Глава 9
последняя, в которой старуха передаёт своей воспитаннице остатки тайных знаний и сообщает ей правду о её возлюбленном.
Фея услышала призыв. Он долетел до неё вместе с изображением особенного места в лабиринте, где из подземелий имелся выход на поверхность среди скал. Место это находилось сравнительно близко. Фея откликнулась на зов и поспешила туда, отложив все дела на потом.
Она миновала несколько переходов и поднялась по неудобной крутой лестнице, пробитой в узком, длинном тоннеле, на плоскую каменную площадку. Выход и часть площадки были прикрыты сверху каменным потолком, который был создан искусственно, когда сотни рабочих рук вырубили в скале прямоугольную комнату с отсутствующей четвёртой стеной. Скальная площадка пересекала теневую полосу на границе досягаемости ярких солнечных лучей и постепенно сужающимся эллипсом уходила из-под кроющего её потолка в сторону глубокой пропасти, нависая над ней широким и прочным карнизом.
Старуха располагалась в боковой части открытой комнаты. Здесь в скальной породе была вырублена ниша, такая же, как в школе молодых жриц, похожая на оконный проём с подоконником, но закрытая не распашными ставнями, а пластинчатыми жалюзи. По стене под нишей скользил карниз, предназначенный для сидения. Жалюзи были сдвинуты, и на стене ниши просматривались выбитые в камне надписи. На «подоконнике» стояла дорожная сумка старухи и несколько склянок с различными жидкостями. Старуха методично взбалтывала их смесь в отдельной колбе.
- Бабушка,.. баб-бушка! – с дрожью в голосе обратилась фея к старухе.
Та взглянула на фею, не прекращая встряхивать колбу.
- Бабушка, зачем ты здесь, и что ты делаешь?
Старуха поставила колбу и широким жестом указала на сверкающие вершины по ту сторону пропасти.
- Любуюсь прекрасным видом.
- Бабушка, не вводи меня в заблуждение. Я чувствую что-то неладное, но бессильна перед тобой, как в детстве: не могу собрать и сформировать твои мысли.
- Не бойся и не переживай. Посмотри сама: разве они не прекрасны? Люди сменяются поколениями, а они остаются почти неизменными. Не это ли вложило смысл в ту масштабную мистификацию, которую мы разыгрываем перед людьми до сих пор? Эти вершины позволяют нам восторгаться их величием, приносят эстетическое наслаждение и созерцательное удовлетворение. Они же расправляются с беспечными, относящимися к ним пренебрежительно альпинистами, но великодушны и снисходительны к упорным. Разве их царство не лучшее место для вечного упокоения?
- Нет, я не хочу больше никого терять.
- Ты ничего не теряешь: той верной и сильной наставницы, которую ты помнишь, уже нет. В этот раз я еле преодолела дорогу и едва не упала с карниза перед водопадом. В следующий раз это может стать реальностью. Темнота и сырость на дне ущелья, по-твоему, лучшее соседство, чем горящие под солнцем ледниковые вершины? При моём отсутствии ты лишаешься только тяжёлой работы по уходу за лежащей старухой и её постоянного ворчания в адрес нерадивой сиделки.
- Пусть так, но… не уходи, бабушка.
- Оставаться больше нет сил.
- Зачем ты позвала меня сюда?
- Отчасти, чтобы почерпнуть у тебя решимости и силы. Принимать такое решение нелегко в любом возрасте, а ведь мне всего сорок один год.
- У меня нет сил, которые ты ищешь.
- Видишь, я успокаиваю тебя, и от этого чувствую себя увереннее и сильнее. Но это не основное. Я должна дать тебе последние знания. Соберись и послушай. У нас нет легендарного утёса Клеопатры, о котором упомянул твой возлюбленный. Но у нас есть площадка верховных жриц – вот это самое место. Когда жрицы старились и теряли силы, они предпочитали уйти из жизни красиво, так, чтобы не доставлять тяжких и бесполезных хлопот окружающим. Для этого высоко на склоне скалы над пропастью была создана площадка, с которой уставшая от жизни жрица тайно бросалась вниз. Об этом знали посвящённые, но не знал остальной народ. Для него жрица просто исчезала, а её место занимала молодая выпускница школы.
Эта традиция изменилась, но дожила и до наших дней: она стала необязательной, и сегодня ты можешь отыскать немало следов жриц Весты на городском кладбище Локхарда и на стене колумбария. Если ты наткнулась на безымянную могилу или ячейку, это с высокой вероятностью означает, что там находится прах служительницы богини. Но самые сильные приходят сюда и находят упокоение внизу, под этой скалой. Сколько нас там – не знает никто.
Ныне жрица не бросается в пропасть вживую, разбиваясь о скалу или погибая в падении от разрыва сердца. Она принимает снадобье бесчувствия, которое в основном изготавливается из высушенных корней того же реликта. Снадобье обездвиживает её и лишает чувствительности. Удара о жёсткий камень жрица не ощущает. Она умирает безболезненно и фактически прежде, чем её тело достигнет дна. Ты – сильная девочка, и возможно не захочешь повстречать конец в грязной постели в присутствии близких людей или в какой-либо клинике-хосписе под брезгливые взгляды санитарок. Если тебе потребуется снадобье бесчувствия – состав и способ приготовления на стене, – старуха указала на открытое жалюзи ниши.
- Бабушка!
- Подожди, ещё кое-что. Я наблюдала за тобой на первом твоём празднике. Ты выглядела уверенно и естественно. Триумф был заслуженным. Твой возлюбленный тоже был там, но вы не встретились. Скорее всего, потому, что он всячески избегал этой встречи.
- Как такое может быть?
- Я не поила его напитком забвения, но взяла с него обещание не искать с тобой встречи.
- Он меня помнит!
- Он помнит всё и не собирается забывать.
- Спасибо, бабуля, милая моя, родная! Спасибо тебе, спасибо!
- Ну, будет, будет… Сейчас он живёт с твоей мамой в нашем городском доме и весьма нежно относится к малютке-фее. Не знаю, как и надолго ли будут складываться у них отношения, но может статься, когда наши дочери появятся здесь, твоя девочка исполнит для тебя на цитре написанную им мелодию. И помни: он будет ждать тебя, десятилетие или больше, ждать, когда ты вернёшься домой. У вас, так же, как у моей дочери, будет несколько лет счастья, чего не было у меня.
Старуха перелила жидкость из колбы в стакан, посмотрела его на просвет и не торопясь выпила содержимое. Затем она небрежно собрала всё в сумку, встала и с трудом направилась к пропасти. Остановившись на краю, она швырнула сумку вниз и проследила, сколько могла, за её падением. Старуха не оборачивалась, она знала, что по прекрасному лицу феи безудержно текут слёзы, она слышала её мысленные рыдания.
Фея сквозь слёзы смотрела на хрупкую фигуру старой женщины на фоне горных вершин. Вот она покачнулась, удержала равновесие и развернулась к своей воспитаннице. Прощальный полужест – и сутулящаяся фигура исчезла с края площадки: расслабившиеся мышцы уже не могли удержать тело на твёрдом камне.
Последний импульс сознания был направлен далеко от долины заброшенного и безобразного пещерного города – в другой город, красиво вписавшийся в распадок у тёплого моря, весёлый и счастливый:
- Прощай, доченька, прощай!
Красивая и пока ещё молодая женщина в доме, расположенном в глубине тенистого сада, хлопотала в столовой, накрывая стол. Неожиданно она уронила тарелку, бессильно опустилась на стул и по слогам прошептала:
- Ма-моч-ка!..