На улицу опустилась тьма, но в маленьком кабачке на краю города продолжал гореть свет. Оттуда не доносился шум, но и день был будним, по сути, единственными гостями кабака были двое путников, охотник и его старый друг эльф. Дорога занесла их сюда по раздельности и тяжелый долгий день будто бы мгновенно остался позади, потому что старым знакомым хотелось обсудить ситуацию в мире.
- Экономическая ситуация напряженная. – охотник отхлебнул из кружки пива и ударив ее с грохотом об стол, резко повторил свою фразу, - очень напряженная экономическая ситуация у нас, дружище.
Эльф не сильно любил алкогольные напитки, но нагрянувшая усталость требовала, чтобы разум забылся, прежде чем переходить к более расслабленной фразе. Против физиологии не попрешь, особенно когда спутник с готовностью погружался в пространные, философские разговоры о вечности.
- Ну рассказывай, почему ты так решил? – бросил эльф, делая глоток.
- Ну так, а ты посмотри вокруг, хоть одну живую душу видишь? – он развел руками указывая на то, что все места вокруг пустые, - и это в вечер рабочего дня. – на секунду он задумался, как можно пояснить свою мысль, - Эй бармен! Что у вас такое случилось, что работяги не пришли выпить после работы на полях? Война может?
Трактирщик был простым мужиком в годах, он протирал стакан и старательно не обращал внимание на своих гостей, но, когда его спрашивали, он всегда отвечал, все-таки работа того требовала.
- Да нет никаких работяг, - на выдохе сказал он, - заходят иногда днем, но последние пару лет я и правда ели свожу концы с концами, только такие вот путники как вы и позволяют мне продолжать работать. Правы вы мистер, заработать в нашем районе можно только на войне, а ее уже давненько не бывало.
- Ого как, а больше тут заниматься нечем? Скот пасти? «Вам всю еду из столицы привозят?» —удивленно сказал эльф, ему не доводилось раньше бывать в этих районах, приграничье редко интересовало эльфийский народ, потому что на нем не находилось ни одного леса, и за долгие годы жизни в человеческом королевстве, он впервые оказался здесь.
- Понимаешь, друг… - бармен прервался и дал эльфу представиться, «Кеч», ответил он, - понимаешь Кеч, когда-то здесь было все. Территория не просто так называется приграничье. Самые храбрые люди всех профессий приезжали сюда и строили наши города. Чтобы отвести угрозу войны как можно дальше от центральных земель мы возводили здесь маленькие самодостаточные крепости, вокруг них бродили искатели, которые прекрасно справлялись с задачами войны и сбора данных, а мы их обслуживали.
- Когда я был совсем мелким мы жили здесь, - сказал ренджер, отпивая из кружки, он захотел отметить перед барменом что полностью рассказывать эту историю было не нужно, - не конкретно в этом городе, чуть дальше, ближе к тому, что раньше было фактически линией фронта, и даже там было множество фермеров, пастухов, кузнецов и кажется даже художник. Все были, чтобы людям, что охраняли мирную жизнь в королевствах не нужно было покидать свои посты ради того, чтобы обеспечить хороший уровень жизни. И в принципе я был доволен своим детством.
Ренджер вдался в воспоминания о своем детстве и его внимательность как-то неуловимо испарилась в пространстве, воспоминания накрыли его.
- И что же изменилось? Почему ты уехал? - спросил эльф, ему стало интересно, что же стало с приграничьем. Он путешествовал через него уже неделю, но за все это время не заметил каких-то крупных городов, крепостей, или хотя бы полноценных военных лагерей. Напротив, тракты были пусты, по ним, конечно, иногда проходили крупные торговые повозки, но они фактически были единственным привлекающим внимание элементом окружения.
«Нищета и полное отсутствие работы», - подметил для себя эльф, конечно же, но ведь судя по словам трактирщика и ренджера раньше тут кипела жизнь, и все находили себе место, даже не благодаря войне, скорее в страхе от нее.
- В том то и дело, ушастый друг, - с усмешкой начал ренджер, - что я не хотел бы уезжать. Когда растешь среди военных, сам мечтаешь только им и стать.
- Ты им и стал.
- Не правда, я стал охотником, преследователем, наемником, но не военным, - он фыркнул, выражая некоторую нелюбовь к своему делу, - я вынужден жить без чести, а тут все было по-другому. Отца уважали, а мама преподавала в школе и все было просто и понятно. Некроманты живут по ту сторону разрыва, мы по эту, - он произнес слово «живут» с примесью неприязни, подвергая его сомнению.
- Но некроманты никогда не развязывали полноценную войну, - отметил эльф, - по сути даже больших боевых столкновений не было, лишь регулярные потасовки. Я отлично помню времена появления разрыва. Ребята хотели жить вечно, но стали мёртвыми на вечно. Честно говоря, совсем не завидую им. Мёртвые тела гниют и разлагаются, а чтобы поддерживать власть надо постоянно на людях появляться. Как же нам эльфам все-таки повезло.
- Да, они приходили время от времени на маленькие потасовки, но их в основном наши искатели провоцировали так-то, - сказал ренджер, игнорируя самодовольство эльфа, - то артефакт выкрадут, то повредят какие-то линии магии на границе, пока ищут чего еще для продажи найти. Потом приходили зомби и скелеты и то и дело осаждали наши города. При этом никогда страшно не было.
- Просто ты ребенком был, - подметил бармен, - на самом деле еще как страшно в этих осадах сидеть было. Каждый день непонятно было, проживем ли мы еще денек, или пора ласты склеивать. Я вот совсем не скучаю по тем временам.
- А чего ты стоишь, старый? – уже вдоволь пьяным голосом бросил рейнджер, - ты присаживайся, работы явно сегодня больше не будет.
«А что бы и не присесть», - ответил бармен и взяв еще пару кружек пива подсел к путникам, чтобы повспоминать былые времена, когда приграничные территории были хорошим местом, где за счет магических технологий, которые находились в разломе и исследовались в местном университете регион буквально расцветал во всех направлениях деятельности.
- А уехали мы в тот же день как отец вынужден был кланяться первому же грузу магических товаров и каравану пшеницы из гибельных земель, вместо того чтобы сражаться со скелетами. Как же он любил разбивать их черепушки о камни… На следующий день отец вернулся домой и кинув на стол свою рабочую броню в мешке сказал, что нам пора уезжать.
- И правильно сделал, - поддакнул бармен, - были бы у меня другие дети, кроме моего любимого трактира, я бы с радостью уехал тогда же, скелеты ведь не пьют виски, да и комнаты для ночлега им совершенно не нужны. Жаль только, что трактир с собой не заберешь.
- Так вот в чем дело, вот почему так сильно упал экономический уровень! – понял эльф, - их много, и они могут работать без усталости. Скелеты устроили массовое производство на своей территории и стали ключевым экспортером еды в королевство.
- Не только еды, - ответил рейнджер, - вообще всего. Мы ждали от некромантов реальной жестокой войны, тогда мы силой и правдой наверняка сдюжили бы победу над ними. Сколько воин прошли наши предки, даже столицу Орков брали, а те то бугаи куда страшнее мертвяков. Но мы не учли одного. Что у стариков вечность впереди, а в душе они все те же люди и умирать, и властвовать без привязки к реальности им не нужно. Мы думали они придут нас бить, а они потратили время нашего страха на то, чтобы усовершенствовать свою некромантию и довести своих скелетов до профессионализма, чтобы те смогли работать на производствах. Выращивать поля.
- Так они победили без битвы?
- Да, мне всегда было странно, как те, кому даже деньги не нужны, могут победить тех, у кого правда за спиной и меч в руках. Но оказывается весь мир такой. Не всем нужна война, многие ее ненавидят, особенно мертвые… Потому в тот день, когда через наш город прошел караван, отец собрал нас с братьями. Тогда он сказал, что это земли мертвецов, и хоть война так и не началась здесь, мы уехали на другую войну, где я и стал рейнджером. Много лет я воевал, много убивал, в том числе и на ваших войнах, друг, но только сегодня, вернувшись сюда я понял, что экономическая война создает землю мертвецов получше всякой войны.
Эльф выслушал, подумал и высказался, - у эльфов есть старая поговорка, на вашем языке она значит что-то вроде, если обычная война — это сад после града, где многие цветы побило, то экономическая это сад, высушенный солнцем. Ты можешь посадить здесь новые цветы, но они высохнут так же, потому иди и ищи новое место.
Он встал, собираясь отправиться в комнату и прилечь поспать, и похлопал трактирщика по плечу, - потому я желаю тебе трактирщик собраться с силами и посадить свое детище в новом месте.
- Да куда уж мне, тут навсегда мое место - ответил трактирщик и попрощался на ночь с гостями и ушел в подвальное помещение.
Там, в помещении равном залу наверху, он прекратил имитировать дыхание и остановился. Красные глаза во тьме загорелись ярким сиянием, ожидая его слов.
- Обед готов работяги, проходите к столам…