Пролог. Свет неведения http://proza.ru/2022/03/21/1689
Просторное помещение… Просторное и мрачное. Нет и намека на яркие, сочные краски. Куда не бросишь взгляд, всюду темные, блеклые тона. Коричневые портьеры. Большие люстры из темно-зеленого металла. Пол выложен темно-фиолетовой плиткой. Но больше всего вокруг серого: серые каменные стены, высокий серый потолок, который подпирают мощные серые колонны. У дальней западной стены располагается жертвенник, сложенный из черных необтесанных камней, а за ним высится изваяние, изображающее многорукую богиню. Лицо этой богини (молодое, с правильными чертами) выражает холодную надменность. У нее алые губы, длинные темные волосы и желтые жестокие глаза. В толстых каменных стенах устроены ниши. В каждой из них на высоком пьедестале установлены статуи других богинь, и все они, как на подбор имеют надменные, суровые лица. Откуда-то сверху, с галереи доносится тихая, но достаточно энергичная музыка.
Из всего вышесказанного можно заключить, что действие происходит в храме во время богослужения. Так оно и есть. В нефах, между возносящимися вверх колоннами, теснятся люди, или, если говорить точнее, - женщины. Они стоят плотными рядами, и взоры всех присутствующих обращены к многорукому божеству. Кулаки у женщин крепко сжаты. Лица выражают твердую непреклонность. Кажется, что маска богини растиражирована между сотнями лиц ее последовательниц. Есть и другое сходство между ними - изваяние практически полностью обнажено, на богине нет ничего, кроме узкой набедренной повязки. Соски грудей, а также ногти на ногах и многочисленных руках раскрашены в алый цвет и ясно выделяются в темноте. О женщинах следует сказать то же самое. Их набедренный повязки едва прикрывают ягодицы. У всех ярко выкрашены ногти и соски, у всех на перекинутых через плечо цепочках висят кинжалы в разноцветных ножнах.
Сверху раздается удар гонга. Голоса мгновенно стихают, головы всех участниц церемоний поворачиваются в сторону алтаря, вблизи которого уже появилась статная женщина в черном хитоне. Это главная жрица. Приветствуемая сестрами она подходит к алтарю, опускается на колени и, глядя в глаза Великой Матери, начинает молитву. В это время открывается дверь в стене, из нее выходит процессия. Десять девушек несут на руках клетку с железными прутьями. В ней заключен перепутанный веревками пленник. Высокий и крепкий мужчина лежит на полу, прижав связанные руки к груди. Под покрытой татуировкой кожей буграми вздулись мышцы.
Девушки ставят клетку рядом с алтарем и опускаются на колени. В зале стоит тишина. Слышны только слова молитвы, которые отчетливо выговаривает главная жрица. Наконец она закончена. Жрица поднимается с колен и подает стражницам знак. Те немедленно приступают к делу. С двух сторон они отпирают дверцы в клетке и одновременно справа и слева набрасываются на пленника. Очевидно, что тот необычайно силен. Будь у него свободными руки и ноги, нападавшие ни за что не смогли бы с ним сладить. Но сейчас мужчина беспомощен. Единственное что он может, это быстро подтянуть связанные ноги к животу, а потом распрямиться подобно катапульте. От страшного удара одна из нападающих словно подкошенная валится на пол и остается лежать на нем без движения. Кажется, у нее сломан позвоночник. Однако остальные стражницы действую быстро и ловко. У каждой в руке острый нож. Самая первая и самая отважная быстро наклоняется над несчастным и вонзает свое оружие ему в грудь. Другие следуют ее примеру… На несколько долгих секунд в клетке воцаряется невообразимая кутерьма. Ножи легко входят в податливую плоть, протыкая и разрывая ее. Кровь хлещет из многих ран, заливая дощатый настил. На каждый удар мужчина отвечает яростным рычанием. Он извивается, стараясь достать нападающих. Но все тщетно. Силы слишком неравные. Его крики переходят в страдальческие стоны, а потом в предсмертный хрип. Все кончено. Большое окровавленное тело перестает двигаться. Женщины поднимают труп и выносят его из клетки. По храму проносится дружный вздох. Разумеется, его прихожанки привыкли к жестоким, кровавым зрелищам, но эта привычка не сделала их бесчувственными. Между тем манипуляции с телом продолжаются. Девушки быстро и сноровисто работают своими ножами – режут веревки, вспарывают ткань и отдирают окровавленные лоскуты от кожи. Проходит немного времени, и на полу рядом с кучей окровавленного тряпья лежит распростертый обнаженный труп.
Его подхватывают и с печальным пением несут в наполненную водой ванну. Теперь вместо ножей в руках у девушек куски губки. Они тщательно отмывают грудь, живот, чресла от следов грязи и крови. Пока одни трудятся над телом, другие оттирают пальцы, третьи –занимаются головой и бородой. Сливают первую воду (мутную от крови и грязи) и наполняют ванну вновь. Когда тело отмыто, его обтирают полотенцами, умащают ароматным маслом, волосы на голове и бороду причесывают. Может показаться странным, но ни одна рана уже не кровоточит. Все затянулись и кажутся простыми порезами.
Тело поднимают и укладывают на ложе, установленное на жертвеннике. В камень жертвенника вмуровано железное кольцо, на нем висит цепь. Одна из жриц тут же приковывает лодыжку мертвеца к жертвеннику.
Проделав все необходимые манипуляции, девушки склоняются перед главной жрицей и затем бесшумно ускользают – растворяются в темноте, словно призраки. Теперь взоры всех собравшихся в храме женщин устремлены на убитого. И каждая может видеть, насколько прекрасно его тело. Это был крепкий и высокий мужчина. Теперь его глаза закрыты, губы крепко сжаты, руки уложены на груди. Мужское достоинство, хотя и не распаленное желанием, вызывает удивление своими размерами.
Женщина в черном хитоне восходит по ступеням к изваянию богини и протягивает к ней руки. Все голоса стихают, в храме слышится лишь ее резкий голос.
- О, Глайэлос, - восклицает главная жрица, - к брачному ритуалу приготовь меня, о всемогущая. Силу тройного заклятия сними с меня, безмерная! Сладость зачатья Черной Вдовы дай мне, всепроникающая и ужасная! Да будет лоно мое плодоносным, словно морская пучина.
Слова молитвы, усиленные резонатором, улетают вверх, в пространство над головой богини. Рядом со жрицей в большой черной чаше вспыхивает яркое пламя. Жаркие языки взметаются верх и жадно лижут камень. Но вот жрица проносит над огнем руку, и пламя из желтого становится ярко-голубым. Жрица извлекает из корзины у ее ног пучки сухих трав и бросает их в чашу. Огонь стремительно пожирает жертву. К потолку поднимаются клубы густого удушливого дыма.
- О Млайэр, повелитель демонов, - вновь восклицает главная жрица. – Страстный, ненасытный, вечно жаждущий соития, мое лоно готово! Да будут в вечном борении двух начал зачаты лучшие из лучших, сильнейшие из сильных. Услышь мой голос, сойди ко мне, узнай силу моих объятий, страсть моих лобзаний, жаркий зов моей плоти! Сойди ко мне! Сойди ко мне! Сойди ко мне! Да будет плод нашей страсти в усладу нам обоим. Да послужит он могуществу и процветанию Ордена Черных Вдов…
Словно в ответ на этот вопль-мольбу весь огромный храм озаряется вдруг яркой вспышкой, а вся его каменная громада явственно содрогается, как живая. И в эту минуту действительно происходит чудо. Труп, к которому прикованы взгляды всех присутствующих, неожиданно преображается. Кажется, что сильнейшая судорога пронзает все его члены. Лицо умершего на мгновение искажается гримасой боли, но потом вновь становится спокойным и даже обретает величие. Да, мертвая плоть одухотворяется дыханием жизни! Над сотнями голов проносится сдавленный крик. Пусть присутствующие не в первый раз становятся свидетелями этого поразительного зрелища, оно все равно изумляет и поражает их.
Теперь уже нет никакого сомнения – мертвец возвращается к жизни. Пустая оболочка вновь соединилась с духовной субстанцией. Видно, как при каждом вздохе вздымается его грудь, как розовеют щеки – знак того, что вновь заработавшее сердце мерно разгоняет кровь по всем членам. Мужчина приподнимается и медленно садится. Глаза его закрыты, он в состоянии сомнамбулы, и тем не менее, нет сомнения, что он полон желания и жизни. Его мужское естество свидетельствует об этом весьма красноречиво.
Мужчина поворачивает лицо в сторону главной жрицы и смотрит на нее своими закрытыми глазами. Из груди его вырывается призывный крик. Голос у него чуть хрипловатый, но необычайно сильный и густой. Когда он говорит, вся каменная масса храма начинает тихо вибрировать.
- Дийона! – взывает оживший мертвец. – Я пришел, Дийона! И я жду тебя. Приди ко мне! Приди ко мне! Приди ко мне!
Он опрокидывается на ложе, сверху слышится торжественная музыка. И все присутствующие в зале затягивают благодарственный гимн в честь всемогущей Глайэлос. Главная жрица обращается к жертвеннику. На ее красивом, но холодном лице появляется надменная улыбка.
- Млайэр, демон демонов, - говорит она, - ты окликнул меня, и я отозвалась. Ты позвал меня, и я иду!
Она спускаться по каменным ступеням. Развязывает свой пояс и бросает его под ноги. Ее короткий хитон распахивается с правой стороны, обнажая изящное смуглое бедро. Жрица идет дальше. С ее лица не исчезает улыбка, но теперь она кажется хищной, даже плотоядной. Красивые алые губы приоткрываются, обнажая маленькие острые зубки. Уверенным движением она извлекает заколку, скрепляющую концы ткани над левым плечом. Потом точно также вынимает другую – над правым. Хитон соскальзывает с нее и остается позади на серых плитах храма. Теперь все могут видеть обнаженное, идеальное в своей красоте тело. Она идет к алтарю плавной и уверенной походкой. Ее аккуратные груди мерно покачиваются в такт шагам. Золотые браслеты, охватывающие тонкие высокие щиколотки мерно позвякивают. Мужчина не сводит с нее своих закрытых глаз. Его тело сотрясается от дрожи. Это дрожь страсти!
- Дийона! – вновь восклицает он.
- Я здесь, Млайэр, - произносит она, не повышая голоса и не ускоряя своих шагов. – Я уже здесь. Мое лоно готов принять тебя!
Она поднимается на жертвенник, останавливается над лежащим и смотрит несколько мгновений на его огромный и мощный лингам, напоминающий крепкую и тяжелую дубину. Твердый, набухший, он вздымается над могучими бедрами мужчины и словно бросает ей грозный вызов. Но этот вызов ее не пугает.
- Я пришла, Млайэр! – извещает она громко, так что голос ее отдается в самых дальних уголках храма. – Встречай меня!
Ее слова служат прелюдией к любовному соединению, но в них по-прежнему нет тепла и страсти – одно лишь холодное торжество. Широко раздвинув ноги, жрица медленно опускается сверху на мужчину, ее лоно от
крывается навстречу лингаму и принимает его в себя…
И вновь каждая из присутствующих женщин испускает тихий вздох. Трудно понять, что он выражает – зависть или ужас. Но поднявшийся гул тонет в звуках музыки, которая льется с хоров храма. Руки великой жрицы соединяются с протянутыми вверх руками ее партнера. Ее колени крепко обхватывают его бедра, длинные распущенные волосы струятся по плечам. Бедра приподнимаются и опускаются, спина изгибается, а груди мерно покачиваются в такт каждому движению…
Глаза мужчины по-прежнему закрыты, но лицо уже ничем не напоминает сомнамбулу. Оно отражает охватившее его воодушевление и исступление.
- О, Дийона! - восклицает он, и звук его голоса напоминает рык голодного зверя.
- Я здесь, Млайэр, я с тобой, - отзывается она, - мы вместе! Мы одно!
И правда, можно подумать, что сейчас они составляют неразделимое целое. Их плавные движения согласованы и дополняют друг друга – она приподнимается, а он вжимает ягодицы в поверхность ложа, она опускается – он устремляется ей навстречу, она начинает – он заканчивает…
Лингам, скрытый в сокровенной глубине, почти не виден, но обаяние его мощи и силы невозможно скрыть. Пусть лицо жрицы по-прежнему бесстрастно, но из приоткрытого рта вместе с дыханием вырываются тихие стоны. Щеки покрывает румянец. Все это говорит о том, что сердце этой суровой женщины доступно страстным порывам, и ее холодный рассудок далеко не всегда способен накинуть на них узду расчетливой сдержанности.
Кажется, что страстное соединение длится уже бесконечно долго, но на лицах множества зрителей, которые с жадным вниманием следят за происходящим, не заметно и следа скуки. Они готовы оставаться здесь до бесконечности. Однако финал приближается. Движения мужчины и женщины делаются все более порывистыми, дыхание – все более частым, стоны, вырывающиеся из груди, все более громкими. И вот момент кульминации – жрица вскрикивает и замирает на месте. Ее глаза прикрыты, на лбу, на спине и на животе видны маленькие капельки пота, грудь быстро вздымается и опускается. Можно только догадываться, какой вулкан взорвался сейчас внутри ее лона. Но все присутствующие знают – в эту минуту Дийона уже освободилась от страсти. Все ее внимание занято только одним – как принять и впитать в себя до последней капли излившееся в нее божественное семя. Ведь ради нее, этой минуты, и была задумана вся грандиозная церемония с умерщвлением жертвы и вызыванием демона. Зачать и родить – кажется единственное, что Черные Вдовы не могут совершить без участия мужчины. Ради этого им приходится принимать и терпеть их близость. Но теперь, когда все свершилось, необходимости в ней больше нет. Только мужчина об этом пока не знает…
Он лежит на ложе. Тело его расслаблено. Глаза по-прежнему закрыты, но на губах видна блаженная улыбка. Наверно, он счастлив…
- Дийона! – громко зовет мужчина, - где ты? Почему я больше не вижу не тебя?
- Все нормально, Млайэр, - отвечает она. – Плоть дала семя, а семя принесет плоды. Теперь духу нет нужды томиться в бренном мире. Сейчас я отпущу тебя.
Она соскальзывает с ложа, подходит к изваянию и вынимает из корзинки длинный кинжал. Легко поворачивается и вновь идет к жертвеннику. Походка у нее такая же размеренная и упругая, как до их соития. Лицо сохраняет печать надменности. И если дыхание ее по-прежнему порывисто, то свидетельствует это не о глубоко скрываемой страсти, а об ярости, которая овладела ее существом тотчас после соединения.
Жрица быстро и бесшумно приближается к жертвеннику. И в этом момент с мужчиной происходит неожиданная перемена. Он вдруг перестает улыбаться, стремительно поднимается, садится на ложе и… открывает глаза.
Кажется, что это заурядное событие потрясает присутствующих гораздо больше, чем чудо внезапно ожившего до этого тела, смерть которого все они наблюдали воочью. Но еще большее изумление читается на лице мужчины. Он смотрит на потолок, оглядывает ряды колонн, поворачивается в сторону толпы женщин, которые молча смотрят на него, бросает беглый взгляд на свое обнаженное тело, на ложе, поднятое на черный жертвенник, потом обращает внимание на изваяние. Изображение шестирукой, прекрасной и безжалостной богини производит на него, как кажется, самое сильное впечатление.
- Где я? – спрашивает мужчина.
Голос его по-прежнему сильный и густой, но из него ушли нечеловеческие нотки и трубный рык. Никто ему не отвечает. Все смотрят на главную жрицу, которая легко вспрыгивает на жертвенник и заносит над головой кинжал.
Мужчина вскрикивает от неожиданности. Торопливо осматриваясь по сторонам, он, кажется, не обратил внимание на ту, с которой еще минуту назад отдавался безудержной страсти. Но ему требуется всего мгновение, чтобы понять исходящую от нее опасность. Тело его напрягается. Женщина быстро падает на колени рядом с ложем. Ее рука, нацеленная прямо в сердце любовника, опускается, но кинжал пронзает только воздух, и набитый шерстью матрас. Мужчина откатывает от нее и, не удержавшись на ложе, падает с высокого жертвенника на каменные плиты. В воздухе он группируется и приземляется, словно кошка, на выставленные вперед руки и поджатые под себя ноги. Минует мгновение, и он уже поднимается во весь рост, делает быстрый шаг вперед и со стоном вновь падает как подкошенный. Всему виной короткая цепь, приковавшая его лодыжку к камням жертвенника. Мужчина тянется вперед. Цепкие пальцы охватывают основание тяжелого лампадария. Он подвигает его к себе, переворачивается и устремляет взгляд на жертвенник. Как раз вовремя! Женщина сверху прыгает на мужчину и в тот же миг он выбивает лампадарием нож из ее рук. Лежа, он отводит его для нового выпада, но женщина ударом ноги отбрасывает ламподарий к основанию колонны. Она оглядывает пол, замечает откатившийся кинжал и кидается за ним. Мужчина изо всех сил дергает скованную ногу и цепь неожиданно соскальзывает с его лодыжки. Он свободен!
Мужчина вскакивает на ноги и замечает темный проем в ближайшей стене. Потом смотрит на главную жрицу - та уже добралась до кинжала. Он быстро взвешивает свои шансы в случае нового единоборства и принимает решение не рисковать. Бороться один на один – еще куда не шло. Но он замечает множество других женщин, вооруженных кинжалами, которые вряд ли останутся в стороне от их поединка. Отбиться не удастся, а драгоценное время будет потеряно. Итак, единственный правильный выбор для него – спасаться бегством! Надо найти какое-то укромное убежище и там переждать опасность.
Мужчина срывается с места и, делая огромные прыжки, устремляется к проходу. Главная жрица провожает его яростным взглядом. Ее любовник, оживленный ее колдовством мертвец скрылся, сбежал от нее! Она его упустила. Невероятное событие. Такого не бывало никогда и ни с кем за все предшествующие столетия. Но теперь случилось, и случилось именно с ней! Лицо жрицы искажается от бешенства. От прежней красоты в нем не остается и следа.
- Что вы смотрите? – исступленно кричит она толпе женщин. – Бегите следом! Догоните его! Убейте его! Он не должен уйти! Слышите? Он ни за что не должен уйти!
И вся огромная толпа женщин с криком срывается с места и бросается за беглецом. А тот, выскочив из зала, словно затравленный зверь крутится на месте. Три темных коридора расходятся в разные стороны. Какой из них избрать? Ах, какая жалость, что он не знает, в каком месте оказался.
Он уже делает движение в сторону левого прохода, но тут из-за угла выступает какая-то женщина и хватает его за руку
- Не туда! Там тебя быстро обнаружат. Ступай за мной я тебе помогу.
Он впивается в нее взглядом. Крепкая достаточно красивая. Наготу скрывает короткий синий хитон. Но никакого оружия с собой нет.
- Почему я должен тебе верить? – быстро спрашивает он.
- Потому что у тебя нет другого выбора. Если не послушаешься, тебя живо изловят и выпотрошат, словно рыбу. Ну?
Он протягивает руку. Она хватает его ладонь и увлекает в тот коридор, что посередине. И вовремя! Пространство за их спиной быстро заполняют множество женщин. Они спорят громко переговариваются. Незнакомка тянет мужчину за собой. «Быстрее! Быстрее! – шепчет она, - пока они не напали на наш след». Кто-то, конечно, уже бежит следом, но они опережают преследователей примерно на тридцать шагов. Это решает дело! За следующим поворотом женщина нажимает рукой на один из камней. Обшивка стены сдвигается, открывая потайной ход. Они проскальзываю внутрь. Обшивка возвращается на место. Припав к ней, мужчина слышит, как преследовательницы пробегают мимо. «Скорей, - кричат передние тем, что сзади, - он не мог далеко уйти!» Их шаги замирают вдали. Женщина находит в темноте его руку.
- Спасибо, - говорит он, - кажется, ты действительно мне помогла. Не знаю только, зачем ты это сделала.
- Умоляю, тише! - шепчет она. - Мы еще не в безопасности. Если Дийона прикажет оцепить храм, нам из него не выбраться. Надо спешить!
Он соглашается и покорно позволяет вести себя по подземному лабиринту. Кое-где сквозь зарешеченные окошки проникает слабый свет. Но большую часть пути они преодолевают в полной темноте, ощупью находя дорогу. К счастью, его спасительница хорошо ориентируется и без труда находит верное направление. В одном месте им приходится спускаться по достаточно крутой лестнице в туннель, наполовину заполненный водой, которая доходит им до пояса.
- Где мы? – спрашивает мужчина.
- За пределами храма, - отвечает она.
— Это хорошо?
- Внутри у тебя не было никаких шансов. А в городе появляется некоторая надежда на спасение. Не скажу, что большая, но лучше это, чем ничего.
- В городе? – переспрашивает мужчина таким тоном, словно не до конца понимает значение этого слова.
- Конечно, в городе, - нетерпеливо отвечает она, - в Алахе.
Он молчит, а потом говорит:
- Ты ведь рискуешь изо меня?
- Ты очень догадлив, - с усмешкой отвечает она. – Увести предопределенного прямо с жертвенника – это совсем не шутка! Черные Вдовы проводят свои ритуалы испокон веков, но такого с ними еще никогда не бывало. Можешь не сомневаться – они перероют весь остров и не успокоятся пока не доберутся до нас. И они обязательно это сделают, если мы не уплывем с Торсона.
Мужчина не успевает ничего ответить, потому что в эту минуту темнота перестает быть кромешной. Откуда-то сверху на них изливается тусклый чуть красноватый свет. Мужчина осматривается. Они находятся в узком и длинном помещении. Начала и конца его не видно. Слева и справа – ровные каменные стены. Снизу каменный пол, покрытый на две пяди слоем воды. Но над их головой на расстоянии вытянутой руки располагается частая решетка. Свет проникает сквозь нее.
- Что это? – спрашивает мужчина.
- Путь на свободу, - отвечает женщина. – Или, по крайней мере, что-то на нее похожее… Надо осмотреться. Помоги мне подняться.
Мужчина опускает ладони на уровень живота и складывает их замков. Получается ступенька. Женщина легко вскакивает на нее и приближает лицо к решетке.
- Ничего не видно и не слышно, - сообщает она. – Кажется, никого нет. Давай попробуем.
Она упирается в решетку и давит на нее снизу. Ей удается чуть-чуть ее приподнять, но сдвинуть не получается.
- Тяжелая, - говорит женщина и с трудом переводит дух. – Попробуй теперь ты.
Мужчина ставит свою спутницу на пол, поднимает руки. Вытянувшись во весь рост, он дотягивается до решетки кончиками пальцев.
- Слишком высоко! Надо что-то подложить под ноги. Камень, например.
- Хорошая идея! Только нас поймают прежде, чем мы его найдем. Сделаем так.
Женщина опускается на колени, упирается в пол руками, выпрямляет спину.
- Давай! Я буду твоим камнем.
Мужчина с сомнением глядит на свою спутницу.
- Я тяжелый, - произносит он с ноткой извинения. – А с решеткой буду еще тяжелее.
- Ничего, я крепкая!
Мужчина осторожно ставит на спину женщины одну ногу, поднимается и устраивает рядом другую. Женщина чуть прогибается под тяжестью его тела, но потом вновь выравнивает спину. Она действительно очень сильная. Подошвами ступней мужчина ощущает крепкие вздувшиеся мышцы. Он просовывает пальцы сквозь отверстия решетки и медленно отрывает ее от земли, поворачивается и сдвигает решетку в сторону.
- Готово, - сообщает он.
- Сможешь вылезти?
Мужчина хватается за край проема, подтягивается, выжимается на руках и выбирается наружу. Потом заглядывает в тоннель сверху и протягивает руку.
- Хватайся! – говорит он.
Женщина не ждет повторного предложения и вкладывает свою руку в его ладонь. Через мгновение она уже на поверхности рядом с ним.
- Поставь решетку на место, - говорит она. – Так они не сразу догадаются, что мы выбрались в город.
Мужчина послушно выполняет ее приказание.
После этого он быстро осматривается и замирает пораженный. Окружающая обстановка явно кажется ему необычной, но он не может точно сказать, в чем эта необычность выражается. Быть может все дело в освещении? Далеко впереди видна высокая одинокая гора, со всех сторон окруженная морем. Ее вершина объята пламенем. Огромный столб жаркого красного огня возносится вверх на несколько сотен метров, освещая все пространство вокруг на десятки километров. Пространство это отчасти заполнено одноэтажными и многоэтажными домами, образующими, по-видимому, в своей совокупности то, что женщина назвала городом Алахой. Ни название этого города, ни его внешний облик не рождают в памяти мужчины никаких воспоминаний и никаких ассоциаций. Он явно никогда здесь не бывал. Больше всего его поражает небо. На невообразимой высоте над головой нависают огромные глыбы льда. Пламя, пылающее над горой, отражается в бессчетном количестве ледяных граней, отчего небо сияет и лучится, словно покрытая торосами поверхность замерзшего моря. Кажется, что небо светится, испуская живительные лучи, но мужчина понимает: не будь на горе огня, весь мир тотчас погрузится бы в непроглядный мрак.
- Что ты замер, словно не живой? – сердито спрашивает его спутница. – Надо торопиться, а то вдовы поторопятся за нас. Думаешь, ты уже вне опасности? Вон он храм! Совсем рядом! – и она показывает на здание с треугольным фронтоном и мраморной крышей, которую подпирает целый лес изящных прямоугольных колонн.
Мужчина оставляет ее слова без внимания.
- Что это? – спрашивает он и указывает на столб огня впереди.
- Не валяй дурака, ты и сам прекрасно знаешь, что, - произносит она с досадой. – Это гора Меру, центр мира.
- Меру, - повторяет мужчина задумчиво. Это слово тоже не рождает у него никаких воспоминаний. Похоже, ему не приходилось прежде его слышать.
- А это? – спрашивает он и указывает на небо.
- Небесная твердь, что же еще? – вопросом на вопрос отвечает женщина.
- Небо оно… разве оно твердое? – неуверенно спрашивает он.
Женщина с беспокойством всматривается в его лицо.
- Ты это серьезно? – спрашивает она. – Конечно оно твердое. Каким же ему еще быть?
- Просто мне казалось, - задумчиво произносит мужчина. – Я видел его другим.
Он порывисто закрывает лицо руками и стоит так некоторое время, погрузившись в свои ощущения. Перед его внутренним взором возникает полустертая картина: белый песчаный пляж, на который накатываются лазурные морские волны, и ослепительное, пронизанное ярким светом голубое небо… Он открывает глаза, смотрит на огненную гору, переводит взгляд на ледяную небесную твердь и ему кажется, что он спит.
— Это не мой мир, - тихо произносит он.
- Послушай, - нетерпеливо говорит женщина, - я не знаю, что сейчас творится в твоей голове. Наверно, все это последствия колдовства. Впрочем, оно и не удивительно, ведь вдовы обошлись с тобой очень жестоко. Но только это сейчас не важно. Нам действительно надо уходить. Давай отложим все вопросы на потом.
- Хорошо, - говорит мужчина, - я сделаю все, что ты скажешь. Веди меня.
Женщина протягивает ему руку, но потом опускает ее.
- Нам нельзя в таком виде появляться в людных местах, - говорит она. – Даже альфонсы так не ходят, а ты на альфонса и не похож совсем.
Она быстро запускает руки под свой хитон, развязывает невидимый пояс и выдергивает из-под хитона узкий кусок ткани.
- Держи, - говорит она, а поскольку он продолжает непонимающе на нее смотреть, добавляет сердито:
- Оберни вокруг бедер. Совсем не обязательно всем и каждому демонстрировать свой инструмент.
Он выполняет ее указание, но получается недостаточно хорошо, поскольку кусок ткани слишком узкий и короткий.
- Ладно, - вздыхает женщина, - лучше все равно не выйдет. А теперь – быстрее за мной…
2. Дознание с пристрастием http://proza.ru/2022/03/26/871
«Мужчины и женщины» http://proza.ru/2022/01/13/1734