увидев мое желание отвечать. Других желающих в классе не нашлось.
- Хотите прочитать стих? - ещё раз уточнила она.
- Да, - поднялся я.
- Тогда прошу к доске.
Я вышел из-за парты и проследовал к учительскому столу. Пока я шёл, то никак не мог понять, зачем я это делаю. Ведь я не повторял стих и даже не прочитал его, чтобы вспомнить. Я просто помнил начало: «Во глубине сибирских руд храните гордое терпенье...» А дальше? Вспоминать было некогда, в голове звенела пустота. Я понял — это позор! Я встал перед классом и начал.
Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье
И тут у меня в голове включилась какая-то дополнительная функция, скрытая память, как у бегуна «включается» второе дыхание. Я даже не думал и не вспоминал, язык мой сам воспроизводил строчки великой поэзии:
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.
Я читал стихи спокойно, с выражением, остановками в нужных местах и паузами, чего раньше никогда не делал. Класс притих и заворожено молчал.
…
Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут – и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут.*
Последние строчки звучали торжественно, а я, сам не зная почему, вскинул руку вверх, как будто в ней был зажат воображаемый меч.
В классе стояла тишина, а Валентина Прохоровна, смахнув набежавшие на глаза слезы, произнесла:
- Жалко, что в школе невозможно поставить оценку «шесть». Я бы с удовольствием это сделала. Поэтому ставлю «пять» с плюсом. Прекрасное прочтение!
После урока приятели спрашивали меня, что это было, и когда я успел выучить стих. Я радостно пожимал плечами, отвечая, что так, мол, вышло. Прочитал пару раз и запомнил. Меня хлопали по спине: «Молоток!» Я радостно улыбался.
Став взрослым, и вспоминая этот случай, я понимал, что мама желала мне только добра, заставляя учить стихи. Жаль, что мы осознаём это гораздо позже.
* «Во глубине; сиби;рских руд» — стихотворение А. С. Пушкина (1827).