Майорша была женщиной крупной, с большим бюстом, который она украшала – по моде того времени – золотой брошью с розовым камнем. Голос имела громкий, низкого регистра. Характер – волевой и решительный. Ей очень шло редкое имя Капитолина, казавшееся таким же большим – «капитальным», как и она сама. Впрочем, по имени ее (разумеется, за глаза) никто и не звал. Так уж повелось, что в нашем доме с момента заселения и первого знакомства все соседи стали называть Капитолину Егоровну «майоршей», потому что в звании майора был в ту пору ее муж, преподаватель военного училища. И даже когда ему присвоили подполковника, жену его соседи в звании не повысили – она так и осталась для всех нас майоршей.
Помотаться по гарнизонам им пришлось немало, пока не осели в нашем городе. Сын с семьей жил отдельно, дочка училась в институте. Дома майорша сидеть не любила, её стихией всю жизнь была торговля – благо, работа продавца почти всегда находилась и в гарнизонах. Торговать ей нравилось (не имело значения – где и чем) и делала она это мастерски. В те давние советские годы магазины военторга представляли собой сплошной дефицит – всё-то там было, только не для всех. И в любом месте майорша быстро обзаводилась полезными знакомствами, а уж нужному человечку всегда находила возможность продать дефицитный товар. «Достать», как тогда говорили. За это ей, в свою очередь, знакомые «доставали» то, к чему были они приставлены по своему служебному положению. И конца этой цепочке взаимных услуг не было видно. Каюсь, однажды туда пришлось вписаться и мне: уж очень нужно было новое демисезонное пальто. Моя тетя попросила майоршу, та обратилась к портнихе, у которой шила одежду на свою нестандартную фигуру и которую благодарила сырокопченой колбасой, продававшейся в закрытом гарнизонном магазине. Портнихе, в свою очередь, за что-то была обязана завотделом магазина «Одежда». В итоге в назначенное время из подсобки мне было вынесено шикарное импортное пальто, которое естественным образом подошло. Чем рассчитывалась тетка с майоршей, уж не знаю. Но помню, что они остались довольны друг другом. А я поняла, что торговый работник – это сила.
Но ничто не вечно под небом. Тянулось-тянулось, но все равно как-то неожиданно закончилось золотое время всеобщего дефицита. Золотое, разумеется, только для таких деятельных натур, как майорша. Пром- и пищеторги благополучно развалились. Армия торговых работников вынуждена была уйти с насиженных мест к частнику или в свободное плавание. Расплодились кооперативы, на рынке обосновались сильные женщины, таскавшие на себе огромные сумки с китайским товаром. Расцвела буйным цветом невиданная ранее в торговых кругах конкуренция.
На какое-то время я потеряла майоршу из виду: знала только, что она вышла на пенсию, но, кажется, где-то продолжает работать. И вот однажды вечером, возвращаясь с работы, встала в очередь за яблоками. Помните, были такие кооперативные палатки на улице – ларьки, как их все называли. Стою, значит, и слышу знакомый голос. Майорша! Постаревшая лицом, но все такая же громкая и энергичная, она ловко орудовала пластиковым тазиком, гирьками весов и деревянными счетами. Всё у нее было под рукой: горками стояли ящики с огурцами, яблоками, виноградом. Кажется, это был весь ассортимент. Мизер по сравнению с сегодняшним великолепием овощных лавок. Да и брали в те времена не штуками, как сейчас, а по несколько килограммов, чтобы уж взять,сколько унесешь. В общем, та работка еще: натрудишь ноги, руки, спину. Не каждый выдержит.
Считала майорша практически мгновенно. Ты еще только пытаешься в уме перемножить килограммы на рубли с копейками, а у нее на счетах уже выщелкана сумма и сдача приготовлена с той трешки, которую у тебя видит в руке. При этом она успевала перекинуться парой слов с покупателями, многие из которых, как видно, были постоянными. Вот и в этот раз одна старушка задержалась у окошка больше обычного: что-то спрашивала. Мужчина, стоявший сзади меня, стал нервно покрикивать на продавца, чтобы обслуживала быстрее. Очередь заволновалась, рабочее время ларька заканчивалось.
- Щас я его обслужу! – подмигнула мне майорша, когда я рассчиталась за покупку. – Всё, закрываюсь! Мне еще тару собирать.
И захлопнула окно.
Сила-то была по-прежнему на стороне торгового работника. А время, когда у прилавка с тобой станут здороваться и спрашивать, чем помочь, наступит еще не скоро...