Чудеса еще встречаются. Спросите, где - буквально за углом, библиотека имени самого Пушкина, а началась история позавчера.
Позвони мне, гласила лаконичная строчка из контактного мессенджера, Большаков.
Ты почему до сих пор не журналист, с порога заголосила трубка, разумный малый - кого ждем, и пока мямлил в ответ длинное слово "адвокат", стрельнуло указанием - воскресенье, двенадцать, вход со свободы, быть!
Быть так быть, и уже в дверях прилетели два билета от Кирилла Алексеевича. Камерный театр. Всевидящее око.
Библиотека. Раньше жила в нашем доме, первый этаж - детство и юношество. Именно там, в самом дальнем углу тайком от родителей читал Одиссею капитана Блада, Остров сокровищ и Последний из могикан. Потом книжкам выделили помещение на Коммуне, а я подрос до Публички. Не виделись пятьдесят лет. Полвека - просторный зал, большой экран и немногая публика.
Большаков уселся прямо на сцену, расстегнул пиджак, поправил очки, лукаво улыбнулся - раз, два, меркурий во втором доме, луна ушла, шесть - поманил глазами и мы, влекомые магическим квадрантом, сузили визуальное пространство ровно до острия иглы. Чисто Патриаршие, и тогда он заговорил... тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом...
Змей-искуситель. Нет, конечно рассказывал о другом. О том, как в семидесятые заразился поэзией, как проникся Пушкинским Болдино, открыл Евтушенко, бродил по памятникам, слушал Вознесенского и восхищался Сулейменовым, а мы-завороженные внимали всем телом.
Магия, волшебство искренней речи, доверительно и проникновенно, - наша задача доказать, убедить молодых талантов в том, что они настоящие таланты, - так закончил он лирическое вступление, и сразу выпорхнула стройная, худенькая девушка очаровательно молодых лет. Совсем-совсем, и полились - да Карл, именно полились, стихи. Настоящие, стройные, очерченные, артикулированные, прочувствованные и одновременно сдержанные.
Буду согревать в объятьях сердце.
Сберегу целованную душу.
Лишь позволь дыхание тревоги
И биенье радости послушать.
Высокий слог, высокие чувства - аж вцепился в коленку. Кто это, как и откуда - оказалось поэтесса из небольшого города Пласт Юлия Магалаева, но каковы строки, рифмы, сказ - взрослые, четкие, свежие, и пусть о ранней любви, но без слез, соплей и сантиментов. Болью, грустью, светом и вдохновением. Подлинник
Дальше больше. Небольшой рассказ о земляке, металлурге и поэте Валентине Сорокине.
Ветер вихрями мчится с юга,
Ударяется о столбы,
Тучи, сдвинувшись друг на друга,
Распрямили крутые лбы,
И по чёрному небосводу,
Описав серебристый круг,
Сабли-молнии ринулись в воду,
Берега освещая вокруг...
Твою ж мать - строй, метафоры, образы, слог. Вот те, бабка, и литературное объединение "Металлург" сорок пятого года рождения.
Мы должны обладать мощной, дерзкой и непокоренной памятью», любил говорить Валентин Сорокин. Удивительная поэзия. Мощная, горячая, иногда обжигающая стихия. Полная огня и горечи, страсти и высоты, лирики и внутреннего достоинства.
Никого не хаю, не ругаю.
– Здравствуйте! – открыто говорю.
Всем, кто пал на фронте, – присягаю,
Кто меня травил – благодарю!
И под конец поэтическое объединение.1946 год, литературное общество студентов Челябинского педагогического института. Левицкий, Плебейский, Демидов, Малахов, Сорокин. Самиздат. Кружковцам удалось выдать только два выпуска поэтического альманаха.
"Стремление к чему-то далекому, смутным блеском сияющему в туманной дали искусства, стремление выйти из рамок сухой действительности в необозримый океан новизны и свободы натолкнуло нас на мысль создать "Снежное вино".…К какому берегу пристанет наш фантастический корабль страстных мечтаний и горьких разочарований, к радужным ли берегам сочувствия, или разобьемся о мрачные утесы холодного равнодушия, но лучше вспыхнуть и умереть, чем жить тлея!"
Берег оказался суровым, а фантастический корабль, вернее его команда, получили от трех до десяти с последующим лишением гражданских прав, а вместе с ними был осужден поэт Борис Яковлевич Брук. Ровно за то, что общался и сочувствовал. За компанию. Эту печальную историю в подробностях и нюансах поведала его племянница.
Совершенно потерял счет времени, видит бог, так и не повзрослел, а может напротив, впал в детство и снова прав Аристотель - круг, вписанный в квадрат три на четыре. Короче, эмоциональная напруга, высокое напряжение, и у же вечером, будучи на взлете, на полном радостном ходу, когда звеня рассказывал благоверной о поэтической сходке, пробило крышу. В секунду набежала усталость, пропало дыхание, угасла речь и темной, властной силой забросило в пот. Да так, что присел - и это я, который весь из себя ходок-культурист. Внезапное бессилие.
Всю жизнь ищу учителей. Музыка, спорт, философия, поэзия, литература, физика и математика. Тех, чье присутствие желанно, чей взгляд значим и глубок, чья речь пример и вдохновение. Авторитет. По детству была сила. Боксеры, борцы, атлеты и вообще, смелые, дерзкие и ловкие. Кто не боялся драки, взрослых и самостоятельного поступка. В юности - интеллектуальное богатство, нестандартное мышление и творческая одаренность, а когда стал постарше увлекся глубиной и гармонией, невидимым и метафизическим, хотя поиск авторитета, учителя или отца вполне укладывается в ветхозаветную институцию.
Так или иначе, без учителя жизнь многое теряет. Моя жизнь, а сказать себе, ты сам и есть единственный - тот, кто знает и кому отвечать, всерьез сказать, без помпы или деланного пафоса, пока не получается. Вернее получается наполовину - отвечать да, без вопросов, но убедить себя в истинной, непреложной, главное, осознаваемой едино-наличности, увы. Бремя похуже губернаторского. Более того, та традиция, которую назвал "интеллигенцией" и определил как поиск алчуще-горящего собеседника, умение и желание поддерживать пламя высокой искренней доверительности и направленность на раскрытие сущего, совершенно нуждается в паре учитель-ученик или авторитет-послушник, ибо кому тогда исповедываться. В поисках вымышленного царства