- Всем привет, я – Ксюша Мазулина! Посмотрите, какая замечательная погода на улице! Сейчас я направляюсь на пары в свой университет. У меня скоро госы. Потом диплом. А это значит что? А значит, что я скоро перестану быть студенткой! Всем добра!
Молодая девушка, которая записывала видео на свой самый современный смартфон, шла по асфальтовой дорожке, периодически поправляя прическу и кокетливо улыбаясь в камеру. Ей недавно исполнился двадцать один год, настроение было только позитивное, как говорится, открывались все горизонты. Именно поэтому, как все молодые барышни ее возраста, она нарядилась максимально открыто, подчеркивая и приукрашивая все то, на что так охотно смотрят молодые и не только люди.
Неподалеку, на параллельных тротуарах шло двое невозмутимых мужчин, одетых нарочито строго, которые вглядывались в окружающий мир, определяя возможные угрозы. Как можно было догадаться, они были охранниками девушки, старающимися не попадать под камеру смартфона.
Ксения Мазулина действительно была студенткой последнего курса местного университета, который занимал высокое положение среди подобных заведений в области. Однако сказать, что девушка прилежно училась и заслуженно получала свои оценки, нельзя. Это большая редкость. Все дело в родственниках. Точнее в ее отце, который был очень уважаемым человеком, в определенных кругах носившим прозвище «Мазя». Вообще он был крупным бизнесменом, имеющим серьезные взгляды на политику, меценатом и душевным человеком. Как и многие из его круга общения.
Девушка записывала видео для своей странички в социальной сети. Надо заметить, что она не обманывала. Действительно шла на пары, а ведение блога было ее, так сказать, хобби, желание заявить о себе, хотя отец был совсем не в восторге от подобных затей своего чада. Но пришлось смириться. Молодежь сейчас вся такая. Стараются зафиксировать каждый свой шаг, а господин Мазулин помнил, что такие фиксации раньше, во время его молодости, могли обернуться серьезными неприятностями. Но это было тогда, а сейчас другое время. Многие даже нешуточные деньги умудряются зарабатывать, выставляя напоказ свою глупость, надутую грудь, ботоксные губи и подкаченные задницы. И народ же ведется на это! Как в старом анекдоте: «То, что в девяностые называлось «разведением лохов», сейчас называется «Акция». Крайне актуально.
Ксения сделала несколько дублей на камеру, после чего убрала смартфон в свою сумочку и остановилась.
- Пипец, хрен его знает, что получилось, - она с разочарованием посмотрела на свою охрану. – Ладно, пофиг. Утро же? Я же типа готовилась к зачетам? Да?
Один из сопровождавших слегка кивнул.
- Так сойдет. – Мазулина воздохнула и посмотрела по сторонам. – Ладно. Надо ехать.
Ксения поправила сумку на плече и повернулась назад, ее взгляд скользнул по мокрой траве, покрывавшей обочины тротуара, прошелся по бордюрному камню и замер на какой-то странной вещи. Спустя несколько секунд девушка поняла, что это мужской ботинок, потрёпанный, но было видно, что носили его недавно. Она подошла поближе. В кустах что-то виднелось. Ровно через секунду пространство разрезал пронзительный крик. Охранники бросились к девушке. То, что они увидели, повергло и их в шок.
В траве, покрытый высокими листами, лежал мужчина. Его живот был разорван, зияя внутренними органами, а наружу торчал позвоночник, уже побагровевший от засохшей крови. Зрелище было очень неприятным, вызывающим определенные позывы. Неудивительно, что первой стошнило именно Ксюшу.
Мужчины побледнели, после чего один из них достал телефон. Доложив своему начальству о происшествии, он вторым звонком набрал номер полиции и сообщил о находке.
Через полчаса в этом старом парке, в котором, в основном выгуливали собак, было многолюдно. Стояли полицейские машины, сверкала проблесковыми маячками карета «скорой помощи». Сотрудники постовой службы оцепили территорию. Недалеко от «скорой» припарковался представительский внедорожник. Из него выбрался невысокий полный мужчина в строгом костюме и, в сопровождении двух человек охраны, направился в самую гущу событий.
- У меня там дочь, - буркнул он стоящему постовому полицейскому, только открывшему рот для вопроса, после чего проследовал дальше, высматривая в этой толпе своего ребенка. Павел Викторович Мазулин увидел ее, стоящей рядом с охранниками, а рядом с ней находился еще один молодой человек, одетый в темно-коричневую куртку, светлые джинсы. Видимо, опер, догадался господин Мазулин.
- Ксения! – позвал он дочь, подходя ближе. – Все в порядке?
Девушка повернулась на оклик. Она выглядела растерянной. Так же повернулись охранники и оперативник.
- Павел Викторович! – воскликнул Бобков. – Доброе утро.
- Ты кто, юморист? – поинтересовался Мазулин.
- Оперуполномоченный уголовного розыска, капитан Бобков, - Никита дежурно махнул удостоверением, своим ответом давая понимать, что он понимает, с кем ведет беседу.
- Чего тебе надо, капитан, от моей дочери?
- Беру показания.
- На кой хер они тебе? Разговор окончен.
- Нет, не окончен, - полицейский покачал головой. – Ваша дочь обнаружила труп. Процедуру вы, наверняка, знаете.
- Без адвоката она и слова больше не скажет, - Мазулин повернулся к Ксении, но та помотала головой.
- Папа, нет. Так нельзя. Человека убили. Ты его видел? Это просто кошмар.
- Я сказал…
- Я сказала – нет. Все. – Девушка внимательно посмотрела на отца. – И тебя сюда никто не звал.
Павел Викторович сурово посмотрел на капитана. Тот развел руками.
- Гражданская сознательность.
- Какое мне дело до того, что тут какой-то алкаш подох? – спустя несколько мгновений произнес Мазулин, глядя на Бобкова.
- Насчет алкаша я, пожалуй, соглашусь, - Никита шагнул вперед, - Но дело в том, что убит не простой алкаш. Это наш бывший сотрудник. Которого вы, Павел Викторович, достаточно неплохо знали.
- В смысле? – не поняла Ксения, с удивлением посмотрев на отца. Тот посмотрел на девушку, потом вновь перевел взгляд на капитана.
- Да?
- Именно так.
- И кто эта жертва, позвольте полюбопытствовать?
- Адамян Александр Рубинович, - ответил Бобков.
- Адамян? – выдохнул Мазулин. Он действительно знал этого человека. И знал достаточно хорошо по своей прошлой жизни. После ухода того из органов, Павел Викторович ничего не слышал об этом человеке. Зачем? Но уважение имелось. В отличие от многих, Рубиныч, несмотря на свое специфическое поведение, всегда был мужиком порядочным. Надо же, как жизнь повернулась.
- Папа, ты его знал? – спросила Ксюша, подходя к отцу.
- Да, - Мазулин чуть качнул головой. – Знал.
Он отошел чуть в сторону, давая понять, что капитан может продолжить свою работу.
Через несколько минут Бобков отпустил Ксению Мазулину, и она вместе с отцом направилась к своей машине, которую оставила на парковке возле парка, чтобы снять видео для сетей.
- На пары опоздала? - спросил Павел Викторович.
- Нет еще, - ответила девушка, отрешённо глядя по сторонам. – Мы раньше поехали.
- И на кой черт тебя сюда занесло?
- Чтобы сторис снять.
- О, господи! – Мазулин закатил глаза.
- Не начинай.
- Не собираюсь даже. Сейчас езжай с парнями сразу в университет. И потом домой. Ребята проконтролируют. – Мужчина обернулся к своим подчиненным. – Вы поняли? В универ. Потом домой.
Охрана молча кивнула.
Ксюша подошла к своей машине. Один из сопровождавших пикнул брелоком, открывая двери. Девушка повернулась в сторону парка, еще раз посмотрев туда, где до сих пор находились сотрудники полиции, «скорая помощь» и еще много непонятного народа.
Ее внимание привлек мужчина, который находился неподалеку. Он наблюдал за происходящим, словно подглядывал. Стоял практически без движения. Почему-то Ксении запомнился именно он. Высокий. Кажется, в черном плаще. Головного убора не наблюдалось. Но силуэт, как ей показалось, какой-то смазанный, будто по только что нарисованному персонажу прошлись мокрой кистью, размыв точные очертания.
Неизвестный мужчина, будто почувствовав, что за ним наблюдают, повернулся в сторону картежа Мазулиных. Девушка буквально ощутила на себе его взгляд. Даже с такого расстояния она смогла заметить его глаза. Они очень четко выделялись на фоне лица, рассмотреть которое было практически невозможно из-за расстояния. Пронизывающие. И ужасно холодные. Почувствовав себя неуютно, Ксения быстро юркнула в машину и закрыла за собой дверь.
- Так, парни, - Павел Викторович вновь обратился к охране дочери. – Еще раз повторяю. На учебу. Потом домой. Начнет скулить по кафе или встречу с подругами? Обойдется. Я сказал. Поняли?
- Да, Павел Викторович.
- Ладно, езжайте. Опоздаете. Потом поговорим про сегодняшнее рандеву.
Мазулин махнул рукой. Автомобиль дочери взревел мощным двигателем и уехал, оставив после себя поднятую пыль в смеси с выхлопными газами. Павел Викторович остался стоять на своем месте, думая о случившемся. Жалко мужика. Но это жизнь. Прекрасная и беспощадная.
- Давно вас не видел, Павел Викторович, - раздался позади знакомый голос. Мазулин обернулся. Рядом с его парнями стоял майор Толстихин, которого они придерживали руками.
- Александр Владимирович, - усмехнулся бизнесмен, давая знак охране, чтобы пропустили служителя закона. Они обменялись рукопожатиями. – Соболезную.
- Да, - Толстихин покачал головой, - очень неожиданно получилось. Позавчера только виделись.
- Гопота местная уработала?
- Нет, - майор немного помолчал. – Там… Ну как тебе сказать?.. Короче говоря, порвали его. Брюхо вспороли, и хребет вырвали.
- Что? – на мгновение Мазулин потерял дар речи. – Это как это?
- Кабы я знал…
- Кому это так Рубиныч дорогу перешел?
- Много кому переходил, - Толстихин искоса посмотрел на Павла Викторовича. – Ты же тоже есть в этом списке.
- Двадцать лет прошло, Александр Владимирович, - отрицательно качнул головой бизнесмен. – Да и смысл?
- С этим, наверное, соглашусь, - майор вздохнул. – Слышал, дочка твоя тело нашла.
- Да. Там ее какой-то молодой допрашивал.
- Бобков? Да, он первым приехал на место.
- Скажи ему, чтобы мою дочь больше не дергал. Она дала показания? Дала. На этом все.
- Все нормально, не переживай. Никто ее не тронет.
- Хорошо, - Мазулин посмотрел на часы. – Ты извини, Александр Владимирович, мне ехать надо. Дела.
- Не смею больше задерживать.
Мужчины попрощались. Толстихин смотрел вслед уходящему бизнесмену. Да, еще вот недавно это парнишка бегал в вытянутых трико пошива Китайской народной республики и вышибал деньги с новоявленных коммерсантов, а сейчас вон какой дяденька вырос. В основном вширь. И костюм поменялся. Сколько он стоит? Тысяч десять? И совершенно не рублей. Но замашки, несмотря на внешний вид и дорогие наряды, остались те же самые. Дворовые. Пацанские.
Вернувшись на место происшествия, Толстихин вздохнул. Полицейские уже сворачивались, тело Рубиныча погрузили в «труповозку» и отправили в морг.
- Покурим, товарищ майор? – подошел Бобков, протягивая сигарету.
- Давай, - Александр Владимирович подкурился и шумно выдохнул дым.
Около минуты мужчина простояли в молчании. Только курили, отрешенно смотрели по сторонам, не находя слов для того, чтобы начать разговор. Гибель товарища, пусть даже бывшего и достаточно странного, всегда застает врасплох. Конечно, можно сказать о любом подобном случае. Тут – другое.
- Ну? – Никита посмотрел на начальника. – Что думаешь?
- Не знаю, - Толстихин пожал плечами. – До сих пор не верится.
- Аналогично. А я ведь его сегодня хотел уже в отдел доставить. Допросить.
- Думаю, что мы с тобой ошиблись в этом моменте, - задумчиво протянул майор, намекая на свои недавние умозаключения.
- Уже понял, - согласился Бобков.
- Ты осмотр произвел?
- Конечно.
- Какие мысли?
- Я даже и представить себе не могу, кто его так разворотил. Там все потроха наружу. Как-будто хотели вывернуть наизнанку.
- Им это явно удалось. Ничего не напоминает?
- А должно?
- Как сказать.
- И? – Бобков с интересом посмотрел на Толстихина, делая очередную затяжку.
- Казнь.
- Казнь? – этого Никита точно не ожидал. – За что?
- Рубиныч много кому мешал в свое время. Даже своим. Но больше всего он достал этим мифическим маньяком.
- Не думаете ли вы?..
- Нет, я так не думаю… Хотя, если положить руку на сердце, то я и не знаю, что уже думать. – Толстихин выбросил окурок на землю. – Ладно. Поехали в отдел.
Город продолжал жить своей жизнью. Грачев выходил из ресторана, когда на его телефон позвонил неизвестный номер. Грузный Вик Викыч похлопал себя по карманам, извлек трубку.
- Да, Грачев на проводе.
- Адамяна убили. Рубиныча.
- Что?
- Сегодня утром нашли в районе старой танцплощадки.
- Что еще знаешь? Кто?
- Ты сам знаешь, кто. – Трубку повесили.
Вик Викыч знал, кто звонит. Новость ошарашила его, в сердце немного кольнуло, напоминая о том, что в его возрасте уже так переживать не стоит. Но Рубиныч, был другом Грачева, неужели можно такие новости просто снести, без последствий? Нет, нельзя. Иначе чем тогда человек отличается от… ну, допустим, голема?
Сунув телефон назад в карман, Грачев пошел по улице в направлении редакции. Обед уже заканчивался, но в этот момент заниматься своими прямыми обязанностями мужчина не только не хотел, ему просто претила мысль о том, что нужно как-то абстрагироваться от ошарашивающей новости, забыть про все и начать читать, зачастую, бездарные тексты. Профессионал сейчас превратился в дилетанта.
На пути показалась лавочка. Виктор Викторович тяжело опустился на нее и вздохнул.
«Ты знаешь, кто»
Эти слова больно отражались в мозгу Грачева. Он прекрасно понимал их смысл. Однако, это никак не укладывалось в общую картинку, которую они, еще тогда, вместе с Рубинычем, вывели для себя. Много лет назад эта схема дала, пусть гнилые, но плоды. А сейчас? Что произошло сейчас? Почему этот старый неврастеник сам оказался жертвой того, за кем безуспешно охотился все эти долгие годы. Надо бы разобраться…
А надо ли?
Тут еще Васильев этот. Вик Викыч уже несколько раз жестко обматерил себя, что решил втянуть молодого парня в их «кружок по интересам». Но тут, опять же, надо понимать, что Денис, несмотря на молодость лет, достаточно неплохой сыскарь. Неужели бы он, зная по своим каналам, что есть какая-то история, не стал бы крутить ее самостоятельно? Грачев прекрасно помнил себя. Даже очень хорошо. А думающему человеку что надо? Только правильное указание пути, дальше он сам найдет, допетрит, догадается, разберется. А молчать?
И так столько лет молчали. И молчат до сих пор. Что доблестная та, что меня бережет, что и эти новоявленные ищейки, мнящие себя элитными агентами. До сих пор ни одной зацепки. И об этом Виктор Викторович очень хорошо знал. Журналист, как-никак.
Вставать с лавочки никак не хотелось. А надо. Поэтому, кряхтя, Грачев медленно поднялся и вновь взял курс на здание редакции. Надо все обмозговать. Говорить пока Васильеву он ничего не собирался. Во-первых, не хотел. Во-вторых, тот сам все узнает, если захочет. Фронт работы пока у него есть.