Спецоперация в женский день

               

   Геннадий Кириллович Быдлов, которого все звали запросто Кирилычем, сидел в своём кабинете в двухэтажном здании администрации, посёлка городского типа, под названием Красная Яма. Занимал Кирилыч эту должность давно.  Наверное, даже и сам не помнил с какого года, ещё с тех пор, когда администрация называлась сельсоветом. Здоровье, слава богу, позволяло.

Близилось восьмое марта. В этом году оно удачно приходилось на первый вторник, после масленицы, всего лишь второй день великого поста и поэтому празднование его не будет грехом. По этому поводу Кирилыч специально позвонил в церковь и посоветовался с отцом Иваном. Тот празднование одобрил.
«Праздник, нашим женщинам, однозначно нужен», -думал Кирилыч, -«Тем более такой хороший, светлый, святой, можно сказать, день.  Обстановка-то вон какая международная. Империалисты, снова лезут на нас. Нацисты всякие.  Ну просто гады, какие-то. Забыли. Ну что ж, можем повторить, можем повторить».

-Повторить. Позвоним-ка в магазин.  – произнес он вслух и потянулся к телефону.
-Алё, Мадуров, привет. Слушай, такое дело, праздник ведь на носу. Как какой, восьмое марта. Ты будешь генеральным спонсором спецоперации "Женский день." Ну как обычно, в дом культуры, восьмого с утра. Не надо седьмого с вечера. Растащат ещё. Ну конфеток там, зашли, колбаски. Колбаску пусть твои порежут, хлебушка не забудь. Ну водочки, нормальной только. Хорошо, пусть средней, но не эту твою, фирменную. Женщины ведь. Из района может кто приедет. Нет красного не надо, переблюются ещё. И вот ещё что, на этикетках, фломастером надо букву зэт нарисовать. Ну как зорро. Помнишь кино такое? Ну всё пока, если что, обращайся.

 Кирилыч крутанулся во вращающемся кресле, встал, подошел к портрету президента. Увидев небольшое пятнышко, суетливо стёр рукавом пиджака и поправил портрет.
«Праздник, праздник. Праздник-то, это конечно хорошо, только вот мало этого. Такая ведь сейчас обстановка политическая, такая обстановка. Надо что-то культурно-идеологические добавить»

Кирилыч даже не заметил, как от мыслей перешел к словам и начал говорить сам с собой.
-Такая обстановка. Надо хоть какую-то официальную часть. Надо политинформацию провести. Про войну рассказать. Тьфу ты, блин, - Кирилыч быстро воровато оглянулся на портрет президента на стене, - про спецоперацию.  Точно, точно вот раньше помню, было такое Общество «Знание», позвонишь и лектора пришлют. А сейчас может это общество восстановили? Вообще, есть сейчас лекторы?
Кирилыч вернулся за стол пробежался пальцами по клавиатуре, набрал «Общество Знание», и уставился в монитор.
 
  Восьмого марта с одиннадцати утра Кирилыч стоял на ступеньках здания дома культуры, покуривал и с улыбкой встречал веселых и нарядных жительниц Красной Ямы, шедших на лекцию и фуршет, посвящённые международному женскому дню.
Лектор приехал на скромном «Хёндае». Вышел из машины и безошибочно определив, кто тут главный, направился к Кирилычу.
Лектору, на вид было около шестидесяти. Серое пальто, под ним костюм, галстук. Очки с толстой оправой.
-А где же портфель, товарищ лектор? – весело спросил Кирилыч.
-Мне не нужен, - улыбнулся в ответ лектор, погладив седые волосы, - Я всё помню, что хочу сказать.
-Отлично, ну там о международном положении, о вой… тьфу ты, блин, о спецоперации, о роли женщин в борьбе с международной бандеровщиной. Ну не мне вас учить.
Лектор кивнул головой
-Мишка! – крикнул Кирилыч внука, крепкого спортивного парня, работавшего в его администрации, а сегодня носившего продукты из машины предпринимателя Мадурова в фойе, где второй внук Колька накрывал столы, выкладывая бутерброды в форме буквы Z.
 - Проводи лектора в актовый зал. Покажи всё. Микрофон подключи. Да ты, болван, букву зет в другую сторону развернул. Что ты за неграмотный…

Зал заполнялся жительницами Красной Ямы, разных возрастов.  Лектор скинул на стул пальто и расположился на трибуне, рядом со столом президиума, установленной на сцене. За длинным столом президиума сидел один Кирилыч. Позади него висело огромное полотнище триколора с надписью «Россия».

 -Здравствуйте, - обратился к собравшимся женщинам, лектор, и улыбнулся. Он читал без бумажки, глядя поочередно на своих слушательниц, словно обращаясь к каждой из них.
 -Я вот заметил такую вещь, что в характере многих женщин присутствует этакое, на первый взгляд, странное свойство. Бывает ведешь себя с дамой уважительно, не нагло, принимаешь во внимание её интересы, но отношений не получается, она вдруг возьмет и скажет: «Ты прекрасный добрый человек, но у меня нет к тебе чувств, нет там какой-то особой химии.»
В зале переглянулись, пробежал шепоток и смех.

Лектор перестал улыбаться и повысил голос.

-И наоборот, если ведешь себя как диктатор, инициативный, решительный, ставишь свои интересы на первое место и заставляешь её делать так, чтобы она под тебя подстраивалась, она скажет, что всегда мечтала именно о таком брутальном человеке, который будет принимать решения за неё. В итоге выходит, что, чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей.  Сказано давно, и как говориться, с классиком не поспоришь.

Лектор сделал паузу и снова оглядел зал. Удовлетворённый, тем, что завладел аудиторией, он продолжил:

-Если попытаться определить, кто же сейчас больше всех выступает за спецоперацию по захвату Украины, то большинство этих людей составят русские женщины.
 Безусловно, не все русские женщины, я далек от желания оскорбить всех подряд, причислив к категории оболваненных пропагандой и пропитанных цинизмом.   Есть очень много умных, самостоятельно мыслящих, доброжелательных женщин, которых я очень уважаю. Которые всей душой не приемлют бессмысленного вторжения в чужую страну, гибели людей, бессмысленного разрушения городов и поселков, нарушение принципов гуманизма. Женщины, которым больно от того, что твориться вокруг, и которые не испытывают эйфории от вида крови и разрушений. Есть много настоящих женщин, и своё предназначение, нести добро и свет в этот мир, они выполняют. Надеюсь, что они есть в этом зале.
Хотя, нынешняя ситуация показала, что в России они в заметном меньшинстве.
   Большинство россиянок - это другие женщины. Женщины, которые утратили способность к конструктивному мышлению, анализу ситуации, осознанию неисчислимых бед, которые могут прийти в их собственный дом.  Их риторика такова, будто от них исходят не слова, а удары кожаной плёткой которой они, в приступе внезапно появившегося у них, этакого мазохизма-патриотизма, хлещут и себя, и всех, кто оказался поблизости и орут: «Вы молчали восемь лет? Так вот вам бомба в Харьков! Вот вам Мариуполь! Вот вам ракета в Киев!»
  Большинство россиянок - это женщины, неожиданно, для неподготовленного и ничего не подозревавшего обывателя, живущего с ними по соседству, внезапно превратились в злобных фурий. Мне кажется, что если их поманить на службу в армию, они камня на камня не оставят от Украины.

 По залу снова пробежал громкий шепот и смешки.

 -Только, внезапно ли это? -продолжил лектор, -Нет не внезапно, потому что они давно были готовы к пропагандисткой зомбификации, легко впитывают её,  из-за того, что на подсознательном уровне, уже более 20 лет влюблены в главного мужчину своей жизни, и заранее готовы к восприятию любой информации идущей от него и его приближённых, которым, тоже досталась капелька их любви.
 Любовь немок к Гитлеру, визжавших в экстазе на демонстрациях, итальянок к Муссолини, любовь наших бабушек и прабабушек, плакавших на похоронах Сталина, имеет те же корни.
Подобные чувства вызывал когда-то у женщин Европы и Наполеон, чем настолько разгневал царя Александра, не пользовавшегося такой же популярностью у дам, что тот даже пошел на Наполеона войной. Исторических примеров масса.

 Кирилыч, поначалу не обращавший внимания, на то, что говорил лектор, отложил свой новенький, подаренный ему на двадцать третье февраля, айфон, который до этого рассматривал, и внимательно стал прислушиваться.
«Вот загнул, Наполеона даже приплёл»,- подумал он, - «При чем тут Наполеон и восьмое марта?»

-Не надо быть Фрейдом,-продолжал лектор,- чтобы понять, как истоки этой любви идут из первобытной природы женщины, когда ей, чтобы быть защищённой, надо было принадлежать сильному мужчине, вождю, поэтому и сейчас, спустя века, на подсознательном уровне они тянутся к такому лидеру. В зависимости от возраста, одним он представляется мужем или любовником, другим заботливым сыном, третьим добрым папой.
 Они верят, что он думает о каждой из них и они не допускают мысли, что этот добрый муж, сын или папа, может оказаться мерзавцем и запросто предать их, ради каких -то своих целей.  Но даже если сомнения и закрадываются, они легко прогоняют их прочь.
 Это не предательство, убеждают они сами себя, это вынужденная мера, ради великих целей, недоступных их пониманию.
Подсознательное влечение к альфа-самцу, затуманивает сознание и отгоняет желание остановится, проанализировать и подумать.  Сила любого диктатора в том, что за подсознательной половой тягой, к нему, женщины не в состоянии увидеть потенциал его разрушительности, и невольно становятся катализатором распространения программирования всего народа.
В сегодняшней истории это проявилось особенно ярко.

Для меня раньше было вопросом, для чего женщинам отправлять на мировые бойни своих мужей и сыновей. Почему они верили мерзавцам диктаторам, разрушившим их привычный мир?
И напрашивался ответ: ведь раньше не было интернета, и из динамиков лилась лишь информация исходящая из рейх министерств или политбюро. В газетах была только нужная властям информация и откровенное враньё. В этих условиях, среднестатистический человек, превращается в полу животное за 72 часа. Но сейчас во времена информационных свобод, когда можно услышать любое мнение, узнать о любом событии из разных источников и на основании этого определить своё отношение к происходящему, такое оболванивание, вроде бы, кажется невозможным
Но оказалось, что нет. Первобытное женское либидо, даже в просвещённый век, взяло своё. Мужчина правит миром, а женщина, как известно, правит мужчиной, и поэтому в семьях, где есть, охваченные тягой к вождю женщины, мужчины тоже становятся ярыми его приверженцами.  Подсознательно, им хочется хоть капельку соответствовать светлому облику - предмету обожания своих жён. И поэтому, повторяя слова президента и его пропагандисткой машины, подчас, невольно копируя его жесты, смеясь его пошловатым шуткам, этот мужчина стремится возвысится в глазах жены и одновременно возвышается в собственных глазах.

Против этой «психопатической пандемии», к сожалению, нет вакцин, кроме попыток развития собственного разума, стремления самой разобраться в политических и социальных процессах, стремления понять лживость властных структур, которым надо лишь одно, возможность наживаться на всём, в том числе и на войне. Задать самой себе, хотя бы такой, самый простой вопрос: неужели наш президент настолько тупой, чтобы не найти другого решения проблемы, кроме как убийство и своих и чужих людей? Если проблема вообще была. А если и была, не он ли её создал?
Но желание саморазвития и способность к переосмыслению вбитых в голову понятий, к сожалению, есть далеко не у всех. А у, так называемого, глубинного народа, это и вовсе сведено к нулю.
Остается надеется, что рано или поздно, прозрение безусловно придёт, только какой ценой? Если не считать ценой жизни жителей соседней страны, которые, на удивление поголовно, стали бандеровцами и поэтому негоже их жалеть, сколько российских мужей и сыновей должно погибнуть? И ещё совсем маленький вопрос, ради чего?

    Лектор на несколько секунд замолчал, и продолжил:

 -Но я верю, что когда ни будь у этих женщин, вместо животного вожделения, к вождю, проявится другие, не менее свойственные женщинам чувства. Те чувства, которые всегда делали их, нравственно, выше мужчин. Чувство сострадания, материнства, душевной доброты. Чувство справедливости и гуманизма.
С восьмым марта вас, дорогие женщины!

Аплодисментов не было.  В зале продолжала стоять тишина.
-А наливать то будут сегодня? - вдруг послышался чей-то робкий голос.
-Тебе лишь бы выпить поскорее, - зашикали на неё.
-Так, лектор такого наплел, без стакана не разберешься.

Один за другим начали раздаваться возгласы:
-Так ты бандеровец, что ли?
-Или за Америку?
-Бабы, он гей!
-А это надо проверить!

В зале почти все вскочили с мест. Началось движение. Женщины из первых рядов вспрыгнули на сцену.
Лектор, поначалу опешил и чуть отшатнулся от трибуны, но потом вернулся к микрофону и с улыбкой произнес.
-Дорогие дамы, возможно, вы не так поняли мою речь, Я хотел сказать…

Микрофон замолчал, видимо, кто-то выдернул из усилителя шнур.
Раздались крики:
-Что ты про женщин несёшь!
-Гей проклятый!
-Откуда только его притащили?
-В женский день такую дичь порешь!
-Оскорбляешь женщин?

Женщин на сцене становилось все больше.
Лектор, ища глазами Кирилыча, оглянулся на стол президиума. Но стол президиума оказался пуст.
-Дамы! Дамы! – вскричал лектор, подняв руки, но его слова затихли в шуме оскорблений и криков.
-Гей!
-Бандеровец!
-Пидор, пидор!
-Интеллигентишка вшивый!
-Национал-предатель!
-Фашист!
-Американский прихвостень!
Внезапно кто-то ударил лектора кулаком по голове. Затем на какое-то время его оглушил звук пощёчины, попавшей по уху.
В голове зазвенело. Из носа что-то потекло.
Хоть, и не осознавая полноты опасности, он почувствовал страстное желание убежать с этой сцены, из этого дома культуры и немедленно умчаться из этой Красной Ямы. Он обернулся, попытался сделать шаг в сторону, но увидел, что со всех сторон окружен серьёзными лицами женщин, разных возрастов. Все они выражали гнев и выкрикивали каждый что-то своё. Всё тонуло в шуме. У лектора внезапно кольнуло сердце.
Шум перекрыл громкий низкий женский голос.
-Бабы! Вы, что, сразу не просекли! Он против НЕГО!
-Против НЕГО!? –охнул зал.
-Всё что он говорил, это всё против НЕГО!
Женщины, словно встрепенулись в едином порыве.
Раздался раздирающий уши визг. Послышались звуки града ударов, напоминавшие, будто перед праздником на кухне отбивали хороший кусок говядины.  Трещал разорванный пиджак. Каждая пыталась дотянуться до лектора, чтобы ударить или хотя бы оторвать от него кусок одежды.
Лектор сначала упал на колени, прикрывая руками голову, потом, под ударами без сил рухнул на пол.
Начали бить ногами.
-На!
-На! – раздавалось на весь дом культуры.
-Получи тварь!
-В висок! В висок давай!
Вместе с ударами слышался хруст.
Прошло минут пять, из задних рядов лезли, те кому не удавалось дотянуться до лектора.
Первые стали их отталкивать.
-Куда лезешь, сука!
-Пусти, каждому хочется!
-Хочется, сейчас сама получишь!
Завязалась потасовка.
Две женщины схватили друг друга за волосы.
-Хорош бабы! – скомандовал кто-то, - кажись, готов. Не дергается.
-Тьфу, фашист проклятый!
-Мразь!
Из фойе в партер заглянул улыбающийся Кирилыч.
-Женщины, женщины, пора отметить восьмое марта. Водочка греется!
Все обернулись, потасовка затихла.
-А! Кирилыч! Что за пидора ты нам привел?
-Праздник захотел нам испортить?
Кирилыч замахал руками и заулыбался:
-Да что вы, что вы! Откуда ж я знал. Его из общества «Знание» прислали.  Вот теперь сами наглядно видите, как американские фашисты засылают к нам своих провокаторов. Но вы молодцы, молодцы, не дали себя одурачить, проявили бдительность.
 
Женщины гурьбой повалили в фойе, где внуки Кирилыча, взявшие на себя роль официантов уже разливали по пластиковым стаканчикам водку и раздавали хлеб с копченой колбасой.
Кирилыч, встал на табуретку, поднял стаканчик с водкой.
-С праздником, дорогие дамы! За вас! За нас! За президента! За нашу победу, любой ценой! Мы обязательно победим!
-Ура! – раздались выкрики.
-Наливай ещё!
-За победу!
-Ура!

В актовом зале было пусто. Обезображенное тело лектора лежало в луже крови. Неестественно согнутые, переломанные руки и ноги, кровавое месиво из лица, уткнувшегося в пол, разорванная одежда. Кровь пропитывала доски сцены, заполняла выбоины, медленно текла в щели между досок.


Кто-то бесшумно вошел в зал и выключил свет. Скрипнули, закрывшись двери. Надпись "Россия" на фоне триколора и лежащее под ней тело погрузились во тьму.