«Кровавое воскресенье». Кто спровоцировал и кому верить?
События в Петербурге «Кровавого воскресенья» 9 (22) января 1905 года принято считать началом Первой Русской революции.
21 декабря 1904 года в столице была получена печальная весть о падении нашего Порт-Артура, которая вызвала возмущение и недовольство горожан военными провалами власти. Уже 28 декабря состоялось заседание 280 представителей, так называемого «гапоновского» профсоюза «Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», на котором было принято решение начать стачку.
На следующий день дирекции Путиловского завода со стороны этой организации было предъявлено требование об увольнении мастера, якобы без основания, рассчитавшего четырех рабочих, а также введения на предприятии 8-часового рабочего дня, и фиксации минимума заработной платы, необлагаемого штрафами. 3 января 1905 года под руководством «Общества фабрично-заводских рабочих» забастовал весь Путиловский завод. Его представители во главе с Г.А. Гапоном вступили в переговоры с администрацией, организовали стачечный комитет и фонд помощи бастующим. 5 января в городе бастовало уже несколько десятков тысяч рабочих столичных заводов и фабрик.
Министр финансов В. Н. Коковцев представил о требованиях рабочих доклад Николаю II, указывая на экономическую неосуществимость их желаний и на вредную роль «гапоновского» общества.
ГАПОН Георгий Аполлонович (17.02.1870 – 10.04.1906 гг.) - политический деятель и профсоюзный лидер, провокатор и авантюрист. Создатель и руководитель рабочей организации «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга». Организатор в январе 1905 года рабочей забастовки в столице и провокационного массового шествия рабочих к царю с петицией, закончившегося расстрелом рабочих. После демонстрации Гапон сбежал с Дворцовой площади при помощи эсера П. М. Рутенберга, своего будущего убийцы.
Г. А. Гапон 6 января приехал в Нарвский отдел «Собрания русских фабрично-заводских рабочих» и произнёс зажигательную речь. На её основе общество выработало петицию к царю. В её предисловии говорилось: «Не откажи в помощи Твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества, дай ему возможность самому вершить свою судьбу, сбрось с него невыносимый гнёт чиновников. Разрушь стену между Тобой и твоим народом, и пусть он правит страной вместе с Тобой». Заканчивалась петиция словами: «Вот, Государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к Тебе! Повели и поклянись исполнить их, и Ты сделаешь Россию счастливой и славной, а имя своё запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена. А не повелишь, не отзовёшься на нашу мольбу, — мы умрём здесь, на этой площади, пред Твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем! У нас только два пути: — или к свободе и счастью, или в могилу. Укажи, Государь, любой из них, мы пойдём по нему беспрекословно, хотя бы это и был путь к смерти. Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России! Нам не жалко этой жертвы, мы охотно приносим её!». Так и звучит в ней провокационный призыв: «Расстреляй нас, батюшка царь!».
7 января забастовали типографии и перестали печатать газеты.
8 января Гапон направил письма министру внутренних дел П. Д. Святополк-Мирскому и царю Николаю II с призывом избежать кровопролития: «Государь, боюсь, что Твои министры не сказали Тебе всей правды о настоящем положении вещей в столице. Знай, что рабочие и жители г. Петербурга, веря в Тебя, бесповоротно решили явиться завтра в 2 часа пополудни к Зимнему дворцу, чтобы представить Тебе свои нужды и нужды всего русского народа. Если Ты, колеблясь душой, не покажешься народу и если прольётся неповинная кровь, то порвётся та нравственная связь, которая до сих пор ещё существует между Тобой и Твоим народом. Доверие, которое он питает к Тебе, навсегда исчезнет. Явись же завтра с мужественным сердцем пред Твоим народом и прими с открытой душой нашу смиренную петицию. Я, представитель рабочих, и мои мужественные товарищи ценой своей собственной жизни гарантируем неприкосновенность Твоей особы».
Это была чистой воды провокация! Царя в это время в Петербурге не было, что, впрочем, его уклончивую позицию мало оправдывает. Но и настаивать на его появлении перед многотысячной толпой и прилюдное общении с невыбранным никем «представителем народа» - Гапоном по меньшей мере было странно, а в реально напряженной обстановке тех дней, крайне провокационно.
В ночь на 9 января Петербургский комитет РСДРП принял решение участвовать в шествии рабочих.
Утром 9 января толпа, по разным данным в сто - сто пятьдесят тысяч человек с детьми, двинулись к Зимнему дворцу с иконами и портретами царя.
«Поп Гапон… Я у него был три раза. Это на Цветочной улице за Московской заставой дом 15, был отведён второй этаж для этого клуба, для встречи с Гапоном. И он нас уговаривал идти к царю, просить милости. На третий раз, когда я пришёл на собрание он читал петицию. Петиция была очень большая, трогательная. Все плакали. Это накануне 9 января, - вспоминал потом революционер Михаил Кузьмич Ветошкин. - Мы, поскольку молодые люди, сговорились пойти на эту Дворцовую площадь просить милости к царю, как и все. У Преображенской церкви на Забалканском проспекте подняли хоругви, иконы, устроили шествие. Было заграждение около Московской заставы, около Обводного канала. Стояли кирасиры, гусары, казаки. Мы обходным путём по Лиговке, по другим улицам всё-таки пробрались. Когда пробрались на Дворцовую площадь я проник в Александровский сад и повис там на решётке, чтобы посмотреть. Когда с Гороховой улицы прёт народ, ворота все закрыты, народу деваться некуда, напирают. А тут солдаты приготовлены были, кричат, команду дают. Солдаты становятся на колено, прицеливают ружья. Первый раз команда: Пли! Сделали залп. Все кричат, что нас пугают, стреляют вверх. Второй, третий залп. Валяются мертвые. И у меня товарища Колю Киржакова с Вагоностроительного завода, его тоже подстрелили. Когда соскочил я с ограды, кончилась стрельба, казаки подскочили, голову мне рассекли в трёх местах, не знаю чем. Отправили в больницу. Коля Киржаков у меня по дороге помер, ехали на извозчике. Вот, короче говоря, с этого крещения девятьсот пятого года, у нас, что называется, перевернулись мозги».
ВЕТОШКИН Михаил Кузьмич, партийные клички — «Кузьмич», «Орлов», «Иванов» (5.11.1884 – 2.02.1958 гг.), член РСДРП с 1904 года, советский государственный и партийный деятель, член Всероссийского учредительного собрания от Вологодского избирательного округа по списку большевиков, Делегат I Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, член Крымревкома и Крымобласткома РКП(б), председатель Киевского губревкома. С 1925 по 1941 год — ответственный секретарь бюджетной комиссии ЦИК СССР. С 1944 года на научной и преподавательской работе, профессор МГУ.
В конце своих воспоминаний Ветошкин лукавит: «...с этого крещения девятьсот пятого года, у нас, что называется, перевернулись мозги». Хотя на самом деле уже с 1903 года он находился под политическим надзором, а с 1904 года в рядах РСДРП (б).
Ему вторит другой революционер Борис Иванович Иванов: «С этого дня мы потеряли веру в Бога и в царя...». А вот Иванов вступит в РСДРП (б) только в 1906 году.
Так можно ли верить воспоминаниям революционеров или нет? Наверняка они субъективны.
Но факты, основа исторической науки, говорят, что расстрел этого провокационного шествия был, как и дальнейшей разгон демонстрантов. 9 января, с учётом умерших от ран, было 130 убитых и 299 раненых.
Министр внутренних дел П. Д. Святополк-Мирский был отправлен в отставку.
Святополк-Мирский Пётр Дмитриевич (30.08.1857 - 29.05.1914 гг.) - русский государственный деятель, генерал от кавалерии, генерал-адъютант, министр внутренних дел Российской империи.
А главный провокатор трагедии Г.А. Гапон в этот же вечер постригся, переоделся в светский костюм одного из рабочих, и эсеры привели его на квартиру писателя Максима Горького. Здесь он написал своё очередное провокационное воззвание: «Родные товарищи-рабочие! Итак, у нас больше нет царя! Неповинная кровь легла между ним и народом. Да здравствует же начало народной борьбы за свободу!».
Вскоре его переправили в Женеву, где он принялся за мемуары и написал небольшую брошюру против еврейских погромов, создал так толком и не заработавшую организацию «Всероссийский Рабочий Союз». В ноябре 1905 года он вернулся в Россию и скрывался на нелегальной квартире в Петербурге. 28 марта 1906 года Гапон сел в поезд на Финляндском вокзале столицы и больше его никто не видел. В середине апреля в газетах появились публикации, что эсер Пётр Рутенберг убил попа-провокатора.
Кто на самом деле стоял за спиной Гапона и чьи интересы он проводил в жизнь - одна из главных загадок истории Первой Русской революции.
17 января 1905 года были закрыты все столичные учебные заведения. Но 19 января Николай II принял делегацию от рабочих, которых «простил за бунт», и объявил о пожертвовании 50 тысяч рублей для раздачи пострадавшим. Но Россия уже встала на дыбы! В январе 1905 года в стране уже бастовало около полумиллиона человек, гораздо больше, чем за все предшествующее десятилетие.
18 февраля император опубликовал указ, по проекту министра внутренних дел Александра Григорьевича Булыгина, разрешающий частным лицам и организациям подавать на имя царя предложения об усовершенствовании государственного управления. А вечером Николай II выпустил рескрипт о создании Государственной Думы - законосовещательного органа для разработки законодательных предложений.
17 октября 1905 года императором Николаем II был издан Высочайший Манифест, который даровал жителям России гражданские свободы. Но революция продолжалась...
Подробности читайте в книге Владлена Дорофеева «Бесы "Кровавой Зари". Первая Русская революция в неизвестных воспоминаниях участников»: https://ridero.ru/books/widget/besy_krovavoi_zari/