Дите фон Тиз
Они сшиблись хищной, потной стайкой " на баках ", как в поселке именовали заброшенные сразу же после войны железнодорожные пакгаузы, где, по слухам, до сих пор можно было найти забытый цинк с запчастями от симоновских карабинов или даже трофейный " Вальтер ", впрочем, огольцы, шебуршавшие в округе, не находили ничего, кроме каких - то ржавых болвашек и покореженных лесин, а пацаны постарше, убедившись в отсутствии хоть какого интереса со стороны войск НКВД к находившимся в подчинении Желдоротдела РККА строениям, постепенно гниющим под вечно серым небом России, устроили место для сходняка за разбитой водокачкой, нужно было пригнувшись проползти под колючкой, огибая состав из сжатых в прах неведомой силой вагонеток, обойти деревянный грибок, еще хранящий следы защитной краски и твердые отпечатки красноармейских сапог когда - то торчавшего здесь часового с подчаском - татарином, и вот оно : лежбище. Крин притащил ящики из продмага, сменяв их у буфетчицы тети Паши на целый мешок битых бутылок от портвейна, но всех превзошел Суй, сумевший выкружить у выселивших семью чеченов энкаведешников продавленный диван. Прикинулся сиротой хитрожопый Суй, хромал и скулел, пока старший наряда, деловито выбрасывавший грязных детей на талый снег, не приказал солдатам, и те, весело матерясь и заплевывая черные головы предателей, скинули меблировку с пыхающего соляркой " Студебеккера ", умельцами с ГПТШО переделанного под дизель. Суй чуть не обосрался, пока пер на горбу диван, но зато, опробовав его задами, бригада чуть не выбрала ловкача в атаманы, наскоро проголосовав по понятиям и уму. Быть бы Сую ватажком, если б не срезался он на простейшем вопросе, как бы нехотя подкинутом Якутом сквозь сизый дым решительно зажатой в искривленном рту папиросы.
- Х...й с горы, какая скорость ? - процедил Якут, демонстрируя наколку на пальцах, четыре буквы, всего четыре, но говорящие столь много, что поселковые сторонились прикатившего с мамкой в эвакуацию пацана, раскосыми глазами и заслужившего погоняло от самого Ефрема. Ефрем время от времени появлялся в поселке, где до сих пор жила на отшибе его ветхая мать, державшая еще до революции шинок по тракту, до сих пор развилку к Кутуньке от Залесска так и звали, Шишковой падью, так как фамилия Ефрема и была Шишковец, вот по матери и прославилась часть дороги, нещадно расшибленной могучими колесами спешащих в центр грузовиков. Ефрем, откинувшись после очередной отсидки в лагерях, буянил немного, а затем исчезал, чтобы снова сесть и появиться, козыряя фиксой и подвернутыми голенищами валенок. Оловянный крест, красующийся всем назло, бесящий мусоров и политиков - фашистов, был тонко прорезан иглой, на лицевой стороне имея скорбного Христа, а сзаду ... Сплошь непотребство. Финарь, колода карт и пузырь водяры с трогательной надписью " Вот то, что губит вора ". Увидев СЛОН на пальцах пацана, Ефрем подозвал его щелчком прокуренных пальцев и поинтересовался как у понимающего и придерживающегося смыслом партака, нерастерявшийся малец ответил и за смерть легавым, и за несчастья с малолетства, и даже к месту пошутил, упомянув Брэма. Ефрем, восхитившись, угостил мелкого папиросой и плеснул чуток водки, а уж после торжественно окрестил, назвав Якутом. Между прочим, Якут так и погибнет Якутом, через сорок лет став вором, изойдет почечным кровотечением, не сломавшись под сапогами охраны " Белого лебедя ". Но это будет много позже, в совсем другой стране, так как Россия имеет странное обыкновение меняться с каждым новым правителем не то, чтобы до неузнаваемости, нет, узнать вечное скотство и одурь можно всегда, но кардинально и неповторимо.
- Любая, - рубанул Суй, тут же выловив смачный пендаль по сраке. Стоявший сзади него Федот С Конца от души вдарил кирзачом, метя в поясницу.
- Сам себя опустил, - заметил Крин, разводя костерок малый в чугунном чане неизвестного пользования. Девки - дуры, как - то забредя после танцев на баки, решили, что в этом чане красноармейцы кипятили исподнее, старухи в слободке шептались, что варили в чане невинных младенцев жиды - политруки, а пацанам было насрать, кто и как его пользовал до них. Костерок, живущий в чане, мало бликовал, не привлекая внимания, хотя и привлечь - то было некого : энкаведешники забили болт на армейское имущество, а проносящиеся иногда мимо поселка воинские эшелоны хрен бы когда тормознули, имея приказ и четкий распорядок. Но пацаны все равно таились, по привычке. Сумев выжить в такой стране, любой и каждый впитывал с молоком матери звериную чуткость и злобное недоверие к любому поганцу, что служил проклятой власти или просто терся рядом, заработав презрительную собачью кличку сук.
- Ну, - крикнул Якут, сплюнув, - кто смотреть - то будет ?
Мальцы переглянулись и выбрали смотрящим Якута. Это была его первая ступенька, в конце концов приведшая выросшего мальчишку в ледяной карцер полосатого лагеря, где он и кончился в самом начале девяностых.