Дэвид Бом. Природа коллективной мысли

ПРИРОДА КОЛЛЕКТИВНОЙ МЫСЛИ
Дэвид Бом (1985)

В чем беды мира? Кажется, их так много, что мы едва ли можем начать даже перечислять их. Мы видим войны, голод, пытки, грабежи, болезни, всевозможные пакости в политике. У нас есть своего рода поляризация между Востоком и Западом - Запад исповедует ценность личности и свободы, а Восток исповедует ценность коллективного общества, в котором заботятся обо всех. У нас есть поляризация Север/ Юг: Север более богат, а Юг беден.. В Африке, Южной Америке и на юге Азии огромные проблемы; там очень большая нищета, долги и развал экономики и вообще
хаос во всем, что там происходит. С развитием технологий у нас появляется возможность того, что ядерные бомбы, возможно, будут доступны для всех видов диктаторов, даже в относительно небольших странах. Есть биологическое и химическое оружие и другие виды оружия, которые еще не изобретены, но наверняка будут изобретены. И у нас есть опасность экологического разрушения - уничтожение сельскохозяйственных угодий и лесов, загрязнение, изменение климата и многое другое. Если люди будут продолжать делать то, что они делают, в скором времени может произойти настоящая экологическая катастрофа . Затем мы имеем повсюду рост преступности и насилия, наркотиков и т. д.  что свидетельствует о том, что люди очень несчастны и не удовлетворены жизнью. Мне не нужно умножать это. Список можно продолжать почти до бесконечности.
Почему мы приняли такое положение вещей, которое так разрушительно, так опасно и так ведет к несчастью? Кажется, мы в некотором роде загипнотизированы. Мы продолжаем это безумие, и никто, кажется, не знает, что делать или говорить. В прошлом люди надеялись, что появится какое-то решение, например, демократия или социализм или что-то еще, может быть, религия; но это обнадеживающее состояние ума теперь очень ослаблено, потому что оно совсем не сработало. Я предполагаю, что под этим есть что-то, чего мы не понимаем, о том, как работает мысль.
В начале процесса цивилизации мысль считалась очень ценной вещью. И это все еще так. Мысль сделала все то, чем мы гордимся. Она построила наши города (думаю, нам не следует так гордиться ими). Она создала науку и технику и проявила большой творческий подход в медицине. Практически все то, что называют природой, устроено мыслью. Тем не менее, мысль также каким-то образом идет не так, как надо, и приводит к разрушению. Это возникает из-за определенного образа мышления, т. е. фрагментарности. Это желание разбить вещи на кусочки, как если бы они были независимыми. Это не просто разделение, это разделение вещей, которые на самом деле не являются отдельными. Это как взять часы и разбить их на части, вместо того, чтобы разобрать и найти их части. Части являются частями целого, а фрагменты просто произвольно оторваны друг от друга. Вещи , которые действительно подходят друг другу и принадлежат друг другу, рассматриваются как несоответствующие. Это одна из особенностей неправильного мышления.
В прошлом люди, возможно, не замечали этого и думали только о том, что «знание - сила», а невежество - это плохо. Но в знании и в мышлении есть определенная опасность, на которую люди не обратили должного внимания. Мысль, возможно, начала ошибаться тысячи или десятки тысяч лет назад - мы не знаем. Но сейчас технологии зашли так далеко, что стали действительно смертельно опасными. Если представить через тысячу лет то, что происходит сейчас, что будет? Не будет ли той или иной катастрофы? Поэтому с развитием технологий человечество сталкивается с огромным кризисом или вызовом. Мы должны что-то делать с этим мыслительным процессом - мы не можем позволить ему продолжать разрушать нас. Но тогда что вы делаете с этим? Мысль не отрежешь - без нее явно не обойтись. И вы не можете просто выбрать все плохие мысли и вырезать их. Поэтому нам нужно углубиться в это. Я говорю, что это неочевидно - это очень тонко и очень глубоко. Мы хотим добраться до корня этого процесса, до основания, до его источника.
 Представьте себе ручей, который загрязняется вблизи источника. Люди ниже по течению не знают об этом, поэтому они начинают удалять частички грязи, пытаясь очистить свою воду, но, возможно, внося при этом еще больше загрязнений другого рода
 Итак, то, что нужно сделать; состоит в том, чтобы увидеть весь этот поток и добраться до его источника. Где-то, в источнике мысли, он загрязняется - вот проблема. Загрязнение
отводится в поток, и это происходит постоянно. Можно сказать, что в каком-то смысле неверный шаг был, когда люди сначала начали вливать грязь. Но то, что мы ее вливали, и есть главное, она вливается все время. Следовательно, источник находится не во времени - не в древних временах, когда он мог начаться, - а скорее источник всегда сейчас. Это то, что мы должны понять.
Я бы сказал далее, что мы хотим увидеть что-то в мысли: мы не только хотим говорить о мысли и думать о мысли, но мы хотим увидеть что-то о том, как на самом деле работает мысль - помимо слова. Вы можете не знать, что я имею в виду. Я имею в виду, что мысль - это реальный процесс, и мы должны быть в состоянии обращать на нее внимание так же, как мы обращаем внимание на процессы, происходящие снаружи в материальном мире, в мире, который мы можем видеть. Мы можем не знать, что это значит, и не обращать внимание на мысль. Ни наша культура, да и вообще вряд ли какая-либо культура, не в состоянии помочь в этом, а между тем это имеет решающее значение. Все зависит от мысли - и если мысль пойдет не так, мы все будем делать неправильно. Но мы настолько привыкли считать это само собой разумеющимся, что не обращаем на это никакого внимания.
Если вы скажете: «Это слишком тяжело для меня», в каком-то смысле это правда. В другом смысле я говорю, что это не так. Если вы говорите, что кризис - это только внешнее явление - то, что происходит во внешнем мире , - тогда он очень большой. Это примерно так: предположим, у вас есть плотина, которая не была построена должным образом, и она медленно разрушается. Затем она внезапно исчезает, и эта стена воды стекает вниз. В самом деле, вы не сможете остановить ее в тот момент. Но
вопрос в том, как насчет процесса, который постоянно создает неправильную плотину и позволяет ей разрушаться? Что происходит глубже?
Настоящий кризис заключается не в тех событиях, с которыми мы сталкиваемся,
вроде войн, преступности, наркотиков, экономического хаоса и загрязнения; он действительно в мысли, которая производит это  все время. Каждый человек может что-то сделать с этой мыслью, потому что он находится в ней. Но одна из неприятностей, с которой мы сталкиваемся, состоит в том, чтобы сказать: «Это другие думают обо всем этом, а я мыслю правильно». Я говорю, что это ошибка. Я говорю, что мысль пронизывает нас. Это похоже на вирус - это какая-то болезнь мысли, знаний, информации, распространяющаяся по всему миру. Чем больше у нас компьютеров, радио и телевидения, тем быстрее он распространяется. Таким образом, мысли, происходящие вокруг нас, начинают овладевать каждым из нас, даже если мы этого не замечаем. Они распространяются как вирус, и каждый из нас питает этот вирус.
Есть ли у нас своего рода иммунная система, которая останавливает этот процесс? Единственный способ остановить его - признать его и  увидеть, что это такое. Если кто-то из нас начнет смотреть на это, то мы смотрим на источник проблемы. Это явление то же самое во всех нас. Мы можем предположить, что источник проблемы в том, что кто-то «там» думает эти неправильные мысли - или что многие люди думают так же. . Но источник проблемы гораздо глубже. Что-то идет не так во всем процессе мышления, коллективном, принадлежащем всем нам.
Ключевое предположение, которое мы должны подвергнуть сомнению, состоит в том, что наша мысль -  это наша собственная индивидуальная мысль. Теперь в какой-то степени это так. У нас есть некоторая независимость. Но мы должны посмотреть на это более внимательно. Это более тонко, чем говорить, что это индивидуально или не индивидуально. Мы должны увидеть, что такое мысль на самом деле, без предпосылок.
Что на самом деле происходит, когда мы думаем? Я пытаюсь сказать, что большая часть нашей мысли в ее общем виде не индивидуальна. Она берет начало во всей культуре и пронизывает нас. Мы подхватываем ее как дети от родителей, от друзей, из школы, из газет, из книг и так далее. Вносим в нее небольшое изменение ; мы выбираем некоторые ее части, которые нам нравятся, и мы можем отвергать другие части. Но тем не менее, все это исходит из этого пула. Эта глубокая структура мысли, которая является источником, постоянным источником, вневременным, всегда здесь. Дело не в том, что мы возвращаемся в прошлое, чтобы найти его происхождение, а в том, что оно постоянно работает. Эта глубокая структура мышления есть то, что является общим, и это то, что мы надо попасть. Мы должны прийти к пониманию того, что содержание мысли и глубинная структура на самом деле не разделены, потому что то, как мы думаем о мысли, влияет на ее структуру. Если мы думаем, например, что мысль исходит от меня индивидуально, это повлияет на то, как работает мысль. Таким образом, мы должны смотреть как на содержание, так и на структуру.
 У нас есть ощущение, что мы «знаем» все виды вещей. Но мы могли бы сказать, что, может быть, не «мы», а само знание знает всякое. Предположение состоит в том, что знание, которое является мыслью, движется автономно: оно переходит от одного человека к другому. Есть целый пул, бассейн знаний для всей человеческой расы, как разные компьютеры, которые разделяют общий пул знаний. Этот бассейн мысли развивался в течение многих тысяч лет, и он полон всевозможных содержаний. Это знание или мысль знает все это содержание, но не знает, что делает. Это знание знает себя неправильно: оно знает себя как ничего не делающее. Поэтому в нем говорится: «Я не несу ответственности ни за одну из этих проблем. Я здесь только для того, чтобы ты им воспользовался».
Вся эта мысль, основанная на том, что человек думал, явно исходит из памяти. Вы накапливаете знания через опыт, через практику. Вы думаете об этом, вы организуете это, оно откладывается в памяти и становится знанием. Частью этого знания является умение, полученное через практику - это тоже своего рода память, где-то в теле или в мозгу. Это все часть одной системы. В этой связи есть то, что Майкл Поланьи назвал неявным знанием - знание, которое нельзя выразить словами, но которое реально есть. Вы умеете кататься на велосипеде, но не можете сказать, как. Если велосипед падает, вы должны повернуть его в том направлении, в котором он падает, чтобы поднять его. Математически существует формула, показывающая , что угол, на который вы поворачиваетесь, определенным образом связан с углом, под которым вы падаете. Это то, что вы на самом деле сделаете, но не выработаете формулу. Все ваше тело делает бесчисленное количество
движений, которые вы не можете описать, и это заставляет работать его в целом. Это неявное знание. Это своего рода знание, которое у вас просто есть, без которого вы ничего не сможете сделать. Это продолжение из прошлого того, чему вы научились.
Итак, у нас есть опыт, знания, мысли, эмоции, практика - все это один процесс.
Далее, в нашем языке мы различаем «мышление» и «мысль». «Думать» подразумевает настоящее время - некую происходящую деятельность, которая может включать в себя критическую чувствительность к тому, что может пойти не так. Также могут быть новые идеи и, возможно, иногда какое-то внутреннее восприятие. «Мысль» - это событие прошедшего времени. У нас есть идея, что после того, как мы о чем-то подумали, это просто испарилось. Но мышление не исчезает. Оно каким-то образом проникает в мозг и оставляет что-то, след,  который становится мыслью. И тогда мысль действует автоматически. Итак, мысль - это ответ памяти - прошлого, сделанного. Таким образом, у нас есть мышление и мышление.
У нас также есть слово «чувство». Его настоящее время предполагает активное настоящее, то есть чувство находится в прямом контакте с реальностью. Но может быть полезно ввести слово «чувствовать», чтобы сказать, что есть «чувства» и «чувства». То есть просто  «чувства» - это чувства, которые были записаны. Травматический опыт в прошлом может заставить вас чувствовать себя очень некомфортно, когда вы его вспоминаете. Ностальгические чувства тоже из прошлого. Многие возникающие чувства на самом деле из прошлого, это «чувства». Но если они представляют собой просто воспроизводимую запись, они не имеют такого большого значения, как если бы они были реакцией на текущую непосредственную ситуацию.
Действительно очень важно видеть, что наша культура дает нам неверное представление о мыслях и чувствах. Она постоянно имеет тенденцию подразумевать, что они могут быть разделены и что один может контролировать другого. Но мысли и чувства - это один процесс; их не два. Оба они исходят из памяти; в памяти они все смешались. Память также влияет на физическое тело. Она влияет на ощущения. Вы можете создавать состояния стресса в организме из памяти о состояниях стресса. Поэтому, когда действует память, вы не можете отделить интеллектуальную, эмоциональную функцию, химическую функцию, мышечную функцию, потому что это неявное знание - тоже своего рода память; все они здесь.
Нейробиологические исследования структуры мозга предполагают, что мысль
зарождается где-то во внешней коре головного мозга - в префронтальных долях - и что эмоциональный центр находится глубже. Их соединяет очень толстый пучок нервов, и таким образом они должны быть тесно связаны между собой; есть много доказательств,что это так и есть. Рассмотрим примитивный рефлекс драться, бежать или реагировать на современные условия в телевизионной программе, в которой, среди прочего, показывали диспетчера аэропорта, рассерженного на своего начальника. Его босс плохо обращается с ним. Он не может бежать, потому что должен остаться и ничего не делать. Тем временем мозг вливает в систему нейрохимические вещества, как будто на него нападают в
джунглях. Этот процесс раскачивает тело и заставляет его работать довольно плохо, а также препятствует рациональному мышлению, потому что для такого мышления нужен хороший, спокойный мозг. Чем больше он думает, тем хуже становится. У него появятся мысли, которые еще больше уведут его в заблуждение и создадут еще больше проблем.
Было бы интересно проследить эволюцию и показать шаги, которые привели к этому. Теоретически можно сказать, что наш «новый мозг» с передним мозгом и корой, обеспечивающей сложное мышление, развивался довольно быстро; и поэтому он
не вошел в гармоничные отношения с тем, что было раньше. Старые функции мозга, такие как эмоции и т. д., могли реагировать на непосредственный факт новой коры животного, которая могла проецировать изображения всех видов, которые были очень реалистичными; но «старый мозг» так и не научился хорошо отличать образ от реальности, потому что ему это было не нужно. Он никогда не был окружен сооружением, которое будет производить много изображений. Это было похоже на собаку, которой никогда не придется представлять другую собаку, если она не смотрит на нее. Когда мы эволюционировали до шимпанзе, который мог думать о других шимпанзе, даже когда их не было рядом, тогда образ другого шимпанзе мог вызывать ту же реакцию , что и сам шимпанзе. Это начало путать новую часть и так далее. Новый мозг не мог разобраться во всем и еще больше запутывал старый. Все это начало выстраиваться из череды заведомых ошибок, одна за другой.
Так что, возможно, это один из способов, которым мы пришли к тому, что мы имеем. Следует отметить, что основной средой старого мозга является теперь не природа, а новый мозг, потому что теперь природа фильтруется через новый мозг. Цивилизация имеет тенденцию усугублять ситуацию - это ясно. По мере развития цивилизации у вас должно быть большое общество с правилами, властью, полицией, тюрьмами, армиями. Вы накапливаете огромное количество стресса. И чем дальше идет цивилизация, по большому счету, тем сильнее стресс. Так было на протяжении тысячелетий, и мы так и не решили проблему, что с этим делать.
Вы можете спросить: «Почему люди не видят этого ясно? Это кажется очень реальной опасностью, и все же кажется, что люди не могут ее видеть». Они не видят этого из-за этого мыслительного процесса, коллективного, как так и индивидуально. Мысли, фантазии и коллективные фантазии входят в восприятие. Мифы - это коллективные фантазии, и в каждой культуре есть свои мифы. Многие из них входят в восприятие, как если бы они были воспринимаемыми реальностями. У каждого есть несколько иной способ, которым это происходит, и мы на самом деле не видим этого факта. Это факт: мы не видим этого факта. Существует более высокий порядок фактов, который заключается в том, что мы не видим прямого факта. Это факт, с которого мы должны начать.
Я думаю, что мы сможем лучше понять, почему концепции и образы оказывают такое мощное воздействие, если мы более подробно рассмотрим, как эта мысль способна дать представление о том, что мы переживаем. Слово «представление» здесь очень уместно, потому что оно просто означает «репрезентировать» - представлять снова. Таким образом, мы  можем сказать, что восприятие представляет что-то, а мысль представляет это в абстракции. Карта – это своего рода представление. Очевидно, что карта намного
меньше той территории, которую она представляет. Эта абстракция выгодна тем, что фокусируется на том, что может быть важно для наших целей, и упускает все ненужные детали. Она структурирована и организована таким образом, что может быть чем-то полезным и актуальным. Таким образом, репрезентация - это не просто концепт - это действительно совокупность концептов. Другим примером может быть случай, когда кто-то произносит речь - в умах тех, кто слушает, формируется представление о том, что имеется в виду. Когда вы слушаете кого-то , кто что-то описывает, в вашем уме сформируется какое-то представление - возможно, в воображении - как если бы оно уже было воспринято. Она не будет таким же, как сама вещь, - она будет очень абстрактно по сравнению с ней. Оно будет выделять определенные моменты, которые могут представлять интерес по сравнению с исходным восприятием, и так далее.
Таким образом мы постоянно формируем представления. Но следует отметить - и это ключевой момент -  то, что это представление присутствует не только в мысли или воображении,но оно сливается с реальным восприятием или опытом. Иными словами,
представление сливается с «представлением», так что то, что «представляется» (как восприятие), уже в значительной степени является представлением. Таким образом, он «представляется снова». Затем вы получаете то, что мы могли бы назвать «чистым представлением», которое является результатом чувств, мысли и, возможно, некоторого понимания. Все это собрано в одной сетевой презентации. Таким образом, то, как вы воспринимаете что-то, зависит от того, как вы это представляете - или неправильно представляете. Если вы представляете себя благородным, способным и честным, то это представление входит в восприятие вас самих. Вот как вы воспринимаете себя. Теперь кто-то другой дает другое представление - что вы нечестны и глупы - и это тоже входит и влияет на ваше «восприятие» самого себя. И это потрясает всю нейрофизиологическую
систему очень тревожным образом. Тогда на мысль оказывается давление, чтобы представить ситуацию в лучшем свете - и в этом вы видите начало самообмана.
Обычно мы не замечаем связи между представлением и представлением - двусторонней связи. Кажется, мысли не хватает способности видеть, что это происходит.
Процесс бессознательный, имплицитный, молчаливый - мы точно не знаем, как это происходит. Но мы можем видеть, что происходит нечто, в чем мысль смешивает их. Представьте себе, как информация поступает от органов чувств и организуется в
мозгу, но затем другой поток информации поступает от мысли, и они смешиваются в единое целое. Чистая презентация является результатом двух.Важным моментом является то, что мы не осознаем, что это вообще происходит. Человеческая раса в целом редко знала об этом - если вообще когда-либо знала. Возможно, несколько человек знали об этом, но в целом мы идем вперед, даже не подозревая об этом. Мы не говорим, что этот процесс плохой или хороший. Плохо не то, что  это происходит, а то, что мы не осознаем этого.
Теперь мы не могли обойтись без связи между репрезентацией и презентацией. Чтобы принять меры к чему-то, недостаточно представлять это только в воображении или мысли. Вы должны на самом деле чувствовать, что это присутствует в вашем восприятии. Возьмите пример с лесом. Его можно было представить
как источник пиломатериалов, а затем представить его лесорубу таким образом. Для художника лес может быть представлено как что-то стоящее живописи. Для того, кто хочет прогуляться, он будет представлен как место, где он может развлечься,
прогуливаясь по тропинке. Существует бесчисленное множество изображений
леса, которые представляют лес по-разному. То, что не представляется интересным, как правило, вас не интересует. Если оно не представлено как ценное и интересное,это не представлено таким образом, и поэтому оно не представляет интереса. И в некоторых случаях вы должны представлять его в соответствии с вашими интересами. Вы можете сказать: «Мне нужно представить это определенным образом, чтобы что-то сделать». Поэтому он будет удерживать ваш интерес и внимание, пока вы это делаете. Ничего из этого не является неправильным. На самом деле все это абсолютно необходимо. Если что-то не представлено таким образом, вы не можете действовать. Вы не можете просто действовать исходя из абстрактного представления в воображении. Вы должны действовать исходя из конкретной презентации.
Но отсутствие осознания этого процесса имеет решающее значение. Если кто-нибудь говорит: «Люди этой категории плохие», и вы принимаете это, тогда
представление мысли входит в представление восприятия. Как только вы это принимаете, это переходит в имплицитную, неявную мысль. В следующий момент, когда вы видите такого человека, он появляется как презентация. «Плохость» воспринимается как присущая ему. Это не значит, что вы говорите: «Я знаю, что кто-то сказал мне , что эти люди плохие, и они могут быть плохими или хорошими. Я лучше посмотрю и увижу». Но скорее, то, чем они «являются», по-видимому, прямо «там». С этого момента вы думаете об этом так, как если бы это был совершенно независимый факт - независимый от мысли.
Тогда мысль, по-видимому, начинает проявлять себя и создавать «факты», которые на самом деле не являются фактами. Латинский корень слова «факт» означает «то, что было сделано», например, «изготовление». В каком-то смысле мы должны установить факт, но этот факт "делается" неправильно. Это факт, который, так сказать, не сфабрикован должным образом. Это делается неправильным образом, потому что мы смешиваем мысль с этим «фактом» и не знаем, что делаем это. Нужно позволить мысли войти в факт, но мы не замечаем, что это происходит. Если мы скажем, что это «чистый» факт, который просто «есть», мы придадим ему огромное значение и скажем: «Как вы можете отрицать этот факт? Вы же видите, что это за люди».
Важно видеть, что большинство наших представлений возникают
коллективно, и это придает им большую силу. Если все согласны с чем-то, мы принимаем это как доказательство того, что это правильно или что это может быть правильным. Это потом создает на нас давление - мы не хотим выходить из консенсуса. Это означает, что мы постоянно находимся под давлением, чтобы принять какое-либо конкретное представление и увидеть его таким. Например, то, что мы называем «я», представлено и, соответственно, воспринимается определенным образом. Это представление в основном коллективно, в том смысле, что общие свойства самости определяются коллективно, а частные детали определяются индивидуально. Во всем мире существует консенсус в том, что у вас есть «я», потому что все свидетельствует о том, что оно у вас есть. Это указано в вашем свидетельстве о рождении - у вас есть имя, вы идентифицированы. Во многих странах у вас есть удостоверение личности. У вас есть счет в банке, у вас есть земля,  профессия и так далее. Все это представляет то, чем вы являетесь, и, следовательно,  чем вы не являетесь. Другой пример - радуга - все видят одну и ту же радугу. Существует коллективное представление о радуге - у всех нас есть консенсус по этому поводу. Но физика, которая смотрит на вещи «буквально», говорит: «Нет, радуги нет. Там много капель воды, солнце находится позади вас, и оно отражается и преломляется от воды и образует цвета. Видя это, каждый человек формирует собственное восприятие радуги . Бывает, что все они очень похожи, поэтому все думают, что смотрят на одну и ту же радугу». (Вы также можете возразить, что, приняв этот взгляд, вы принимаете физику за реальную вещь.)
Дело, однако, в том, что многие наши коллективные представления - страна, религия, General Motors, эго - относятся к одному и тому же. качество как радуга. Очень многие вещи, которые мы принимаем за твердую реальность, очень похожи на радугу. На самом деле, в этом нет ничего плохого. Трудность возникает из-за того, что мы делаем не осознаем, что это происходит, и поэтому мы придаем представлению значение независимого факта. Если бы мы могли видеть, как это происходит, это не создавало бы вообще никаких проблем. Тогда мы сможем оценить «факт» таким, какой он есть. Но в нашем нынешнем подходе мы можем брать «факты», которые имеют очень небольшую ценность, и очень высоко ценить их.
Мы применили это понятие к нескольким простым случаям, многие из
которых вне нас. Но идя дальше, больше прочувствовав это понятие, начинаешь видеть, как оно работает внутри нас и между нами - в общении и в диалоге. Вы видите, что этот вопрос о представительстве имеет решающее значение в нашей коммуникации. Предположим, люди встречаются в группе, внося определенные представления о том, на что похожи другие люди или на что похожи они сами. По мере общения группы эти представления могут колебаться и изменяться; меняется представление, а значит, и все отношение меняется. Наши отношения зависят от того, как мы представляем других людей себе и как мы представляем себя другим людям. И все это зависит от общих коллективных представлений.
Когда все идет гладко, нет никакого способа узнать, что что-то не так - мы уже сделали предположение, что происходящее не зависит от мыслей. Когда все представлено, а затем представлено именно таким образом, вы не можете увидеть , что происходит, - оно уже исключено. Нельзя обращать внимание на то, что находится за пределами представления. Существует огромное давление, чтобы не делать этого; это очень сложно. Единственный раз, когда вы можете обратить на это внимание, это когда вы видите, что есть проблема - когда приходит неожиданность, когда есть противоречие, когда что-то не совсем работает. Однако мы не хотим рассматривать этот процесс как «проблему», потому что мы понятия не имеем, как ее решить - мы не можем спроектировать решение. Одно из наших представлений состоит в том, что все, что мы делаем, происходит во времени. Мы проектируем цель и находим средства для ее достижения. Поэтому все в мире представлено именно так - как нечто, с чем можно обращаться таким образом. Тогда нам следует думать об этом как о вопросе или затруднении - видеть, что все работает неправильно. Мы начинаем видеть, где что-то
идет не так, хотя, возможно, еще не в состоянии это изменить.. Но мы начинаем чувствовать, что что-то идет не так, а именно, что многое из того, что мы принимаем за факт, на самом деле не является фактом.
Это подразумевает другой способ видения мира - это подразумевает
, что весь наш способ видения мира может измениться. Мы видим мир в соответствии с общими коллективными представлениями, циркулирующими в нашем обществе и культуре, и если видим их в той мере, в какой их можно отбросить, тогда мы можем измениться, потому что мир представлен по-другому. Если вы представитесь мне опасным человеком, я отшатнусь - ничего не могу поделать. Но если я представляю
вас иначе, то и весь мой подход другой. Кроме того, мы должны быть осторожны с искажением информации. Мы могли бы сказать: «Мы все любим друг друга, все решено». Затем это будет представлено, и мы получим приятное свечение; однако это будет основано на искажении фактов. Но это не меняет того факта, что любое реальное изменение в представлении - любое подлинное изменение - это изменение бытия.
Мы могли бы рассмотреть представление, которое является текущим в нашей
общества, такие как: «Вы должны сначала позаботиться о себе, вы должны быть начеку - люди опасны - вы не можете доверять им» и так далее. Это вызовет отклик не только снаружи, но и внутри. Соответственно развивается вся нейрохимия, как и напряжение в теле. Это правда, что мир опасен, но мы неправильно смотрим на это. Что-то опасно не потому, что люди опасны по своей сути, а из-за общепринятого искажения фактов. Мы должны видеть реальную причину. . Поэтому мы относимся к таким людям не как к опасным по своей сути, а как к людям, ставшим жертвами искажения фактов.
Изменение этого представления открывает путь к дальнейшим изменениям. Мы не говорим, что это будет легко или сложно - мы не знаем, - но это открывает путь, открывает большую перспективу. Если бы мы могли научиться видеть, как мысль действительно производит представления из представлений, мы бы больше не обманывались ею - это было бы похоже на цирковой фокус. Пока вы не видите, что делает фокусник, это кажется волшебством. Но если бы у вас было прямое понимание этого трюка, это могло бы все изменить. Возможны многие миры - все зависит от репрезентации, особенно от коллективной репрезентации. Для создания «мира» требуется более одного человека, и поэтому коллективное представительство является ключевым. Одному человеку недостаточно изменить свое представление. Это прекрасно, но мы говорим, что настоящее изменение - это изменение коллективных представлений

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn