Как же она любила своего мужа! Вся нежность, которая была задавлена годами, не находила выхода, теперь могла быть выплеснута, излита на Илью. Проходя мимо, Галя неизменно гладила мужа по голове, по спине, он ловил её руки, целовал их, прижимал жену к себе.
Они спали в обнимку. Или отвернувшись, но непременно касаясь друг друга.
Он утром уходил на работу, а она до его ухода успевала сварить что-нибудь и приготовить стеклянную банку с завинчивающейся крышкой. Обедал муж на работе. Так ждала его возвращения, что не могла усидеть дома, за полчаса до его прихода начинала собираться. В любую погоду, хромая, останавливаясь и переводя дыхание, она спешила навстречу Илье, спускаясь с горы, переходя через объездную дорогу с летящими на дикой скорости машинами – это всегда было страшно. Потом шла через рощу, удивляясь и восхищаясь. Столько интересных деревьев, цветов, птиц!
Они издалека видели друг друга и радовались – успевали за день очень соскучиться. Обнимались, и потом сидели на лавочке, отдыхая.
Быт ещё не был устроен. Не было горячей воды, приходилось нагревать на газовой плите вёдра с кипятком, и потом мыться по очереди в тазах. Поперёк ванны Илья сделал две лавочки. На одной стоял таз и ведро с водой, на другой можно было сидеть.
Гале всегда трудно было забираться в ванну, и потом выбираться из неё. Илья приходил на помощь. Он, если бы мог, вообще унёс бы жену на руках, закутав в полотенце, но, сердечнику и диабетику, это было ему не под силу.
Так они и жили, и им никогда не было скучно друг с другом. То разговаривали до полночи, то смотрели кино. Фотографировали окрестности и потом обрабатывали фото. У каждого было по компьютеру. И по фотоаппарату – Илья купил ещё один на фоторынке. Им всегда было о чём поговорить, и всё они старались делать вместе.
Потихоньку отремонтировали кухню. Отодрали старые прокопчённые обои и наклеили новые. Постелили новый линолеум. Илья не стал выкидывать старые шкафы, а отмыл их с помощью хозяйственного мыла до почти нового состояния.
Повесили новые шторы. Кухня преобразилась. А когда купили новую стиральную машинку-автомат и посудомоечную машину – вообще стало управляться с домашними делами не только приятно, но и удобно.
Никогда Галя не получала столько внимания и заботы, и со страхом думала иногда, что это не может продолжаться вечно. Что не заслужила такой милости, и без конца благодарила Бога в молитвах.
Илья не ограничился домашними заботами. Он записал жену на массаж, и сам ездил с нею. Она побывала у ревматолога и встала на учёт, получила новые назначения. Они вместе с мужем прошли обследование. Ездили в МОНИКИ в Москве.
И в терапии Галя лежала не раз. Тогда Илья не уходил домой, а ночевал в этом же здании в своём подвале, и она могла спускаться к нему в гости, к радости обоих.
Как-то они поехали в гости к родственнице Ильи, Клавдии, матери зятя Володи. Жила Клавдия с сыновьями в посёлке на берегу реки Клязьмы. Добирались супруги на электричке.
Дом у Клавдии оказался большой, деревянный, вокруг росли раскидистые яблони, поодаль – деревца вишни, сливы. Для Гали всё это было в диковинку.
Они прошли по деревянному настилу мимо глухо гавкающего, но добродушного пса. Илья потрепал собаку по голове. Навстречу вышла Клавдия, сухая, с седыми прядками из-под платка, с фартуком поверх платья. Цепким взглядом осмотрела тонкую фигуру Гали, ее чуть скуластое лицо с большими зелёными глазами, волосы, собранные в хвост, с нитями ранней седины. Пригласила в дом. Всё исподтишка разглядывала новую жену Ильи. А сам Илья был говорлив, оживлён, всё шутил.
Пришли сыновья Клавдии, Володя и Юра. Володя пристальным, как у матери, взглядом изучал Галю. А Юра был добродушен и отстранён. Он оказался художником. Тоже инвалидом, как Галина, только с другой болезнью, сердечником он был. Юра показывал ей свои картины. Они с Галей как-то легко и быстро нашли общий язык.
Ещё одна тёплая душа обнаружилась в этом трудном мире. Юра и позже всегда радовался их приезду, взахлёб рассказывал Гале о своих новых пейзажах. Он рано умер. Галя, узнав об этом, очень плакала, и всегда молилась о его упокоении, как за своего родного.
В тот приезд Клавдия постелила Илье с Галиной на диване в зале, и потом всё как бы ненароком заходила в комнату, чтобы посмотреть, как они дружно спят вместе. Словно всё искала доказательства, что нет у них добрых супружеских отношений, что вышла замуж Галя за Илью по расчёту, чтобы перебраться из провинции поближе к Москве. Всё пыталась разглядеть в ней волчицу, а в Илье – простодушную обманутую овечку.
Галя быстро поняла её недоверчивость, и утром после завтрака ушли они с Ильёй, взяв фотоаппараты, на речку. По Клязьме ходили катера. В далёких зарослях на коряге застыла цапля. У берега плескались утки.
Красиво было, интересно, но поняли оба, что ездить сюда нужно как можно реже. Одна радость – намылись горячей водой под душем в душевой кабинке, домой вернулись чистые, с сумкой, набитой вареньями-соленьями.
Потом выяснилось, что Клавдия по-родственному общается со Сталиной. А что там хорошего в адрес Гали можно услышать? Ничего.