Глава 8
Фея приступает к обязанностям. Юноша, старуха и бывшая фея: разматывая клубок противоречий. Юноша и женщина - новые отношения.
Фея шла среди людей прекрасная и величественная, чудесной улыбкой отвечая на приветственные жесты и возгласы. Люди расступались, освобождая дорогу. Её провожали взгляды радости и восхищения…
В очередной раз в толпе образовался коридор, и на пути феи оказался средних лет мужчина интеллигентной внешности, по виду иностранец. Одет он был в нетипичный для этих мест тонкий костюм из натуральной шерсти и безупречную сорочку с изящно повязанным галстуком. Светлая кожа лица с аккуратно подстриженной бородой, выдавала жителя северных территорий. Яркие голубые глаза в сочетании с приветливой улыбкой располагали к общению. Вдумчивое выражение лица, цепкий, наблюдательный взгляд, привыкший анализировать всё окружающее, указывали на высокий интеллект стоящего перед феей человека.
Мужчина шагнул навстречу хозяйке праздника:
- Сударыня, – он избрал устаревшую, но изысканно вежливую форму обращения. – Позвольте представиться: Илья Розенфельд, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского отделения Российской академии наук, доктор биологии, профессор. В этот замечательный миг я счастлив тем, что от миллионов соотечественников в моём лице имею смелость выразить восхищение праздником вечной Юности, неимоверной Вашей красотой и грацией, а также откровенно позавидовать удачливым жителям Локхарда, обладающим такой волшебной традицией.
Гость из загадочной северной державы, говорил на местном наречии с непривычным акцентом, но совершенно свободно. Фея заметила, что обращаясь к ней, учёный, в то же время, не хотел оторвать взгляда от реликта в её руке. Выслушивая его витиеватую речь, она задорно улыбалась:
- Благодарю Вас, господин Розенфельд, за лестную оценку. Не думала, что слухи о нашем празднике достигли Советской России. Ваши соотечественники крайне редко посещают эту страну и наш небольшой город-государство. Что заставило известного учёного-генетика и ботаника проделать такой длинный путь?
- Вы информированы о роде моей деятельности? Поразительно! У меня о вас было гораздо меньше достоверных сведений, когда я собрался посетить ваш замечательный город. У нас вообще очень мало информации о других странах и жизни их граждан.
- Ну, что Вы: мне известно Ваше имя и направление работ; я знакома с монографией «Ошибки репликации и влияние мутагенов на геном человека», а также с работами по изучению и классификации генотипов европейских народов.
- Сражён! Сражён наповал и преклоняю колени.
- Не следует солидному человеку становиться на колени перед несмышлёной девчонкой.
- Несмышлёной? У нас вряд ли девушка Вашего возраста представляет себе генетику, как науку, и тем более не сможет пояснить, чем конкретно занимается эта наука.
- Конечно же, я шучу и кокетничаю, но далеко не все девушки упомянутого Вами возраста, определились с выбором пути, в особенности научного. Однако те, кто избрал биологию, не затруднятся в определении избранного направления. А Вы так уверены в моём возрасте?
- Если Вы намекаете на свою сверхъестественную сущность, то вынужден буду признаться, что по воспитанию и убеждениям я – безнадёжный атеист, и в сверхъестественное не верю: всему есть реальное и рациональное объяснение, просто наука до него ещё не добралась.
Улыбка феи приобрела слегка ироничный оттенок:
- Десять минут назад Вы, господин Розенфельд, с обширным багажом знаний по ботанике, не верили в существование этого цветка, а сейчас поглощаете его взглядом, явно смирившись с его реалистичностью, и сознание больше не подбрасывает Вам провокационных вопросов.
- Это лишь подтверждает предыдущее моё высказывание.
- Хорошо. Поднимайтесь с коленей, на которые Вы умозрительно опустились и поведайте, чего Вам в действительности от меня нужно.
- Боже! Вы обвиняете меня в меркантильности, какой пассаж!
- Позвольте не поверить в обращение атеиста к Богу. На сей раз, это Вы, профессор, принялись за кокетство, я же мыслю рационально: всем, здесь присутствующим, что-то от меня нужно. Кому-то надежда на близкое счастье, кому-то сопричастность к чуду, кому-то просто веселье, приносимое праздником. Я слышала об одной особенности российского поведения в просьбах, которая в зависимости от трактовки, может определяться словами «беззастенчивость» или «детская наивность» – кому как нравится. Думаю, самый подходящий момент ею воспользоваться.
- Туше! – признал учёный. – Вы меня разоружили и прижали к стенке... Я хотел бы получить от Вас в подарок этот реликтовый цветок и, в оптимальном варианте, ещё биологический материал для исследований.
- Так Вы здесь не ради праздника.
- Нет, я здесь не случайно. Два года назад я натолкнулся в малоизвестном издании мемуаров выдающегося ботаника позапрошлого века на упоминание неизвестного реликтового цветка, являющегося непременным атрибутом девушки, которая ежегодно под видом юной феи приходит на праздник Весны в Локхарде. В наших библиотеках не нашлось никакой дополнительной информации. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы выбрать всё меня интересовавшее из свободных электронных источников, когда я находился в зарубежной поездке по Европе.
Так я смог увидеть запись самого праздника и пересмотреть дискуссии вокруг личности его хозяйки, особенно жаркие в части, касающейся её возраста. Там же были выложены старинные рисунки, а также фотографии девушки со времён, когда стала технически возможна моментальная съёмка, и до наших дней. Вопросы крепко засели в моей голове, и я начал готовиться к поездке.
К сожалению, руководство меня не поняло, мои аргументы и доводы оказались бессильны. Средств на новую тематику выделено не было, и наука, которая действительно является наукой, а не приложением к военному делу, в очередной раз осталась с носом. Так что я здесь присутствую в частном порядке, на собственные средства и во время личного отпуска.
- Ну, что же, профессор. Если это спасёт российскую науку, вот Вам вожделённый цветок. Экономя Ваше время, хочу предупредить как учёного, будьте внимательны и доверяйте результатам: это не совсем «цветок», то есть не совсем растение. Вас, по-видимому, ждёт множество открытий.
- Вот как! А-а…
- Что-то ещё?
- Могу я попросить на память один чудесный локон с Вашей очаровательной головки?
Фея сдержанно рассмеялась и лукаво посмотрела на генетика:
- Вы, всё же, мечтаете получить «биологический материал»?
Тот непритворно смутился:
- Простите, я от счастья запамятовал, что разговариваю с весьма просвещённой женщиной.
- Я фея, и локон свой Вам не подарю: такой подарок будет нелояльно воспринят моими поклонниками. Оглянитесь, каждый пятый молодой человек в этом случае способен испытать ревность, и пожелает получить такой же подарок. Как, по-вашему, будет смотреться облысевшая фея? Представили? Да и зачем Вам выяснять структуру моей ДНК? Ведь Вам всё равно не с чем сравнивать, а если бы и было – поверьте мне на слово – Вы не нашли бы различий ни сто лет назад, ни через сто лет.
- Когда-то и кому-то надо же начать создавать базу данных? Во имя науки, во имя истины, или я нисколько не учёный, а подмастерье алхимика?
- О, нет! Вы – учёный, бесспорно – выдающийся учёный! И всё же, я Вас несколько разочарую: многое из того, что Вы планируете сделать, уже сделано; разве что никогда и нигде не публиковалось.
- Вот ведь незадача!
- Ну, не расстраивайтесь: актуальность Ваших планов от этого не снижается. Важность работ Менделя, к примеру, была признана, спустя полвека, после троекратного опытного подтверждения его результатов. А Вы имеете совершенно чистый бланк – публикаций же нет. Одолжите-ка мне свою заколку от галстука.
Не понимая просьбы, биолог всё же отцепил золотую заколку и передал фее. Та недолго рассматривала упрочнённую извилистую иглу и через лёгкий платок коротко, но уверенно ткнула её в подушечку безымянного пальца.
- Ух! – биолог резко вздохнул и заметно покраснел.
Фея насмешливо-озорным взглядом наблюдала его реакцию и ритмично сжимала в пальцах белоснежную ткань, по которой всё более расползалось красное пятно.
- Достаточно, сударыня, – сдавленно произнёс учёный.
Фея прекратила давить на платок, сложила его так, чтобы кровь на платке не была заметна и передала его вместе с заколкой генетику.
- Я Ваш должник до конца дней моих!
- Всего Вам доброго, господин Розенфельд! Спасайте свою науку.
Фея обернулась к провожатым, составлявшим сегодняшний эскорт, которые с момента появления на пути феи иностранца, подтянулись и выстроились за спиной своей повелительницы. Она обратилась к двум юношам с просьбой сопроводить учёного, куда он пожелает и обеспечить ему свободное передвижение в толпе людей.
Этим же вечером к дому в глубине пышного сада приблизился юноша в наряде менестреля.
- Дежавю, что ли? – пробормотал он себе. – Да нет, мне определённо знаком этот дом.
Пока он стоял в нерешительности, дверь неожиданно распахнулась и на крыльцо вышла женщина. Она по-прежнему была прекрасна, но заметно утратила свежесть, тронутая неизбежным процессом.
- Фея! – юноша в растерянности смотрел на знакомую женщину. Та, казалось, была поражена не менее:
- Что же ты наделала, мама, что ты наделала? – беззвучно повторяла женщина.
Юноша пришёл в себя первым:
- Могу я войти?
Изумлённая женщина смотрела на неожиданного гостя и не решалась на какое-либо действие. Но вот она развернулась и без слов направилась внутрь, оставив распахнутой дверь.
Юноша топтался у входа, переживая нешуточную борьбу мотивов. Чувство неловкости, чуть ли не стыда, диктовало ему потребность незамедлительно ретироваться, благодарность и данное старухе обещание удерживали на месте.
Ничего не происходило, дверь, как приглашение, оставалась открытой, и у него вдруг отчётливо проявилось желание зайти. Он проследовал в дом. Здесь всё было знакомо. Женщину он нашёл в гостиной, сидящей на диване. Она была в глубоком трансе.
Старуха откликнулась на мысленный призыв дочери сразу же: «Я близко, я скоро буду, и тогда поговорим».
Юноша, не смея нарушить состояние хозяйки, достал из-за плеча лютню, расчехлил и начал негромко наигрывать нежную мелодию. Вскоре бывшая фея вышла из транса, сосредоточила взгляд на менестреле и, не скрывая досады, поинтересовалась:
- Как и зачем ты здесь?
- Меня направила бабушка Шелла.
- Я догадалась. Зачем?
Юноша молчал, подыскивая правильный ответ, и не находил, что сказать. Из соседней комнаты послышался голосок младенца, перешедший в призывный плач. Женщина порывисто встала и направилась на зов ребёнка. Юноша отложил лютню и, следуя за ней, произнёс:
- Это моя дочь? Пожалуйста, дайте мне на неё посмотреть.
- Это не твоя дочь: в этом ребёнке нет ни единого твоего гена.
- Фея… простите! Нынешняя фея тоже говорила мне об этом, но ничего не стала разъяснять.
- Для тебя это не существенно! – женщина взяла из колыбели ребёнка и направилась в детскую ванную. – Желаешь почувствовать себя отцом – возьми чистый памперс и помоги поменять.
Он стоял рядом, пока она обмывала ребёнка, и по её требованию подставил руки с мягким полотенцем, когда она закончила эту процедуру.
- Держи! – женщина уложила младенца ему на руки. – Отнеси на стол, оботри и надень памперс. Да не дрожжи так, она не переломится, лучше следи, чтоб не уронить.
Женщина спеленала крошечную фею и снова отдала её на руки юноше:
- Вот бутылочка с едой, накорми малютку. Ещё не поубавилось желания проявлять отцовскую озабоченность?
- Вы несправедливы. Конечно, для меня это ново и не скажу, что приятно, но я готов всё принять и ужиться с этой озабоченностью.
Женщина иронично усмехнулась:
- Ну-ну. Хотела бы взглянуть, насколько тебя достали бы подобные заботы, стань они ежедневными.
Старуха застала женщину, безучастно притулившейся в уголке дивана в гостиной. Юноша, покачивая на руках ребёнка, носил его из комнаты в комнату. Старшая женщина неодобрительно взглянула на дочь. Та словно не заметила её взгляда.
- И давно, юноша, ты таскаешь дитя на руках? Она уже спит. Не утомляй понапрасну рук, уложи её в кроватку и посиди с ней немножко.
- Что ты наделала, мамочка? – без выражения спросила женщина, когда менестрель с малюткой скрылся в детской комнате.
- Почему я не опоила его напитком забвения? По личным мотивам. Перестань переживать: фатальных последствий не будет. Что случилось? Нарушены правила и ничего более. Одним посвящённым стало больше, но он, как все, дал обет молчания и не нарушит его.
Гораздо больше меня гнетёт чувство вины. Я была на празднике, наблюдала триумф нашей девочки. Она великолепна, и она с твоего согласия получила представление о взаимной любви, о женском счастье, гораздо большее, чем можно было ожидать. Этот юноша совершил невероятное. Её изначальный протест был сильным и натуральным. Но за одну ночь он развеял все её страхи, душевные сомнения и преобразовал их в экстаз наслаждения и восторг.
А что имеешь ты? Но не буду напоминать снова. Скажу только, что мне не успокоиться, если не смогу дать тебе возможность познать чувства телесной любви. В тот час, когда это стало очевидно для меня самой, я решилась нарушить существующие правила. Я оставила ему память, но потребовала, чтобы он в этот день пришёл сюда и дал тебе то, чего ты до сих пор не знаешь.
- Мама, ты использовала шантаж?
- Нет, это честная сделка с деликатным и умелым любовником: я выплеснула напиток раньше, чем поведала ему содержание просьбы. Это была именно просьба, хоть и в настойчивой манере, и он имел возможность отказаться. Но я умолчала, и он не знал, кого здесь встретит.
- Это я поняла по его реакции.
- Потому он немало смущён и испытывает неуверенность. Так или иначе, он здесь, и ты не должна воспринимать его присутствие, как абсолютную деградацию морали, когда мужчине безразлично, что он спал с дочерью, а теперь собирается переспать с её матерью.
- Моральные общественные устои мало значимы в специфике нашей жизни, но мне всё же как-то не по себе.
- Девочка моя... отпущенное мне время на исходе. Сила телепатической связи значительно возрастает: происходит замещение физических возможностей к передвижению. Я дряхлею, и явственно ощущаю, что продолжительные переходы даются мне всё тяжелее. Не гони его, прими всё, что он сможет тебе дать: это не то, что ты знаешь и помнишь. Отбрось нерешительность, сомнения и страх, прояви к нему благосклонность и дай мне шанс увидеть тебя счастливой, чтобы я смогла избавиться от ощущения вины.
Ты взрослая девочка и могла бы преодолеть себя самостоятельно, но в помощь вам я принесла любовное зелье. Проведи с ним эту ночь, окунись в кипящие страсти любви, отведай это лакомство на вкус, а потом вместе решайте, какими будут ваши отношения в дальнейшем. Если решишься, я приготовлю ужин и останусь на ночь приглядеть за нашей крошкой. Но крайний срок – завтра утром я должна отправиться в пещерный город.
- Мама, не уходи, оставайся со мной.
- Пять лет мы чудесно прожили втроём. Пришло время расстаться. Я не хочу, чтобы на тебе повисла двойная обуза: беспомощный младенец и немощная старуха. Не грусти – с тобой останется он, а я доберусь до внучки. Так я иду готовить ужин?
- Я помогу, мама!
- Лучше освободи его от ребёнка – избавь от такого изощрённого испытания.
К ужину женщина вышла в длинном вечернем платье из тонкой материи, мягко облегающем грудь и бёдра, праздничных босоножках на высоком каблуке и с умело наложенным макияжем. В отсутствии традиционного праздничного наряда феи она утратила величественный вид, и её облик не создавал более впечатления недосягаемости. Теперь она выглядела как прекрасная аристократка, знающая себе цену.
Ужин, как всегда, был великолепен и прошёл в доброжелательной атмосфере. Под конец старуха преподнесла сотрапезникам по фужеру розовой жидкости. Убедившись, что те выпили подношение, она убрала посуду и оставила их наедине, удалившись в детскую.
- Я знаю, на что тебя подрядила мама, – обратилась женщина к молодому человеку. – Давай по старой памяти поговорим об этом без смущения и ложного стыда: там, в заброшенном пещерном городе я видела тебя обнажённым, ты тоже знаешь, как выглядит моё тело, знаком с ним даже более, чем я с твоим.
- Хорошо, давайте поговорим открыто.
- Не выкай мне – в интимной связи между людьми должно быть установлено полное равенство, если они хотят получить всё, на что способно их чувственное восприятие. Или я выгляжу настолько старше?
- Ты выглядишь превосходно!
- У меня совсем не велик опыт интимных отношений: он основан на единственной связи, которая не принесла мне ничего хорошего, но прочно прописала в памяти чувства унижения, боли и отвращения, и до сих пор мне неприятна даже мысль о возможности вступить в интимную связь снова. Вот с чем ты сталкиваешься в нашей ситуации.
Опираясь на опыт ваших отношений с нашей робкой девочкой, каковой она была «до», мама считает, что ты, и только ты в этом городе, наверняка можешь справиться с моим комплексом и подарить мне ощущение «женского счастья». Она убедила меня, что это возможно и так оно и будет, и теперь я сама хочу испытать те волшебные чувства, которые несёт в себе плотская любовь. Мы выпили любовное зелье. Скоро оно начнёт действовать, и мои страхи на время отступят под давлением похотливого желания. Остальное зависит от тебя.
Юноша обошёл стол, приблизился к молодой женщине и подал ей руку. Она вложила в неё свою и встала. Тогда он увлёк её из столовой в гостиную, включил музыкальный центр и поставил воспроизведение негромкой нежной музыки. Он сделал ей приглашение в полном соответствии с правилами бальных танцев и, когда она поднялась из ответного реверанса, стал в позицию, плотно прижавшись к ней бёдрами и несколько отстранив корпус назад.
- Тебе доводилось танцевать бальные танцы? – с удивлением поинтересовалась женщина.
- Обучался некоторое время.
Они танцевали до тех пор, пока юноша не обратил внимание на румянец, проявившийся на щеках женщины. Сначала он приписал это влиянию танцев, но заметив усилившийся блеск глаз партнёрши, понял, что начало действовать зелье. Они остановились, и женщина обняла его, плотно прижавшись мягкой, высокой грудью к сильной мужской груди. Он зарылся руками в её причёску, взъерошив волнистые волосы, нежно погладил по спине и подхватил на руки. Мимоходом выключая центр, направился со своей роскошной ношей в спальную комнату.
Старуха у детской кроватки не смыкала глаз всю ночь. Часть ночного времени она использовала на уход за крошечной феей, всё остальное расслабленно сидела и светло улыбалась, наблюдая и разбирая восторженные эмоции своей любимой «девочки».
Утром старуха подняла молодых. Пока женщина занималась ребёнком и наводила в детской порядок, приготовила завтрак. Сама завтракать отказалась, распрощалась с дочерью, её возлюбленным и ушла.
Следом начал собираться юноша. Он делал это медленно, и заметно было, что его не радует очередное расставание. Женщина наблюдала за его действиями. Он подошёл к колыбельке и долго смотрел на крошечное существо, над которым хлопотала молодая бабушка.
- Ты можешь остаться, – глядя ему в спину, произнесла женщина, – или приходить сюда в любое время, как к себе домой.
- Я не ослышался? Могу приходить, когда захочу, или вовсе не уходить? Так? Могу принимать участие в воспитании этой вот девочки?
- Какое участие ты имеешь в виду?
- Я научу её играть на цитре.
- Она будет способной ученицей. Но всё это с одним условием…
- Говори!
- Когда-то наступит момент, когда я всё же попрошу тебя уйти, и тогда ты покинешь меня беспрекословно. Найдёшь себе девушку и женишься на ней.
- Твоё условие устраивает меня за одним исключением: я не стану искать себе девушку. Она у меня есть: это твоя дочь, и когда-то она придёт сюда, в этот дом.
Я обязательно её дождусь.