В 1976 году я был направлен в учебный центр НИЦЭВТ на курсы повышения квалификации «Системное программирование в ОС/ЕС». С 8 января по 30 мая наша группа из разных городов жила и училась в пансионате недалеко от г. Пушкино.
В то время ВЦ химкомбината получил ЭВМ ЕС 1020. Мне предстояло изучить язык Ассемблер, управление заданиями и данными, супервизор, редактор связи и системную отладку.
В группе было около 20 человек. Почему-то запомнилась девчонка из Ухты. Её так и звали «Ух! та». Была она весёлой и компанейской. Поводы собираться в компании были: 23 февраля, 8 марта и дни рождения.
Два армянина из Еревана считали себя умнее других, потому что они уже имели опыт работы с ЕС, и держались несколько высокомерно.
Правда, выпускные программы на Ассемблере у них так и не заработали, а у меня - таки да.
Со мной в комнате поселились украинец Ваня из Киева и белорус Сергей из Минска.
Сергей был постарше меня года на три и был руководителем группы у себя на ВЦ. В отличие от нас с Ваней он всегда был аккуратно и хорошо одет. Костюм, рубашка с галстуком, дубленка, ондатровая шапка и дипломат. У меня - свитер, демисезонное пальто , кроличья шапка и потёртый, еще с институтских времен, портфель. Полноватый Ваня ходил в помятом черном костюме и войлочных ботинках «прощай молодость».
Презентабельный вид Сергея позволял ему проходить в буфет расположенного неподалёку закрытого профилактория ВЦСПС. Время от времени, после занятий, мы втроем на лыжах ехали к дыре в заборе профилактория. Сергей переобувался и степенно шел со своим дипломатом в буфет. Возвращался с бутылками объемом 0,35 литра тёмного чешского пива и бутербродами - когда с копченой колбасой, а когда и с красной или белой рыбой.
Жили мы дружно, но периодически между Ваней и Сергеем возникали какие-то споры, непонятные для меня, в которых затрагивались национальные вопросы. Ваня был хороший парень, но постоянно подчеркивал роль украинцев в достижениях СССР. Таинственно сообщал о соратнике Королева — засекреченном ракетчике Глушко , а также о Глушкове, который продвигал создание АСУ в стране и работал в институте математики АН УССР.
Сергей же приводил в пример Минский завод ВТ, где собирались ЕС ЭВМ, благодаря усилиям белорусов.
Я в этих баталиях не участвовал, считая, что какая разница — ведь все мы из СССР.
Споры были недолгими, после занятий мы брали лыжи и катались по хвойным лесам, окружающим пансионат. Зима была снежная и мы почти каждый день ходили на лыжах аж до конца апреля.
В группе был ещё один любитель лыж. В своей жизни я встречал только двух лыжников - евреев.
Первым был Садовский — профессор математики МИИТа, он выступал даже на первенстве Москвы, а вторым был вышеназванный одногруппник. У него был первый разряд и классные импортные лыжи. Я иногда бегал вслед за ним, стараясь не отставать, на своих «дровах», используя преимущественно «солдатский ход» - попеременный четырехшажный.
Случалось так, что когда я после выходных возвращался из Воскресенска, то находил Ваню и Сергея в ссоре и не разговаривающими друг с другом. Это тяготило всех и на моё предложение : «А ие испить ли нам пивка?» оба молча собирались, и мы ехали к заветной дыре в заборе. Отношения восстанавливались.
Как-то Ване пришла посылка из дома с салом и мутной горилкой. Наутро страшно болела голова. Надо было идти на лекции. Был апрель, и уже шел березовый сок. Мы не пошли на завтрак, а пробуравив стволы берез, долго стояли в обнимку с ними и жадно сосали живительный сок. На занятия все-таки пришли и сумели отсидеть все часы.
Расставались друзьями, обменялись адресами. Правда ни я не написал им , ни они мне не написали.