Только выступив из Якобштадта, не иначе, как морок стал с меня сходить. Хотя так разобраться и не сумел, то ли это я маленький гигант большого секса, то ли, наоборот, у чаровницы Марты душа кошкина или Дар Венеры, лишь бы не другое, что "венерическое". Но факт налицо - всё пролетевшее время пребывал не в себе. Впрочем, полностью необходимый огромный объём работ там, пусть на автомате, но проделал. Ничего при этом не запамятовав, но о Заразе (слово это не ругательное, а восторгательное) помня постоянно. Упросив маму перевести девочку на интенсивный курс обучения.
Педагогу с огромным стажем ТАМ наработанным, это было как по силам, так и по желанию, талантик в отроковице и она узрела только не обольстительный, к счастью. Мне в ТОЙ жизни, трудясь над диссертацией, пришлось основательно изучать труды Владимира Михайловича Бехтерева, потому нынче разобраться пытался, то ли у Марты развиваться начинает синдром Адели, то ли банальная эротомания. Но я и в себе после "подселения" Баюна как минимум криптомнезию и ещё букет различных деменций обнаружил. Однако афишировать установленное не обязательно. На Земле нет здоровых людей. И подобное лечится подобным - загрузкой мозга "созидательной работой".
Далее наш поход продолжился уже с удвоенным числом повозок. Родители передали в "фонд обороны" наш особопрочный гужевой транспорт, в том числе и обременённых кобылок. "Для здоровья" нагрузку снижать жеребым кобылам только на последнем месяце потребно, а ходят с пузом они календарный год, так что до Воронежа дойдут без напряжения, а уж на местных тучных лугах ожеребятся. Требовалось разведке потенциального противника дезу слить о том, что вся скупленная в Риге и доставленная Черноголовыми сюда медь переплавлена в пушки и отправлена на юго-восток. "Наши" фальшивые банкноты отличить было невозможно, но до Стока они уже добрались, так что "паника на бирже" с сопутствующей инфляцией, не исключено, что галопирующей, уже началась. Значит и разборок с выяснялками ждать следует, и если следак с мозгами будет, то потеряв след денег, возьмётся за след товара, который должен увести за тысячи вёрст.
Ещё будучи "Слободой", Якоб организовал здесь транспортно-промышленный центр, в том числе и литейную мануфактуру, пушки производящую. Чугунные из местной болотной и озёрной руды, ну и ядра к ним. Шведы на "ту" войну, что нашли, то вывезли, а что не смогли, то поломали. Только нашли не всё, да и поломанное отремонтировать получилось пусть и на скорую руку. Батя за зиму с повеления Герцога организовал всех, кого смог найти, пока они в разных артелях колоколами кормились, и к весне успел отлить из "давальческого сырья" четыре шестидюймовых бронзовых полковушек.
Это оказался самый малый калибр, которым обнаружились припрятанные от шведов чугунные ядрышки (утопленные в протоке). Всего Якоб за время правления на территории своего герцогства создал 1400 артиллерийских орудий на восьми мануфактурах, продавая им же построенные суда "под ключ", полностью вооружёнными. Принайтованная к борту судна пушка от веса зависела не так сильно, как перетаскиваемая гужевым транспортом по дурным дорогам. Потому отливалась не из дорогой импортной бронзы, а "из того, что было", то есть чугуна из болотной руды, пусть и весила та в полтора раза больше бронзовой.
Во время прошлой шведской оккупации на паре мануфактур успели утопить в приметных местах готовую продукцию при приближении врага. Обнаружили стволы и ядра только в 20-м веке и извлекли с помощью инженерных войск. И в Екабпилсе нашлось кому помочь попутно археологам во время учений. Из батиной воинской части как раз и оказались водолазы. Он же занимался их снабжением и прекрасно запомнил эту тихую и не глубокую протоку. Вот и нынче смог организовать подъём части ценностей, прорубая во льду лунки и сильным магнитом выуживая не только шестифунтовые ядрышки, но и массу прочего чермета. Но для подъёма арт. стволов требовался уже водолазный колокол (хоть из бочки), тёплая летняя водица и отсутствие спешки.
Мой же крайний день в кругу семьи спешкой изобиловал, ведь не виделись долго и ещё дольше не увидимся. Очень хотелось оставить приятное воспоминание у любимых и любящих меня людей. Тем более что было чем! Способности Баюна пробудили в памяти, и, казалось бы, давно забытое. Пьесу Бетховена "К Элизе" разучивал я аж в пятом классе музыкалки и ещё в ТОЙ жизни в уверенности пребывал, что ноты забыл окончательно. Но нынче исполнил практически без ошибок и с большим чувством, бессовестно переозаглавив "В марте" (понимайте в меру своей испорченности). Удивив всех, а потрясённую Скавронскую влюбил в себя окончательно и пополнил ею легион фанаток, и это я уже не пел, поскольку март давно прошёл. Любимая моя артистка Фаина Раневская как-то сказала: "... сниматься в кино? Представьте, что моетесь в бане, а туда приводят экскурсию". Если не научишься обнажать душу, Артистом не станешь. Видно и я в таком душевном стриптизе преуспел.
Впрочем, Урсула в списке фанаток стояла первой, а поскольку мы в ответе за тех, кого приручили, то ставшую персональным издателем особу, я попросил поддержать других своих близких женщин - маму и Марту. Пусть превращают "мои рукописи" в шедевры, что приобрела мама, ещё пока МЫ в ГСВГ служили. Хотя бы с неродившегося ещё Иоганна Вольфганга фон Гёте "Фауста" начиная. Марта, потрудившись переписчицей, и чистописание, и классический немецкий слог освоит попутно с доходом - пополам издателю и нашей семье. Ну и обеспечивать далее по мере потребности на свой вкус. А связь с Ригой по реке по тем временам была просто великолепна. Тысячи дощаников и десятки тысяч плотов спускались за навигацию, от дополнительного заработка не отказывался никто.
Прошли мы следующий этап маршрута без затруднений. И погода, и дорога выпали недурственными, а очередная днёвка состоялась уже за пределами герцогства, но Полоцк находился также в составе Речи Посполитой. Доживавший последний год своей жизни Славный Ян 3 Собеский уведомлён был Фридрихом-Казимиром о формировании добровольческого отряда для помощи союзнику, ещё пока я обучался в Дерпте. Король и повелел оказывать содействием в нашем переходе, то есть в "столице" некогда самостоятельного княжества нас уже ждали, приготовив и кров, и стол, и баньку. Остальное, кто как договорится или сможет оплатить, но надо признать, сервис имелся разноплановый. Особо мы грязными также не пребывали, путь-то вдоль Западной Двины петлял, вернее сказать, петляла река, но обмыться постоянно у нас возможность имелась, как и заправить полевую кухню вкусной водицей. Родители и её отдали нашему отряду, хоть пока котёл заливался на треть максимально допустимого.
Выходили из города, уже по полной заправив полевую кухню, ибо пожелало к нам присоединиться ещё два взвода отпрысков мелкопоместной шляхты, и подразделение сменило статус на Посполитую егерскую роту, а по-славянски - сотню. Даже странно, но с панятами мне за власть даже бодаться не пришлось, хоть тех приходилось вдвое больше, чем баронят. Не прыгает "салажня на стариков", да и при пушках мы были, а главное - при кухне. Хотя харч для неё влившееся пополнение прихватило свой, как и повозки, то есть обоз прирос ещё шестью транспортными средствами. Благо, что травка пробиваться принялась, а лошадки белорусской породы неприхотливы, хоть и выносливы, а то бы заботы об овсе стали основными. К тому же незаметно у меня и зам по тылу образовался со странным званием "артельщик", точнее сказать, его выбрал коллектив демократическим путём. Был он не только в шахермахерском деле сведущ, но и приличное образование у иезуитов получил.
Причём не один. Ещё при Стефане Батории "братья" открыли в этом городе свою Альма-матер и на лекциях не халтурили. Перед нашествием Наполеона Николай 1-й даже статус Университетский пожаловал учебному заведению, но война рассудила по-своему. Пока же мне просто везло, трудно командовать необразованным быдлом, без понятного ему мата и рукоприкладства, а про инициативу в бою даже не мечтать. Но в нашем случае даже избыточное образование контингента объясняло его покладистость. Город жертвовал на Священную войну свою будущую элиту. Оказалось, что все повально экс-бурсаки, и они успели прочесть как бы мою книгу "Приключения Р. Крузе". Разумеется, если не отожествив автора с ГГ, то хоть в очевидцах заподозрив, несмотря на годы молодые. Никто ведь не сомневался в том, что я сын погибшего капитана, воспитанный пиратами!
Переходы по Московии и стоянки в Смоленске, Брянске и более мелких городах и селениях отличались мало. Везде старались мы оставить после себя приятные воспоминания, рискуя заиметь статус Ансамбля песни и пляски Союзной армии имени ... Меня, поспешая, но не изматываясь. Благо, что летние путешествия не слишком обременительны, а как небо осенью задышало, добрались, наконец, до места сбора войск Воронежа. Только армии там уже не застали. Пересела она на наскоро сбитые струги и ушла по Дону. На нашу роту, кстати, приросшую четвертым взводом молодых добровольцев за период перехода от Смоленска никто не рассчитывал, и плавсредств не оставили. Но мой зам по тылу смог отыскать кого-то из задержавшихся в городе интендантов, согласившихся повременить с отправкой не слишком-то срочного груза и временно уступить четыре струга нам за разумную мзду. Перстенёк с яхонтом (гидротермальным, правда) полностью его удовлетворил. Ещё один самоцвет принял в дар настоятель местного мужского монастыря за постановку на его территории повозок и уход за лошадками на время нашего отсутствия.
Пушечки закрепили на найденные в Адмиралтействе дубовые колоды и, перетащив конструкции на большие лодки, превратили последние в канонерские. Личный состав разместили на каждой повзводно. Кухня на борту, потеряв статус полевой, была переименована в камбуз, а штатный кашевар в кока. Которого я со скуки принялся обучать разнообразной кухне народов СССР и не только. Не догадывался даже, что знаю аж, как кофейный грог со сливками и ему подобную экзотику сотворить. По сезону осеннему возможно стало позволить себе и поизвращаться в кулинарии. У вышеупомянутого монастыря закупили уродившейся в том году капусты да репы, а увечных лошадок или другой "трофейный" скот казаки нам на мясо вообще почти задаром (в нашем понимании) приводили, ибо оказывается, прайс "телушка - полушка" не только за морем. Потому в далме мяса оказывалось больше, чем овощей, а энергопотери от галерных вёсел быстро восстанавливались с прибытком в виде наливающихся бицепсов у пацанов.
Нагнать основное войско удалось уже у Азова, представ во всей красе и вручив документы не командовавшему походом Лефорту, а оказавшемуся с ним царю Петру, тут являвшемуся капитаном галеры. Не слишком-то обрадовавшемуся помощи сопляков и повелевшему под ногами не мешаться и самим посильное занятие себе подыскать. Но просьбу поделиться порохом всё ж удовлетворить повелел и на довольствие наше подразделение поставить, ибо до действующей армии мы всё ж дошли. Только не ради того делали это, чтобы в статистах оставаться. Помнил из истории, что казаки знали, как по протокам к турецким галерам незаметно подобраться, вот к ним в компанию и напросились, даже не претендуя на ими добытый хабар, обещая довольствоваться тем, что на шпагу возьмём сами, то есть табачок врозь. Причём здесь отнеслись к нам всерьёз, ибо гарматы на носах наших лодий значительно повышали шансы авантюры.
Даже описать невозможно, на сколько "сели батарейки" после первого боя, но не зря сказано: "все, что не убивает - делает нас сильнее". Ведь практики и расчёта собственных сил пока не имел, опыт нарабатывался "методам тыка". В горячке изрядно перебрал я "боезапас", под конец абордажа, просто упав на палубу опустошённым, НО ЖИВЫМ. Спас меня верный четвероногий друг, хоть и считается, что кошка с собакой - антагонисты. Вернее, спас факт того, что "разнополюсные заряды" у нас. Образовался симбиоз - стресс одного, "перелившись", погасил стресс другого. По массе мы пока были примерно равны, и "заряды" уравновешивались. Вредного передоза никому не досталось, но на будущее решил ситуацию контролировать с бОльшим вниманием.
Природа создала живущую в джунглях Амазонии бабочку "горгона макарея", способную питаться чужими муками. Вернее сказать, в дополнение к нектару цветов "утилизирует" она и слезы, содержащие соли, белки и глобулин у страдающих от различных аллергических заболеваний птичек, облегчая тем судьбу. Про "клинок милосердия" Мизерикордию знает каждый Правильный пацан, прочитавший Айвенго. На Востоке и Инь и Янь считаются РАВНЫМИ частями ЕДИНОГО. Да и в конце концов, не зря же волков уважительно зовут "санитарами леса", хотя там утилизировалась ими только гниющая плоть.
Мой четвероногий мутировавший гурман способен был у обездвиженных умирающих тел вытягивать их гнилые душонки. Дабы те не достались шайтану, аккумулируя в себе огромную эфир(ether)-энергию, вернее, её, как бы "полуфабрикат". Внешне это выглядело, будто собачка лежащего человечка нюхнула. Но если в том ещё теплилась жизнь, только я (один) видел, как к глазам собаки проскакивала искра, а тело поверженного сразу обмякало, и взор угасал. Но когда "нюхнул" меня, то маленькая молния вылетела уже из него, и, как получивший электрический разряд цыплёнок из классического опыта, я мгновенно ожил и понёсся полный сил, продолжая вершить, что должен.
Когда считать мы стали раны, товарищей считать, уже я вселял в увечных соратников эту самую ментальную энергию, во мне доработанную до лайт-версии. Потому-то и удалось число потерь в роте свести до минимума. После оказал помощь казакам, с которыми в операции участвовал, ведь покрылся берег сотнями порубанных пострелянных людей. Целительствовал под приглядом так же сотен глаз, значит, просто наложения рук или хилерского выковыривания пуль пальцами было недостаточно, и так после абордажа слухи всякие не нужные поползли.
Пришлось на публику посторонние предметы щипчиками извлекать, а раны зашивать цыганской иглой, всё крепкой самогонкой спрыскивая. А вот искорку, что проскальзывала от меня к раненому больному, заметить никто не мог, хотя именно она пробуждала уже отчаявшийся организм к взрывной регенерации в борьбе за жизнь. Моя работа всего лишь смертотворить врагов, животворить друзей, но делать это незаметно. И так "от зари до зари, от темна до темна", пока вновь не почувствовал, завершая целительский труд, что "батарейки садятся" вновь. Но что делать - уже знал и до дамских обмороков больше ситуацию не доводил, четвероногий друг-подзарядка находился неподалеку.
Утром сам царь-государь пришел убедиться в моей невероятной удаче и застал виновника еще спящим. Получилось неудобно. Хотя как на это посмотреть? Ведь это высший класс управления, все в роте были при деле, и никто, кроме командира, не бездействовал, а его уже собирались будить, брать пробу с завтрака. Это сделал сам Питер за компанию и с огромным аппетитом съел всю порцию моего котлового довольствия. И в знак благодарности он лично проснулся, находясь в хорошем настроении. Насытившись классическим узбекским пловом из трофейного риса и получив кайф от послевкусия чашки турецкого кофе (тоже трофейного), чем завершил свой осмотр, потому что результат уже был налицо. У берега на воде покачивался приз, взятый за меч, уже с палубой, отмытой от крови и с раздутыми трофеями. Даже моя весьма значительная доля добычи была аккуратно сложена в углу палатки, очевидно, без моего ведома. Наверняка там была и одежда во много раз дороже камзола, заменившего квартирмейстера порохом. Так что если вы живете по принципу "Все для победы", то бороться с прибылью можно.
Но если он сам не понимает, то объяснять нет смысла, и когда его спросили, как ему удалось преодолеть превосходящие силы с минимальными потерями, он не смог ответить, что для этого его следует не посылать в бой, а вести. Мне пришлось, сделав лихой и глупый вид, крикнуть: "Повезло". Позволяя вам прочитать в глазах: "Я знаю, что вы уже знаете". Ведь казаки, наверное, уже раструбили не только по-своему, но и в войске врага, что басурман пришел громить ГЕРОЯ, а это значит, "НАШЕ ДЕЛО ПРАВОЕ - ПОБЕДА БУДЕТ ЗА НАМИ!"
Получить обвинение не то что в колдовстве, а просто в инакомыслии, у христиан приравнивалось к получению приглашения погреться на костре до состояния цыплёнка-табака. Про Галилея и римскую инквизицию наслышаны все, но то, что больше всех зверствовали протестанты (а православные батюшки отставали незначительно, вплоть до 19-го века), говорить не принято, а ходить за примерами далеко не надо. Сравнительно недавно в Курляндии был сожжен лекарь Герцога Якоба, хотя монарх скончался в почтенном возрасте, к тому же в жизни пережил множество приключений долголетию не способствовавших. Горячительное потреблял вплоть до появления чертенят, в шведском узилище побывал, под лёд проваливался, в море тонул и т.д.. А то, что умер на седьмом десятке, как оказалось, медикус старался плохо, занимался бы тот хоть полевой хирургией - целей бы был.
Действительно, "минуй нас больше всех печалей и барский гнев, и барская любовь". Меня это в первую очередь касалось, ибо диплом медика как раз намедни заимел, а Пётр уже в молодости букет болезней насобирать умудрился, начиная от венерических (кстати, напомнить коку следует, чтобы посуду, с которой царь ел, мыл с мылом и особо тщательно, а держал отдельно) и камушками (не драгоценными) заканчивая, да печенью алкоголика в том числе. Но избранника Богини Войны КАРЫ - у балтов "кара-вира", у славян - "хара-ктерника", обижать боялись все, хотя о помощи такового мечтали. Казаки даже не раз в атаманы выбирали таких "творческих личностей", которые хотели - творили, хотели - вытворяли. Кстати, и ныне казачество за то, что загасил у сотен их увечных "Антонов огонь", задолжало мне, как земля колхозу, потому никто не удивлялся, откуда баранина в плове.
Царство Московское относилось в ту пору к Гетманщине и казачьим Войскам, как к союзным, особенно трепетно Пётр о Мазепе пёкся, за "доносы" на него даже казня. Потому-то к войсковому подразделению Курляндского герцогства, на деле продемонстрировавшего свою боеспособность, сам Бог обязывал обращаться с уважением. И, словив недвусмысленный намек, что в придворные ни под каким видом никто не рвется, Царь Петр поинтересовался о дальнейших планах, на что последовала нижайшая просьба на жалование Каперской Грамотой, то есть разрешением пиратствовать под его "крышей" и базированием на русский порт Таганрог (для начала). В Ливонскую войну у Ивана Грозного имелся такой пират из датчан, грабил он хорошо, только кончил плохо - датчане в тюрьме и сгноили от жадности и зависти, да и сам капитан по этой же причине попался. Так что я всё учёл, заявление на стол - в Таганрог меня пошлите, там ... грозить мы будем турку.
Продолжение http://proza.ru/2022/04/19/1563