лётчик

Женя Наварин
Дорогой Штольц!
Пишу тебе небольшое письмецо с приветом. С приветом, как ты прекрасно понимаешь, у меня всё хорошо, а вот с письмами не очень.
Но! Я исправляюся: пишу, вспоминаю буковки и родную речь.
Намедни заходил ко мне г-н Йолкепалкиннен из Финляндии и так мне и сказалъ: Ви - линтяй, г-н Обломофф!
Я сначала расстроился, но рядом лежал финско-русский словарь и в нём слово лентяй означало лётчик.
Я тут же воспарил и улетел на Емелевской печи своей в дали дальние и делал дела диву дивные.
Например, подходит ко мне сурьозный такой работодатель и сурово так  говоритъ: Ви, господин Обломофф должны делать то-то и то-то до седьмого пота и полного отказа двигательного энтузизизьма!
Я кланяюсь, навожу на себя вид лихой и придурковатый пред лицом начальствующим и принимаюся горячо за работу, но только он отворачивается, щелкаю пальцами и шепчу: по щучьему велению, по моему хотению, делай работа саму себя сама и немедленно-с! И, вуаля, всё сделано-с!
Но тут я просыпаюсь. На груди лежит раскрытый финско-русский словарь и газетка с объявлениями о работе. Одну из вакансий ловит мой осоловевший взгляд и я читаю: Срочно требуется трудолюбивый, ответственный, исполнительный, быстро-шустрый, морозо- и упрёкоустойчивый делатель всего, что в голову начальнику взбредёт. График работы 24/7, зп 0.00001 руб. в час.
Мне становится тошно и я откидываю со злостью газету в пыльный угол с макулатурой, накрываюсь дырявым пледиком и засыпаю вновь.