Я хоть и жалкое, но всё же подобие Маугли - явления, суть которого почти неизвестна общественным людям. В его основе лежат два обстоятельства. Первое - это почти бесконечное разнообразие конкретных вещей хоть и без названия, но зафиксированных в памяти. Даже в моём подсознании их уже многие сотни. А в подсознании моего двойника, Ланы, их счёт идёт на тысячи. Такое накопление информации возможно лишь в раннем детском возрасте - от двух до пяти, когда память близка к абсолюту. Ну и, понятно, когда подсознание погружено в это бесконечное разнообразие. Моё разнообразие определялось лесостепной природой Средне-русской возвышенности, у Ланы - горной дальневосточной тайгой. Я гулял на природе в одиночестве с утра до вечера, а Лана даже сблизилась с дикими животными…
Волшебной основой для бесконечного разнообразия вещей является обоняние, которое в обществе встречается лишь у дам, имеющих неограниченную возможность развлекаться духами. Но это разнообразие однотипно. Совсем иного уровня разнообразие в природе. Мне повезло с памятью на запахи (что у Маугли закономерно). Поэтому я даже, например, помню множество запахов приближающейся весны, только самого весеннего воздуха! А про Лану и говорить нечего! Когда в три года все люди переходят от идентификации вещей запахами к идентификации вербальными характеристиками, они забывают язык запахов, язык природы и оставляют в памяти лишь какие-то базовые запахи. (Например, мы с Ланой помним запахи всех металлов. Впрочем, ей помнить не требуется - своё животное обоняние она сохранила на всю жизнь…)
Ну а второй причиной огромной памяти на вещи является запоздалое освоение вербального языка. Лана открыла рот лишь лет в пять (хотя, естественно, слова в памяти отложились давным давно). Меня же жизнь заставила заговорить в четыре года с переездом из деревни в московский детсад. (Правда, через два года я опять “слинял” в деревенские прерии…)
Думаю, что образное мышление является важнейшим подспорьем в изобретательстве. Действительно, заменяя вещь в себе словом, мы из тысячи разных свойств оставляем лишь два-три (те, которые входят в определение слова и вещи)! А Маугли воспринимает всю Вселенную целиком, нерасчленимо. Лана так и не привыкла к моему расчленению любви (к человеку) на отдельные составляющие. Она человека либо любит, либо нет. А у меня, неполноценного Маугли, любовь является обобщением отношений к разным характеристикам.
Сознательное развитие этой мысли привело меня к тому, что я скрестил ужа и ежа - вербальное и образное мышления, благодаря чему, получил существенное преимущество как перед всеми Маугли, так и “вербальщиками”. Например, любого человека я рассматриваю (уже автоматически) как систему разных (до 12) Я, развивающихся в разных субстанциях. Так, в женщине, читающей лекцию по математике, я вижу сразу ВСЁ: и жену, и любовницу, и экономического компаньона, и общественного деятеля, и… Короче говоря - всю Вселенную сразу (причём и целиком, и по элементам!).Такое мышление я называю полносистемным. А началось это у меня с третьего класса: “В человеке должно быть прекрасно ВСЁ!...”
Вот куда меня завело сверхобоняние и беспризорное детство…