ЛИРИКА БОРИСА РЫЖЕГО
Современный поэтический мир буквально пестрит разнообразием творческих практик и стилей. Рубеж XX–XXI веков – это время, когда в одном литературном пространстве существуют поэты разных творческих ориентаций: от традиционалистов до авангардистов-экспериментаторов. Но из общего фона отчётливо выделяется трагическая фигура Бориса Рыжего. Он прожил всего двадцать семь лет, но успел оставить свой яркий след в русской поэзии.
Родился Борис в 1974 году в Челябинске в интеллигентной семье: отец – доктор наук в области минералогии, мать – врач-эпидемиолог. В 1980 году семья переехала в Свердловск, в район под названием «Вторчермет». Борис учился в местной школе, увлекался авиамоделированием и часто в шутку складывал слова в рифмы. Увлечение авиамоделированием сменило увлечение лепкой, затем парашютным спортом, затем биологией. Большое влияние на формирование личности будущего поэта оказала поездка с родителями в деревню Скрипово Орловской области – на родину его предков. Отец с раннего детства смог привить сыну интерес и любовь к литературе. Любимыми поэтами Бориса стали А. Блок, В. Брюсов, С. Есенин, Ф. Тютчев, А. Пушкин. В 1987 году его и сестру увлекает творчество Маяковского, они вместе читают произведения поэта. Большое впечатление на Бориса произвёл роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Тогда же Борис увлёкся музыкой. В 1988 году юноша открыл для себя поэзию Бродского. При этом любовь к литературе никак не повлияла на его увлечения каратэ, дзюдо и боксом. К моменту окончания школы Борис был всесторонне развитым молодым человеком. В 1991 году он поступил в Свердловский горный институт. В этом же году женился на своей однокласснице Ирине Князевой. В 1993 году у пары родился сын Артём. Любовь была самой настоящей, безусловной – любовь на всю жизнь:
Мне не хватает нежности в стихах,
а я хочу, чтоб получалась нежность –
как неизбежность или как небрежность.
И я тебя целую впопыхах.
О муза бестолковая моя!
Ты, отворачиваясь, прячешь слёзы,
а я реву от этой жалкой прозы,
лица не пряча, сердца не тая.
Пацанка, я к щеке твоей прилип.
Как старики, как ангелы, как дети,
мы станем жить одни на целом свете.
Ты всхлипываешь, я рифмую «всхлип».
В 2000-м Борис окончил аспирантуру Института геофизики Уральского отделения РАН. Проходил практику в геологических партиях на Северном Урале. Опубликовал 18 работ по строению земной коры и сейсмичности Урала и России. Работал младшим научным сотрудником своей alma-mater, литературным сотрудником журнала «Урал». Вёл рубрику «Актуальная поэзия с Борисом Рыжим» в газете «Книжный клуб» (Екатеринбург). Всего им было написано более 1300 стихотворений, из которых издано около 350:
-1992 год – публикация в «Российской газете»;
-1997 год – в литературном журнале «Звезда»;
-с 1999 года – в литературном журнале «Знамя».
В 2000 году поэт был награждён премией «Антибукер», и тогда же в известной серии поэтических изданий «Автограф» вышел единственный прижизненный сборник стихов поэта. Примечательно, что в его творчестве начисто отсутствовал обычный для стихотворцев период становления, «пробы пера». Борис Рыжий вошёл в искусство талантливо и звучно сразу же. Ушёл из жизни 7 мая 2001 года, оставив предсмертную записку: «Я всех любил. Без дураков».
Творчество Бориса Рыжего складывалось на переломе эпохи. Поэтому можно сказать, что он был одним из последних советских поэтов, а также одним из первых несоветских поэтов. Может быть, именно в этом и состояла трагедия его такой короткой и такой наполненной и яркой жизни. Ю. Казарин пишет, что творчество Б. Рыжего «не укладывается в рамки ни советской духовности, ни советской поэзии». Исследователь предлагает свою формулу: Б. Рыжий был не только «последним советским поэтом», «но и первым несоветским, постсоветским поэтом, которому удалось совместить гармонично и в достаточно полной мере три типа поэтики: поэтику “золотого века”, свинцового (XX век) и новейшую». По утверждению Е. Рейна, «Борис Рыжий был самый талантливый поэт своего поколения».
Лирика поэта во многом биографична, но, кроме образа самого лирического героя, в стихах присутствуют образ города как персонажа и образ времени:
Приобретут всеевропейский лоск
слова трансазиатского поэта,
я позабуду сказочный Свердловск
и школьный двор в районе Вторчермета.
Но где бы мне ни выпало остыть,
в Париже знойном, Лондоне промозглом,
мой жалкий прах советую зарыть
на безымянном кладбище свердловском.
Или:
Хотелось музыки, а не литературы,
хотелось живописи, а не стиховой
стопы ямбической, пеона и цензуры.
Да мало ли чего хотелось нам с тобой.
Хотелось неба нам, ещё хотелось моря.
а я хотел ещё, когда ребёнком был,
большого, светлого, чтоб как у взрослых, горя.
Вот тут не мучайся – его ты получил.
Он любил и ценил в жизни всё настоящее, неподдельное, непридуманное. В первом стихотворении сборника «Типа песня» определены важные для поэта вещи: «Три составляющих жизни: смерть, поэзия и звезда», которые звучат, словно манифест. 1990-е годы – эпоха переломная и непростая. Именно на этом изломе чётко прорисовывается конфликт героя с окружающим миром. Даже его закадычные друзья со Вторчермета говорили о нём, что Борис – свой среди чужих – чужой среди своих.
На купоросных голубых снегах,
закончившие ШРМ на тройки,
они запнулись с медью в черепах
как первые солдаты перестройки.
Пусть Вторчермет гудит своей трубой,
Пластполимер пускай свистит протяжно.
А женщина, что не была со мной,
альбом откроет и закурит важно.
Она откроет голубой альбом,
где лица наши будущим согреты,
где живы мы, в альбоме голубом,
земная шваль: бандиты и поэты.
Многие его друзья погибли: кто-то от наркотиков, кто-то в бандитских разборках. Безусловно, человеку умному и образованному было больно видеть, как страна летит в пропасть. И поэт балансировал на грани. Можно условно разделить диалоговое пространство поэзии Бориса Рыжего на диалоги с эпохой прошлой и диалоги с эпохой нынешней. Например, поразителен тот факт, который позволяет нам заметить схожесть, а точнее неразрывную связь поэзии Бориса Рыжего с поэтами прошлого, несмотря на разницу во времени, мироощущении, художественном методе. На первый взгляд сравнивать Рыжего и Фета может показаться занятием абсурдным. Поэзия Фета удивительно гармонична, а поэзия Рыжего, с одной стороны, наводнена «кентами», а с другой – размышлениями о смерти и вечности. Однако раздвоенность эта довольно условна, ибо лирический герой Рыжего не тяготится ни одним из миров и в каждом готов жить на полную катушку – та же гармония. Ни от чего Борис Рыжий не отрекается, ничего для него нет такого, что бы он хотел скинуть, как тяжкий груз. И Фет, и Рыжий свои горестные воспоминания любят, чтут и используют как материал для своей светлой поэзии.
Мотив неосуществимой встречи звучит в лирике поэтов не второпланово.
Афанасий Фет:
Мелькнет ли красота иная на мгновенье,
Мне чудится, вот-вот тебя я узнаю;
И нежности былой я слышу ощущенье,
И, содрогаясь, я пою.
Борис Рыжий:
Это блазнилось мне, дураку,
что вот-вот тебя встречу,
это ты мне являлась во сне
(и меня заполняло
тихой нежностью), волосы мне
на висках поправляла.
Очень схожи ощущения от изображения таких «мечтанных» встреч, да и сами изображения, если вглядеться, схожи. Призрачное видение, поддержанное воображением, у поэтов обретает явственность: у Фета это дуновение нежности, а у Рыжего – прямое указание на тихую нежность. Созвучна лирика Рыжего и поэзии Лермонтова, казалось бы, совсем далёкого и непохожего на Рыжего.
М. Ю. Лермонтов:
«В небесах торжественно и чудно.
Спит земля в сиянье голубом...»;
«Молча сижу у окошка темницы.
Синее небо отсюда мне видно...»;
«Блистая, пробегают облака
По голубому небу...».
Б. Рыжий:
«Зимой под синими облаками
В санях идиотских дышу в ладони»;
«Июньский вечер. На балконе
Уснуть, взглянув на небеса.
На бесконечном синем фоне
Горит заката полоса».
Поэт переносит небеса в стихи щедро, не жалея ни себя, ни читателя. И тут два исхода – или очароваться, чтобы потом разувериться в этом очаровании, или соблазниться и уже ничего, кроме небес, не видеть и не желать. Небо вмещает в себя некую безбрежность, манящую, но и опасную. И тут возникает страшный соблазн и сопряжённый с ним великий страх: не достать или – сорваться.
Мотив смерти проходит через всё творчество Бориса Рыжего. Этот же мотив звучал в стихах Блока, Есенина, Лермонтова.
Обращает на себя внимание ещё один мотив, перекочевавший из стихотворения Лермонтова в стихотворение Рыжего.
М. Ю. Лермонтов:
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
В этих строках разлита грусть, но вместе с тем некая умиротворённость и гармония.
У Рыжего:
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь, мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
Бориса Рыжего не волнует первозданная гармония мира. Здесь звучит некий жизненный реализм, противопоставляемый идеализму. Несмотря на причастность к поэтам ушедшего века, Борис Рыжий поёт свой век, век безжалостный, переломный, со своими особенностями:
В кварталах дальних и печальных,
что утром серы и пусты,
где выглядят смешно и жалко
сирень и прочие цветы,
есть дом шестнадцатиэтажный,
у дома тополь или клён
стоит, ненужный и усталый,
в пустое небо устремлён.
Стоит под тополем скамейка,
и, лбом уткнувшийся в ладонь,
на ней уснул и видит море
писатель Дима Рябоконь.
При всех параллелях, соединяющих Рыжего с творчеством других поэтов, он не становится кем-то из них. Он сын своей эпохи. Школа классиков и опыт современников необходимы ему только лишь как отправная точка. Все его заимствования образов всегда продуманы и обусловлены, а также переосмыслены и художественно переработаны. О нём можно сказать, что, ученик многих учителей, он стал не ремесленником, а мастером, поэтом, а не стихотворцем. Его совершенно точно нельзя отнести ни к какой поэтической школе. Он сам по себе.
Почему же так трагично оборвалась жизнь талантливого поэта? Безусловно, причина таится в особенностях эпохи. 1990-е годы – это переворот не только в политическом строе, но и в жизненном укладе людей, повлёкший массовые закрытия предприятий, безработицу, рост преступности и т. п. И в эту эпоху Борис Рыжий только что вступил во взрослую жизнь, ему немного за двадцать, он только что окончил институт. Но теперь вместо светлого будущего, о котором многие мечтали, живя в Советском Союзе, – непонятные развалины страны, былой «империи счастья».
Вдруг вспомнятся восьмидесятые
с толпою у кинотеатра
«Заря», ребята волосатые
и оттепель в начале марта.
В стране чугун изрядно плавится
и проектируются танки.
Житуха-жизнь плывёт и нравится,
приходят девочки на танцы.
Но всё хорошее заканчивается:
Но всё равно кино кончается,
и всё кончается на свете:
толпа уходит, и валяется
сын человеческий в буфете.
Борис Рыжий не смог пережить этого надлома и надрыва, который вызвала новая эпоха. Она похоронила его мечту под завалами печали и хаоса. Сложность авторских чувств и эмоций выражается через своеобразный поэтический язык. Поэт использует сочетание жаргонизмов и нецензурной лексики с просторечными словами, поэтизмами и архаизмами: «красавица в осьмнадцать лет», «ливень синеокий», «поддавшийся амуру», «Буду жить, сказал, в Тюмени, никуда из этих мест, брошу звонкие хореи, грозный ямб и анапЕст. Дактиль, дольник, амфибрахий – вообще забуду на хер».
В предисловии к полному собранию стихотворений Бориса Рыжего Дмитрий Сухарев поставил вопрос: «А что же особенного в его стихах?»
И сам же ответил на этот вопрос следующим образом. Во-первых, Рыжий «соединил концы», «восстановил контекст» в развитии русской поэзии с учётом советского периода, прежде всего Слуцкого и Луговского. Во-вторых, Рыжий подарил «некрасивую линию русской поэзии», когда страдания другого волнуют поэта больше, чем свои собственные страдания:
...Но не божественные лики,
а лица урок, продавщиц
давали повод для музыки
моей, для шелеста страниц.
Или:
Какие люди, боже праведный,
сидят на корточках в подъезде –
нет ничего на свете правильней
их пониманья дружбы, чести.
В-третьих, Сухарев считает, что «Рыжий перечеркнул тусовки», когда «в отсутствие крупных имён у нас развелось изобилие амбициозных литературных кучек». Борис Рыжий – самое яркое обещание в русской поэзии среди тех, что «были последними пионерами» и «не были комсомольцами». Трагедия его судьбы – не только личная, но и творческая – должна служить не ориентиром, а предостережением. Жить быстро, умереть молодым слишком просто, а служенье музам никогда не было простым делом. В коротких любительских фильмах о Борисе Рыжем, где с ним беседуют, где он читает стихи на фоне тусклой зимней природы, можно заметить, какой детской доверчивостью, открытостью, добротой он лучится. Молодость без маски цинизма и гордыни рано добившегося признания. Мало таких людей...
Список литературы
1. Богданова О.В., Власова Е.А. Интертекст в повести Сергея Довлатова «Заповедник» (Пушкин и русская классика) // Питання літературознавства. – Чернівці, 2018. – № 98. – С. 208–228.
2. Богданова О.В., Власова Е.А. Лермонтовский и постлермонтовский интертекст в повести Сергея Довлатова «Заповедник» // Российский гуманитарный журнал. – М., 2019. – Т. 8, № 2. – С. 129–140.
3. Когатова Е.О. Проблема героя и антигероя в повести С. Довлатова «Заповедник» // Вестник Курганского государственного университета. – Курган, 2018. – № 2 (49). – С. 27–30.
4. Крюкова О.С. Опыт культурно-географического подхода к анализу повести Сергея Довлатова «Заповедник» // География искусства: Инсайд-аут: сб. ст. – М., 2018. – С. 278–286.
5. Малащенко В.В. Художественная деталь и семантика заглавия повести С. Довлатова «Заповедник» // Филологический аспект. – Нижний Новгород, 2018. – № 12 (44). – С. 201–210.
6. Микаэлян Ю.И. Юмористическая проза С. Довлатова: возможности перевода и культурной адаптации (на примере повести «Заповедник») // Филологические науки в МГИМО. – М., 2018. – № 16 (4). – С. 69–78.
Интернет видеоресурсы:
https://www.youtube.com/watch?v=sjFd7Mfr5SU Фильм с участием Бориса Рыжего «Сентиментальное путешествие»
https://www.youtube.com/watch?v=3lH75zl-26o Фильм о Борисе Рыжем голландского режиссёра.
7.Сентиментальное путешествие : фильм с участием Бориса Рыжего. URL: https://www.youtube.com/watch?v=sjFd7Mfr5SU (дата обращения: 27.05.2022).
8.20 лет назад покончил с собой поэт Борис Рыжий... URL: https://www.youtube.com/watch?v=3lH75zl-26o (дата обращения: 06.06.2022).