Кровавое 9 января 1905 года в неизвестных воспоминаниях булочника Иванова
«...День 9 января 1905 года я работал рабочим в крупнейшей булочной Петербурга – кондитерской Гесселя (заведение располагалась на Караванной улице, по воспоминаниям служащего в нём: "Двадцать продавщиц с утра до вечера едва успевали отпускать покупателям товар. Зеркала, бронза, белые одежды, красивые лица продавщиц (дурнушек не брали) украшали магазин. Десятки газовых рожков в люстрах магазина отражались в зеркалах, в хрустале и бронзе, создавая весёлую картину маленького сладкого царства. Сытые рысаки подкатывали к магазину, изящные дамы и кавалеры, блестящие офицеры, крупное купечество были главными посетителями нашего магазина. Слышалась французская, немецкая речь, среди продавщиц были знающие иностранные языки. Лишь к десяти часам магазин закрывался", - прим. автора). Нас работало около 70-ти человек. Наше предприятие снабжало аристократию – дворцы, генералов и т.д. Сам ассортимент нашего предприятия состоял из 250-ти видов булочных изделий и такого же количества кондитерских изделий.
Чтобы делать ассортимент рабочие учились 2-3-4 года бесплатно у хозяев. И эти хозяева наживались, так сказать, на нашем поте и крове. Работали мы по 18-20 часов в сутки, потому что самая свирепая эксплуатация труда в тот период была, пожалуй… Наше предприятие помещалось около Зимнего дворца, недалеко», - начитывал свои воспоминания на магнитную плёнку рабочий-булочник Борис Иванов в 1965 году.
«И вот, мои воспоминания относятся к Невскому проспекту 9 января. В нашу пекарню пришёл с крестного хода рабочий Дегтярёв, работавший в нашей пекарне. Он ушёл ещё утром рано за Нарвскую заставу к своему брату, работавшему в лафетно-снарядной мастерской Путиловского завода. Брат пригласил его идти к царю вместе с путиловскими рабочими. И он пошёл, но опоздал. Пришёл уже тогда, когда войска приготовились к расстрелу путиловской манифестации, которая шла с портретами царя, с хоругвями, с иконами. Он попал уже когда стреляли залпы в идущую толпу, где шёл Гапон. Этот рабочий спрятался в трактире и этим спасся в этот момент от расстрела. Он к нам пришёл и рассказал, примерно в 12 часов дня, о тех событиях, которые были у Нарвских ворот. Когда он рассказывал, он плакал. Он был членом Общества русских рабочих ("Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга" - прим. автора), основанного тогда Гапоном, вместе с генералами всякими и царём. Знаем роль этого Гапона, как провокаторскую.
ГАПОН Георгий Аполлонович - провокатор и авантюрист, политический деятель и профсоюзный лидер. Создатель и руководитель рабочей организации «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», организатор январской рабочей забастовки и провокационного массового шествия рабочих к царю с петицией, закончившегося расстрелом рабочих.
Он (рабочий Дегтярёв) ушёл с нашей пекарни на спальню и послышались залпы. Мы поняли, что стреляют из винтовок. И мастер наш Савичев, который в этот момент работал у печки, сказал: "Товарищи, разве мы будем сейчас работать, когда расстреливают наших братьев-рабочих?! Кончай работать!"
Правда, до этого у нас были конфликты на предприятии. Мы тоже бастовали раза два, уменьшая на один, на полчаса рабочий день. Здесь мы кончили работать, бросили затопленные печи, замешанное тесто. Кондитера кончили работать конфеты, торты. И вышли всей гульбой на улицу.
Мы увидали под нашими воротами приказ генерала свиты его величества Трепова, где было написано: "Холостых залпов не давать! " Т.е. будут рабочих расстреливать, если они будут собираться на улицах дальше.
Мы пошли на Невский проспект, который представлял из себя тогда тёмную улицу без всяких огней. На окнах повешены ставни, занавесями завешаны окна в домах буржуазии, а с высоты Адмиралтейства, за Александровским садом, светил большой сильный прожектор, который освещал весь Невский проспект. И перед нами была картина десятков тысяч народа, которые в этот момент были на проспекте. И здесь же отряды конницы, жандармов, городовых, казаков.
И первая моя встреча была на углу Караванной и Невского, т.е. тут как раз против нас находился Аничкин дворец. И здесь толпа кричала казакам: "Опричники!" Офицер подъехал к нашей толпе, потребовал разойтись. Толпа не разошлась. Тогда заиграл военный рожок, сверкнули шашки, и казаки ринулись на толпу. Я помню, что слетел вниз, в погреб винной фирмы Кернера, и на меня свалились другие. Человек двух шашки казаков всё-таки зарубили.
Моя задача была пройти к Зимнему дворцу. Пройти трудно было. У Публичной библиотеки, угол Невского, примерно две-три сотни казаков оцепили огромную часть толпы, в несколько тысяч человек и гнали её на улицу Садовую. Она сгрудилась у стен публичной библиотеки. И здесь опять в ход были пущены сабли, были раненые и были убитые. Часть толпы хлынула к Садовой, но всё-таки прорвалась на Невский и пошла дальше.
Я дошёл до Полицейского моста (Зелёный мост - чугунный арочный мост через реку Мойку - прим. автора) в районе бывшего Екатерининского канала (теперь канал Грибоедова - прим. автора). Этот низенький мост я сумел перейти.
И в этот момент огромнейшая, в несколько тысяч, толпа из-за Невской заставы шла с хоругвями, с иконами к Зимнему дворцу. К толпе выехал офицер и потребовал: "Остановиться!" Но там запели: "Боже царя храни…" Толпа шла вперёд не останавливаясь. Тогда раздался военный сигнал и три залпа. Я помню в толпе женщина крикнула: "Проклятые! Неужели они будут стрелять в своих братьев?!" Но толпа пошла, потому что три залпа были холостые. Снова команда и опять три залпа. В этот момент начали падать убитые и раненые. Толпа увидела, что падали хоругви, портреты царские, иконы, которые несли. Из толпы увидели, что они будут перебиты, так надо спасаться. Начали прыгать с моста на лёд Екатерининского канала. Вот эти три картины расстрела на Невском проспекте, я был их очевидцем.
Но мне после этого третьего расстрела всё же захотелось попасть к Зимнему дворцу. Находится ли там царь, примет ли он народ? Я пробрался всё-таки к решётке Александровского сада и увидал Зимний дворец, окружённый кострами горящими, стоящими орудиями артиллерии, готовящимися резервными отрядами конницы… От этого места, где я стоял, нас опять прогнали казаки, опять было избиение… Вот эти картины мне пришлось видеть тогда на Невском проспекте.
До этого я не в каких партийных организациях не состоял. Читал много книг… Наше сознание уже значительно было поднято стачками того периода. И события на Невском проспекте… С этого дня мы потеряли веру в Бога и в царя...», - заканчивает свои воспоминания о тех событиях Борис Иванович Иванов, из булочника переквалифицировавшийся с того дня в революционеры.
ИВАНОВ Борис Иванович (06.08.1887 – 31.05.1965 гг.), революционер, советский профсоюзный деятель, один из военачальников Красной армии во время Гражданской войны, военный теоретик. В 1918 году - председатель Иваново-Вознесенского губкома РКП(б), губисполкома, губсовнархоза и военный комиссар Иваново-Вознесенской губернии. Герой Социалистического Труда.
Конечно, воспоминания носят субъективный политический характер, но их детали порой достаточно точно передают атмосферу тех дней.
Подробности читайте в книге Владлена Дорофеева «Бесы "Кровавой Зари". Первая Русская революция в неизвестных воспоминаниях участников»: https://ridero.ru/books/widget/besy_krovavoi_zari/