Введение, пролог.
Все главные научные достижения цивилизации произошли не благодаря, а вопреки. Вопреки условиям, вопреки бытовавшему в данный момент общественному и научному мнению. Вся положительная динамика, скачкообразность научных прорывов это титанический труд гениальной личности. И не только в плане научной работы, но и в аспекте борьбы гения с косностью и инертностью мышления реакционного человечества. Одни ли мы во вселенной, на что способен разум человека? Многие вопросы возникают у человечества на протяжении веков. Ответов пока нет. Но может, что то скоро измениться?
1. Джон Рид
Джон Рид проснулся как обычно, как будто по команде извне, за 5 минут до срабатывания будильника. Он сам иногда не понимал, зачем его ставит. Ведь годами выработанную привычку вставать ровно в 07 - 00 утра не поколебали никакие жизненные ситуации, происходящие с ним в течение его бурной жизни. В детстве его будильником была мама. Она подходила очень тихо, гладила его по голове, и истома сна смешивалась с чувством счастья, неги и желанием продлить эти сладостные утренние мгновенья. Он нарочно долго не открывал глаза, чутко прислушиваясь, когда она подойдет второй раз, чтоб уже более настойчивым и немного раздраженным голосом просить его проснуться. Тогда он переворачивался на спину, натягивал одеяло до самого носа, так чтоб оставался только задранный курносый нос и огромные голубые глаза. Делал хитрый прищур, и говорил.
- Хорошо, просыпаюсь мамуля.
В армии это был крик сержанта " Подъём". За секунду тело превращалось в тугую пружину, которая выстреливала из кровати со скоростью пули. Тело отдельно от сознания, на автомате, выработанном еще в учебной роте: одевало форму, ботинки, пилотку и вставало в строй. Дальше целый день можно было не думать - это за тебя делали отцы - командиры.
В университете, правда, режим сна - бодрствования был нарушен в течение первой недели первого семестра. Учёба, перемешанная с вечеринками, сексом, игрой в преферанс до первых петухов не предполагала чёткого графика.
Но это все прошло после его прихода на работу в институт ядерных исследований в Дубне.
Здесь началась не просто работа, здесь началось творчество, воплощение всех его желаний и стремлений на ниве прогресса человечества.
Группа под руководством Джона занималась в «НИИ Ядерных исследований» проблемой подпространственного перемещения. Группа была «разношерстная». Сам Джон – истый американец, высокий, спортивный с улыбкой во весь рот – душа парень. Свенсон – швед типичный викинг рост метр восемьдесят, рыжая борода и волосы выдавали в нем скандинава, чего не скажешь о его специализации – он был прекрасным оптиком, знал и понимал все, что было связано со светом, с его физикой. Ван Ли был прямой противоположностью Свенсона. Черноволосый, метр шестьдесят ростом – непоседа и егоза – занимался в группе центрифугой – запуском, наладкой. Мог пролезть при непредвиденных ситуациях в любую щель. Иван Дулин – русский компьютерный гений – победитель всех мыслимых и не мыслимых олимпиад, соревнований - всего, что связано с компьютером. Мог за два часа написать, протестировать и исправить баги в любой программе. И, последний, – но не в плане таланта – Мбонго. Представитель африканского континента. В современном мире роль африканских стран резко возросла. Люди, поборовшие голод и неравенства, смогли заниматься наукой и творчеством. И тут вся заложенная потенциальная энергия, копившаяся веками в африканском народе – выплеснулась в виде гениальных биологов, врачей. Мбонго курировал в группе все биологические аспекты. От теории возможности перемещения живого организма в подпространство, до поддержания здоровья в группе.
Теоретические выкладки данной проблемы были постулированы еще в 1941 году русским физиком Львом Ландау, и эта же тема была докторской диссертацией Джона. Рид решал эту проблему на кафедре физики Массачусетского технологического института, но его возможности, в области практических испытаний, не шли ни в какое сравнение с Дубной. Теоретически весь процесс перемещения был рассчитан. Объект перемещения – это был искусственный алмаз весом 3 карата при бомбардировке атомами дейтерия в напряженном электромагнитном поле с разгоном в центрифуге при гравитации в 63 g буквально «проваливался» в подпространство. Теоретически электроны, вращающиеся вокруг ядра углерода должны были сойти с своих орбиталей, что и привело бы к «провалу» в подпространство. Вся проблема заключалось в том, что это все было на «бумаге», реальный эксперимент останавливала невозможность разогнать конструкцию, массой более 20 тонн до заданных параметров.
И вот недавно, в январе текущего 2025 года произошел прорыв. Китайские ученые создали уникальную технологию по программе « Da tiao» – «Большой прыжок». Эта программа позволяла создавать требуемые параметры эксперимента в невесомости на научной базе, расположенной на Луне. Лунная база «Радуга» была гордостью и плодом усилий всего человечества. Все развитые страны внесли свой вклад в ее развитие. Каждым государством была смонтирована собственная станция. В последствие все станции были соединены переходами, и теперь база работала как единый организм.
Группа Рида работала в китайском сегменте станции. Не было никаких бюрократических проволочек в доступе к этому чуду современной науки, кроме огромной очереди для экспериментов. Но Риду удалось убедить руководство в огромной значимости своего проекта.
2. Катастрофа.
Это был уже пятнадцатый эксперимент, проведенный группой под руководством Джона Рида. Предыдущие четырнадцать закончились ничем. Слиток оставался в нашем пространственно – временном континууме без всяких изменений. Никто не мог понять, что шло не так. Только Джона мучили смутные, пока еще не ясно, не сформировавшиеся догадки. Они были как микроскопические покалывания, все чаще и чаще возникающие в теменной области мозга. Но на что они указывали, Джон пока не понимал. Но это точно были предвестники правильного решения. Так с ним уже происходило, так он уже решал в прошлом возникающие проблемы. Как это работало – он не понимал, но стоило ему двинуться в своих размышлениях в верном направлении, как покалывания учащались, а когда он отдалялся от верного решения - их не было вовсе. Вторую неделю мозгу не давала покоя мысль, зародившаяся в прошлую субботу, когда после трудной недели он лег спать. Мозг, еще не остывший, как реактор, медленно «затухал» сон боролся с явью. И на границе этих двух состояний промелькнула мысль «Лазер».
К чему была эта мгновенная вспышка, Джон не понял сразу. Понимание приходило постепенно. Поначалу он даже не вспомнил об этом импульсе своего подсознания. Только к среде начались просыпаться воспоминания. К четвергу мысль обрела форму, к пятнице родилось решение: на пике эксперимента, при максимальной плотности бомбардировки, при оптимальной напряженности магнитного поля и заданной силой тяжести включить генератор Гильдербранта. Генератор Гильдербранта был довольно революционным, так сказать прорывным в своей области. Он генерировал монохроматический поток света огромной мощности при помощи нелинейных оптических эффектов.
И вот настало утро понедельника, 15 августа 2025 года. В лаборатории все оборудование прогревалось с 06 – 00 часов. Огромная центрифуга блестела всеми своими никелированными частями. На конце громадной удерживающей лапы висел реактор, опутанный проводами огромной электрической катушки генератор Гильдербранта с величайшим трудом удалось разместить в основании места схождения реактора и центрифуги. В 08-15 начался процесс разгона. Обычно он занимал от трех до трех с половиной часов. Все шло в штатном режиме: параметры разгонной центрифуги, реактора были стандартными и не сильно отличались от показаний в предыдущих экспериментах. В 11 – 30, когда были достигнуты требуемые параметры, с огромным волнением Рид щелкнул тумблером включения генератора Гильдербранта.
Генератор работал 5 секунд, за это время никакого видимого эффекта не произошло. Датчики регистрировали привычные показатели, на мониторе камеры наблюдения фиксировали четкое изображение алмаза. Первая секунда после выключения тоже была обычной. Джон уже подумал о том, что его догадка была не верной, что придется начинать все заново, аргументированно подготавливать почву для следующего эксперимента, как вдруг на мониторе, подернувшись белесой дымкой, алмаз просто исчез. В следующую секунду стрелка магнитометра зашкалила, упершись в крайний правый ограничитель, датчик напряженности радиационного потока показывал запредельные значения, сирена тревоги надсадно и очень неприятно взвыла, и глаза Джона залил поток яркого белого света.
Казалось, свет попадал на сетчатку, минуя веки, которые Рид инстинктивно зажмурил - настолько он был ярким. Джон ощущал себя одновременно нигде и везде. Каждый атом, каждая частичка его тела находилась одновременно во всей галактике и нигде. Джон не мог дышать, не мог шевельнуть ни одним мускулом. Был только свет, и вдруг и он погас. Одновременно с исчезновением света пришла адская боль по всему телу. Но боль продолжалась не долго, потом мгновенно прошла, и Джон открыл глаза. Картинка перед глазами была полностью размазана – как будто он находился в воде с открытыми глазами. Только неясные очертания контуров плавали перед глазами.
- Ну, вот и Рай – подумал Джон. Хотя какой мне Рай – максимум вечное чистилище.
Сознание медленно прояснялось. Размытые контуры постепенно приобретали резкость. Это были две высокие, худощавые фигуры в белом. Рост Рид определил приблизительно – он лежал, и поэтому рост казался большим.
- 1236 отключен – произнес тот, что был слева от него.
Но вот что странно – фигура говорила на совершенно не знакомом ему языке, и, тем не менее, Рид все понял. Затем раздался тихий шелест, его руки коснулось, что то острое, ужалило слегка, и он провалился в забытье.
3. Талибриане.
Сознание включилось быстро, но это уже было сознание ни Джона Рида – землянина, физика – ядерщика. Это было сознание, которое он еще сам пока не осознавал.
- Доброго выхода, акалмурт* – произнес тихий голос.
- Достойного приема – автоматически ответил он на незнакомом самому себе языке.
- Откуда я его знаю? – думал Джон
Оглядевшись, он увидел только окружавшую его со всех сторон сферу из серебристого мерцающего поля. Он уже подспудно знал, что это, но подсознание еще цеплялось за «земное», а в том мире такой сферы быть не могло. Это тахионно-ионный кокон подумал он обыденно. В коконе Джон плавал без гравитации – кокон ее аннулировал. В этом поле он проходил реабилитацию после Zoi.*
- Что за странное слово – подумал он
* акалмурт - бессмертный
*Zoi – жизнь (греческий)
- Zoi – вход в сознание землянина от точки создания разума - иными словами зачатия – до точки физической смерти подключенного объекта - произнес все тот же бесстрастный голос.
В этот момент он осознал, что этот голос звучит в голове.
- Естественно – произнес голос.
- Еще интересней - подумал он.
В этот момент сегмент сферы, расположенный напротив его глаз засветился приятным зеленым светом, и сформировал изображение. С «экрана» на него смотрел худощавый пожилой человек, только лицо его было неестественно вытянуто и глаза были огромны.
- Здравствуй, Дагон – произнес он. – Наверняка ничего не понимаешь, и есть вопросы. Поэтому все сейчас расскажу. Ты не Джон Рид, не землянин – ты Дагон, мы талибриане – жители планеты Талибрия Корданейской звездной системы. Ты вошел в Zoi двенадцать тэрисов*. Zoi, как тебе уже сообщил наш КАЙДАР* – это вход в «виртуальную» для нас реальность за тысячи световых от нас лет. Реальность для нас виртуальна, но не для землян – для них она вполне реальна. Многие миры, населяющие галактику создали землю как полигон для испытаний. Мы твоим экспериментом испытывали возможность подпространственного перемещения. В нашей системе это делать не целесообразно – опасно. Твой последний эксперимент потерпел крах, рвануло очень сильно, погибли люди - Джон Рид в том числе. А ты цел и невредим. Люди созданы решением галактического совета примерно десять тысяч лет назад. Это биологическая оболочка, которая оживает при подключении Zoi. Сами люди ничего не чувствуют, у них нет души. Все люди в данный момент на Земле – подключены к Zoi. И выполняют изыскания, проводимые населением далеких планет. Одни исследуют морские глубины – их мало – в основном этим занимаются жители планет – океанов. Но, как известно, таких планет крайне мало. Кому то интересны вулканы. Кто-то ничего не выполняет, а просто использует время в теле землянина как отпуск, кто-то как развлечение, отдых. Для кого-то это награда за труды и лишения на родных планетах. Ведь прожить жизнь изгоя на Земле кому-то радостней и легче, чем, например, на Хааносе – там адские условия для жизни гуманоидной расы. Нашей планете интересна физика от ядерной до квантовой.
- Нет, не верю – крикнул Джон – у землян есть душа, я сам был частью этого мира и знаю.
- Ничего – сказал человек с экрана – после реабилитации ты все осознаешь.
* Тэрис – Талибрианский год – равен трем земным годам.
*КАЙДАР – система искусственного интеллекта планеты Талибрия
*Гонт – Тарибрианские сутки – семьдесят два земных часа.
*Виман – летательный аппарат, управляемый мыслью.
Через три гонта* Дагон летел на вимане* с тем самым талибрианцем, который с ним разговаривал в сфере реабилитации. Звали его Экгарт. Он был руководителем программы Zoi на Талибрии.
- Ну что, ушли твои сомнения насчет присутствия души у землян? – спросил Экгарт.
- Вполне и полностью – ответил Дагон.
И он не лгал – на самом деле, все вопросы, возникающие у него, находили ответ непосредственно в его сознании, которое вернулось полностью. А в этом сознании была заложена аксиома о том, что земляне просто биооболочки для высших существ, какими являются все представители галактического союза.
Так он теперь себя осознавал, так чувствовал. Хотя он вполне ощущал себя талибрианцем, все же покалывания в теменной области мозга не давали полного воплощения.
- Твое следующее подключение к Zoi произойдет через два нагриса* – вполне хватит для восстановления и адаптации к новому входу. Единственный минус в подключении – нет абсолютной уверенности, что ты продолжишь именно предыдущую тему. По каким - то непонятным причинам после рождения носитель ничего не помнит о своем происхождении. И талант ученого не всем дается – может быть, ты проживешь жизнь простого рабочего – никто не знает. Хотя это редко происходит. В основном каждое следующее подключение, так или иначе, приводит носителя к решению задач, сформировавшихся при предыдущих подключениях.
4. Эпилог.
Сознание вспыхнуло неожиданно. Сколько он был вне его – Дагон не знал и не понимал. Был ли это месяц, или год – не известно. Он знал, что он Дагон, талибрианец, но что вокруг и где он – не понимал. Кожей он ощущал тепло и влажность. Ни рук, ни ног он пока не чувствовал. Было темно. Вдруг неожиданно появилось тусклое свечение, оно было таким «длинным», на уровне инфракрасного излучения. И он понял, что видит – это был свет, проникающий через плоть и через его закрытые веки – он был в утробе матери.
Интересно – думал Дагон – почему Экгарт говорил о том, что память стирается при новом входе – я то почти все помню. И предыдущий выход, и реабилитацию – только новый вход провалился. Это было любопытно – неужели он первый, кто сохранил память после входа? Теперь у него есть шанс узнать, что-то новое о проекте Zoi.
*Нагрис – талибрианский месяц – равен трем земным.
Все, что теперь от него требовалось – дождаться рождения. И опять покалывания – он чувствовал незримое присутствие – кого или чего – не внятно и не явно, но что-то есть рядом. Что это? Душа? Вопросов у Дагона было больше, чем ответов….
7 августа 2019 г. Калининград.