Жил себе человек, трудился, а коль был строителем, то много чего успел сделать хорошего на своём веку. Однако, заслышав имя его, он знакомыми вспоминался не делами, не домами, которые строил для людей, а кашей, которую варил для себя (кто б ещё ел такую!).
Глядя со стороны, это и не каша вовсе, а так, болтушка для скотины, в которой что- то недоварено, что- то переварено. В лучшем случае- неудавшееся крупяное ассорти. А ему пойдёт! Ему лишь бы побольше разнокрупья в чугунке. И ещё: горячее сырым не бывает! В общем, заваривал сам и расхлёбывал сам. А как расхлёбывал- это уже надо бы видеть.
Однако, баловал он себя любимой кашей редко. Редко, в основном, из-
за нехватки ассортимента. Но уж когда сварит, отрывался по полной, уплетая её зажмурившись и утопая в блаженстве. При открытых же глазах перечислялось им то, из чего она была сварганена, медленно, со смаком и загибая пальцы: ри- ис!.. Гре- еча!.. Горо- ох и т. д. Не забывая включать масло, соль и даже воду.
Чем больше загнутых пальцев, тем сильнее соловел от блаженства. Веки тяжелели, от глаз только щёлочки, из которых счастье- лучилось! Руки на весу перед этими щёлочками, чтобы и на слуху, и на виду. То на одну пятерню посмотрит, то на другую: во привалило- то!..
Любо брюху, что глаза кашу видят- это про него,
Но чудачества ведь не на пустом месте возникают! Чем больше узнавалось о кашнике, тем больше в этом убеждалась. И совсем уже расхотелось называть чудачеством всё, что связано с ним и с его кашей.
В семье он был самым младшим. Отец их бросил, когда он по-малолетству и запомнить- то его не успел."Пьяницей был, но не мать от него ушла, а он от неё"- за этой его фразой- оценка матери.
На семейных посиделках выпьют, бывало, и вспоминая детство, слезами умоются. И это уже будучи взрослыми, имея свои семьи...Обязательно вспомнят, как мама одна, без них, отбывала к родне в деревню, оставляя его, грудничка, на несовершеннолетних сестру и брата, причём, без еды и ни куска хлеба. А у него вся голова покрыта коркой из струпьев. Сестра рассказывает:- Приподниму ногтём корку, а под ней... Писать и то больно, и рука не поднимается означить, что же там, под ней... А уж каково оно им, по их слезам судить.
Услышишь иногда по телевизору высокопарное"Институт семьи" и... И сразу в этот"Институт" запустить гранатой хочется. Ну, а если всё- таки- институт, то, глядя на его выпускников, задаёшься вопросом: чего же стоят его преподаватели?
Институт, конечно институт, но как в данном случае слух режет!