Глава 87. Гибель Маяковского
В этом очерке хотел бы показать вам историю с гибелью поэта В.В.Маяковского, зашифрованную в главе "Явление героя".
Дело в том, что история мастера, которую он рассказывает Ивану Бездомному, уж очень сильно похожа на историю гибели Маяковского. Я даже не говорю про неожиданно обрушившуюся на мастера критику («Баня», «Клоп»), а также про сжимающегося ВОКРУГ мастера СПРУТА с его ЧЕРНИЛЬНИЦЕЙ (впрочем, как и у С.Есенина, который потратил на это демона все свои чернила и они у него закончились). К ним я еще вернусь. Я говорю о сцене прощания с Маргаритой (глава 13 романа «Мастер и Маргарита).
«— Вот как приходится платить за ложь, — говорила она, — и больше я не хочу лгать. Я ОСТАЛАСЬ БЫ У ТЕБЯ И СЕЙЧАС, НО МНЕ НЕ ХОЧЕТСЯ ЭТО ДЕЛАТЬ ТАКИМ ОБРАЗОМ. Я не хочу, чтобы у него навсегда осталось в памяти, что я убежала от него ночью. Он не сделал мне никогда никакого зла. Его вызвали внезапно, у них на заводе пожар. Но он вернется скоро. Я ОБЪЯСНЮСЬ С НИМ ЗАВТРА УТРОМ, СКАЖУ, ЧТО ЛЮБЛЮ ДРУГОГО, и навсегда ВЕРНУСЬ К ТЕБЕ. Ответь мне, ты, может быть, не хочешь этого?
— Бедная моя, бедная, — сказал я ей, — я не допущу, чтобы ты это сделала. СО МНОЮ БУДЕТ НЕХОРОШО, И Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ПОГИБАЛА ВМЕСТЕ СО МНОЙ.
— Только эта причина? — спросила она и приблизила свои глаза к моим.
— Только эта.
Она страшно оживилась, припала ко мне, обвивая мою шею, и сказала:
— Я погибаю вместе с тобою. УТРОМ Я БУДУ У ТЕБЯ.
И вот, ПОСЛЕДНЕЕ, ЧТО Я ПОМНЮ В МОЕЙ ЖИЗНИ (ЕЩЕ РАЗ, ДЛЯ ТЕХ, КТО В БРОНЕПОЕЗДЕ – «ПОСЛЕДНЕЕ, ЧТО Я ПОМНЮ В МОЕЙ ЖИЗНИ»), это — полоску света из моей передней, и в этой полосе света развившуюся прядь, ее берет и ее ПОЛНЫЕ РЕШИМОСТИ ГЛАЗА. Еще помню ЧЕРНЫЙ СИЛУЭТ НА ПОРОГЕ наружной двери и БЕЛЫЙ СВЕРТОК.
— Я ПРОВОДИЛ БЫ ТЕБЯ, но я уже не в силах идти один обратно, я боюсь.
— Не бойся. Потерпи несколько часов. Завтра утром я буду у тебя. — Это и были ее последние слова в моей жизни».
***
Теперь одна из версий последних минут жизни Маяковского, которые, как знает каждый третьеклассник, он провел с Вероникой Полонской.
«Проводив Полонскую и мужа ее Яншина до их дома, Маяковский в 9 часов утра на такси приехал за Вероникой Витольдовной и привез ее в свой рабочий кабинет на Лубянке, где с 10 часов в течение приблизительно 15 минут они находились одни и продолжали выяснять отношения. Полонская сидела на диване, Владимир Владимирович располагался у ее ног, ПРЯМО НА ПОЛУ. Он сидел, становился на колени, плакал. Это видел книгоноша Ш. Локтев, который принес Маяковскому книги в разгар их беседы. Через несколько минут прозвучал роковой выстрел.
В воспоминаниях В. В. Полонская утверждала, что Маяковский в комнате умолял ее бросить Яншина, развестись с ним и зарегистрировать брак с поэтом. Потом он запер дверь на ключ и требовал, чтобы она навсегда осталась жить с ним в этой комнате, бросила театр и не ходила больше к Яншину. А дальше в мемуарах Вероника пишет следующее: «Я ответила, что люблю его. Буду с ним. НО НЕ МОГУ ОСТАТЬСЯ ЗДЕСЬ СЕЙЧАС. Я ЗНАЮ, ЧТО МОЙ МУЖ Яншин МЕНЯ ЛЮБИТ И НЕ ПЕРЕНЕСЕТ УХОДА В ТАКОЙ ФОРМЕ… Я пойду в театр. Потом домой. Скажу все Яншину. А вечером приду к нему совсем». Но, по свидетельству Полонской, как только она вышла за дверь и прошла несколько шагов по коридорчику, раздался выстрел».
А вот слова, которые касаются ПРОВОДОВ (ударение на первом слоге):
«Теперь мне кажется, что, вероятно, он оторвал 13-е и 14-е числа из календаря.
Потом Владимир Владимирович открыл ящик и захлопнул его, опять забегал по комнате. Я сказала:
- ЧТО ЖЕ, ВЫ НЕ ПРОВОДИТЕ МЕНЯ ДАЖЕ?
Он подошел ко мне, поцеловал и сказал совершенно спокойно и очень ласково:
- Нет, девочка, иди одна… Будь за меня спокойна…
Улыбнулся и добавил:
- Я позвоню. У тебя есть деньги на такси?
- Нет.
Он дал мне 20 рублей.
- Так ты позвонишь?
- Да, да».
Я вышла, прошла несколько шагов до ПАРАДНОЙ ДВЕРИ.
РАЗДАЛСЯ ВЫСТРЕЛ. У меня подкосились ноги, я закричала и металась по коридору: не могла заставить себя войти.
Мне казалось, что прошло очень много времени, пока я решилась войти. Но, очевидно, я вошла через мгновенье: в комнате еще стояло облачко дыма от выстрела".
Владимир Владимирович лежал на ковре, раскинув руки. На груди было КРОШЕЧНОЕ КРОВАВОЕ ПЯТНЫШКО».
(РИА Новости https://ria.ru/culture/20100414/220045876.html ).
***
Теперь о справке кота-Бегемота, в которой если поставить ДАТУ, ТО ОНА СРАЗУ СТАНОВИТСЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ.
Вот отсылка на эту историю из романа «Мастер и Маргарита» (глава 24):
«— Удостоверений мы обычно не даем, — ответил кот, насупившись, — но для вас, так и быть, сделаем исключение.
И не успел Николай Иванович опомниться, как ГОЛАЯ Гелла УЖЕ СИДЕЛА ЗА МАШИНКОЙ, А КОТ ДИКТОВАЛ ЕЙ:
— Сим удостоверяю, что предъявитель сего НИКОЛАЙ Иванович провел упомянутую ночь на балу у сатаны, будучи привлечен туда в качестве перевозочного средства... поставь, Гелла, СКОБКУ! В скобке пиши "БОРОВ". Подпись — БЕГЕМОТ.
— А ЧИСЛО? — пискнул Николай Иванович.
— Чисел не ставим, С ЧИСЛОМ БУМАГА СТАНЕТ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ, — отозвался кот, подмахнул бумагу, откуда-то добыл печать, по всем правилам подышал на нее, оттиснул на бумаге слово "УПЛОЧЕНО" и вручил бумагу Николаю Ивановичу. После этого Николай Иванович бесследно исчез, а на месте его появился новый неожиданный человек».
Но почему? Почему с датой справка станет недействительной? Как и в истории с А.С.Пушкиным, потому что 14 апреля по старому стилю превратится в 1 апреля по новому стилю. То есть день дурака, день розыгрышей. Это была шутка. Дело в том, что в записке Маяковского была указана дата 12 марта, вместо 14 марта.
Именно эта дата создает большие проблемы с запиской, в которой Маяковский, как и Савва Морозов, как и Сергей Есенин, никого не винит. Именно об этом докладывает Афраний Пилату.
Кстати, о чем ПРЕДСМЕРТНАЯ ЗАПИСКА? Это же очевидно! О РАЗДЕЛЕ имущества. Этот вопрос всенепременно нужно было решить именно в предсмертной записке.
«ВСЕМ
В том что умираю не вините никого и пожалуйста не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.
Мама сестры и товарищи простите – это не способ (другим не советую) но у меня выходов нет.
Лиля – люби меня.
Товарищ правительство, моя семья – это ЛИЛЯ БРИК, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. –
Если ты устроишь им сносную жизнь – спасибо.
Начатые СТИХИ ОТДАЙТЕ БРИКАМ ОНИ РАЗБЕРУТСЯ.
Как говорят – «инцидент исперчен», любовная лодка разбилась о быт
Я с жизнью в расчете и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид.
Счастливо оставаться»
«РИА Новости https://ria.ru/culture/20100414/220045876.html»
Как известно, в последствие подавляющая часть капитала Маяковского перешла к семейке БРИК, которые на эти деньги провели небедную и сытую жизнь. Так что кирпич, как говорил Воланд, не голову никому не свалился, но вот с Бриками получилась проблема.
****
Итак, посмотрим, что же там все-таки случилось.
"— Натурально, — ответил Азазелло, — как же его не застрелить? Его обязательно надо было застрелить.
— Я так взволновалась! — воскликнула Маргарита, — это случилось так неожиданно.
— Ничего в этом нет неожиданного, — возразил Азазелло, а Коровьев завыл и заныл:
— Как же не взволноваться? У меня у самого поджилки затряслись! Бух! Раз! Барон на бок!
— Со мной едва истерика не сделалась, — добавил кот, облизывая ложку с икрой.
— Вот что мне непонятно, — говорила Маргарита, и золотые искры от хрусталя прыгали у нее в глазах, — неужели снаружи не было слышно музыки и вообще грохота этого бала?
— Конечно не было слышно, королева, — объяснил Коровьев, — это надо делать так, чтобы не было слышно. Это ПОАККУРАТНЕЕ НАДО ДЕЛАТЬ.
— Ну да, ну да... А то ведь дело в том, что этот человек на лестнице... Вот когда мы проходили с Азазелло... И другой у подъезда... Я думаю, что он наблюдал за вашей квартирой...
— Верно, верно! — кричал Коровьев, — верно, дорогая Маргарита Николаевна! Вы подтверждаете мои подозрения. Да, он наблюдал за квартирой. Я сам было принял его за рассеянного приват-доцента или влюбленного, томящегося на лестнице, но нет, нет! Что-то сосало мое сердце! Ах! Он наблюдал за квартирой! И другой у подъезда тоже! И тот, что был в подворотне, то же самое!
— А вот интересно, если вас придут арестовывать? — спросила Маргарита.
— Непременно придут, очаровательная королева, непременно! — отвечал Коровьев, — чует сердце, что придут, не сейчас, конечно, но в свое время обязательно придут. Но полагаю, что ничего интересного не будет.
— Ах, как я взволновалась, когда этот барон упал, — говорила
Маргарита, по-видимому, до сих пор переживая убийство, которое она видела впервые в жизни. — Вы, наверное, хорошо стреляете?
— Подходяще, — ответил Азазелло.
— А на сколько шагов? — задала Маргарита Азазелло не совсем ясный вопрос.
— Во что, смотря по тому, — резонно ответил Азазелло, — одно дело попасть молотком в стекло критику Латунскому и совсем другое дело — ему же в сердце.
— В сердце! — воскликнула Маргарита, почему-то берясь за свое сердце, — в сердце! — повторила она глухим голосом.
....
— Так на чем мы остановились, драгоценная королева Марго? — говорил Коровьев, — ах да, сердце. В сердце он попадает, — Коровьев вытянул свой длинный палец по направлению Азазелло, — по выбору, в любое предсердие сердца или в любой из желудочков. Маргарита не сразу поняла, а поняв, воскликнула с удивлением:
— Да ведь они же закрыты!
— Дорогая, — дребезжал Коровьев, — в том-то и штука, что закрыты! В этом-то вся и соль! А в открытый предмет может попасть каждый!"