Комариха ловко увернулась от внезапного удара, пролетела через комнату и повисла на оконном стекле, подобно тяжелой красной капле. Человек, только что пытавшийся ее убить, продолжал крепко спать. В этот вечер он принял лошадиную дозу лекарства для улучшения памяти - забыв, что делает это уже не в первый раз. На крохотную комариху, насосавшуюся кровью с лекарством, это произвело катастрофическое действие: ее память улучшилась настолько, что она вспомнила множество своих прошлых жизней.
В последней из них она была большой белой птицей с крыльями, обрамленными чернотой. Она помнила ощущение полета и азарт боя - за лучший кусок благоухающей добычи, из которого она всегда выходила победительницей. Эта была очень короткая и очень яркая жизнь.
Перед тем, как стать птицей, она была козой - великой воительницей. В округе не было ни единого живого существа, которое не трепетало бы при виде ее гнутых рогов. Ошиблась она только раз, когда обратила свое оружие против маленького внука своей хозяйки.
Пролистав назад еще одну страницу, комариха с гордостью обнаружила в себе человека. Галина Юрьевна Комарова была борцом за идею, посвятившим всю свою жизнь написанию анонимных жалоб. Ее не смущали ни ничтожность собственных претензий (лампочка в подъезде не горит), ни высокое положение тех, кому жалобы направлялись. (Депутаты, министры, Верховный Судья, Президент, Организация Объединенных Наций). Умерла Галина Юрьевна в возрасте восьмидесяти лет, не успев дописать свой последний, лебединый донос на сиделку в Доме Престарелых.
Комариная память слабела, выдавая короткие фрагменты.Вот она сидит в темной комнате. За окном с толстой решеткой истерически бьется флаг, временами полностью заслоняя дневной свет. Настольная лампа, круг зеленого сукна, стакан чая в черненом подстаканнике. Она стучит по столу рукой с ободранными в кровь костяшками и обломанными ногтями, рычит: "Ввести арестованного..!" Дальше: холод, заснеженная дорога, вокруг - тайга, бесконечная вереница людей, закованных в кандалы. Она - на могучем коне, в теплом тулупе; рука с нагайкой занесена над покрытыми лохмотьями мерзкими спинами.
Еще дальше: большое судно, шторм. Трюмы, забитые сотнями таких же, как она, чернокожих людей. Тяжелые паруса, готовые порваться от ураганного ветра. Она вышибает крышку люка, ударом цепи сбивает с ног охранника, на мокрую палубу падает большой нож... Рыжебородый человек, стоящий у штурвала, оглядывается, медленно оседает. В его застывших глазах - изумление и ужас.
Погрузившись в восхитительные воспоминания, комариха не заметила, как проснулся укушенный ею человек, и не успела услышать слова: "Вот ты где, кровосос". Удар мокрого полотенца застал ее врасплох.
И перед тем, как стать ничем, она с внезапной отчетливостью вспомнила...
Она стояла высоко - черным силуэтом на фоне кровоточащего солнца. Сверкало шлемами и латами войско; за ним, до горизонта лежало море: красное с серебром. Горячий жирный воздух содрогался от крика множества людей: Слава Гаю Юлию Цезарю! Великому Императору - слава! - Она повернула лицо к толпе и медленно подняла руку, окованную широким золотым браслетом. Крики тысяч глоток слились в единый безумный восторженный вопль: Сла-а-а-а-ва-а-а-а-а-а-а-а!!! .