МЫСЛЬ, УЧАСТИЕ И НЕОГРАНИЧЕННОСТЬ
Дэвид Бом (1985)
В ранних человеческих культурах, а в некоторой степени и сейчас, существовало то, что было названо «совместным мышлением». Люди в таких культурах чувствовали, что они участвуют в некоторых вещах, в которых, как они видели, участвует все в мире , и что дух всех вещей один. Эскимосы, например, по-видимому, верили, что тюленей много, но каждый из них был проявлением одной печати духа. То есть одна печать проявлялась как множество. Поэтому они могли молиться этому духу печати, чтобы он проявился, чтобы они могли что-нибудь поесть. Я думаю, что некоторые американские индейцы так смотрели на буйвола. Такие люди чувствовали, что они участвуют в природе, и в некотором роде остро осознавали участие своей мысли. Теперь мы могли бы сказать: «Глупый взгляд - очевидно, что есть много разных печатей». Мы развили более объективный тип мышления, который говорит: «Мы хотим думать о чем-то, в чем мы не участвуем, когда мы думаем об этом и знаем, что это такое». Но этот современный способ - это другой образ мышления. Для эскимосов это выглядит так, а для нас иначе.
Еще один способ проиллюстрировать совместное мышление - представить, что мы говорим вместе. Я вижу тебя и слышу тебя; это очень разные переживания. Но мой реальный опыт состоит в том, что человек, которого я вижу, слышу - это один и тот же человек. Это способ мышления, который объединяет их. Точно так же вы могли бы сказать: «Дыхание, происходящее во мне, - это дух, который является Великим Духом или универсальным духом. И во всем этом участвуют сердце, легкие,
желудок». Это было бы очень похоже на то, как мыслит культура участия.
Совместное мышление - это другой способ восприятия и мышления, и именно так мы жили более или менее миллион лет. За последние 5000 лет мы изменили его,
и наш нынешний язык говорит: «Это все вздор. Мы вообще не будем обращать на это внимание». Такой тип мышления, который мы сегодня в значительной степени одобряем, был назван «буквальным мышлением». Буквальное мышление стремится быть отражением реальности такой, какая она есть, - оно претендует просто на то, чтобы рассказать вам, как обстоят дела на самом деле. Мы склонны говорить, что это лучшая мысль. Техническая мысль, например, стремится быть буквальной. Такая мысль намерена быть однозначной; это может и не увенчаться успехом, но оно стремится именно к этому - узнать что-то как точное, как оно есть. Оуэн Барфилд сравнил такое буквальное мышление с идолопоклонством. Если вы сделаете идола, то он может сначала заменить собой какую-то силу, большую, чем он сам, или какую-то духовную силу,энергию. Но постепенно идол принимается за нее буквально; и поэтому вы придаете этому объекту высшую ценность. Мы могли бы сказать, что в каком-то смысле мы поклоняемся нашим словам и нашим мыслям, поскольку они претендуют на то, чтобы быть описаниями или утверждениями о реальности такой, какая она есть. На самом деле они не могут этого сделать - мы придаем им слишком большое значение. Они могут охватывать часть реальности, но не охватывают «все».
Культуры, в которых активно использовалось совместное мышление, вероятно, также использовали буквальное мышление для практической деятельности, но вещи, которые имели для них большое значение, в основном включали совместное мышление. Племена имели тотем - определенных животных, с которыми они отождествлялись, - и говорили: «Племя и тотем - мы идентичны». Мысль состоит в том, что они и тотем вместе участвуют в какой-то энергии или духе. Или они могут даже сказать, что все сущее причастно универсальному духу или материи. Как я говорю, что человек, которого я слышу, - это человек, которого я вижу, так и они говорят, что тотем - это племя. Вы связываетесь с племенем через тотем, или связываетесь с тотемом через человека, или через народ в целом.
Очень интересно поставить себя на это место, попробовать так думать. Я полагаю, что мы все равно постоянно мыслим совместно, что это никогда не исчезало. Например, когда на мою страну нападают, нападают на меня. Тогда мы думаем точно так же. Мы говорим: «Я - моя страна. Когда вы пересекаете эту границу, вы нажимаете на меня. Мы много думаем в таком плане, но мы заявляем, что мы этого не делаем. Буквальное мышление утверждает, что мы вовсе этого не делаем. Следовательно, это нелогично. Явно мы придаем первостепенное значение буквальному мышлению, в то время как на самом деле мы также неявно придаем первостепенное значение совместному мышлению. Так что все очень сумбурно. Буквальное мышление взяло верх над сознанием и сделало возможной технологию, и во многих отношениях это было огромным преимуществом. В то же время совместное мышление как-то ушло в тень; оно затемнилось, но осталось под почвой.
Что же означает это слово «участие»? Оно действительно имеет два значения. Самое раннее значение было «принять участие», когда вы вкушаете пищу - все люди едят из общей миски, вкушают хлеб или что-то в этом роде. Символически или даже фактически для этих древних людей это означало приобщение к источнику.
Они чувствовали тотем и они сами причастились этой энергии; это создавало ощущение единства. В западной культуре это значение сохранялось до Средневековья. Второе значение - «принимать участие», вносить свой вклад. В наше время это стало основным значением. Это значит, что ты принят, вас принимают в целом. Вы не можете принять участие в чем-то, если эта вещь в каком-то смысле не примет ваше участие. Взятые вместе, эти способы мышления не создают разделения на объект и субъект. Как имплицитная мысль, это создало бы ощущение или ощущение того, что вы вместе - что границы на самом деле не являются разделением, а существуют для описательных целей.
В Средние века Фома Аквинский постоянно использовал идею участия. Он сказал бы, что подлежащее в предложении участвует в дополнении. Он также сказал бы, что
свет, который мы видим на земле, причастен солнцу. Свет есть там в чистом качестве на солнце, и мы причащаемся здесь. Это способ мышления, который был распространен на протяжении огромной части нашего человеческого развития, и мы должны действительно почувствовать его вкус. Такой образ мышления не приведет никого к грабежу планеты. Мы приобщаемся к планете, и грабить ее было бы абсурдом. Глубоко в бессознательном такое мышление должно быть частью всех нас, потому что человеческая раса жила, может быть, миллион лет с таким мышлением, и сравнительно короткое время буквальное мышление было доминирующим.
Мышление с участием видит, что все причастно всему. Оно видит, что его собственное существо причастно земле - оно не имеет самостоятельного существа. Это то же самое, что сказать, что нас кормит земля. Предположим, мы думаем о еде - вы принимаете пищу в буквальном смысле. Эта еда, которая выглядит как отдельный объект, становится вами. Где это становится вам? Как он может стать тобой? На каком этапе? Где вы проводите черту? Как видите, что-то не так с взглядом на еду буквально как на отдельный объект. Такое буквальное мышление имеет тенденцию к фрагментации, в то время как совместное мышление имеет тенденцию объединять вещи.
Но партиципаторное мышление имеет некоторые аспекты, которые очень
неадекватны или даже опасны. Например, в некоторых племенах слово «человек» совпадало со словом «член».того племени. Когда эти люди встречали другое племя, само это слово предполагало, что это племя не было человеческим. Они могли знать, что в каком-то смысле это не так и другие тоже люди, но сила таких слов огромна. Следовательно, это племя, возможно, не могло включить в свое «участие» другие племена; в этот момент оно ломается, и люди начинают мыслить фрагментарно.
Другим примером могут быть пивные подвалы во времена гитлеровской Германии. Люди сидели в пивных подвалах и пели с большим участием и товариществом: «Мы все
вместе друзья, мы собираемся выйти и завоевать мир, и все это будет прекрасно». Но когда дело дошло до действия, это было не так замечательно.
Итак, вы можете видеть, что это понятие совместного мышления не обязательно является формулой совершенного счастья. Полмиллиона лет назад люди не нуждались в буквальном мышлении. Они жили небольшими группами охотников-собирателей; все они знали друг друга и развивали буквальное мышление только для простых
технических целей. Но затем произошла сельскохозяйственная революция,
и развились более крупные общества. Эти общества нуждались в гораздо
большей организации, порядке и технологиях, и им приходилось использовать гораздо более буквальное мышление. Они организовали общество, говоря: «Тебе место здесь, делай то или это». Поэтому они стали относиться ко всему как к отдельному объекту, в том числе и к другим люди. Они использовали людей как средство для достижения цели. Чем дальше шла цивилизация, тем больше эти общества уходили в область использования мысли как средства для достижения цели.
Затем такая мысль вошла в отношения между странами. Каждая страна относилась к другой стране как к объекту, который нужно было контролировать, или бороться за него, или победить. Происходило постоянное распространение практической, технической формы мысли во все новые и новые области. Само участие стало фрагментарным и отступило; он ушло в ограниченную область, которая все время становилась все более ограниченной. Возможно, оно было у людей в семье или в определенных обрядах - в смысле города, или страны, или религии, или Бога, но происходило все больше и больше вещей, которые, как говорили люди, были «мирскими».
Однако участие абсолютно необходимо, если что-то должно быть сделано коллективно. Но в настоящее время это работает неправильно, потому что путается с буквальным мышлением. Следовательно, мы должны понимать различие между мышлением, основанным на участии , и мышлением буквальным. Как провести это различие, непонятно, потому что в какой-то степени нам нужно буквальное мышление даже внутренне, психологически. И в какой-то степени нам нужна сопричастная мысль вовне. Так что мы не можем провести границу так четко - мы должны узнать об этом. Я думаю, нам нужно понять более глубоко, почему мы попадаем в эту проблему.
Рассмотрим организацию любой современной бюрократии или иерархии. В такой организации к людям относятся как к объектам: они должны делать то-то и то-то и быть связанными таким образом. Буквальное мышление знает человека по его функции — он, как его ни назови, - рабочий, банкир, тот или иной. Это устанавливает социальную иерархию - люди изолированы друг от друга, а участие очень ограничено. Итак, у вас снова есть та же самая проблема - мы создали объект. С такой точки зрения мир буквально состоит из объектов . Мы относимся к другим людям как к объектам, и в конце концов вы должен относиться к себе как к объекту, говоря: «Я должен вписаться сюда,
я должен делать это, быть тем и становиться лучше» или что-то в этом роде. Но
«общество» не есть объективная реальность - и точка. Это реальность, созданная
всеми людьми через их сознание. У него есть некоторые «объективные» черты, на которые вы можете указать после того, как люди его создали, особенно потому, что в нем так много участников - это статистика. То же самое происходит и в физике. Если вы попытаетесь точно измерить один атом, вы не сможете этого сделать - он участвует. Но если взять статистический массив атомов, можно получить объективное среднее. Получается одинаково, независимо от того, кто это делает и когда. Выходит среднее, но выходит отдельный атом. И в обществе вы также можете получить среднее поведение, которое часто предсказуемо. Но эти эффекты не очень значительны по сравнению с тем, что действительно движет нами и заставляет рождаться общество. Индивидуально и коллективно, вместе у нас есть сознание, которое создает это общество и поддерживает его мыслью, интеллектом, чувством и так далее.
Точно так же в диалоговой группе вы можете сказать, что все люди разные: «Я здесь, ты там, ты знаешь это, я знаю это» и так далее. Но мы могли бы также сказать, что имеет место участие, что означает, что каждый принимает участие в чем бы то ни было, что происходит, а также, возможно, вносит свой вклад. Даже если вы не вносите видимого вклада, вы все равно принимаете участие, и принимаем его каким-то образом. Все мысли, чувства, взгляды, мнения приходят, и они растут в нас, даже когда мы думаем, что сопротивляемся им. На нас особенно влияет мысль: «Это его точка зрения, а это моя», - что неверно. Все взгляды просто мысли. Где бы ни была мысль, это всего лишь мысль - все едино. Это похоже на поговорку эскимосов: «Это все одна печать», только кажется, что даже больше. Здесь у нас есть пример, когда такой взгляд на участие действительно работает.
Мысль едина, проявляясь во всевозможных местах и с всевозможным специфическим контентом. Таким образом, дух диалога важен при рассмотрении вопроса о буквальном и совместном мышлении, даже если мы понимаем, что идем в направлении, с которым очень большая часть культуры вообще не согласна. Но пока мы придерживаемся только этой буквальной мысли, в ней нет места участию. Мы думаем только о внешних механических отношениях. Мы думаем, что «я» существует как объект
и что все исходит из этого «я». Я бы предположил, однако, что при истинном участии мысль может устанавливать различия, но есть участие между этими различиями - между людьми, между мыслью и чувством, между чем-либо. Я скажу: в конечном счете природа всего мира такова, что все имеет взаимное участие - все есть все. Именно это имелось в виду в моей книге «Целостность и неявный порядок». Это другой способ смотреть на вещи - сказать, что все «обволакивает» все. В конечном счете, основой всего является свернутое, а неразвернутое - просто отображение или показ свернутого.
Я думаю, что одна из фундаментальных ошибок человечества заключалась в утверждении, что когда вы закончили с мыслью, она исчезла. Но оно не исчезло - оно «свернулось» в остальное сознание. Вы уже не знаете, что это там, но это все еще там; это может раскрыться снова или в другой форме. Таким образом, происходит постоянный процесс развертывания из фона сознания на передний план, а затем обратно. Также могут быть чувства, которые разворачиваются в виде мыслей. А потом мысли возвращаются и порождают еще и чувства, и движения тела, и так далее. Это постоянный процесс. Возможно, мы могли бы сказать, что оно никогда не «начиналось» и никогда не закончится, потому что оно уходит в природу, полностью назад, насколько вы можете пройти. Человеческая раса и все живые виды «развернулись» из окружающей среды.
В связи с этим я хочу обсудить три измерения человека. Один человек живет просто сам по себе. Индивидуальное тело определенным образом отделено от других,
хотя и не полностью, потому что оно сливается с воздухом, светом и пищей. Нет места, где на самом деле заканчивается тело - его граница относительна. Мы не можем сказать, что когда молекула кислорода входит в тело, она внезапно становится живой, а когда она уходит в виде углекислого газа, она мертва. Надо сказать , что острого конца у тела действительно нет. И, может быть, мы даже не можем сказать, где начинается и заканчивается жизнь, а скорее то, что тело является своего рода «фокусом» жизни в определенном месте. Тем не менее у каждого человека есть особые черты - физические особенности, обусловленные наследственностью, ДНК и прочим; и некоторые психические особенности: опыт, способности и так далее. Кроме того, у него есть представление о себе, с помощью которого он пытается идентифицировать себя.
Затем у нас есть коллективное измерение человека, где у нас есть значительное количество людей - общество и культура. В этом есть качественно новая черта: он обладает большой силой как потенциально, так и актуально. В диалоге мы обсуждаем, как привести эту силу в некую согласованность и порядок. И еще есть третье измерение - космическое измерение, которое есть сфера погружения человека в природу,
космология науки и религии. Люди всегда имели это в виду, с самых древних, доисторических времен. Природа ощущается как нечто за пределами индивидуума или
общества. Вначале, как мы сказали, был анимизм - люди чувствовали, что все одушевлено, что все имеет дух, и они участвовали во всем. Но по мере того, как люди уходили от природы в города и на фермы (даже ферма весьма далека от дикой природы), они начали ощущать потребность в космическом и, возможно, ввели различные способы попытки удовлетворить эту потребность. В те самые ранние времена было искусство, которое, вероятно, имело какую-то космическую связь, а затем последовали понятия религии и философии - попытки установить такую связь.
Это сохранилось, но большое количество людей больше не верит в допущения религии. Религия оставила нас, мы очень далеко ушли от природы, а философия
запуталась. В современном обществе наука пытается до некоторой степени соединить нас с космосом; но она ограничена, и большинство людей все равно не могут понять ее полностью. Поэтому связь с космическим измерением кажется довольно потерянной. Но я думаю, что люди хотят вернуться в это космическое измерение. Это существенное измерение человека , наряду с индивидуальным и коллективным измерениями.
Можно сказать, что наша связь с космосом была сломана. В различных
литературных источниках высказывается предположение, что мы являемся «концом природы». Первоначально мы думали о природе как о чем-то необъятном, за пределами того, с чем люди могли бы что-либо сделать. Но теперь мы видим, что мы в состоянии уничтожить ее. Племенные культуры говорили: «Земля - наша мать, мы должны заботиться о матери»; теперь люди говорят: «Нет, это не так. Мы должны эксплуатировать землю». И это изменение нашего отношения к природе - это
прекращение связи с природой - имеет и другое следствие. Раньше люди говорили: «Ну, я знаю, что здесь все довольно плохо, но природа «там снаружи», и все еще хорошо». Но теперь роскошь этого взгляда исчезает. Мы больше не можем полагаться на то, что природа безгранична.
Как только люди осознают это, такое осознание приводит к очень большим психологическим изменениям. Это как если бы кто-то сказал: «Ты больше не можешь рассчитывать на свою мать. Ты сам по себе." Вот в такой ситуации мы и находимся - выживет ли природа или нет, вполне может зависеть от нас. Таким образом, здесь подразумевается новая ориентация: мы действительно ответственны за всю эту планету. Тогда вопрос : на чем это основано? Кто мы? Какова наша природа? Из каких внутренних ресурсов мы можем черпать, чтобы быть настолько ответственными? Что такое наше существо, которое позволило бы нам быть ответственными? Что может быть основанием для такой возможности? Обычно мы не считали себя такими существами. Это как кто-то, кто растет, думая, что мать или отец позаботятся о нем. Затем он видит: «Ну, теперь все изменилось. Все наоборот». Некоторые думают, что мы можем выжить, организуя природу, находя виды деревьев и растений, которые могут жить, несмотря на загрязнение, - производя новые виды с помощью генной инженерии или каким-либо другим способом. Они думают, что мы могли бы индустриализировать наш мир настолько, что индустриализируется сама природа — мы могли бы даже назвать это «природной индустрией». Теперь у нас есть индустрия развлечений и практически индустрия культуры, и индустрия образования; точно так же мы могли бы иметь природную индустрию. Мы могли бы попытаться одновременно сохранить природу и сделать ее прибыльной. Может быть, технологии могли бы открыть это; мы этого не можем знать. Это выглядит немного сомнительно, но, возможно, это возможно. Но тогда, что бы остановило нас? Что это была бы за жизнь ? Это было бы «участие», но не такое участие, которое кажется хорошим. Мы играем все большую и большую роль во всем окружающем, и мы должны это учитывать. Мы должны принять во внимание , что природа имеет почти религиозное значение в нашей психике , что такое новое отношение имеет очень большое значение для нашей души.
Итак, частью космического измерения является отношение человека к природе. Но есть нечто большее, чем даже это - не просто космос, каким мы его видим в телескоп или смотрим в ночное небо. Я думаю, что есть основания для такого. Я хочу предположить, что есть что-то запредельное, что-то не конечное. Живя в обычном обществе, вы можете отдавать предпочтение деньгам, своей стране или чему-то еще, чем вы занимаетесь. У вас есть множество вещей, которым вы могли бы отдать приоритет, и разные люди делают это по-разному. Однако, если вы отдаете первоочередное внимание только таким вещам, вы не можете отдавать его тому, что может быть неограниченно. Ваш мозг фактически говорит, что не существует такой вещи, как безграничность. Но с точки зрения участия предполагается, что в основе всего лежит безграничное, что наше истинное бытие безгранично. (Авраамические религии не могут признать человека нетварным! - Пер.).
Тогда возникает вопрос: существует ли возможность контакта сознания с истинным существом? Я думаю, все знают, что означает этот вопрос. Люди
входили в него многими, многими способами на протяжении веков. Однако, похоже, в структуре мышления цивилизации есть что-то, что имеет тенденцию утверждать, что мы собираемся все узнать и все контролировать. Но мы должны спросить: заложена ли в природе мысли способность знать все, поскольку мысль есть абстракция, которая по своей сути предполагает ограничение? Или, говоря иначе: ограничено ли все поле мысли - опыт, знание, неявное мышление? Большая часть нашей культуры сказала бы, что она не ограничена. Предполагается, что независимо от того, что происходит, подходя к этому с помощью мысли, знаний и навыков применения, мы можем справиться с этим.
Теперь я говорю, что это предположение станет неявным мышлением, и тогда это означает, что независимо от того, что происходит, вы будете думать. Это допущение очень динамично - это универсальное допущение, предположение обо «всех». Оно чрезвычайно мощно, обладает чрезвычайно большой ценностью, и оно будет «работать». Это будет иметь тенденцию иметь приоритет над чем угодно. Таким образом, вы обнаружите, что автоматически думаете обо всем, потому что действует
предположение, что мышление не только возможно и, по крайней мере, потенциально уместно, но и что это единственный способ. Однако я предполагаю, что поле для размышлений ограничено.
Я также предполагаю, что есть «неограниченное», которое
содержит в себе ограниченное. Это «неограниченное» направлено не только на все большие и большие расстояния до края вселенной; но что еще более важно, он также идет
во все большую тонкость. Однако, как мы видели, наше внимание имеет тенденцию ограничиваться молчаливыми мыслями о том, что имеет ценность, на что стоит обратить внимание. Если вы на что-то не обращаете внимания , то вы этого не воспринимаете - это не существует, насколько вам известно. Но внимание само по себе не ограничено - оно может расширяться и принимать любую форму. Вполне может быть, что внимание есть своего рода отношение между ограниченным и безграничным, по крайней мере потенциально. Может быть ограниченный вид внимания, такой как концентрация, а также неограниченный - фундаментальный вид. Благодаря такому вниманию мы могли бы двигаться ко все более и более тонким уровням имплицитного порядка - и более общим уровням всего процесса. На этих общих уровнях сознание одного человека очень мало отличается от сознания другого. Те неявные, неявные мысли, которые составляют основу сознания , разделяют все. Возможно, одной из функций мозга может быть чувствительность ко все более и более тонким уровням бытия; тогда мозг мог бы функционировать больше как антенна для улавливания таких уровней, а не как нечто, что было бы только «инициатором» действия. Пока мозг преследует только свои внутренние цели, он будет занят; и это необходимо в определенных контекстах. Но если мы считаем, что также необходимо достичь безграничного или соприкоснуться с ним , тогда должна быть тишина - отсутствие занятия.
Я думаю, что большая часть нашего опыта находится в импликативном порядке,
но благодаря обществу мы научились не ценить его; мы научились придавать главное значение явному, внешнему порядку, который полезен для целей, которые мы обычно имеем в виду, - зарабатывать на жизнь и делать то и это. Итак, нам нужно где-
то устроить место, где мы могли бы, так сказать, отдохнуть, чтобы заняться другим. Слово досуг имеет корень, означающий «пустота» - какое-то пустое пространство в плане
времени или места, где вас ничто не занимает. Вы можете начать с наблюдения за природой, где есть минимум отвлекающих факторов. Затем, если группа людей действительно доверяла друг другу и имела правильный дух товарищества, что-то подобное может возникнуть в диалоге. Если бы у вас было значительное количество людей, которые действительно могли бы видеть сквозь это, они оказали бы огромное влияние, превосходящее любого отдельного человека. Мы действительно не знаем, какое влияние это окажет, но есть реальные возможности. В настоящее время существует много цинизма и пессимизма в отношении человеческой расы, и в этом есть смысл. Но этот цинизм легко может стать ложным. Человеческая раса имеет большие возможности, которые уничтожаются какими-то довольно тривиальными вещами. Докопаться до сути всего этого принадлежит всему человечеству: у нас есть то, что потенциально может произвести революцию. Это зависит от интенсивности и энергии. Кажется, ключ таков,, что нам придется обратить внимание на все это.
Тем не менее, мы можем обращать внимание на что-то достаточно хорошо, но
тогда кажется, что все разваливается, когда возникают проблемы. В этот момент вместо того, чтобы осуждать себя, мы должны выяснить , как это отвлечение было частью того же самого процесса. Изучение отвлекающих факторов является частью процесса обучения; крайне важно видеть эти вещи при наличии отвлекающих факторов, а также в тихом месте. Я думаю, что когда вы станете достаточно сильны, так сказать,
что вы можете твердо стоять в отвлекающей среде, тогда вы достаточно сильны, чтобы начать смотреть на бесконечное - но бесконечное может быть настолько могущественным, что его эффекты отвлекут вас, если вы посмотрите на него слишком быстро. Я думаю, что существует возможность трансформации сознания, как индивидуального, так и коллективного. Важно, чтобы это произошло вместе - должно
быть и то, и другое. И поэтому весь этот вопрос - об общении и способности к диалогу, умении участвовать в общении - является ключевым.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn