На вступительном экзамене по русскому языку на физфак МГУ моя Соня выбрала вольную тему и написала сочинение про “Алые Паруса” Александра Грина. Через несколько дней она получила тревожный вызов в Приёмную комиссию, а когда приехала в университет, ты выяснилось, что её вызвала экзаменаторша, очарованная её сочинением, и стала уговаривать её бросить физфак и перевестись на филологический без всяких прочих экзаменов (!). На что Соня ответила, что она поступает на физфак, чтобы ВСЕГДА быть вместе с любимым… (Кстати, уже в эмиграции Соня победила в конкурсе чтецов для русского канала Французского радио, но, к сожалению, по блату взяли другого человека. А взяли бы её, то история России в последующие десятилетия могла бы пойти по совсем иному пути…)
В “Алых Парусах” меня более всего захватывают три момента: святая пятилетняя девочка с открытой душой ромашки, безмятежно спящая на лугу девушка и замученная насмешками Ассоль, трепетно всматривающаяся вдаль в ожидании своего Счастья…
Вообще-то, для моего минимального любовного счастья мне достаточно, чтобы моя женщина была не противной, миролюбивой (никаких ссор!), не хищной экономически, терпимой к иным мнениям и хотя бы два часа в сутки была в компании (в одном помещении) со мной, чтобы я мог наслаждаться созерцанием её натуры и дышать её запахом. И вот ради этого я готов ублажать все посильные для моего бюджета её прихоти, в том числе без ограничения (и без принуждения) любые интимные. Ну а предел моих желаний ограничен лишь неразлучностью в 24 часа в сутки. И я не вижу ни одной причины, что не пребывать в вечной радости в своём мире.
Казалось бы, с кончиной Сони моя любовь к ней тоже умерла. Но ничего подобного, ибо она еще НЕ завершилась. Начав жить в беспросветной нищете, без жилья и гроша в кармане, я поклялся нашей настоящей свадьбой считать день, когда внесу её на руках на корабль с Алыми Парусами. К великому своему огорчению, в суматохе счастливейшей жизни почти “На краю света” (так называется мой рассказ, посвящённый Соне) - в полной изоляции от всего мира, но в двухстах метрах от всех удобств цивилизации, почти на берегу Бискайского залива я о главной свадьбе… забыл! И ведь достаточные деньги для этой свадьбы были! И корабль с Алыми Парусами фактически стоял на причале в 80 км от дома! Но… абсолютное счастье напрочь отбило мозги!
Правда, одно утешение всё же есть - мы с Соней побывали в том месте, куда хотели приплыть на корабле, - на мысе Ферре, западном окаймлении бассейна Аркашон к югу от Бордо. Не знаю почему, но добравшись туда, сердце ёкнуло: я почувствовал, что мы оказались в Зурбагане! Когда мы перебрались на западный склон хребта косы, то оказались лицом к лицу с абсолютной морской пустотой, НАШЕЙ пустотой - до горизонта не было ни человека, ни судна. И ЭТО мы с Соней прочувствовали в полном резонансе…
Но было бы нечестно не упомянуть еще об одной женщине, на тридцать месяцев и три дня продлившей моё и наше с Соней счастье, уже после того, как Соню забрал Альцгеймер. История не менее фантастическая, но закончившаяся “Дорогой в никуда” - безнадёжным непониманием. Перед уходом ТУДА Соня благословила меня с нею на счастливое будущее. А перед уходом от меня с Соней попрощалась уже она. Поскольку она категорически против предания гласности любых моментов наших отношений, то эту очаровательную, но с печальным концом историю я кладу в архив своей памяти.
Ну а я, воздав почести двум замечательным женщинам, возвращаюсь в свои тринадцать лет и начинаю новую жизнь и поиск нового счастья…